Тёплым майским вечером четверга студентам только и остаётся, что корпеть над учебниками, готовясь к бесконечным семинарам и курсовым в преддверии предстоящей сессии. Успеть сдать все хвосты — то ещё развлечение, когда балансируешь между нервным срывом и сном в любом удобном месте, хоть на пять минуточек. Но не сегодня. Сегодня на стареньком столе маленькой комнаты университетского общежития стоит ещё горячая ароматная пицца, вызывая приступы голода только от одного своего вида и запаха. К пицце были приготовлены жестяные красные баночки колы, которые уже покрылись каплями влаги от перепада температур — с вечно перемораживающего все продукты холодильника в тепло майского вечера. Было жутко душно, поэтому было настежь открыто окно, а троица молодых омег первокурсников сидели на полу около стола с ожидающим их сытным ужином в коротких топах и нижнем белье. И никого не волновало, что среди них есть девушка. Омеги — они в любом обличии омеги, даже не учитывая тот факт, что женские представители среди слабого пола встречались крайне редко. Двух парней абсолютно не смущала полная упругая грудь под коротким топом, идеально тонкая талия и шикарные округлые бёдра. Все своё, натуральное. Любой уважающий себя мужик, будь он альфой, омегой или бетой (особенно бетой), давно бы пожирал все эти прелести хищным взглядом, то и дело намереваясь потрогать и помять. Только эти трое смотрели на пиццу, а не друг на друга, не решаясь взять кусочек. Давненько они так вкусно не ужинали. Но сегодня можно и отметить. Кто-то сдал курсовую, кто-то получил зачёт автоматом, а у кого-то просто оказались лишние деньги, заботливо подкинутые его любимым альфой.
— Джинни, ты уверен, что на завтра пары отменяются? — один из парней, хрупкий, стройный, невысокий черноволосый мальчик с миловидным лицом, усыпанным россыпью веснушек, и голубыми глазами, походящими на яркое летнее небо, тихо пробасил низким голосом. Если бы в этой комнате был кто-то чужой, точно бы лишился дара речи или отбросил коньки от сердечного приступа, слишком уж противоречивым был этот крошка.
— Да, препод по истории заболел, слышал в деканате утром, — пожимая плечами, мягко ответил сидящий рядом с ним блондин, даже без макияжа выглядевший как принц, сошедший со страниц сказки для маленьких детей. Идеальное вычерченное лицо с пухлыми губами, янтарно-золотые глаза и игривые ямочки на щеках. Можно брать и прямо сейчас рисовать с него портреты или лепить статуи, которые потом будут признаны высочайшими произведениями искусства. Не удивительно, что именно он спустя всего несколько дней после первой течки нашёл своего альфу, который крепко накрепко привязал его к себе, пометив без раздумий во время первой течки, прошедшей вместе с ним, и всячески оберегал.
— Мне всё равно, я могла бы и пропустить, — ответила рыжеволосая красавица, сидящая между ними. Изумрудно-зелёные глаза сверкнули отблесками лучей заходящего солнца за окном напротив неё, — Зачёт я уже получила. Сегодня можно и отдохнуть.
Гипнотизируя пиццу, убеждая друг друга, что «остынет же», все трое выдохнули и разобрали по первому кусочку. Тёплое тончайшее тесто, щедро покрытое слоем расплавленного сыра, тянущегося длинными нитями, таяло во рту. Мелко нарезанное куриное филе превосходно дополняли кусочки ананаса. Удовольствие такого сочетания не для каждого, но всем троим это определённо нравилось. Ханá прикрыла глаза, наслаждаясь восхитительным вкусом сего дара богов. Тому, кто придумал это блюдо, нужно поставить памятник.
— Передай Минхо от нас спасибо, — прошептала она, дожевав сочное тесто, и, откладывая в сторону корочку без начинки, потянулась за вторым куском, запивая колой.
— Ещё чего, — усмехнулся Хёнджин, засовывая в рот очередной кусок, и продолжил говорить с набитыми щеками, — Вот сами ему сегодня и скажете. Предложение рвануть в его клуб ещё в силе! Соберётся вся элита альф, грех такое пропускать, особенно вам двоим! — он бесцеремонно указал по очереди на друзей пальцем, дожёвывая содержимое во рту, и щедро отпил колы из своей банки, после чего с довольным лицом завалился на спину.
— Я пас, — Хана вздохнула и так же легла рядом с ним, раскинув руки, — Мне там точно ловить нечего.
— А я без Ханы не пойду, — промямлил Феликс, продолжая жевать свой кусок.
— Ой, Ликси, ты вечно только за счёт меня и выезжаешь со своей неуверенностью! — проворчала девушка, поворачиваясь к нему, — Рядом со мной чувствуешь себя не таким незаметным? Давно пора найти себе альфу и жить припеваючи! Может, даже учиться не придётся. Заодно избавишь нас от нытья, что лучше было бы пойти на юридический, а не учить историю современного искусства.
— Ну я не виноват, что ты вечно прячешься. Если уж быть невидимкой, то вдвоём веселее!
— Какая из тебя невидимка, Ликси? — засмеялся Хёнджин, — Ты половину Сеула затмишь лишь своей смазливой физиономией! Перестань себя недооценивать!
— Ага, а потом прикончу от удушья этим сраным жасмином… — фыркнул в ответ друг, — А кто останется жив, откинется от размера того, что между ног! За что мне это всё? — простонал он, агрессивно засовывая еду в рот.
— Не такой уж и страшный твой жасмин! Ты сам придумываешь себе проблемы. Лично мне нравится! — Хван спокойно продолжил уговаривать друга, расчёсывая длинные волосы Ханы пальцами.
— Кто бы говорил, ванилька с клубничкой… Сладенький и вкусный, всё как положено! — на эти слова Феликса Хёнджин ехидно ухмыльнулся, дерзко облизывая губы языком, усмехаясь над другом, закатившим глаза от его неуместного флирта.
— Да заткнитесь вы оба! — простонала Хана, закрывая лицо руками, — У вас хотя бы аромат есть. А я тут единственная бракованная!
— Ты давно была у врача, детка? — Хёнджин за секунду сменил образ дерзкого любовника на заботливого друга и обнял девушку.
