truth or dare

      Все начинается совершенно безобидно. Вся партия собирается посмотреть выбранный заранее фильм недели в квартире Майка, а Уилл, как и всегда, планирует задержаться у него.              После того, как все уходят, а Уилл и Майк приводят в порядок квартиру, чтобы на следующий день не знать хлопот, они снова усаживаются на диван, и Майк достает свою коробку с запасами. В моменты таких посиделок они с Уиллом иногда не спят всю ночь, будто они вновь подростки, несмотря на то, что им уже за двадцать, разговаривают и смеются почти до утра.              Когда Майк намалывает изрядное количество травы, чтобы разделить ее между ними, Уилл, все время болтавший о просмотренном фильме, вдруг говорит:              — Знаешь, я никогда не играл в правду или действие.              Майк протягивает Уиллу готовый косяк, чтобы тот сделал первую затяжку, и с удивлением замечает:              — Я тоже. Сыграем?              Уилл пару раз щелкает зажигалкой, затем прикуривает и глубоко вдыхает. Спустя секунд тридцать он пожимает плечами и выпускает струйку дыма. — Не знаю, это ведь… — он передает косяк Майку, и тот затягивается, наблюдая, как Уилл жестикулирует в поисках нужных слов. — …квинтэссенция подросткового возраста или что-то в этом роде. Это вроде…должно случиться в жизни каждого подростка.              Выдыхая и кивая, Майк соглашается:              — Ну… да, полностью согласен. Но мы не то чтобы обычные подростки со всеми этими… похищениями? Пожарами в торговых центрах? Травмами и все такое. Ну и к тому же… я не знаю, во всех фильмах эта игра только все портит и создает проблемы, не так ли?              — Не всегда. Иногда все заканчивается хорошо.              — Ну…наверное, — Майк передает косяк обратно.              Темы разговора сменяются одна за другой. Напряжение в воздухе рассеивается, на смену нему приходит расслабление. Они смеются, разговаривают, сплетая ноги на диване, касаются друг друга пальцами, передавая друг другу косяк, пока у них не заканчивается молотая трава, от которой в голове стоит приятный туман.              Некоторое время они сидят в умиротворяющей тишине, просто наслаждаясь обществом друг друга, а потом Майк начинает:              — Знаешь, мы могли бы сыграть в правду или действие.              Уилл смеется, прежде чем понимает, что Майк имеет в виду. — Подожди, только мы вдвоем? — Он смеется, необъяснимо чувствуя, что что-то меняется, хотя не понимает, что именно, и отводит взгляд.              — Разве это не будет странно?              — Нет, что в этом странного? Так даже лучше. Мы не будем спрашивать друг у друга ничего такого, что могло бы задеть или поставить в неловкое положение. Да, может быть, нам быстро наскучит, ведь мы слишком хорошо знаем друг друга, и у нас нет никаких тайн, — По крайней мере, Майк надеется, что ни одна из его тайн не будет легко угадана. — Мы не обязаны играть, но если ты хочешь…то почему бы и нет?              — Давай.              — Правда? — Губы Майка расплываются в кривоватой ухмылке.              — Да. — Уилл начинает перемалывать траву, решая, что для такой игры им понадобится еще один косяк. — Кто начнет?              — Эээ… ты первый. Ты же предложил.              — Верно. Ладно, правда или действие? — спрашивает Уилл.              Майк на секунду задумывается, прежде чем ответить.              — Правда.              Уилл удивляется. Он то думал, что Майк выберет действие, поэтому ему требуется время, чтобы придумать, о чем бы таком его спросить. — Тебе действительно нравится стряпня моей мамы? Или ты просто вежливый, потому что хочешь ей понравиться?              Майк смеется, а Уилл с усмешкой глядит на свои руки, размалывающие траву. Ему так нравится смех Майка.              — Конечно, нравится! Ужин у тебя дома всегда был моим любимым. На 20% он и есть причина, по которой все каникулы в колледже я проводил с твоей семьей, а не со своей, — шутит он.              