***
Все грешники дошли до места назначения, их общая картина явно поменялась. Измаил ушла в себя, наслушавшись историй Ресю. Её растормошил Хитклифф: «Ты… Тоже видишь его улыбку, да?» — он указал на Хон Лю, который всё это время увлечённо слушал речи Рëсю. Родион посмотрела на Грегора и увидела этого бедолагу с незажжённой сигаретой во рту. — Глупыш, ты даже сигарету не зажёг, хахаха~ — Я уронил зажигалку. — Где? Не можешь найти? — Около километра назад. — Оу… — Да… Побитый по лицу чужой экспрессивностью Синклер, радостная Дон Кихот и Мерсо, которого так и не отпустили, подошли к Грегору. Они вручили ему зажигалку, которую Мерсо поднял, следуя героическому приказу самой Дон Кихот. Данте подошёл позже остальных. Его, словно раненного, под руку вела Отис — по пути он споткнулся. Вергилий заговорил: «Деньги у нас есть, так что развлекайтесь, но не пугайте людей и не ломайте ничего, а то сломается кто-то из вас. Харон хотела мороженое, так что мы вас оставим. Данте, следи за ними.» Дети посмотрели, куда они пришли — это был довольно большой ресторан. Все были в восторге. Первыми вбежали Родион и Дон Кихот, а сразу за ними влетели Мерсо и Грегор, руки которых забыли отпустить. Следом за особо радостными зашли все остальные. Вергилий и Харон, зайдя в здание, отделились от остальных, и сели за самый дальний столик за углом — Харон выбрала место с самым красивым диванчиком. Официант подошёл и проводил грешников к столу для больших групп. Все уселись. Хитклифф и Измаил снова начали о чём-то спорить, частенько проклиная друг друга, но отсаживаться друг от друга они и не думали — они даже не поняли, что так можно было сделать. Дон Кихот забыла, что она держала Мерсо, и наконец его отпустила, но он всё равно сидел рядом с ней. Родион взяла меню, и начала помогать Грегору сделать выбор — в основном она советовала ему то, что хотела сама, но он не был против, так гораздо проще. Данте убедил Отис что с ним всё в порядке и сел за стол. Хон Лю долго рассматривал меню, запоминая ингредиенты всех блюд. Рёсю поняла, что он решил будто это книга рецептов, но она и не пыталась его остановить — наблюдать за ним было весело, но сокращать «Favored Unique Chef’s Kebab» было гораздо важнее. Когда официант подошёл принять заказ, первой подняла руку Родион, заказав большой список разных вкусностей «для Грегора». Затем официанта позвала Дон Кихот, без разбора выкрикивая названия разных блюд. Официант начал паниковать. Мерсо протянул официанту листок, на котором он записал всё, что успела выкрикнуть Дон Кихот и дописал в конец списка «eaux» (вода, во множественном числе). Рёсю сказала лишь «I want F.U.C.K.». Измаил и Хитклифф не успели выбрать ничего, так что при виде официанта они быстро взяли меню. Они не перестали спорить друг с другом, но вместе с руганью иногда звучали названия блюд. Было странно слушать как Хитклифф послал в борщ Измаил, обозвавшую его сырным сидром. Официанту, после такого, просто обязаны выплатить моральную компенсацию, как и Данте — он не смог привлечь внимания официанта.***
Еду принесли. Особо радостные: Дон Кихот, Родион и Хитклифф — забыли, что именно они заказывали и начали хватать всё подряд. Хон Лю больше привлекли столовые приборы. Грегор уже через минуту наслаждался видом своих вкусностей во рту у Роди. Хитклифф забыл о спорах и жадно уплетал попавшийся под руку кусок мяса, пока Измаил с удивлённым видом смотрела на него — он не успел договорить свои ругательства. Рёсю начала препарировать «F.U.C.K.», который она бы не смогла получить, не переведи его Синклер. Хон Лю наблюдал за её владением ножом, пытаясь чему-то научиться — в его семье не разделывали кебаб как труп. Спустя ещё одну минуту Грегор уже сам сидел с набитым ртом — Родион решила помочь ему. Мерсо сидел молча, Данте — тоже. Пока Родя радостно предлагала Грегору всë новые и новые угощения он в отчаянии стучал пальцем по столу сигналы о помощи, надеясь, что Отис заметит его мольбы. Она заметила, но решила, что помощь