— На прошлой неделе. Сказал, что всё хорошо. Что течка может начаться и в семнадцать, а может и до восемнадцати отсутствовать, и были даже случаи у двадцатилетних… Так что у меня всё в пределах нормы в мои восемнадцать с половиной. Но мне кажется, что я просто неправильная. Или бета, кем меня отец и считал… Зря только папа обошёл всех врачей в попытках что-то доказать и отцу, и всему миру.
— Милая, поверь мне, у тебя всё хорошо! Твой папа умничка, он всё правильно сделал! Не дай бог у тебя началась бы течка в обществе бет или на работе у какого-нибудь мерзкого альфы, и без защиты и поддержки! — успокоил её Хенджин, оставляя на щеке лёгкий дружеский поцелуй.
— Нет её пока, Джинни. И думаю, не будет.
— Но это не мешает нам сегодня сходить и оттянуться! Тем более тебе бояться сейчас нечего! Ни один альфа домогаться не станет. У меня есть Минхо, и он без проблем встанет на твою защиту. И у этого дурачка будет компания, а то опять весь вечер в молчанку играть начнёт.
— Пффф, — недовольно заворчал Феликс, поднимаясь на ноги, — Если мы хотим оторваться, то нужно привести себя в порядок. Чур те кожаные штаны сегодня мои! — он выставил палец, указывая на Хану, чтобы та не начала возмущаться раньше времени, — Надень юбку сегодня. Или платье, то, зелёное, которое мы вместе выбирали.
— Я думала, что ты выбирал его себе, — усмехнулась Хана, вставая на ноги и направляясь в душ под уничтожающий взгляд Ликса, — Надо освежиться. Сегодня слишком жарко для начала мая.
Через пару часов та самая троица, которая ранее спокойно поедала пиццу в майках и белье, вошла в дорогой элитный клуб Каннама, не имея за душой ни гроша. В принципе, им это и не требовалось. Владелец клуба Ли Минхо изначально предупреждал охрану, чтобы его мальчика впускали без проблем и при необходимости обслуживали в баре. Все счета он потом оплачивал сам, ворча на своего омегу, что тот опять напоил не меньше, чем половину своего университета. Сам Хёнджин сегодня, как, впрочем, и в любой другой день, выглядел сногсшибательно — чёрные обтягивающие красивые длинные ноги джинсы, белая рубашка с расстёгнутыми верхними пуговицами, на шее поблескивало дорогое украшение, подаренное Минхо на день рождения, пастельно-светлые волосы до плеч уложены небрежными локонами, сзади собраны в небольшой хвостик. Искусством макияжа он тоже владел в совершенстве, и сегодня подчеркнул янтарные глаза золотистыми тенями и коричневой подводкой, соблазнительные губы увлажнил нюдового оттенка помадой. Его ванильно-клубничный аромат идеально подходил под его образ, такой же сладкий, сочный и капризный. Феликс же всеми усилиями пытался отвлечь внимание от своего яркого удушливого жасминового аромата, что было абсолютно бессмысленно, одеваясь исключительно в чёрное. Чёрные обтягивающие кожаные штаны, чёрная рубашка, на выпуск торчала только половина, чёрные волосы уложены назад, на шее чёрный кожаный чокер с металлическими буквами LV, глаза подведены тоже чёрным. Да и низкий голос под этот образ подходил идеально. Выехать в таком виде на фоне его лучшей подруги, постоянно прячущейся за его спиной, труда не составляло. Хана всё-таки надела зелёное, донельзя короткое платье, с трудом прикрывающее аппетитную попку, без рукавов. Предусмотрительно стесняясь столь открытого образа, сверху была накинута кожаная куртка, с боем вырванная из рук Феликса. Макияжа на аккуратном личике практически не было, только тушь на ресницах и лёгкий блеск на полных, идеально очерченных губах. Струящаяся медь волос раскинута свободными локонами по плечам и шёлком спадала на спину.
Посетителей в клубе сегодня и вправду было многовато для обычного вечера четверга, даже не пятницы. Причиной сего столпотворения стало празднование дня рождения одного из соучредителей заведения, глубокоуважаемого всей молодёжью Ким Сынмина. Алкоголь сегодня был бесплатным и лился рекой, а желающим необходимо было только оплатить вход в клуб, правда цена была явно сильно завышена. Самого виновника торжества видно не было, но свою пару Хёнджин выцепил глазами практически сразу, Ли Минхо сидел за дальним столиком в компании двух близких друзей. О них Хван знал только понаслышке, так как его альфа берёг парня от любых лишних по его мнению контактов, зная какой эффект он оказывает на представителей сильного пола. По этой причине Хёнджин притащил своих спутников за один из вип-столиков неподалеку от Минхо, весело помахав альфе ручкой и, получив ответную улыбку, уселся на мягкий диван, подзывая официанта.
— Нам три «маргариты», — коротко он сделал заказ уже изрядно уставшей девочке-бете, которая тут же побежала к бару, — Ну что, как вам тут?
— Хорошо. Но нам не по карману, — ответил Феликс, вытягивая ноги под столом и откидываясь на спинку дивана.
— Мы сюда можем ходить бесплатно, ты же знаешь. Сами отказываетесь, а потом дуетесь на меня, что я ушёл с сокурсниками, а не с вами, — промямлил Хёнджин, обиженно надувая свои губы. Лучшие друзья и вправду постоянно избегали походов в клуб. Хана вечно сидела за учебниками и рисовала проекты, а Ликс в любую свободную минуту садился за приставку, которую выиграл в каком-то конкурсе-рандомайзере и гордился своим везением.
Официантка быстро вернулась с подносом, собираясь выставить стаканы на стол как раз в тот момент, когда к ним медленно подошёл Минхо, заполняя воздух своим ярким ароматом корицы с шоколадом.
— Субин, отнеси заказ за наш столик.
— Да, господин Ли, — протараторила девушка и побежала за столик альфы, оставляя там бокалы.
— Дорогооой, — процедил обиженно Хван, с мольбой смотря на своего партнера, — Ну мы же только по бокальчику! Тебе и оплачивать не придётся, сегодня же все бесплатно!