Они оба прекрасно знают, что Майк не разговаривал с родителями уже несколько лет, с тех пор как в середине первого курса Нью-Йоркского университета признал себя бисексуалом. Но Уилл все равно смеется вместе с Майком. — Только во время учебы в колледже? На Рождество ты все еще ездишь со мной домой к маме и Хопу. — Он слегка пинает Майка ногой.              — То есть ты не хочешь, чтобы я поехал с тобой в этом году? — дуется Майк, в его глазах тут же появляется печаль.              Уилл закатывает глаза.              — Конечно, нет. Я всегда рад твоему приезду.              — Ну вот и хорошо, — самодовольно произносит Майк.              Уилл не знает, почему краснеет. Это же обычный разговор. — Ладно, твоя очередь спрашивать.              — Точно. Правда или действие?              — Я выбираю… правду.              — Если бы у тебя вдруг появился миллион долларов, что бы ты купил в первую очередь? — спрашивает Майк.              Уилл ненадолго задумывается.              — Дом для моей мамы.              — У нее же есть дом? — спрашивает Майк немного удивленно.              — Да. Ей и Хопу нравится их новый дом, и в нем есть место для всех гостей, чему она несказанно рада. Думаю, я больше не беспокоюсь о ней так сильно, просто… это чувство осталось с детства, когда она уходила на работу до того, как я просыпался в школу, и не возвращалась домой допоздна, чуть ли не пропуская ужин. И хочется теперь отблагодарить ее за все те годы работы на износ.              — Я понял. Она заботилась о тебе. Черт, она заботилась обо всех нас. Теперь ты хочешь позаботиться о ней.              Уилл кивает, передавая косяк. — Может, лучше подарить ей с Хопом билеты куда-нибудь, где бы они могли провести длинный отпуск или что-то в этом роде. — Уилл дает Майку сделать небольшую затяжку, а затем спрашивает: Правда или действие? — и склоняет голову набок.              — Действие. — Майк слегка кашляет и тянется за содовой.              Уилл коварно ухмыляется, используя первую пришедшую ему в голову идею.              — В качестве действия ты прямо сейчас съешь…— Он делает многозначительную паузу.              Майк прищуривается.              — Горчицу.              — Фу! Что, нет! Это так мерзко. — Он легонько пинает Уилла.              — Ты должен! Таковы правила, Майк! — Уилл смеется, когда Майк разочарованно стонет.              — Ладно. Мерзость. Я сделаю это. — Он встает, и Уилл следует за ним на кухню. Такое зрелище точно нельзя пропустить.              Майк корчит гримасу и достает ложку из шкафа над холодильником, но Уилл этого не замечает, отвлекшись на полоску живота в два с половиной дюйма, которую обнажает задравшаяся рубашка Майка. Но когда он поднимает глаза, то тут же сталкивается со взглядом Майка.              — Ты так меня ненавидишь, да? — ноет Майк и достает из ящика для соусов несколько пакетиков горчицы.              — Ты же знаешь, что это не так, — закатывает глаза Уилл.              — Да, да, — вздыхает Майк. — Как скажешь. — Он морщит нос и погружает ложку в рот.              Уиллу смешно.              Майк ухмыляется.              После того как Майк прополаскивает рот, они снова усаживаются на диван. Теперь они немного ближе, чем раньше, но никто из них ничего об этом не говорит.              — Ладно, правда или действие. — Майк толкает колено Уилла своим.              Уилл прикусывает губу, задумавшись, и Майк старается игнорировать этот жест. — Действие.              Майк моргает. — Скажи мне две правды и одну ложь, и дай мне угадать ложь.              — Теперь ты совмещаешь игры? — смеется Уилл, задумываясь, что бы такого ему придумать.              — Эй, я подумал, что раз уж мы начали, надо получить полноценный подростковый опыт, вот и все, — говорит Майк, пожимая плечами.              — Лаадно, — протягивает Уилл. — Я чуть не провалил свой первый урок рисования в колледже. — Он загибает один палец. — Я подумывал о том, чтобы проколоть уши. — Загибает второй. — Моей первой влюбленностью был кто-то из партии. — Он загибает третий палец и замирает. Это вышло неожиданно. Просто вырвалось. Он чувствует, как по телу пробегает нервная дрожь, когда поднимает взгляд от своей ладони к лицу Майка.              Майку кажется, что он сходит с ума. — Я… э-э… Я думаю, что ложь… вторая?              Уилл кивает. — Ты слишком хорошо меня знаешь, тебя не проведешь. Не думаю, что проколы будут хорошо смотреться на мне. — Он дергает за одно из ушей, слегка краснея.              — Погоди, кто из партии был твоей первой влюбленностью? — тут же спрашивает Майк.              Качая головой, Уилл поджимает губы. — Нет. Теперь моя очередь. Правда или действие?              — Но…              — Игра, Майк. Правда или действие? Ты должен выбрать. — Он откидывается на подушку позади себя. — Если только ты не хочешь продолжать игру…              — Нет, хочу, — Майк решает пока не настаивать. Пока. — Действие.              — Покажи мне свою лучшую или худшую пикап-линию. Выбирай сам.              Майк насмешливо отвечает: Я не… хм… — Он задумывается. Его взгляд цепляется за банку с газировкой на краю кофейного столика, и он усмехается. — Ты газировка? Потому что ты такой взрывной. Понял? — Он вздергивает брови.              Уилл хихикает. — О, черт. Нет. Это ужасно.              — Я никогда не говорил, что это мой лучший подкат!              — Я никогда бы не поверил, что это так, о Боже, — хрипит он, все еще смеясь.              — Правда или действие? — В глазах Майка читается напряженное нетерпение, и Уилл знает, о чем он спросит, если Уилл выберет правду.              Он вздыхает. От Майка так просто не отделаться. Поэтому лучше разобраться с этим как можно скорее. — Правда. — Он вызывающе выпячивает подбородок.              — Кто был твоей первой влюбленностью? — Ну конечно.              Уилл ненадолго отводит взгляд, прежде чем признаться.              — Ты. — Он снова смотрит на Майка, пытаясь сохранить нейтральное выражение лица.              Майк в изумлении пялится на него. — Я? — переспрашивает он почти слишком тихо, чтобы можно было расслышать.              Уилл пожимает плечами, словно это не было самым важным признанием, которое он когда-либо делал.              — Да. — Во рту у него пересохло, и он берет содовую из рук Майка и отпивает.              Майк не может не вздрогнуть, когда пальцы Уилла касаются его. — О. Я. Вау. — Он не знает, что еще сказать.              — Правда или действие? — тихо спрашивает Уилл, желая увести разговор подальше от этой темы, и жестом предлагает Майку содовую.              — Не хочу. — Майк тут же жалеет, что отказался, но он не может взять свои слова обратно. И из-за этого он не может позволить себе прикоснуться к Уиллу еще раз. — Действие.              Уилл пытается придумать что-нибудь смешное, чтобы отвлечь Майка. — Прикоснись языком к своему носу.              Майк смеется и пытается, но у него не получается. — Я не могу! — Он пробует снова.              — Хорошо, если у тебя не получится, тогда прикоснись языком к моему носу, — необдуманно предлагает Уилл.              Майк ошеломленно моргает.              Он еще раз пытается коснуться языком своего носа и смеется, вытирая слюну с губ. — Я не могу.              Уилл прочищает горло и наклоняется вперед. Майк касается кончиком языка кончика носа Уилла, после чего они чуть ли не разлетаются в стороны, откидываясь назад дальше, чем положено, и избегают смотреть друг на друга, прежде чем разражаются хохотом. Не успевает никто из них толком подумать, как они уже лежат друг на друге, задыхаясь от слишком сильного хихиканья.              Уилл вытирает лицо. — Это было отвратительно.              — Ты же сам предложил! Это твоя вина! — кричит Майк, продолжая смеяться. — Боже. Я ненавижу тебя, ты самый худший человек на этом свете, — врет он, но Уилл качает головой и хихикает, не веря ему ни на секунду. — Боже. Правда или действие.              