Ядовитый плющ

Не выходит у Данилы каменный цветок по «Повороту», а за просмотр М&М браться просто боюсь, хотя экранка от пиратиков уже есть в доступе. Поэтому продолжу по более приятной теме и возьмусь за второго персонажа «Ведьмака», который балансировал у меня на кончике пера одновременно с Девой Саскией. Персонаж этот более сложный, масштабный, более загадочный местами, и гораздо более трудный для разбора по некоторым причинам, которые я, разумеется, назову. Что ж, довольно вступлений, встречайте и трепещите, - нынче у нас в гостях сама Францеска Финдабаир, Энид ан Глеанна, Маргаритка из Долины, княгиня оной Долины, чародейка и просто самая прекрасная женщина континента. Отчасти, поводом обратить внимание именно на нее тоже стал однажды заданный в комментариях вопрос: «Я не понимаю, а почему скоя*таэли так ненавидят Францеску?» Вопрос, само собой, относился к содержанию моих фанфиков, но все же дал толчок хотя бы для себя разобраться, а откуда же в самом деле ноги растут такого к ней отношения. До этого я тоже обязательно дойду, пока что же пойдем как обычно по хронологии. Признаюсь честно, в книгах Францеска Финдабаир довольно долго была в числе последних из персонажей, кто привлекал мое внимание. И объяснение тому довольно простое, - например, в первых книгах рассказов ее нет совсем, что совершенно логично. Речь ведь идет о приключениях Геральта, и хотя его порой заносит к влиятельным особам, но Францеска – птица слишком высокого полета. Впервые и вскользь, Францеска упоминается лишь в книге «Кровь эльфов» и нужно быть очень дотошным читателем, чтобы обратить на ее имя внимание. Однако у пана Анджея, надо отдать ему должное, не бывает неважных деталей. Он пишет крупными мазками, и если что-то было сказано, то это действительно важно. Итак, первый раз имя Францески встречается, когда Трисс в Каэр Морхене рассказывает Геральту о битве на Соддене. «Я была чародейкой и тоже могла сказать: это, мол не моя война, я, дескать, могу и на развалинах мира составлять эликсиры для нильфгаардцев. Вместо этого я встала на Холме рядом с Вильгефорцем, рядом с Артаудом Террановой, рядом с Феркартом, рядом с Энид Финдабаир и Филиппой Эйльхарт, рядом с твоей Йеннифэр. Рядом с теми, кого уже нет, – Коралл, Йойолем, Ваньеллой…» То есть сразу огромный кусок информации на самом деле: Францеска - чародейка, боевая, опасная, героически воевала на стороне северных чародеев против Нильфгаарда. Следующее упоминание заслуживает большего внимания, - Тиссая и Артауд Терранова встречаются с Вильгефорцем, где обсуждают собрание королей в Хагге и изменившуюся риторику королей Севера после Первой Войны. Обычно все внимание в этой сцене уходит на то, что именно там Вильгефорц предлагает созвать совет, а Тиссая по косвенным признакам догадалась, что тот усиленно ищет Йенифер и интересуется Старшей кровью. Но! Применительно к Францеске, здесь интересно то, что ее ставят в один ранг со старейшим магом из живущих Хеном Гедымгейтом, - «Хен Гедымгейт и Францеска прислали нас, ибо желают знать твое мнение». По крайней мере, это уже дает понять, что Францеска не просто какая-то боевая бабенка, а влиятельная фигура среди магов. Следующий момент же, - это кусочек политической информации: «В Каэдвене и Аэдирне начаты операции против скоя'таэлей. Льется кровь эльфской молодежи. Дело доходит до погромов и преследования нелюдей. Говорят о нападении на свободных эльфов в Доль Блатанне и Синих Горах. Это массовое убийство. Так нам, что, передать Гедымгейту и Энид Финдабаир, что ты рекомендуешь сидеть сложа ручки? Прикидываться, будто мы ничего не видим?» То есть еще парочка маленьких кирпичиков к основной картине: что скоя*таэли уже есть, но дело не ограничивается лишь борьбой с ними. Люди с подачи своих владык снова устраивают геноцид, так что нейтрально настроенные маги возмущены. Ну и третье упоминание относится к уроку магии между Йенифер и Цири в Храме Мелитэле. «– Госпожа Йеннифэр! Как оно получается, ну с этим черпанием? Если я наберу в себя Силу, то ведь ее может недостать там, внизу. Разве так можно? Мать Нэннеке учила нас, что ничего нельзя брать просто так, ради каприза. Даже вишни следует