— Солнце моё, — Минхо сел рядом с омегой, ласково обнимая и притягивая к себе для поцелуя, — Я не отнимаю. Просто хочу пригласить вас за наш столик. Сегодня жутко тяжёлый вечер, а рядом с тобой мне будет спокойнее, тем более мы давно не виделись из-за твоих занятий. Давно уже пора переехать ко мне. Ну и тут ещё кое-кто приглянулся моему другу. Не могу отказать ему в удовольствии познакомиться с Феликсом, — улыбнувшись Ликсу и подмигнув, альфа нежно коснулся любимых пухлых губ, отчего воздух переполнился феромонами обоих.
Ликс, поперхнувшись, кашлянул, непроизвольно сползая вниз, чтобы спрятаться под столом. Желание провалиться сквозь землю ещё никогда не было настолько сильным. А волнение, неуверенность и тревога забились внутри, вызывая рой бабочек в животе и мурашек на коже.
— Господин Ли, я не уверен, — прошептал он, испуганно смотря в глаза альфы, которые сейчас искрились счастьем от взгляда на своего волшебного принца.
— Ох, Феликс, не бойся! — усмехнулся Минхо, улыбаясь одним уголком губ, — Он тебя не обидит!
— Любимый, но с нами Хана. Вы, кстати, ещё не знакомы. Она наша соседка по комнате и лучшая подруга. Это точно будет удобно?
Минхо с интересом уставился на сидящую рядом с Феликсом девушку, которая смущённо опустила глаза. Он её сразу не заметил, потому что не почувствовал никакого стороннего запаха. Только клубника и слишком яркий жасмин. Странно, у Джинни общежитие только для омег… Но её он раньше не видел и не слышал.
— Это не страшно, давайте, пойдем к нам, — ответил Ли и направился за свой столик к друзьям.
— Может, я домой? А вы отдыхайте, — прошептала Хана, испуганно смотря на двоих парней, поднимающихся на ноги.
— Не ссы, — усмехнулся Ликс, — Я же с тобой! В обиду не дам.
Трое взрослых, каждый по-своему состоявшихся мужчин, рассматривали приближающуюся к ним троицу молодых студентов омег с улыбкой. Исключительная грация, пластичность и элегантность буквально бросалась в глаза, наполняя теплом и лёгким чувством возбуждения. Все трое будто сошли с небес, хоть больше и походили сейчас на падших ангелов, а не символов чистоты и добродетели. Мягкий сексуально-клубничный блондин, жасминово-дерзкий брюнет и… просто красное золото. Лишь один из троих сидящих альф заинтересованно улыбнулся, глядя на девушку, и перевёл взгляд на свои руки.
— Да, Минхо. А ты не врал, что твой малыш самое нежное создание, которое можно встретить среди омег, — усмехнулся самый крупный из них брюнет, на чьих плечах рубашка готова была порваться в любой момент от выделяющейся мускулатуры, — Но вот этот крошка мне больше по вкусу. И аромат… Ммм, я чувствую приближение самой весны. Вкусно.
Трое омег подошли к столу и вежливо поклонились сидящим мужчинам за столиком.
— Присаживайтесь, — улыбнулся Минхо и рукой указал на диван напротив них, отделённый столом, — Давайте познакомимся уже. Джинни меня познакомил только с Феликсом после того, как я искал его по всему городу с отключенным телефоном.
Двое альф, сидящих по обе стороны от Ли, усмехнулись, видимо были в курсе той щекотливой истории. Хёнджин заливисто рассмеялся, заливаясь краской и вспоминая злополучный вечер, когда Минхо с трудом нашёл его в приступе гона и уволок прямо из кафе, где они сидели с Феликсом после пар, закинув того на своё плечо.
— Не обязательно всем об этом рассказывать, — смущённо сказал он, — Мне ещё неловко от той ситуации. Да, это мой друг Ли Феликс, — он указал на брюнета, переминающегося с ноги на ногу, вероятно, обдумывающего план немедленного побега, — А это Ким Хана, наша лучшая подруга и соседка по комнате.
Мужчины посмотрели на девушку с нескрываемым интересом, и Минхо усмехнулся. Рядом сидящий накачанный брюнет, ранее восхищавшийся молодыми омежками, сказал:
— Ничего не чувствую. Или это мой любимый жасмин всё перебивает? — эти слова вогнали Феликса в краску и ещё раз заставили задуматься, а не рвануть ли прямо сейчас со всех ног к выходу из заведения.
— Нет, просто у девочки, скорее всего ещё не было течки. Чиста как ангел, — уточнил Минхо, пока сидящий по другую сторону от него мужчина уже не скрывая рассматривал Хану.
— Наверное, вы правы, — ответила девушка, — Но думаю, что я просто бракованная, или вовсе не омега.
Все трое мужчин громко рассмеялись.
— О нет, милая, ты определённо омега, — сказал Минхо, подмигивая ей и жестом предлагая наконец уже сесть за стол, — Присаживайтесь, пока я представлю вам этих двух бескультурных альф, которые даже не удосужились встать для знакомства. Это, — указал он на накаченного брюнета, от которого сочился аромат крепкого виски, смягчённого зелёным чаем, — Со Чанбин, владелец сети крупных тренажёрных залов по всей Корее. А это, — Ли повернулся ко второму мужчине с ярким ароматом цитруса и ноткой листа смородины, — Бан Кристофер Чан, знаменитый и таинственный архитектор, которого все хотят, но никто не может заполучить. Кроме нас с Со, он лично проектировал для нас всю недвижимость.
— Господин Бан… — прошептала Хана, восторженно уставившись на мужчину, отчего тот густо покраснел и улыбнулся, — Вы мой кумир! Я так много о вас слышала, но даже не мечтала когда-нибудь лично познакомиться! Мой последний курсовой проект был по одной из ваших работ. Вы просто гений!
— Ох, Джинни, милый, вы даже такое рисуете в своём университете? — усмехнулся Минхо, засмотревшись на своего сладкого омегу, который строил ему глазки и напропалую флиртовал.
— Нет, — ответила смущенно за него Хана, — Это я учусь на архитектурном. Эти оболтусы на худграфе.
— Мне очень приятно это слышать, — ответил Чан, — Я тоже когда-то был обычным студентом архитектурного. Уверен, вы очень способная на своём курсе. Если нужна будет помощь, не стесняйтесь, обращайтесь ко мне.
— Спасибо, — улыбнулась девушка и опустила глаза.