Он переводит дыхание и, не задумываясь, отвечает:              — Правда.              Майк прикусывает внутреннюю сторону щеки, прежде чем спросить.              — Ты… все еще?              Смутившись, Уилл спрашивает. — Ты о чем?              — Ты… все еще неравнодушен ко мне?              Его глаза расширяются. — О. — Он опускает взгляд. — Ну, то есть… — Черт. Майк был прав с самого начала. Эта игра только все испортила. Он сглатывает, внезапно чувствуя себя трезвым. Боже, почему Майк вообще спросил об этом? — Да. То есть, немного, конечно. — Он пытается притвориться, будто не был наполовину (или даже больше) влюблен в своего лучшего друга на протяжении большей части своей жизни.              — О. — Все, что удается вымолвить Майку.              Уилл ждет несколько затянувшихся секунд, думая, что Майк скажет что-нибудь еще, но когда этого не происходит, он спрашивает. — Правда или действие?              — Точно. Правда?              Если Майк мог задавать такие дерьмовые вопросы, то почему нельзя Уиллу? — Ты когда-нибудь думал о том, чтобы поцеловать меня? — поспешно произносит он.              — Да. — Отвечает Майк без колебаний, удивляя этим даже себя.              Все, что Уилл может сказать в ответ. — О. — Эхо предыдущего ответа Майка.              Ладно, это неизведанная территория. До сегодняшнего вечера Майк даже не думал, что у них с Уиллом что-то могло бы получиться. Он думал, что знает все об их отношениях с Уиллом. Об их дружбе.              Впервые в жизни Уилл думает, что, возможно, его симпатия не такая уж одностороняя. — Теперь твоя очередь. Спрашивай.              Майк секунду изучает его лицо. — Правда или действие?              Он сглатывает. На этот раз он не в силах снова говорить правду. — Действие.              Ковыряя свободную нитку на рукаве, Майк произносит первую стереотипную фразу, которая приходит ему в голову. — Выбери любой предмет одежды и… и сними его. — Ему хочется ударить себя по лбу.              Уилл разражается шокированным смехом.              Затем он наклоняется вперед и с наглой ухмылкой смотрит на Майка, лицо которого становится пунцовым. Он тянется вниз и стягивает левый носок, бросая его на пол, после чего выпрямляется. — Правда или действие?              Майк смеется, пытаясь хоть немного сбросить напряжение и вести себя как обычно. — Правда, наверное. — Он не может отрицать, что хочет увидеть, к чему приведет игра.              Уилл прикусывает губу и решает немного рискнуть. — Ты бы поцеловал меня сейчас, если бы я попросил?              — Типа…в качестве действия? Или…              Уилл пожимает плечами, ничего не подтверждая и не отрицая.              — Наверное. Если бы ты попросил. Да. — Майк не может удержаться от взгляда на губы Уилла, изогнувшиеся в улыбке. Он все еще близко, даже несмотря на то, что немного выпрямился. Майку кажется, что он чувствует, как вокруг них завихряется воздух.              Когда они успели сесть так близко?              Что ему сделать, чтобы Уилл был еще ближе?              — Правда или действие?              Все еще неуверенно улыбаясь, Уилл отвечает:              — Действие.              Рука Майка по собственной воле тянется к руке Уилла. — Иди сюда.              Улыбка Уилла меркнет.— Что?              — Сядь ко мне на колени. Это твое действие. До конца игры я… хочу, чтобы ты сидел у меня на коленях. — Майк чувствует, как учащается пульс Уилла.              Нервно хихикая, Уилл лепечет. — Хорошо. — Он перемещается вперед на колени Майка и немного неловко устраивается. — Как… вот так? — Уилл оказывается как бы сбоку, чтобы можно было легко повернуться к нему.              Одна рука Майка ложится на талию Уилла, другая на его колено. И это ощущается так естественно. — Да.              — Круто. — Круто? Боже. — Правда или действие? — спрашивает Уилл.              Майк ухмыляется. — Действие. — На мгновение он выглядит таким уверенным. Самоуверенным. Вот придурок.              