оставлять на деревьях для птиц, и пусть ягоды сами упадут, если придет время. Йеннифэр обняла ее, нежно поцеловала в волосы на виске. – Хотелось бы, – промурлыкала она, – чтобы твои слова услышали другие. Вильгефорц, Францеска, Терранова… Те, кто считает, что обладает исключительными правами на Силу и может пользоваться ею без ограничений. Хотелось бы, чтобы они послушали маленького утенка из храма Мелитэле. Не бойся, Цири. Хорошо, что ты об этом думаешь, но поверь мне. Силы в природе предостаточно. Ты ей урона не нанесешь. Это все равно как сорвать в саду одну-единственную вишенку.» Здесь опять же понятно, что читатель умиляется отношением Йенифер и Цири, но запомним на будущее, что Францеска к магии относится потребительски. Потому что образ мышления у индивида одинаков, что касается одного, то распространяется и на все прочее. И вот, впервые лишь на балу в Аретузе в «Часе Презрения» мы сталкиваемся с Францеской лицом к лицу. И только тут узнаем, что она еще и эльфка! Вот это пердимонокль, надо же. Не только чародейка, а еще и эльфка, а теперь ее народ натурально убивают, и по мере дальнейшего развития событий на Танедде кажется, что все встает на свои места. «— Кровь — не водица. — Холодно. Филиппа Эйльхарт. — А император Эмгыр обещал эльфам свободу. И собственное независимое государство. Здесь, на этих землях. Разумеется, после того, как будут вырезаны люди. И этого хватило, чтобы она тут же нас предала. — Ответь! — Тиссая де Врие. Возбужденно. — Ответь ей, Энид! — Ответь, Францеска! Звон кандалов из двимерита. И певучий эльфский акцент Францески Финдабаир, Маргаритки из Долин, самой красивой женщины мира: — Va vort a me, Dh’oine. N’aen te a dice’n. — Тебе этого достаточно, Тиссая? — Голос Филиппы словно лай. — Теперь поверишь? Ты, я, все мы есть и всегда были для нее Dh’oine, людьми, которым ей, Aen Seidhe, нечего сказать.» Еще одна цитата, от Тиссаи: — Помаленьку, Филиппа. Я знаю, благосклонность Визимира тебе важнее солидарности Братства. То же относится и к тебе, Сабрина, ибо такую же роль ты играешь при дворе в Каэдвене. Кейра Мец и Трисс Меригольд представляют интересы Фольтеста из Темерии, Радклифф — орудие Демавенда Аэдирнского… — Какое это имеет отношение, Тиссая, к… — Интересы королей не обязательно должны совпадать с нашими. Я точно знаю, в чем дело. Короли начали истреблять эльфов и других нелюдей. Может быть, ты, Филиппа, считаешь это справедливым. Может быть, ты, Радклифф, считаешь правильным помогать армии Демавенда устраивать облавы на скоя’таэлей? Но я-то против! И не удивлюсь, если Энид Финдабаир против. Однако это еще не предательство. Не прерывай! Я прекрасно знаю, что удумали ваши короли, знаю, что они хотят развязать войну. Действия, которые направлены на то, чтобы помешать этой войне, возможно, и являются изменой в глазах твоего Визимира, но в моих — нет. Ежели ты хочешь судить Вильгефорца и Францеску, суди и меня тоже!» Да, через ведьмака, который вечно оказывается в самых жарких местах, читатель узнает, что фракция Филиппы Эльхальт предполагала со стороны противников всего лишь, что они «собирались постепенно перехватить власть в Капитуле, чтобы влиять на королей…». «А они, оказывается, надумали прикончить нас во время Большого Сбора…» (Кейра Мец). «Вильгефорц и Терранова с одной стороны, Филиппа и Сабрина — с другой… Треснули колонны и обвалился потолок… А Францеска отворила входы в подземелья, оттуда вдруг выскочили эти чертовы эльфы… Мы кричали им, что мы нейтральны, но Вильгефорц только рассмеялся.» (Доррегарай) Но мы же помним, что до того бедных несчастных эльфиков убивали самым зверским образом. Только что в Горс Веллене Йенифер негодовала по поводу Райлы, тогда еще Черной, относительно столбов и трупов вдоль дорог, что это дело рук карательных отрядов. И даже можно вспомнить рассказ «Край света», как бедные эльфы в своих горах еще и голодают, вынуждены сильвана к крестьянам подпускать, чтоб тот для них крал пшено и горох... Так что тут и не только на сделку с Эмгыром пойдешь. Она эльф и была совсем недавно за северян, а они вон оно как! Кровь не водица. Так да? Так да не совсем. Не бывает у пана Сапыча просто и об этом нужно