После третьего стакана «маргариты» разговор вошёл в комфортное необременяющее русло. Казалось, все расслабились, даже те, кто первое время смущался, отмалчивался и увиливал от чрезмерного внимания. Феликс, правда, по-прежнему продолжал избегать прожигающего его взглядом Со Чанбина, который при любом удобном случае пытался дотронуться до его руки. Хотя, честно сказать, ему это льстило. Альфа, сидящий перед ним, был очень неплох собой, ещё и без проблем мог бы обеспечить его будущее и образование, чтобы не приходилось вылезать из кожи вон и рвать жопку для получения стипендии. А ещё, Чанбин был явно не против уединиться, постоянно намекая на «выйти подышать» и «пойти потанцевать», заодно потрогать этого крошку своими руками, впиться в его манящие губы и уткнуться носом в шею, вдыхая сладкий цветочный аромат. И, если Хёнджина Минхо ласково называл «моя клубничка», то Со очень быстро перешёл на обращение «цветочек» по отношению к Феликсу. Хана практически весь вечер молчала, слушая разговоры сидящих рядом и изредка ловя на себе взгляд Кристофера, тут же заливаясь краской. В его глазах явно чувствовался неподдельный интерес, но по какой причине — оставалось для неё загадкой.
— Цветочек, у тебя линзы? — любовно спросил Со, в очередной раз засмотревшись на Феликса.
— Нет, это… Естественный цвет моих глаз, — низко ответил Ликс, отводя глаза.
— Ты прекрасен. Знаешь об этом? — улыбнулся Чанбин во все белоснежные зубы с заострёнными клыками.
— Знает, конечно, — засмеялся Хёнджин, пихая друга локтем в бок, — Но отказывается это принимать. Такой уж у нас загадочный Ликси.
Феликс недовольно закатил глаза. Шум в клубе от постоянно прибывающей публики усиливался с каждой минутой. Наконец появился именинник, подошедший к компании сидящих за столом, вежливо поздоровавшись, получив поздравления, и направился по залу в самый центр событий. Хана улыбалась, смотря на восторженные реакции молоденьких омег на этого статного высокого альфу. Урвать кусочек его внимания хотел каждый, невзначай дотрагиваясь до его руки во время поздравлений или просто находясь в одной компании. Так это и работает, когда омега имеет возможность привлечь альфу своей природной особенностью. Стало в очередной раз грустно от своей участи. Находиться рядом с таким сильным альфой наверняка очень приятно. А самой ей, скорее всего, придётся коротать свою жизнь с заурядным и ничем не примечательным бетой.
За стол принесли закуски и несколько тарелок, так как алкоголь на голодный желудок, особенно для нежного омежьего организма, что безапелляционно констатировал Ли Минхо, не очень хорошая затея. Хёнджин отбивался как мог, скрывая, что все трое представителей слабого пола уже сытно перекусили перед тем, как направиться сюда. Но получить очередной угрюмый взгляд от возлюбленного Хвана за переедание явно не хотелось никому. Поэтому все трое выбрали лёгкие салаты, вызвав восторженные вздохи и возгласы Со Чанбина, что они и сейчас заботятся о своей фигуре. Пока он увлечённо рассказывал о пользе физических тренировок даже для омег, не выпуская из рук ладонь Феликса, который и хотел бы приступить к салату, но не мог из-за занятой правой руки, Хана взяла нож и вилку, пытаясь разрезать на маленькие ломтики куски куриной грудки на тарелке. Вместо аккуратных кубиков нож упорно оставлял несуразные кусочки, разрывая мясо по волокнам, а не разрезая его, как ей хотелось. На мгновение подумалось, что нож может быть просто-напросто не заточен. Девушка взяла его и, проверяя остроту, провела пальцем по острию, отчего практически сразу и без боли на подушечке остался тонкий порез, из которого выступила капля крови.
— Чёрт, — прошептала она, схватив салфетку со стола и промакивая красную жидкость. Кровь останавливаться не собиралась, упорно проступая из раны раз за разом.
— О, детка! — всхлипнул Хёнджин, которого от вида крови немного мутило, — Как же так? Нужно быть осторожнее! Теперь пальчик будет болеть….
— Ничего страшного, — спокойно сказал Чан, доставая из своей сумки коробочку с пластырем, — Для меня это норма. Частенько приходилось резать пальцы в попытках подточить потоньше грифель карандаша. Давай ручку, я заклею ранку.
Хана смущённо протянула руку и засмотрелась, как сильные ловкие руки заклеивают пластырь на фаланге её пальца. Резко стало почему-то слишком душно, за секунду её бросило в жар и стало трудно дышать. А ещё всё тело наполнило странное тёплое чувство, медленно собираясь с кончиков пальцев и концентрируясь где-то в районе живота.
— Почему стало так жарко? — прошептала она, оттягивая ворот платья, обдувая губами своё лицо и шею.
Но кроме неё это никого не волновало. По двое альф и омег, сидящих друг напротив друга, в этот момент прикрыли глаза, прислушиваясь к легкому аромату, ранее не знакомому. Видимо, кто-то из омег прошёл рядом, оставляя за собой нежнейший шлейф. Успокаивающий, лёгкий травянистый, со свежими цветочными нотами, приправленный чем-то знакомо сладким, отчего во рту собралась слюна.
— Это что, — прошептал Хёнджин, — Лаванда?
— Да, похоже, — тоже шёпотом ответил Феликс, — И что-то ещё.
— Что-то сладенькое… — констатировал, усмехаясь Минхо, не открывая глаза, — Вкусно.
— Малина, — уверенно громко ответил Чан сбоку от него, не отрывая взгляд от слабеющей на его глазах девушки, которой становилось трудно сидеть, личико побледнело и сознание резко помутилось.
— Точно, — сказал Минхо, повернувшись к нему, — Как ты угадал?
Все четверо уставились сначала на Кристофера, а затем медленно перевели взгляд на объект его пристального внимания. Хана с трудом пыталась отдышаться, обмахивая себя одной свободной рукой, пока вторая была в плену рук Чана, крепко сжавших её в своих ладонях.
— Мне надо на свежий воздух, — вымолвила она, — Здесь слишком душно…
— Ох, Хана… Милая… — Хёнджин схватил её за плечо, заставляя посмотреть на него, — Детка, всё в порядке?