Уилл наклоняется к кофейному столику за косяком и зажигалкой, удивляя Майка, чья рука сжимается на его бедре, словно он думает, что Уилл может упасть. Словно хочет удержать Уилла на месте. Уилл пытается подавить ухмылку. Он тянет косяк Майку. — Покури со мной.              — Что? — Майк моргает и смотрит на косяк, потом снова на Уилла.              — Вдохни, а потом… ну, ты знаешь. Выпусти дым. Мне в рот. — Он говорит так непринужденно. Будто это предложение не заставляет томительное напряжение разливаться по их телам.              Майк быстро кивает, берет косяк и раскуривает, вдыхая, не отрывая при этом взгляда от Уилла. В его темных глазах сверкает пламя. Он опускает косяк и наклоняется вперед. Уилл приоткрывает губы, но сохраняет между ними минимальное расстояние, пока они обмениваются вздохами и дымом. Он задерживается дольше, чем нужно, и Майк тоже. Их взгляды встречаются. Уилл чуть откидывается назад, забирает косяк и кладет его обратно на стол.              Он поддразнивающе улыбается. — Твоя очередь.              Майк чувствует, как что-то шевелится в его мозгу или сердце. Где-то. — Правда или действие?              Уилл играет с пальцами Майка на своем колене. — Действие.              Он пытается сосредоточиться на лице Уилла, а не на покалывании в пальцах. — Поцелуй меня?              Уилл сжимает руку Майка в своей. Он хихикает и наклоняется вперед, чтобы поцеловать Майка в правую щеку.              — Это не…              — Правда или действие? — спрашивает Уилл, не оставляя места для споров.              — Но я… — начинает Майк, но быстро сдается. Разве он может отказать Уиллу? — Действие. — Он бросает вызов.              — Теперь ты меня поцелуешь. — Голос Уилла звучит увереннее, чем он ожидал.              Майк поначалу хочет побыть раздражающим и поцеловать Уилла в нос или щеку, как тот сделал недавно. Ну или в лоб. Но он же сказал, что поцелует Уилла, если тот попросит. Поэтому он наклоняется, неуверенно поднимает руку, чтобы провести большим пальцем по скуле, отчего веки Уилла дрожат и почти прикрываются. На мгновение они задерживают друг на друге взгляд, прежде чем Майк сокращает расстояние и нежно соединяет их губы.              Уилл вздыхает, и Майку кажется, что он сходит с ума и мог бы просидеть вот так, целуя Уилла, вечность.              Но это было всего лишь действие. Один поцелуй. Майк откидывается назад, его рука на мгновение задерживается на челюсти Уилла, а затем вновь опускается на колено. Уилл снова начинает играть с его пальцами, и Майку кажется, что от этого он может взлететь. Их лица все еще близки. — Правда или действие? — почти шепчет он.              — Правда. — Шепчет Уилл в ответ.              — Почему ты не сказал мне раньше?              — Что не сказал?              — Что ты… Что я… — Он отмахивается от голоса в своей голове, который твердит, что нужно поцеловать Уилла снова. — Что ты был увлечен мной. Например, когда я открылся. К тому времени ты уже… много лет. Ты мог бы…сказать.              Уилл отводит взгляд, сосредоточившись на своих пальцах, сплетенных с пальцами Майка. — Я не знаю. — И это правда. К тому времени Майк нравился ему уже так давно, что это стало частью его самого, как цвет глаз или отпечатки пальцев. — Наверное, я решил, что это не имеет значения.              — Что?              Он пожимает плечами. — Правда или действие?              — Я… эм… Правда, наверное? — Ему хочется получить больше информации. Но он может немного подождать.              — Если бы я это сделал, — осторожно начинает Уилл. — Как бы ты поступил?              — Если бы ты мне рассказал? — уточняет Майк.              Уилл кивает, по-прежнему избегая смотреть на Майка.              — Я… черт, Уилл, мне было девятнадцать, я не знаю. Я был так глуп тогда. У меня нет ни малейшего понятия. — Ему хочется думать, что он не испортил бы все, но он слишком хорошо себя знает.              — А сейчас? — Уилл наконец смотрит на него.              