S.T.A.L.K.E.R. - Путь человека

      — Окно статуса, — тихо шепчу, идя в сторону прорванного забора из колючей проволоки и отмечаю, что сейчас три часа пятьдесят шесть минут.       Нужно поторопиться, пока не стемнело. Присаживаюсь на колено, доставая пустой магазин от пистолета и начинаю его снаряжать. Проверяю свое снаряжение, после чего выхожу за забор. Теперь нужно быть максимально аккуратным.       Осторожно иду вперед, внимательно смотря под ноги и иногда кидая перед собой болты. Детектор аномалий, конечно, работает отлично и очень помогает, но только тогда, когда я подхожу к аномалиям на расстояние вытянутой руки, чего лучше не допускать.       Прохожу через очередной куст и понимаю, что вышел на то самое место, где подстрелили Ника. Быстро прячусь за ствол толстого дерева, выжидаю какое-то время и выглядываю из-за него. На дороге лежит два обобранных трупа без сапог и верхней одежды. Один из них тот, что и подстрелил моего напарника, а второму, видимо, не повезло. Когда стрелял по кустам, случайно попал в него. Ренегаты собрали все, что могли с трупов бывших товарищей, и бросили их тела на съедение мутантам.       Хмыкаю и высовываюсь чуть больше, внимательно осматривая окрестности. Вроде никого. Резко выдыхаю и на полусогнутых ногах быстро перебегаю дорогу, прячась за другим деревом. Выглядываю еще раз, обвожу взглядом местность. Все еще никого. Разворачиваюсь и осторожно иду дальше. Связываться с ренегатами не хочется совсем.       По пути к хутору никаких трудностей не возникло, хоть и пришлось иногда прятаться в кустах, пропуская мимо себя ренегатов. Активизировались, черти. Даже подумал, почему же их не было там, у моста, где и произошла стычка. И ответ на этот вопрос мне удалось подслушать, когда я в очередной раз лежал пузом в грязи под раскидистым кустом.       — Слухай, — сиплым голосом, покуривая сигарету, обратился плюгавый ренегат в черной куртке и с капюшоном на голове у своего товарища. — А шо нас пахан припахал так бегать? Чай не молодые уже.       — Ты че, не слышал? — басом ответил ему другой, чуть повыше и пошире в плечах. — Разведчики голубых положили отряд Совка, весь.       — Как это? — удивляется первый. — Их же восемь рыл было, а голубые щеголяют вдвоем, максимум втроем.       — А вот так, перестреляли в крысу, — пожимает плечами второй. — Еще и около нашей базы пару фраеров заметили, вот и лютует пахан.       — С фраерами-то шо не так?       — Ты вообще нихрена не знаешь, — сплюнул второй. — Двое фраеров застрелили Жмыха, когда тот отлить подошел. Одного из них ранил, так второй его подхватил в кусты сдристнул.       — Ну и шо, догнать-то с раненным легко.       — Ага, наши так и решили, в кусты полезли, так второй фраерок несколько раз и стрельнул. Одного наповал завалил, еще двоих ранил. Те лезть дальше не рискнули.       — Повезло, тьфу.       — Повезло или нет, черт его знает, но с продырявленной башкой лежать больше никто не захотел. Все, хорош лясы точить, нам еще до церкви топать, — сказал он, выкидывая окурок на землю и туша его сапогом.       Я начал подходить к хутору, когда уже окончательно стемнело, поэтому оставшееся расстояние пришлось пройти с фонариком. Споткнуться или свернуть ногу не хотелось. Благо, что на хуторе никого не оказалось. Но детально проверять весь хутор не было времени. Неподалеку завыли собаки, да и кусты как-то подозрительно начали шуршать. Беру небольшой разбег, разгоняюсь и прыгаю на стену дома, цепляясь руками за выпирающие кирпичи, подтягиваюсь, переставляю руки и залезаю на чердак.       Вытаскиваю фонарик и осматриваю помещение. Ничего с нашего визита тут не поменялось. Нашелся и рюкзак, который я поручил Нику спрятать. И, к моему удивлению, около него был пристроен автомат. Ксюха, если не ошибаюсь. И записка. Поднимаю ее и начинаю читать.       “Этот автомат тебе за спасение, попросил парней закинуть, и пару полных рожков в довесок, чтоб было чем отстреливаться от всякой шушеры. Если еще будешь в наших краях, заглядывай на рыбацкий хутор на торг или так, поболтать. Будем рады. Это самый юго-западный хутор, идти по прямой от заброшенный церкви. Удачной вам ходки, Палач и Ник. Протон.”       Решаю, что с автоматом и прочим разберусь завтра. Беру оба матраса и перетаскиваю их в самый дальний, от прохода, угол, складывая один на другой для большего удобства. Усаживаюсь, скидывая свой рюкзак и достаю оттуда консервы. Поужинаю и лягу спать, очень устал.       