— Я не знаю, — ответила она, обмахиваясь уже двумя руками, когда вторая была высвобождена, а Бан медленно поднимался со своего места.
— Чёрт… Феликс, у тебя же есть таблетки? — Хван повернулся к своему другу, поддерживая девушку за плечо, пока тот хватался за маленькую сумочку с надписью LV, суматошно ища что-то внутри.
— Да, вот, — пробасил он, вытаскивая серебристый блистер, — Нужно дать ей одну и вывести на воздух. А желательно увезти домой. Я поеду с ней, если никто не против.
— Никаких таблеток, — резко ответил уже обошедший стол Чан и приблизился к девушке, аккуратно разворачивая к себе, — Малыш, иди сюда, — прошептал он, закидывая её руки себе на шею и аккуратно поднял на ноги, прижимая за талию, затем быстро подхватил под коленки, беря на руки практически лишённую сознания Хану и молча направился к выходу.
— Но… Нам нужно отвезти её домой, — сказал Хёнджин, поворачиваясь к Минхо и хватаясь за его руку, — Ей в ближайшие дни будет очень плохо!
— Не волнуйся, сладкий, — усмехнулся Минхо, провожая взглядом своего друга и накрывая теплую ладонь своей, — С ней всё будет хорошо. Чан позаботится о ней. Он очень нежный альфа.
— Но разве так можно? — угрюмо спросил Феликс, — Он для неё пока чужой.
— Не уверен, что от одного прикосновения к руке «чужого» у омеги может начаться первая течка, — засмеялся Со Чанбин, — Крис и правда очень заботливый. Не переживайте за девочку. Я лишь предложу продолжить этот вечер в более тихом месте. Поехали все ко мне в особняк. Отметим такое значимое событие! Наш бегающий от омежек друг наконец то встретил ту самую! А тут стало слишком людно, — он подмигнул Феликсу и довольно улыбнулся своим мыслям.
В машине Кристофера Хане было так же душно, хотя все окна были открыты. Вечером стало уже прохладно, холодный воздух от скорости автомобиля пробирал насквозь, отчего Кристофер беспокоился за здоровье девушки от такого явного сквозняка и несколько раз порывался закрыть окна. Правда сдавался после умоляющего шёпота рыжеволосой красавицы, которая не находила себе места, мечась на переднем сиденье. Все чувства уже сосредоточились в одном месте — внизу живота. Тревожные мысли на задворках оставшегося сознания не давали покоя. Между ног стало ужасно мокро, из-за чего она пыталась сползти ниже, чтобы не намочить дорогое сиденье автомобиля из-за столь короткой юбки её платья. Сползти не позволял ремень безопасности, крепко пристёгнутый Чаном на девушке. Осознать, что обивка сиденья была кожаной, Хана была не в состоянии, поэтому постоянно ёрзала на месте, переваливаясь с бедра на бедро, и тихо постанывала. Кристофер еле сдерживался под эти тонкие женские стоны, мелодично наполняющие салон авто, пытаясь контролировать вырывающегося на свободу голодного зверя. Зверь рычал, напоминая о наличии клыков, которые безумно чесались. Чан сильнее сжал руль новенького BMW, выжимая педаль в пол, набирая максимальную скорость и лавируя среди потока транспорта на дороге. До его особняка оставалось не так далеко.
Уже минут через десять Крис припарковался во дворе шикарного жилого здания с панорамными окнами и обошёл автомобиль, чтобы вытащить страдающую юную особу на воздух. Отстегнув ремень безопасности и подхватив её под руки, аккуратно вывел из машины, придерживая за талию. Ноги предательски подкашивались и сжимались в приступах сильного вожделения, отчего Хане приходилось хвататься руками за плечи Чана. По бёдрам, казалось, уже стекает вязкая жидкость, доставляя неудобство и вгоняя в непередаваемый словами стыд. И угораздило же её оказаться в такой ситуации! Нужно было остаться дома и пережить это в комфортной для неё обстановке.
Кристофер аккуратно завёл гостью внутрь дома, шепча успокаивающие слова на ухо, что ещё больше распаляло дикое, неизвестное ей ранее, желание внутри. Хотелось сорвать с себя платье и насквозь мокрое бельё, если бы она только была в комнате общежития. Хёнджин с Феликсом обязательно бы о ней позаботились. И почему только эти предатели никогда не рассказывали обо всех неудобствах, которые сопровождают тебя во время течки? Нет, она, конечно, знала всё в теории. Но с папой говорила на эту тему только общими понятиями, так как он не знал наверняка, как это случается у девочек. Но рассказывал, что отец никогда не оставлял его одного в эти периоды и был всегда внимательным, делая акцент именно на наличие альфы рядом. Мол, только от этого зависит, как всё будет проходить в реальности. Хороший альфа в беде не бросит и научит всему, что нужно было знать.
— Детка, может быть, прохладный душ? — спросил нежно Чан, прижимая Хану к себе за плечи.
— Да… — простонала она, пытаясь содрать платье с груди руками, — Пожалуйста.
Подхватив её на руки, Кристофер зашёл в большую комнату, по всей видимости спальню, судя по наличию огромной кровати в ней, и занёс девушку в душевую, ставя на ноги, быстро настраивая температуру воды. Затем ловко стянул платье через голову, оставляя только в одном кружевном белье, и потянул под прохладный поток. Холодные струйки стекали по телу, вызывая рой мурашек на разгорячённой коже. Длинные волосы намокли, тушь на глазах размазалась. Поёжившись, Хана прижалась спиной к стоящему сзади мужчине и поняла, что тот даже не раздеваясь шагнул за ней под воду. Одежда на нём была насквозь мокрая, белая рубашка липла к накаченным мышцам груди, под чёрными брюками выпирали все округлые части тела. Обнажённой спиной девушка почувствовала ярко выраженное возбуждение внушительных размеров, которое с неимоверной силой упиралось в её поясницу, постоянно пульсируя. Неосознанно она прижалась ещё ближе к нему под сорвавшийся стон с её губ. Чан за спиной громко прорычал, приникая носом к её шее, вдыхая неповторимый свеже-сладкий аромат. Хотелось укусить или облизать трепещущее тело. Вылизать каждый сантиметр кожи, так вкусно она ощущалась только своими нотками в воздухе. Не сдержавшись, Чан облизал её мокрую шею в месте запаховой железы, издавая громкий утробный рык. Зверь добрался до своей добычи и хотел получить её целиком.