ему не особо нужна. Фауст и И Сан обсуждали что-то, что слушать было не слишком приятнее историй Рёсю. Синклер молча жевал кусок хлеба. Что делал Данте? Точно не ел. А Хитклифф доел всё, что хотел и осторожно вытерся. Довольный выдох, взгляд на Измаил, глубокий вдох, «ТЫ КАК ЕШЬ БЛЯТЬ?» Измаил от шока подавилась. Это не те слова, что можно было ждать от Хитклиффа. Все остатки возможного спокойствия обеда закончились здесь. Измаил: «ТЫ БУКВАЛЬНО ЖРАЛ РУКАМИ ВСЁ, ЧТО ПОПАЛО ПОД РУКУ, КТО БЫ ПИЗДЕЛ!» Хитклифф: «ТЫ БЛЯТЬ В ЩИТ БУЛОЧКИ СЛОЖИЛА, КАКОГО ХУЯ?» Дон Кихот: «НЕ ПО-ДЖЕНТЕЛЬМЕНСКИ ТАКЪ КРИЧАТЬ НА СВОЮ ЛЕДИ!» Отис: «СОБЛЮДАЙТЕ ДИСЦИПЛИНУ ЗА СТОЛОМ! ОТСТАВИТЬ КРИКИ!» Мерсо: «…» Данте: <…> Грегор: «…» (его рот забит вкусняшками.) Родион: «~~~» Рёсю: «FUCK.» И Сан: «Как это расшифровать?» Фауст: «Вероятно, она хотела сказать нам о том, что ей хочется добавки своего блюда, которое она…» Синклер: «Нет, она просто хотела поматериться.» Хон Лю: «Ах, прямо как дома — бабуля часто устраивала такое дома~» Итак: Хитклифф и Измаил переключились на Дон Кихот, которая пыталась доказать почему они идеальная пара; Отис уговаривала Данте прикрикнуть на них; Данте пытался напомнить Отис что он не может кричать; Мерсо просто продолжал есть — он очень спокойный человек; Родион считала пункты, которая перечисляла Дон, говоря Грегору что они тоже отличная пара; Хон Лю начал рассказывать всем, кто его слушал, о своей бабушке; Фауст, Ресю, И Сан и Синклер слушали Хон Лю. Данте встал и ушёл искать Вергилия — с этого момента его никто не видел. У Дон Кихот пересохло в горле, и она попросила Хон Лю дать ей что-то выпить, на что никто не обратил внимание. Хон Лю забрал кружку сока у Хитклиффа и протянул её Дон Кихот. Она поднесла кружку к носу, её зрачки расширились, изо рта потекла слюна, начала кружиться голова: «WOAH MAMA!» — это уже все заметили. Хон Лю радостно сказал: «Похоже ей очень понравился твой сок, Хитклифф~» — он не знал, что это было пиво. Хитклифф не сильно расстроился — он просто взял чужую кружку и налил себе ещё и перевёл взгляд на неё. Кажется, намечается что-то весёлое. В этот момент почти все взяли и себе что-то выпить. Синклер тихо просил Отис в случае чего уберечь его. Сначала он хотел обратиться к Грегору, но он и Родя уже сделали большой глоток чего-то крепкого и Грегора утянули под стол. Их тоже долго больше никто не видел. Хон Лю тоже решил попробовать выпить, ведь ему такого ещё не наливали. И Сан выпил стакан, упал на стол и уснул. От такого удара сверху стола те, кто были под столом, наверняка испугались. Даже Мерсо взял кружку чего-то алкогольного, но на него это вряд ли повлияет. Хон Лю быстро опьянел, от чего уронил кружку и сидел с широкой улыбкой и почти закрытыми глазами — ему, наверное, понравилось. За эти пару минут Синклер получил ещё 17 новых блестящих синяков от сидящей рядом дамы, которая, находясь в пьяном бреду от одного вдоха над пивом, рассказывала ему о каждом чистильщике, которого знала. Как оказалось, знала она много, что удивительно. Фауст ещё пила что-то, иногда произнося разные слова, забывая про напиток во рту, так что всё лилось мимо. Мерсо смотрел перед собой, не говоря ни слова — он был пьян настолько, что даже он сам этого не понял. (А Рёсю не пила — она топор.) Наконец опьянел и Хитклифф. Переведя взгляд на Измаил, он вдруг увидел в ней Кэти. Он не перестал ссориться с ней, но однозначно вёл себя чуточку добрее, да и то, что он называл её другим именем — вполне заметно. К счастью для него, опьянела и она. Один притянул другую за руку. Она возмутилась, и грозно встала вместе с ним и потянула его танцевать. Все, кто в тот момент смотрел на них, видели довольно милую и романтичную картину, но мало кто знал, что Измаил наступала на ноги Хитклиффу не случайно. Дон Кихот достаточно громко крикнула им: «ЦЕЛУУУЙЙТЕСС!» Их губы сошлись, и они упали на пол в объятиях и вырубились на месте — они оба испугались крика и споткнулись об собственные ноги, так просто