Позавтракав и проверив новое оружие, которым действительно оказался укороченный калаш, хоть и потрепанный, но все еще в хорошем состоянии, подхватываю рюкзак и отправляюсь в путь. Автомат покоится на плече. Аккуратно спрыгиваю с чердака, озираясь по сторонам, затем осторожно выхожу с территории хутора, идя на юго-восток. Чем скорее я окажусь на Кордоне, тем лучше.       Но не успеваю отойти далеко, как с шуршанием куста и травы и громким лаем на меня выпрыгивает собака, намереваясь вцепиться в ногу. Успеваю сделать шаг назад, разминаясь с тварью, вскидываю ружье, и одним выстрелом упокаиваю ее. Быстро заряжаю ружье и выхватываю из кобуры пистолет правой рукой, в левой держа тоз за ствол. Собаки животные стайные, редко нападают по одиночке. Выжидаю какое-то время и немного расслабляюсь. Видимо, совсем оголодала, что напала одна.       Через пару часов пути оказываюсь у тоннеля, привычно накидывая противогаз и проходя через него. Чуть морщусь, когда понимаю, что мне опять придется ползти на брюхе, чтобы военные не расстреляли меня. И сделать мне это придется еще не раз. Опускаюсь на колени, затем ложусь и ползу в сторону деревни.       Деревня меня встречает пустотой. На улице почти не было сталкеров, кроме парочки, следящих за деревней. Сразу направляюсь к дому Охотника, тянусь ключом к замочной скважине, но понимаю, что дверь открыта. Толкаю ее, прохожу внутрь и, не разуваясь, иду сразу на кухню, где обнаруживаю немного заросшего и задремавшего Волка без привычно натянутого капюшона на голове. Тот встрепенулся, чуть потупил в меня взглядом и подскочил, быстро подойдя ко мне.       — Палач, — радостно говорит он, обнимая меня. — Ну, как сходил?       — Сходил удачно, — отвечаю сталкеру, присаживаясь на стул и доставая из рюкзака лекарства от Шамана. — Что с Охотником?       — Совсем плох старик, — принимает из моих рук сверток, разворачивая его и выуживая записку, как все это использовать. — Так-так, сейчас пойду дам Охотнику лекарства, а потом поговорим.       Сталкер разворачивается к печке, беря оттуда чайник, и наливает полный стакан воды, затем скрывается в мастерской. Чуть помедлив, встаю и иду в свою комнату, чтобы пристроить вещи. Надо потом все разобрать и все ненужное отнести к торговцу, вряд ли много выручу с этого, но хоть какая-то копейка. Кинув два рюкзака на потрепанный матрас, пристраиваю ружье и автомат у стены. В деревне можно обойтись и пистолетом.       Возвращаюсь на кухню и вижу на столе остатки картошки с чем-то в сковороде с нарезанным хлебом, видимо, Волк не доел. Наливаю себе чуть теплой воды, сажусь за стол, подтащив поближе посуду и начинаю есть. Ничего так. Когда закидываю в рот последнюю вилку, на кухне появляется Волк.       — Все, настойку дал, ожог обработал, пришлось его разбудить. — он ставит стул поближе ко мне, плюхаясь на него. — Но он почти сразу уснул обратно.       — Это хорошо, — отвечаю. — Кстати, а что так в деревне пусто? Думал, что пока мутант живой, они будут тут сидеть.       — А все, — криво ухмыляется Волк. — Нет кровососа, и смысла тут сидеть тоже нет. Только я на этой идее с едой и прогорел. Пытался было Сидоровичу обратно его провизию пристроить, так нет, говорит, возьму за треть цены.       — Вот жадюга. Я ошибся, и кровососа не было?       — Да парни Валерьяна постарались, — оперевшись локтями о стол, говорит Волк. — Пришли на элеватор, посмотрели, и впрямь лежанка была обустроена, тут ты оказался прав, тварь была. На обратном пути Якут, глазастый сталкер, заметил кровососа. Говорят, что с пятидесяти метров в глаз ему засандалил. Так что разобрались с монстром без нас. Ты как сходил на болота? Рассказывай.       — Нормально, — чуть помедлив, отвечаю ему. — Только Ника подстрелили ренегаты, они почти полностью подмяли под себя Болота. Повезло, что до Шамана недалеко оставалось, он его подлатал, скоро на ноги должен встать. За помощь потребовал еды принести, думаю, завтра сходить и отнести.       — Мда, дела-а. Надо будет нашим маякнуть, чтобы на Болотах поосторожней были, если зайдут, — протянув, произносит сталкер. — За еду не переживай, выдам тебе провианта на те деньги, что ты мне дал. Пойдем, проводишь меня.       — Конечно, — встаю вслед за Волком, который сразу направился к двери.       — Я рад, что ты вернулся. И я, и Охотник, мы в большом долгу перед тобой, — говорит он, протягивая руку для рукопожатия. Жму сухую и крепкую ладонь, вспоминая о детекторе аномалий.       — Черт, — спохватываюсь и собираюсь зайти обратно в дом, объясняя Волку, что случилось. — Забыл про детектор аномалий, сейчас принесу.       — Да не надо, парень, — улыбается тот. — Оставь себе. Зайди ко мне завтра за едой. Бывай.       Распрощавшись с Волком, иду в дом. Мне еще многое нужно сделать за сегодняшний день. Следующие пару часов я мою посуду и делаю легкую влажную уборку. Волк не слишком озаботился чистотой дома Охотника, поэтому тут слегка грязно. Помыв посуду и убрав всю пыль, грею воду для помывки. После приема душа гладко выбриваю выросшую за эти несколько дней жесткую щетину и принимаюсь за сортировку хабара.       Денег, собранных с ренегатов, оказалось не так много, всего полторы тысячи, и это с восьми тел. Перекачиваю информацию с их ПДА на свой, а затем укладываю их, как и оружие с патронами, в сумку, которую собираюсь отнести торговцу.       Не дожидаясь того, как высохнут волосы, сразу же выхожу на улицу и сразу ловлю лицом теплый весенний ветерок. Вдыхаю аромат цветущей весны с примесью дыма от костра полной грудью и иду к Сидоровичу. Стас, увидев меня, молча кивает головой на ящик для оружия. Расставшись с пистолетом, захожу внутрь.       — Вернулся, парень? — оторвав взгляд от какой-то тетрадки, спрашивает торговец, сразу же убирая тетрадь под стол.       — Наслышаны о моем походе? — отвечаю ему вопросом, устраивая мешок на столе. Торговец понятливо хмыкает и начинает разбирать вещи.       — А то, — выуживая очередной ПДА, произносит Сидорович. — я тут все знаю, Палач. Кстати, видел там чистонебовцев?       — Вы и про них знаете? — удивленно поднимаю бровь. — А я думал, что это скрытная группировка.       — Скрытная-то она скрытная, это да, — ухмыляясь говорит он, осматривая оружие. — Но, хе-хе, не думал же ты, что они святым духом питаются? Они ведут со мной взаимовыгодный обмен, я им продукты и кое-какую снарягу, они мне… кхм, о чем это я. Нужно им отнести флешку, дождаться ответа и вернуться ко мне. Возьмешься?       — Как же я на таких больших болотах их снова найду?       — Такой ушлый парень, как ты, легко их найдет, — произносит торговец. — Дело срочное, надо обернуться до послезавтра, а доверенное лицо занято другим делом. Плачу реальным товаром или деньгами.       — А навороченный ПДА дашь?       — Дам. Так ты берешься?       — Берусь, — соглашаюсь. Где их искать, я знаю, так что справлюсь с заданием легко.       — Вот твои деньги, — протягивает он мне четыре тысячи и отвечает на мой удивленный взгляд. — За ПДА с инфой плачу хорошо, если еще найдешь - тащи мне. Флешку заберешь у Стаса вечером.       Прячу деньги в нагрудном кармане и выхожу из бункера торговца. Оказавшись на улице, потягиваюсь и зеваю. Пока разговаривал с торговцем, начало вечереть. Жаль, что отсюда не видно заката, я бы полюбовался. Иду домой. Как только захожу внутрь, сразу же иду в свою комнату, но меня останавливает слабо слышимый голос Охотника.       — Палач? — хрипло зовет меня старик, закашливаясь.       — Здравствуй, — приветствую его, заходя к нему. Старик полулежит в кровати, подложив под спину подушку. Пока меня не было, он сильно осунулся, а кожа приобрела нездоровый желтоватый оттенок. — Как ты?       — Твоими стараниями, кха-кха, — вновь закашливается мой наставник, делаю широкий шаг и оказываюсь рядом с прикроватной тумбочкой, поднимая с нее и протягивая ему стакан с водой. — Спасибо. За все спасибо… Кха. Ты прям мой ангел хранитель…       Молча наблюдаю, как он допивает стакан, затем забираю посуду из его рук и ставлю обратно на тумбочку. Из-за этой болезни Охотник постарел еще сильнее, и теперь выглядел старше своего возраста.       — Не нужно было так рисковать, парень, — через несколько секунд произносит он с очень грустным и даже немного потерянным взглядом. — Я свое уже прожил, и сынок с жинкой меня там заждались уже…       — Не думаю, что они хотели такой смерти для вас.       — Может ты и прав, парень, — тихо отвечает Охотник. — И давай на ты. Ты мне столько раз жизнь спас и все выкаешь, не порядок, хе.       — Хорошо, — киваю, соглашаясь, и с улыбкой спрашиваю. — Есть будешь?       — А то, парень, — произносит повеселевший старик, и я удаляюсь на кухню.