Быстро умыв томное страдающее личико, Крис выключил воду, хватаясь за полотенце, в которое тут же было обёрнуто слабое тельце, промакивая капли на коже. Волосы тоже не остались без внимания. Только после этого, он подхватил Хану обеими руками и, вернувшись в спальню, уложил её на постель. От своей насквозь мокрой одежды он тут же избавился, скидывая ее в угол на полу и обнажённым лёг рядом с изнывающей омегой, которая металась по кровати, не находя себе места. Член разрывался от желания наполнить желаемое тело и оставаться в нём как можно дольше. Впервые вот так он пытался держаться из последних сил, чтобы не накинуться на девчонку и не затрахать её до потери сознания. Чан провёл кончиками пальцев по её щеке и повернул к себе, вовлекая в лёгкий поцелуй. Хана без стеснения инстинктивно ответила на него, ладонями дотрагиваясь до его тела и выгибая спину, отрываясь от кровати. Он ловко расстегнул крючок бюстгалтера, скидывая его к своим вещам и стянул трусики, от которых исходил сочный аромат спелой малины. Он облизнулся, чувствуя, как звериное нутро клацает зубами в желании попробовать её на вкус. Но спешить попросту не мог себе позволить, поэтому легко огладил всё тело руками. Прошёлся по упругой груди, сжимая кожу, в которую хотелось уткнуться носом и искусать до крови, задел чувствительный возбуждённый сосок, срывая с губ очередной стон, провёл по маленькой пуговке пупка, опускаясь ладонью ниже. Девушка громко стонала, выгибалась и губами постоянно шептала только одно слово «Пожалуйста». Спустившись до влажной промежности, скользнул пальцем до текущего от желания нутра, размазывая пальцами густую сочащуюся жидкость, на секунду заметил, что она непроизвольно сжала ножки, будто прячась от него. Хане было страшно, но одновременно так же хорошо. Бороться со своим желанием она не могла, так же, как и контролировать выбросы феромонов, бьющих по всему нутру Кристофера, пытающегося совладать с собой.
— Детка, тщщщ, посмотри на меня, — прошептал Чан, привлекая внимание к себе, — Всё хорошо, малыш, всё будет хорошо. Смотри на меня, окей? Я задам тебе важный вопрос. Хорошо? — видя слабый кивок на заполненном желанием лице, зеленые глаза на котором заволокло негой, он продолжил, — Скажи, у тебя раньше бывала случка? — видя не понимающее выражение, спросил ещё раз, — Ты уже занималась сексом с кем-нибудь?
Хана отрицательно покачала головой, шёпотом отвечая «Нет», и следом добавляя «О, пожалуйста…» в ответ на его лёгкие касания к её горячему сочащемуся нутру.
— Чёрт, — тихо выругался Чан, ласково поглаживая промежность. С девственницами он не имел дела ранее. Но, по идее, во время течки это не должно стать проблемой?
Убрав палец с её лона, он, не удержавшись, облизал его, закрывая глаза и наслаждаясь сладким вкусом на языке и губах. Крышу сорвало. Чан, быстро развернув её к себе, развел трясущиеся ножки руками и припал к влажному входу, тщательно вылизывая, посасывая, собирая малиновую терпкость языком. А зная особенность всех девушек, особое внимание уделял чувствительному клитору, покрытому выделяемой смазкой, смакуя своё лакомство. Хана кончила быстро. Первый оргазм, скорее всего самый первый в её жизни, заставил затрястись в его руках, сжимая коленями голову между ног. Минута, чтобы перевести дыхание, и желание усилилось в несколько раз. Хотелось почувствовать его в себе. Было плевать на стыд, который остался где-то глубоко внутри. Сейчас били по всему телу только животные инстинкты. Чувствовать альфу на себе, в себе, и как можно больше и дольше. Притягивая Чана вверх за волосы пальцами, пытаясь оторвать от этого сладкого занятия для них обоих, она, уже не контролируя себя, просила. Ей хотелось большего. И как альфа может отказать в такой просьбе?
Кристофер поднялся, шире разводя её ножки, приставляя большой увесистый член с крупной головкой к сочащейся дырочке. Если сейчас медлить, никому хорошо не будет. Она будет так же страдать. Он будет так же хотеть. Поэтому решение войти быстро и резко, уменьшив естественную боль первого раза, было принято сразу. Он толкнулся внутрь полностью, не обращая внимания на всхлип и попытки отстранить его, и остановился, поглаживая по щекам, стирая выступившие слезы пальцами.
— Все хорошо, малыш, сейчас всё пройдет. Это только в первый раз.
Держа своего зверя в узде, пока тот уже трясся, высунув язык, и скулил от желания возыметь свою власть и получить своё, он зацеловывал щёки и губы, пока не услышал снова жалобное «Прошу, пожалуйста». Медленными толчками наполняя девушку, чувствуя, как огромный ствол скользит по нежным горячим стенкам, растягивающимся специально под него и обильно смазанным ароматной вязкой жидкостью, он громко прорычал. Вот оно, то, что он так любил всю свою взрослую жизнь во время случек. Секс с омегой-парнем для него и рядом не стоял. Чувствовать под собой хрупкое женское тело со всеми его прелестями было выше всех других удовольствий. А о случке с омегой-девушкой он и мечтать не мог. Хана то всхлипывала, прижимая его всем телом к себе, то начинала громко стонать, обвивая ногами. Набирая темп, отпуская на волю все животные инстинкты, Чан простонал, с силой вторгаясь внутрь неё. Чуть отстранившись, огладил её грудь, талию, мягкую ягодицу, и впился поцелуем в торчащий возбуждённый сосок, то играясь с ним языком, то прикусывая.
— Ох детка, — шептал он, слушая её нежные стоны, — Твои звуки так прекрасны… Это не стоны, а музыка для моих ушей. Громче, малыш, не сдерживай себя.