всегда помнить. Еще раз – ВСЕГДА! Почему это важно скажу дальше. Пока что же вспоминаем про жирные штрихи к портрету. «За первой парой шла видная женщина с очень длинными темно-золотыми волосами, шелестя украшенным кружевами платьем цвета резеды…. Когда Геральта ей представляли, Маргаритка из Долин улыбнулась. Улыбка, хоть и сногсшибательно красивая, заставила ведьмака внутренне содрогнуться.» Геральт в своей жизни многое перевидал, с Эмгыром разговаривал без всякого почтения, и Вильгефорца туда же. Его бы и улыбающаяся археспора содрогнуться не заставила, а вот самая очаровательная женщина континента – поди ж ты. Иначе, чем тонкий намек на толстые обстоятельства я это понять не могу. И крик Филиппы, хотя она тоже та еще сволочь, не стоит выпускать из внимания. «…Францеска Финдабаир, Энид ан Глеанна, надеялась стать королевой государства Свободных Эльфов. Конечно, под нильфгаардским протекторатом, но эльфов это устроило бы, если только император Эмгыр позволит им уничтожать людей. » Тем более, что так оно и случилось в дальнейшем, да и поговорка рыбак рыбака невольно приходит на ум. Однако, скажем прямо, все эти мелочи замечаешь много-много потом, только если начинаешь целенаправленно копаться в перипетиях сюжета и характерах, каких-то ситуациях, и разбираться, как оно так все сложилось. Пока что же Францеска даже выглядит жертвой обстоятельств. Настолько, что даже ее разговор с Филавандерелем пока что не режет взгляд. Что за разговор? Он имел место спустя где-то месяц после Танедда, - Лютик уже добрался до вполне оклемавшегося Геральта в Брокилон, а вот Йенифер из статуэтки еще не распаковали. Францеска стала-таки королевой Дол Блатанны, а аэдирнский наместник бежал из Долины, вывезя все, что смог, и уничтожив остальное, превратив в Долину Пепла. Филавандерель вначале вроде за активные действия, но Маргаритка его осаживает, - рано, мы и этих то границ удержать не сможем. На что тот предлагает: «— Вернем бригады из Темерии, Редании и Каэдвена, — предложил белоголовый эльф. — Вернем всех скоя’таэлей, борющихся с людьми. Теперь ты королева, Энид, они выполнят твой приказ. Сейчас, когда у нас наконец-то есть собственный клочок земли, их борьба потеряла смысл. Теперь их обязанность — вернуться и защищать Долину Цветов. Пусть сражаются как вольный народ, обороняя свои границы. А они гибнут как разбойники по лесам! Эльфка опустила голову. — Эмгыр на это не согласен, — шепнула она. — Бригады должны продолжать борьбу. — Зачем? Во имя чего? — Филавандрель аэп Фидаиль резко выпрямился. — Я скажу больше. Мы не имеем права поддерживать их и помогать. Таково условие Фольтеста и Хенсельта. Темерия и Каэдвен признают нашу власть над Доль Блатанна только в том случае, если мы официально осудим борьбу «белок» и отречемся от них. — Дети умирают, Маргаритка. Умирают ежедневно, гибнут в неравной борьбе. После тайных договоров с Эмгыром люди накинутся на бригады и уничтожат их. Это наши дети, наше будущее! Наша кровь! А ты заявляешь, что мы должны от них отречься! Que’ss aen me dicette, Enid? Vorsaeke’llan? Aen vaine? … Францеска Финдабаир, именуемая Энид ан Глеанна, некогда чародейка, а отныне королева Aen Seidhe, Вольных Эльфов, подняла голову. В ее прекрасных голубых глазах стояли слезы. — Бригады, — повторила она глухо, — должны продолжать борьбу. Нарушать порядок в человечьих королевствах, затруднять военные приготовления. Таков приказ Эмгыра, а я не могу противиться Эмгыру. Прости меня, Филавандрель. Филавандрель аэп Фидаиль взглянул на нее и низко поклонился. — Я-то прощаю, Энид. Но вот простят ли они?» О какой трагический и пафосный момент со слезами на глазах! Сейчас сядем и возрыдаем. Суровая необходимость вынуждает приносить жертвы ради великой цели. Однако уже в этот момент пора стряхнуть с себя очарование и крепко так задуматься! Простите, а что значит Фольтест и Хенсельт не признают? Давайте еще раз на пальцах. Францеска заключила договор с Эмгыром и тот малость помог выселить Аэдирн из Дол Блатанны, а Францеска стала таки королевой. Одновременно Эмгыр настаивает, что скоя*таэли ему на землях Севера нужны. К Эмгыру нет вопросов. Одновременно Эмгыр ведет тайные