Майк качает головой, наполовину отвечая, наполовину напоминая ему о правилах игры. Настала его очередь. — Правда или действие?              Уилл прикусывает губу. — Правда.              — Как ты думаешь… если бы мы встречались… это разрушило бы нашу дружбу?              Он не уверен, имеет ли Майк в виду настоящее или прошлое, когда он только совершил каминг-аут. Ответ на этот вопрос всегда одинаковый, во всяком случае, для него. — Может быть. Но жизнь полна риска. — Они смотрят друг на друга, они настолько близко, что их дыхание смешивается, и Уилл мог бы пересчитать ресницы Майка, если бы у него было время. Они настолько близки, что Уиллу нужно лишь слегка сдвинуться, чтобы снова поцеловать его. Он наблюдает, как Майк обводит взглядом его лицо, задерживаясь на губах. Затихнув, Уилл снова спрашивает:              — Правда или действие?              — Действие, — отвечает Майк, играя свободной рукой с краями рубашки Уилла. Нестерпимо желая прикоснуться.              — Сними с меня рубашку.              Майк тут же вновь поднимает на него взгляд. — Что?              — Ты слышал. — Уилл отпускает руку Майка.              Когда дышать стало так трудно? Майк сглатывает и начинает стягивать рубашку Уилла и бросает туда же, куда Уилл бросил носок. Он чувствует себя неуклюжим, не зная, куда деть руки. Майк глубоко вздыхает и смотрит на родинки на груди Уилла. Уилл шевелится под его пристальным взглядом, но потом принимает решение полностью переместиться, закидывая ногу на ногу так, что оказывается полностью лицом к лицу с Майком. Руки Майка опускаются на его бедра, большой палец правой руки проводит по мягкой коже его живота.              Уилл ждет.              Он смотрит на него сверху. Это ощущается странно. В старших классах Уилл стал выше, но Майк все равно оставался самым высоким. — Правда или действие?              Набравшись храбрости, Уилл скрещивает запястья за шеей Майка. — Правда.              Майк спрашивает: — Ты любил когда-нибудь? — Стук сердца раздается в ушах.              Уилл прижимается лбом к лбу Майка, их носы сталкиваются, и, не боясь, отвечает: — Да.              Майк издает вздох, который, по правде говоря, можно назвать хныканьем. Одна рука тянется к шее Уилла, другая сжимает его бедро. Он не выдерживает и наклоняется, чтобы поцеловать его снова, почти полностью забывая об игре.              Уилл издает небольшой шокированный звук, неистово целуя его в ответ. Он притягивает Майка еще ближе, отчаянно хватаясь за заднюю часть его рубашки, после чего загнанно отстраняется.              — Правда или действие?              Майк снова притягивает его к себе, едва успевая произнести «действие», как приоткрывает свой рот навстречу рту Уилла.              — Ха… Боже. Сможешь поднять меня? — Уилл даже не уверен, как они умудряются разговаривать, поскольку они почти не могут оторваться от губ друг друга. — Подними меня.              — Да. Да, хорошо… — Майк оказывается более сильным, чем кажется на первый взгляд (а может, он просто достаточно отчаянный), подхватывает Уилла на руки и встает.               Для устойчивости Уилл обхватывает ногами талию Майка.              — Я тоже выбираю действие, — выдыхает он в губы Майка.              — Черт. Запусти… запусти руки в мои волосы. Пожалуйста…              Пальцы Уилла почти молниеносно вплетаются в волнистые волосы Майка. Он слегка тянет их, словно проверяя давние теории, и Майк стонет, пока проводит их широкими быстрыми шагами к открытой двери спальни.              — Это…              — Да. Да, прекрасно.              Колени Майка ударяются о край кровати, и они оба падают на матрас, спиной Уилл ощущает прохладную материю пледа.              Уилл притягивает Майка к себе.              — Правда или действие?              Майк хихикает, уткнувшись лицом в шею Уилла, и целует его обнаженную ключицу. — Действие.              Уилл усмехается, хотя Майк не может этого видеть. — Раздевайся.