Имея это превосходное тело, без остановки трахая, кусая, оставляя краснеющие синяки от укусов, царапая, зацеловывая саднящие участки кожи, втягивая носом аромат, вылизывая запаховую железу, снова покусывая её, сходя с ума от выделяемых ими обоими феромонов, Кристофер потерялся во времени. Кажется, это был уже четвертый раз во всех возможных позах, доступных на кровати. Постельное бельё было насквозь мокрым от текущей смазки и спермы, которую он заботливо спускал не внутрь, сжимая основание члена, чтобы контролировать узел. Малышке рано думать о детях. Им нужно сначала всё обговорить…
К обеду следующего дня, отдышавшись, видя, как Хана немного успокоилась, Чан решил воспользоваться моментом и вытащить обоих из кровати хотя бы ненадолго.
— Детка, тебе нужно поесть, — прошептал он, вставая с постели.
— Я не хочу, — ответила она, чувствуя приближение очередной вспышки, неумело выбрасывая феромоны, отчего Чан снова начал терять голову.
— Тщщщ, тихо-тихо, успокойся, — он погладил её по щеке, аккуратно потянув за руку на себя, заставляя сесть, — Я тебя никуда не отпущу в ближайшие пару дней. Так что покушать и выпить воды нужно обязательно.
Хана заботливо была закутана в плед, ещё вчерашним вечером сброшенный на пол, и поднята сильными руками с кровати. На кухне Чан усадил свою гостью на высокий барный стул, затем налил ей стакан воды и задумчиво залез в холодильник, рассматривая содержимое.
— Есть рис, запечённая говядина и немного кимчи. Могу просто нарезать овощной салат. Рамён. Или просто сэндвичи.
— Можно просто сэндвичи, — ответила девушка, допивая воду, — И, если можно, стакан кофе.
— Всё, что моя сладость пожелает, — улыбнулся Чан, достав необходимые ингредиенты из холодильника и включая кофеварку на кухонном столе.
Хана залилась краской, кутаясь в плед. Жутко неловко было сидеть абсолютно обнажённой, но Чана, расхаживающего без одежды, это, кажется, не смущало. Она внимательно рассматривала его. Высокий брюнет, красивое лицо с шоколадного цвета глазами и мягкими округлыми губами, при взгляде на которые снова прошлась волна желания где-то между ног, широкие крепкие плечи, спина с идеально проработанной мускулатурой, кубики пресса, мягкие ягодицы, переходящие в крепкие бёдра. Что было между ног, она предусмотрительно смотреть не стала. Через десять минут перед Ханой уже стояла кружка ароматного кофе, а на тарелке лежали несколько аппетитных сэндвичей.
— Студенты привыкли питаться быстрой едой. Придется мне приучить тебя к нормальному питанию, — сказал Кристофер, встав сзади Ханы и обнимая её со спины.
— О, господин Бан, что вы? Вы не обязаны…
— Тщщщщ, — прошептал он на ухо, вызывая новую волну мурашек и выброс феромонов, — Какой я теперь тебе господин Бан? Называй меня Чан или Крис. Как тебе больше нравится.
— Но… — собралась возразить девушка с набитыми щеками, уплетая весьма вкусный сэндвич с ветчиной и сыром.
— И без «но». Это не обсуждается.
— То есть, вы хотите сказать, что я теперь…
— Во-первых, не «вы», а «ты», хорошо?
Хана согласно кивнула, дожёвывая последний кусок и отпивая крепкий кофе.
— Во-вторых, да. Я хочу сказать, что ты теперь моя омега. А я твой альфа.
— Я не понимаю… Я же была бракованной. Почему так вышло?
— Знаешь, я тоже бракованный, — ответил Кристофер, садясь на соседний стул и отпивая глоток из своего стакана с кофе. Под удивлённый взгляд девушки продолжил, — Я раньше в омегах сильно не был заинтересован. Меня всегда привлекало именно женское тело. Поэтому из всех моих связей была только парочка парней-омег, которые, так сказать, подвернулись под руку весьма в деликатный период. Кроме них в основном случки были с девчонками бетами. Я и не надеялся когда-нибудь встретить тебя, — он спокойно пожал плечами, поворачиваясь на девушку, — Так что мы оба бракованных экземпляра. Твоя течка началась от одного прикосновения ко мне. Знаешь, что это значит?
— Я слышала, — ответила Хана, — Папа в детстве рассказывал. Но я уже сильно не помню.
— Ну и не будем вдаваться во всякие судьбоносные понятия. Кстати, ты помнишь, как описали твой аромат? Знаешь, чем пахнешь?
— Нет, я помню только, что было очень жарко и в ушах шум. Мне казалось, что я вот-вот упаду в обморок. У меня есть аромат?
— Да, малышка. Ты пахнешь лавандой, с нотками спелой сочной малины. Ты моя новая весна. Тёплая и долгожданная.
Хана улыбнулась, слегка смущаясь. Внутри все ликовало, и жутко хотелось позвонить папе и отцу. Папа точно будет рад и приедет в университет побыть вместе с любимой дочерью, расспрашивая обо всем. И точно на радостях будет не переставая звонить отцу, хвастаясь, какого альфу привлекла их любимая дочь.
— А ты пахнешь цитрусом и смородиной, — прошептала она в ответ.
— И мне кажется, что мы идеально подходим друг другу, — улыбаясь сказал Кристофер, щекоча девушку рядом.
Следом случилась очередная вспышка. Чан, заботливо целуя на ходу, унёс Хану обратно в свою спальню с сомнением рассматривая оставленную ранее испорченную постель. Бельё было смято и покрыто белыми разводами, подушки валялись на полу.
— Не думаю, что есть смысл менять сейчас постельное бельё, но все-таки придётся, — произнёс он, усадив смущающуюся девушку в кресло, пока та стыдливо прикрывала лицо руками, — И, скорее всего, сделать это придётся еще пару-тройку раз в ближайшие дни, — усмехнулся он, стягивая простынь с матраса.
***
В комнате «невесты», в данном случае Хёнджина, Хана уже заканчивала последние приготовления, одёргивая своё в очередной раз донельзя короткое платье. Джинни капризно настоял именно на этом, подобранном под цвет костюма второй «подружки невесты» — Феликса. Ярко-фуксиевый цвет, режущий глаза, переливами сверкал на шёлковой ткани. Самого Хёнджина уже уволок в своих объятиях Минхо под предлогом встречи с гостями и его родственниками. Феликс по обычаю шнырял по банкетному залу в попытках найти хоть что-нибудь выпить, пока Со Чанбин, яро настроенный против злоупотребления алкоголем его омежкой, был рядом с женихом и его партнером. Дверь в комнату тихо захлопнулась с последующим щелчком входного замка. Хана улыбнулась, разворачиваясь к вошедшему Чану, с любовью смотря в его переполняемое желанием лицо. Кристофер с интересом рассматривал короткую юбку платья, обнажающего стройные ножки, наклоняя голову вбок, пытаясь рассмотреть, что находится чуть выше открытых бёдер.