переговоры с северянами о вроде как дележке завоеванного и замирении. Но, см. пункт выше, очевидно, что намеревается их кинуть, иначе зачем в лесах по прежнему скоя*таэли. К Эмгыру по-прежнему нет вопросов. К Фольтесту и Хенсельту, которые надеются отделаться малой кровью, и может, под шумок еще и себе чего-нибудь оттяпать – вопросов тоже не имеется. Все предельно просто, как и в их рассуждениях про то, что отряды скоя*таэлей, оставшихся без поддержки, они задавят. Вопрос к Маргаритке – ты дура или прикидываешься? Ты за свои года жизни не научилась, что обязательства можно давать какие угодно, а в первую очередь следует заботиться о своих интересах? Вы не можете догадаться не ставить именного клейма на оружие? Не носить мундир с серебряными молниями? Да йобушки-воробушки, даже то, что белки действуют по указке Нильфгаарда – это уже секрет полишинеля! И только Маргаритка вдруг делает куриную гузку своими красивыми губами и РЕАЛЬНО, вот совсем-совсем по чесноку, отказывается помогать своим же бойцам даже обходными тайными путями, потому как что-то там Фольтест с Хенсельтом… Серьезно, да? Радетельницаа-а-а, в самом деле, чего бы ее скоя*таэлям и не любить. А ведь спустя всего пару недель этих крокодиловых слез о невыносимой жертве, на первом заседании Ложи в замке Монтекальво, Францеска будет вести себя куда жестче и решительнее: «— Если позволите, — мелодично проговорила Францеска Финдабаир, — я хотела бы ненадолго прервать дискуссию о вполне естественном и несомненном доминировании нашего пола, а сосредоточиться на вопросах, касающихся предложенной инициативы, цель которой по-прежнему мне не до конца ясна. Выбранный же момент не случаен и вызывает ассоциации. Идет война. Нильфгаард разгромил и припер северные королевства к стенке. Так не скрывается ли под общими словами, которые я здесь слышала, понятное желание обратить ситуацию? Разгромить и прижать к стенке Нильфгаард? А потом взяться за наглых эльфов? Если да, дорогая Филиппа, то мы не найдем общего языка.» Гражданка, вы уж определились бы, толи Нильфгаард загнал северян под шконку и тогда вы тоже у руля, диктуете свои условия, или же вам все-таки Фольтест с Хенсельтом руки выкручивают и ты вот ничегошеньки против них сделать не можешь? Допустим, в Монтекальво это была игра на публику опытного политика, а разговор с Филавандерелем тогда был игрой на что? Он-то твой подчиненный, он и нужен для того, чтобы выполнять твои приказы, в том числе и тайные. То есть, если бы Францеска действительно переживала за свой народ и скоя*талей в частности, то ее позиции должны были бы поменяться местами! С Ложей бы хитрила да юлила бы, прикидываясь слабее, чем она есть, а вот Филавандерелю твердо пообещала бы, - «ну конечно мы не бросим наших парней, но сделаем все тихо». Но и это еще не все доказательства ее истинного отношения. Потому что вот теперь самое время немного вернуться назад и вспомнить тот рассказ, где Францески нет, ведь ее советником как королевы теперь является не кто иной как Filavandrel aen Fidhail из Серебряных Башен, из рода Feleaorn'ов с Белых Кораблей. Где мы его видели впервые и при каких обстоятельствах? Правильно, в рассказе «Край света», события которого относятся к 1253му году. Всего-то 14 годиков назад. Когда голодные вольные эльфы воровали у селян урожай. В свете чего у меня второй вопрос, - а что, уважаемая и явно богатая чародейка не могла легально помочь своим соплеменникам, раз уж так печется о своем народе? Купить им семена, книг каких по агрокультуре, заказать удобрения? Да, она как и Йенифер стала членом Капитула только после Соддена в 1262м, но ведь и на Содденский холм звали не всех мимопроходящих с улицы. Вон, Ненэке на награду Геральта за стрыгу сказала не смешить Йенифер такими подачками, так что вряд ли еще более старая и заслуженная чародейка в это время сидела в хижине и перебивалась с хлеба на воду. В подтверждение того, что Францеска Финдабаир – дама опытная во всех отношениях, заслуженная и уважаемая, для начала давайте прикинем ее возраст, причем строго по тем данным, что есть в книгах, это важно. Разумеется, ее День Рождения не отмечен красным в календаре, поэтому остается пользоваться косвенными сведениями. Итак, к 1268 году Францеске однозначно больше 100 лет, так как она сама говорит, что вопрос с потомством для нее давно не стоит. Однако и это не крайнее значение. Через полтора месяца после Танедда, Францеска наконец-то распаковала Йенифер из статуэтки, привела в порядок и привела в Ложу на собрание в Монтекальво. На собрании было много чего сказано, в том числе в подробностях рассказана родословная Цири и перипетии Старшей крови. Даже для многих поклонников «Ведьмака» читать это довольно утомительно и скучно, поэтому внимание замыливается. Между тем, применительно к Францеске важных моментов несколько. 1. Как известно, восстание Фальки окончилось тем, что к рожденным королевой Рианонн близнецам, Фалька подкинула своего ребенка. Король Гоидемар обратился к магам, чтобы установить кто есть кто. Рассказывает об этом Францеска, поскольку она была непосредственной участницей. «Тогда призвали чародеев, чтобы те исследовали всех троих и установили, кто есть кто. Гоидемар был в таком бешенстве, что собирался после того, как Фалькиного ублюдка обнаружит, уничтожить ребенка, причем публично. Этого мы допустить не могли. После подавления мятежа пойманных повстанцев зверски истязали, следовало наконец положить этому конец. Убийство ребенка, не достигшего и двух лет, вы понимаете? Вот тогда-то и возникла бы легенда! … — Нам? — подняла голову Йеннифэр. — Это кому же? — Тиссае де Врие, Августе Вагнер, Летисии Шарбоннэ и Хену Гедымдейту, — спокойно сказала Францеска. — Позже подключили и меня. Я была молодой чародейкой, но эльфкой чистой крови. А мой отец… Биологический, ибо он отказался от меня… Он был Ведуном. Я знала, что такое ген Старшей Крови.» Не будем пока касаться отца, обратим внимание на то, что восстание Фальки имело место в 1160-1161 годах. А Францеска в это время была уже достаточно взрослой и состоявшейся чародейкой. Ну а что говорит о себе «молодая», так что у эльфов 100 лет это не старость, что, - «Определение «молод», как знал Геральт, охватывало у чародеев возраст до ста лет включительно». Таким образом смело накидываем Францеске еще сотню лет. 2. Гоидемар обратился к магам, к комиссии магов. То есть уже тогда Францеска в первую очередь была чародейкой, обитающей в сообществе других чародеев, человеческих разумеется. А не эльфской Ведающей или кем-нибудь еще эльфской. И доказательство этому тоже есть, стоит сличить даты. Комиссия действовала примерно в 1161-1162 году. 20 лет назад после смерти Лары Доррен разразилась очередная война между эльфами и людьми, а буквально за несколько лет до этого в 1150 году Аэдирн завоевал Дол Блатанну! Десять лет не так уж и много, особенно для эльфов с магами, так что получается, что либо Францеска уже тогда не имела никакого отношения к своим сородичам в Дол Блатанне, либо магичка из неслабого рода покоренных эльфов буквально за считанные годы умудрилась настолько втереться к дхойне в доверие, что ее подпустили к решению важнейших вопросов, что мало вероятно. Ее бы скорее грохнули, во избежание всякого. 3. Косвенное доказательство того, что Францеска немного лукавит, представляя себя в ходе рассказа всего лишь молодой чародейкой, чья ценность в том что она от папеньки о Старшей крови знала. По итогам ее рассказа, Шеала де Тансервиль вдруг обрушилась на нее с критикой: «— Что ты имеешь в виду? Шеала неожиданно поднялась, стрельнула унизанными перстнями пальцами в патеру и заставила левитировать оставшиеся на ней фрукты, разрушив и превратив в разноцветный хоровод всю схему Францески. — Вот что я имею в виду, — холодно проговорила она, указав на фруктовый хаос. — Все это — возможные генетические комбинации. И мы знаем не больше, чем видим здесь, то есть ничего. Ваша ошибка отыгралась на вас, Францеска, породила лавину ошибок. Ген проявился случайно спустя сто лет, за эти годы могло случиться такое, о чем мы и понятия не имеем. События тайные, тщательно скрываемые, затушевываемые. Дети добрачные, внебрачные, зачатые тайно, даже подмененные. Инцесты. Смешение рас, кровь забытых предков, отзывающаяся в поздних поколениях. Короче говоря, ген, который сто лет тому назад был у вас на расстоянии