— Это всё проделки Хёнджина, — вымолвила она, снова одёргивая платье пониже.
— Мне нравится, — прошептал Чан, скалясь только от одного её вида.
— Я не сомневалась в тебе, — прыснула Хана, заканчивая наносить блеск на губы перед зеркалом.
— Иди ко мне, — прорычал Бан, грозно смотря на свою соблазнительную омегу. Глубокое декольте весьма интимно открывало полную грудь девушки, отчего рот наполнился слюной от желания укусить её за нежную кожу и пометить во всех доступных местах. Чуть более сильный аромат, чем в обычные дни, наполнил его легкие, заставляя усмехнуться, — У тебя скоро течка.
— Наверное, — слабо ответила девушка, подходя на безвольных ногах к альфе и обнимая его за шею, чтобы не упасть и без того на высоких каблуках, — Дорогой, не обязательно меня подавливать, я бы подошла и сама.
— Ничего не могу с собой поделать, когда ты такая сексуальная, — усмехнулся Чан и впился в желанные губы грубым быстрым поцелуем, сплетая их языки в единое целое. В принципе, макияж можно было и не наносить. Альфа в любом случае не оставил бы от него следа при любом удобном моменте.
Он подхватил Хану под бедра, заставляя обвить его талию ногами, и быстро оттянул полупрозрачные трусики в сторону. Их тоже можно было не надевать, зная, что Крис захочет её в ближайшем уединенном уголке столько раз, сколько это будет возможно. Вставляя быстро, сразу же насаживая в грубом темпе на высвобожденный из ширинки член, благо костюм белый и, возможно, следы будут не так явно кричать о безграничной любви к своей омеге, оба кончили быстро, не отлипая от губ друг друга.
— А теперь пойдём. Нас там заждались уже, — приведя себя и девушку в относительный порядок, с улыбкой сказал Чан, выводя из комнаты свою пару.
Словить букет на свадьбе Хана даже не пыталась. Тот целенаправленно летел ей в руки, оставалось только обхватить его пальцами и прижать к груди под тяжёлые вздохи окружающих её парней. Даже Феликс прошипел на неё, всё же дружески обнимая и подводя к улыбающейся знакомой компании альф и омег. Минхо не отлипал от своего, теперь уже во всех смыслах, партнера, постоянно целуя в шею и шепча непристойности на ухо. Хёнджин заливался краской и прижимался к Ли всем телом, мечтая, когда же они уже окажутся наедине, а не среди бесконечных родственников и знакомых, то и дело отвлекающих их друг от друга своими поздравлениями. Конец августа, а значит скоро начнётся новый учебный семестр. Только теперь Джинни будет жить не со своими лучшими друзьями, а в большом загородном коттедже его мужа. А ещё, кажется, эти двое что-то скрывали, судя по тому, как Минхо любовно оглаживал Хёнджина по животу и улыбался как довольный котяра.
Кристофер, тоже довольно улыбаясь своей «золотой» омежке, тут же притянул Хану к себе, втягивая носом аромат с её шеи. Остальные четверо тоже прислушались к переполняющему их легкие запаху лаванды с малиной и усмехнулись.
— Так-так-так, — промурчал, притягивая к себе Джинни, Минхо, смотря на парочку, пока Хана стыдливо заливалась краской.
— Извините, господа, — промолвил Чан, подхватывая Хану, — Нам, кажется, пора… Хорошего вам отпуска! И не шалите сильно, судя по всему, кое-кому уже не до сладострастных безудержных игр… — и быстрым шагом повёл свою омегу с праздника, чтобы поскорее довезти до дома.
— Тц, — начал Феликс, хватая с подноса проходящего мимо официанта очередной коктейль, и быстро отпил пару глотков, пока не отобрали, — Похоже, у кого-то сегодня планируется сцепка…
— Цветочек, — пропел рядом Со Чанбин, забирая таки бокал из рук омеги, — Кто же виноват, что во время крайней течки ты был не рядом со мной, а у родителей в Австралии? Ты же сам знал, что так будет, и сбежал, предупредив только по смс посреди ночи. Я бы тебя…
— Да понял я, Бинни, понял, — обиженно пробасил Ликс, наивно посматривая на отнятый коктейль, — Не обязательно мне об этом каждый раз напоминать.
— Это что бы ты не забыл, где тебе в следующий раз быть через пару месяцев. Надеюсь, не забудешь. А ещё лучше, занять одну из комнат у меня дома. Правда, личная тебе всё равно не потребуется.
Четверо веселящихся мужчин посреди шикарного празднования про себя уже обдумывали план, как покинуть это мероприятия, не обидев гостей, и наконец уединиться со своими партнёрами, предаваясь естественным утехам и не отлипая друг от друга до самого утра.
***
— Чан… Чан-и… Сделай это… Пожалуйста, — в погружённой комнате в ночь, Хана шептала в губы своему альфе, умоляя наконец дать ей то, что желало её тело.
— Ты хочешь узел, малышка? — шептал в ответ Кристофер, входя глубже и резче с каждым толчком.
— Да… — слабо ответила девушка под ним, — Пожалуйста, сделай это.
— Я не сделаю этого без метки, дорогая.
— Оставь мне метку. Я хочу только тебя… Я буду с тобой, ты же знаешь.
Громко втянув воздух между зубов, Чан резко вышел, переворачивая омегу под собой на живот, и тут же быстро и глубоко вошёл.
— Я знаю, малышка… Я знаю.
Отпустив себя, совершая сильные толчки, вырывая громкие стоны, наполняющие спальню, отчего, казалось, звенели стекла, Бан дарил своей избранной омеге всё то, о чем она просила, умоляла и желала всем своим телом и душой, привязывая её к себе и сцепляя их вместе, давая понять всему миру, что даже ранее бракованные альфа с омегой могут быть предназначены друг другу самой судьбой.