вытянутой руки, даже в руках, теперь ускользнул. Ошибка, Энид, ошибка, ошибка! Слишком много стихийности, слишком много случайностей. Слишком мало контроля. Слишком мало вмешательства в случайность. — Мы, — стиснула зубы Энид ан Глеанна, — имели дело не с кроликами, которых можно запирать в клетки, подбирая из них пары.» Ключевое слово здесь «мы». Не «наши Ведающие», а «мы». То есть она тоже успела в этой программе селекции поучаствовать научным сотрудником. А к 1140му году Старшая кровь Лара Доррен уже умерла. Подводя итоги, можно сказать, что Францеска – дама, мягко скажем, не простая, с какой стороны не копни. Конечно, пробелов в ее биографии хоть отбавляй, а домысливать можно, что угодно, однако факт остается фактом – почти трехсотлетняя могущественная магичка, посвященная в важнейшие тайны обоих рас, это вам не Саския. Оправдать ее «ошибки» или бездействие гораздо сложнее, наивность уж точно не подойдет. Вернемся к своя*таэлям, ведь от них у нас даже есть косвенный свидетель буквально из первых рядов – Фаоильтиарна. И я пока что не о его плачевной участи, дойдем и до нее, пока же еще раз вернемся немного назад, к событиям после Танедда. Фаоильтиарна беседует с нильфгаардским агентом Струйкеном: «— В середине блатэ, то есть в начале июня по вашему календарю, — начал эльф, — со мной связалась Энид ан Глеанна, чародейка, известная как Францеска Финдабаир. Вскоре по ее поручению в мою группу прибыл некий Риенс, кажется, фактотум Вильгефорца из Роггевеена, тоже магик. В величайшей тайне был разработан план операции, в ходе которой предполагалось ликвидировать определенную часть чародеев во время Большого Сбора на острове Танедд. Мне было сказано, что этот план одобрен Ваттье де Ридо, Стефаном Скелленом и поддержан императором Эмгыром. В противном случае я б не согласился сотрудничать с Dh’oine. Не важно — чародеями или нет, ибо я был в жизни свидетелем слишком многих провокаций. Интерес империи к этой афере подтвердило прибытие на полуостров Бремервоорд корабля под командованием Кагыра, сына Кеаллаха, имевшего особые полномочия.» Даже так! «В противном случае я б не согласился сотрудничать с Dh’oine». Только гарантии от Императора, подтвержденные людьми с особыми полномочиями вызвали его доверие, а вот слова Энид ан Глеанна – наоборот, мало было, чтобы не подозревать подставу! Неплохая такая расстановочка акцентов от главного на тот момент «Белки». Да и Филавандерель, говорил "теперь ты королева и тебя послушают", то есть раньше - не? А почему? Заставляет задуматься, не так ли. И оная Энид не подвела, кинув их с помощью, после того как стала королевой Дол Блатанны, а там и Цинтрийский мир подъехал. У меня, правда, бродит в голове вопрос, а так ли добровольной была служба дивизии «Врихедд» под черными знаменами, какой у них был выбор? Либо по лесам скакать на свой страх и риск либо официально в армии Нильфгаарда. На границе Дол Блатанны их же никто не ждет. Ну да ладно, вернемся к итогам Второй Северной Войны. В одной зале Цинтрийского замка совещаются короли, посланники и даже Верховный Иерарх, а в другой – над ними во всех смыслах собралась Ложа Чародеек. Короли спорят, требуют, возмущаются, а дамы наверху с очаровательными улыбками решают какие именно решения спорных вопросов будут на самом деле воплощены в жизнь. Очаровательно. Дошла речь и до Дол Блатанны, и король Демавенд не кричал, не стучал кулаком по столу, а согласился признать автономию Дол Блатанна, но не как королевства, а как княжества, при условии, что княгиня Энид ан Глеанна принесет ленную присягу. Дамы данную позицию любезно одобрили, а прелестная Францеска согласилась величаться просто «Вашей Светлостью». Далее дамы обсудили репатриацию людей в Долину, предпочтительный статус Долины как аллодиума, - т.е. в полной собственности лица, а не по вассальным обязательствам, иными словами милашка Энид отжала не королевство/княжество для эльфов, а себе лично землицы немножко так, - проблемы наследования за Францеской в данном случае… В общем очень много важных политических и экономических вопросов. И только в последний момент, даже не сама Францеска, а нильфгаардка Ассире вдруг вспомнила о скоя*таэлях. Францеске же на решение их судьбы понадобилось меньше усилий, чем пресловутой проводнице на кота Твикса. «— В этом не будет, — согласилась Ассирэ вар Анагыд, глядя в глаза эльфьей чародейки. — А как со скоя’таэлями? С эльфами, которые дрались на стороне империи? Если не ошибаюсь, речь идет в основном о твоих подданных, госпожа Францеска? Маргаритка из Долин перестала улыбаться. Взглянула на Иду Эмеан, но молчаливая эльфка с Синих Гор избегала ее взгляда. — Pro publica bono… — начала и осеклась Ассирэ, тоже очень серьезная, и тут же кивнула: дескать, понимает. — Что делать, — сказала она медленно. — Всему своя цена. Война требует жертв. Мир, оказывается, тоже.» Понимаете, да? С этим требованием не готовы были согласиться даже многие нильфгаардцы. Ассире спрашивала явно не просто так. Шилярд фиц Эстерлен готов был отдельно встретиться с Демавендом по вопросам эльфов и твердо стоял на учете интересов эльфов. Разумеется, не из какого-то особого эльфолюбия, но позже в разговоре с Беренгаром Левуаарденом он возмущен тем, что на слишком многие уступки они пошли, Империя тем самым теряет лицо и выглядит бледно. А эта «княгиня» с ее «благом народа» всего лишь перестала улыбаться. Достойное окончание для такого феерического предательства! Фактически скоя*таэли с самого начала были смертниками. Она, Маргаритка, вполне осознанно и последовательно принесла их в жертву. Причем не по зову пылкого сердца, как Аэлиренн в свое время, а расчетливо, продуманно и хладнокровно. Могла ли она поступить по-другому? Могла хотя бы попытаться. Но она не заикнулась даже и пальцем не пошевелила. И о каком «благе народа» можно говорить, когда скоя*таэли это ваша детоспособная эльфья молодежь? Ярпен Зигрин Цири в предельно ясных выражениях объяснил, что Аэлиренн проклинали за то, что в восстании было угроблено репродуктивное поколение, цвет эльфийской нации, а та, осознав последствия, каялась и рыдала. Францеска же, получается, на словах строя из себя принципиальную, - «Но соблаговолите понять: то, что для вас, людей, — вопрос политики, то для нас, эльфов, — проблема выживания» - второй раз пустила на убой ту самую надежду своей расы, молодых и активных! Повторюсь, это не молоденькая наивная дурочка, это опытная интриганка с более чем 200летним стажем, прошаренная чародейка, так что заблуждаться в последствиях своих поступков она не могла. Ну а окончательно точку в ее образе законченной суки для меня поставила серия компьютерных игр. Опять Францески как действующего персонажа в них нет, она только упоминается. В первой игре «Ведьмак» в начале 3й главы Трисс разговаривает с ней через зеркало. В «Убийцах королей» ее имя оглашает в составе Ложи Шилярд Фиц Эстерлен. В «Дикой Охоте» упоминается, что Францеска отказала в помощи с Дикой Охотой, пардон, за тавтологию. Конечно, довольно интересно порассуждать, почему отказала. Ведь в книгах-то можно сделать вывод, что она все же проявляла интерес к Цири и Старшей крови, - Йенифэр вытащила с Танедда не за красивые глаза, планы Филиппы относительно Цири поддерживала хотя бы на словах, хотя и придерживалась более мягкой позиции. Однако что, Францеска на самом деле думала по этому поводу, были ли у нее собственные планы, и если были то какие – в каноне нет даже намеков, поэтому гадать тут бессмысленно. Да и для дополнения к ее характеру они ничего не скажет. А вот тема скоя*таэлей и ее заботы о своем народе свое развитие получает, поскольку скоя*таэли в играх есть. И их судьба весьма говорящая. Я уже задавала вопрос, а могла ли она что-то сделать для «белок» после Цинтрийского мира. Еще как могла! Давайте взглянем на нынешнюю политическую ситуацию, - ни одно из европейских государств военных на территорию 404 не посылают официально, а не официально они там почему-то периодически всплывают. А тут у нас условное Средневековье, где нет границы в современном ее техническом оборудовании, нет паспортов и паспортного контроля! К тому же, к Дол Блатанне Синие Горы примыкают, и что, эльфы, которые там веками живут, тайных троп не знают? И на скоя*таэлях именного клейма не стоит, что он бывший «белка». Так что, нельзя было переодеться, прикинуться каким-нибудь беженцем-переселенцем, или вовсе глубоким рейдом по поствоенному бардаку добраться до безопасной территории и затихариться где-то в горах? Если бы Францеска захотела, то могла исподтишка дать понять «белкам», что «мы своих не бросаем, парни, вас ждут дома, организуем, что надо, не пропадем». И если бы это было сделано, то Яевинну не нужно было бы поднимать мятеж в Вызиме и требовать уступок у Фольтеста, у него нашлось бы чем заняться на родине. И Иорвету не было бы нужды бежать к Саскии, - да, рожа у него приметная, но он спокойно мог бы тренировать молодняк на какой-нибудь дальней горной базе, и кто на него донесет, а? Ну а после начала Третьей Северной войны так вовсе остается только развести руками. Теперь-то Маргаритке что мешало позвать чудом выживших скоя*таэлей домой? Короли, которые условия ставили, мертвы, их страны – Империя в блин раскатала, не на кого больше оглядываться от слова «совсем». Что мешало бросить кличь «парни, видите, мир переменился, спешите к нам!» Между тем, скоя*таэли по-прежнему валандаются где угодно, промышляя грабежом, вместо того, чтобы стремиться в свое мирное типа королевство. Не потому ли, что их не только никто туда так и не позвал, но что ничего хорошего их там от королевы Францески ждать не могло? Ну или хотя бы просто не верили большей этой Маргаритке, после того как не столько Эмгыр, сколько она их мордой в дерьмо опрокинула и подыхать бросила. Это не Маргаритка, это какая-то ядовитая тентакула получается. Вместо эпилога и вывода Однако, есть и другие прочтения ее образа, и если вариант от Нетфликс всего лишь образец глупости и непрофессионализма, то вот от того, что наворотили с ней CD Projekt RED – меня рвет в прямом и переносном смысле. В 2018 году вышла «Гвинт: Ведьмак. Карточная игра» - компьютерная и мобильная коллекционная карточная игра по вселенной «Ведьмак». «Выберите фракцию, соберите армию и вступите в борьбу с другими игроками в различных игровых режимах. Придумывайте и меняйте стратегии на ходу благодаря сотням карт с харизматичными героями, мощными заклинаниями и особыми способностями.» (с) Обратите внимание на словосочетание «харизматичные герои» в аннотации. Потому что если раньше Проджекты старались как-то сдерживаться, тщательно и со вниманием подходить к уже существующему канону, то тут, что называется понеслась душа в рай. И вот Францеске, про которую я только что так подробно расписывала, не только придумали папу Симласа Фин Аэп Дабаира, Aen Saevherne, - почему нет. Но из нее таки сделали саму Старшую кровь и героиню своего народа, воспользовавшись тем, что о ранних годах Энид ничего не известно, только намеки, которые я перечисляла выше. В этой новой биографии папочка Энид был мудрым правителем и заключил с людьми мирный договор, а вот доченька его дхойне ненавидела так, что кюшать не могла. Посему подбила молодежь и пошла воевать под знаменем Аэлиренн. Восстание провалилось, а папочка так расстроился, так обиделся на непокорную дочь, что не разговаривал с ней до конца жизни. Во как. Интересно, чтобы сказали что папа, что Аэлиренн на ее способ вернуть Дол Блатанну за счет скоя*таэлей. Однако запись о ней в игре трудно представить проникновеннее. Дескать, не только самой прекрасной женщиной она считается, но — и самой печальной. Все из-за того, что исполнилось ее желание отнять у людей Дол Блатанна, а цена оказалась огромной, и мучилась она угрызениями совести. Видимо, как папа, тоже до конца своих дней. Теперь она терпеливо выносит нападки соседей-людей, не обращает внимания на их многочисленные подстрекательства, но готова на все, чтобы защитить своих подданных. Сейчас расплачусь. Признаюсь, меня просто шокировало, что и CD Projekt RED нынче позволяют себе так вольно обходиться с первоисточником, историей мира, откровенно плевать на логику событий, добавлять персонажу откровенной шизофрении, и все в угоду мнимым красивостям и пафосным пожалейкам для чувствительных барышень особого склада. В каком-то смысле, это тоже предательство. Впрочем, признали же Фильппу Эльхальт святой согласно канону, вот только, как в песне поется, - «Крысы знают, о мастер Гофман, как все было на самом деле» (с)