получилось. Внезапно из-под стола вылезли те, про кого уже все забыли. Дон Кихот заметила внезапно появившиеся пятна на шее Грегора и закричала «Гаспадин Грегорр, вас что, комары покусалии? Покажите мне этих монстров, я с ними мигом расправлюсь!» После этих слов, она окончательно вырубилась, упав со стула — она понюхала слишком много пива. Родион рассмеялась и сделала глоток сидра. Грегор застыл на месте, глядя широко раскрытыми глазами на бессознательное лицо, побеждённого запахом алкоголя, рыцаря. Поднять Дон Кихот было некому — кому-то лень, кому-то кажется, что ей так удобнее, а кто-то просто спит. Прозвучал удар по столу, и чей-то голос крикнул Грегору произнести тост. Своей дедукцией Грегор понял что это был единственный трезвый человек — Рёсю. Её идеей вдохновились все, кто был в сознании — Грегору деться было некуда. «Однажды, в студёную зимнюю пору, Лошадка примёрзла пиписькой к забору. Она и брыкалась, она и лягалась. Лошадка ушла, а пиписька осталась. Мораль: берегите себя и, хотя бы иногда, носите штаны. Аминь.» После этого он осушил свой стакан за один глоток.***
Прошло десять минут. Данте решил, что так оставлять грешников наедине — не лучшее решение. Он попросил Вергилия пойти с ним, но, кажется, его никто не понял, так что он просто откланялся и пошёл в направлении к своим подчинённым. Рёсю продолжала спаивать уже почти бессознательного Хон Лю; Фауст рассказывала что-то И Сану; И Сан спал на столе; Дон Кихот спала рядом со столом; Хитклифф и Измаил лежали на полу, обзывая друг друга сквозь сон; Отис сжала Синклера в объятья, повторяя что не даст его в обиду (никто не понял, как она успела напиться); Синклер сдался и уснул; Родион зацеловывала всеми известными ей способами Грегора, который, в свою очередь, и не сопротивлялся; Мерсо сидел ровно, глядя перед собой. Данте принял решение и выбрал, на его взгляд, самого адекватного из всех. Он хотел взять Мерсо за руку, развернуться, и пойти с ним обратно к Вергилию. Однако, подойдя к Мерсо он заметил возле его руки телефон с набранным сообщением: «Не, правда, Мари, я в такие слюни ╥﹏╥» Сообщение было набрано, но не отправлено. Сверху подписано «Кому: Мари. От кого: Мерсо.» Да, целеустремлённости этого человека, в пьяном угаре написавшего электронное письмо с нужным адресатом, подписанным получателем, надлежащей пунктуации и даже текстовым смайликом, точно можно позавидовать — даже если оно по ошибке было написано в заметки, вместо сообщений. Данте не сомневался в Мерсо, по крайней мере, до этого момента, но решил, что даже так он не мог быть слишком пьян — это же Мерсо. Данте выключил телефон и положил ему в карман от греха подальше, и попросил его пойти с ним. Вернувшись к Вергилию, он обратился к Мерсо, попросив передать: <Без вашей помощи я не разберусь с ними. Когда сможете — помогите мне пожалуйста.> Бедный Данте ещё не знал, что Мерсо был слишком пьян, чтобы хотя бы произнести звук. «Если даже этот пьян, боюсь представить в каком состоянии будут все остальные…» — сказал Вергилий. Он рассчитался за себя, и Харон с официантом и встал, чтобы пойти к грешникам. «Похоже, они очень хорошо поели. Харон тоже хорошо поела. Харон рада.» «Думаю, ты пытался позвать меня… Но я даже не вижу смысла их бить…» <…> Услышав эти две с половиной реплики, все Грешники резко начали трезветь. Почти все. Хон Лю и Мерсо не смогли на это отреагировать — они уже на 90% состояли из алкоголя. Каково было удивление Измаил и Хитклиффа, когда они обнаружили себя в своём положении. Из их криков Рёсю выучила пару новых слов. Родион с Грегором — напротив были абсолютно не против происходящего с ними. Фауст только сейчас поняла, что её собеседник всё это время спал — кажется, она даже обиделась. Отис не заметила Синклера, проснувшегося в её руках. Больше всего не посчастливилось Дон Кихот проснуться чуть-ли не в ногах у Вергилия. Она в панике встала словно по команде смирно. Она продержалась на ногах три секунды, пока ей в нос не ударил запах пива. <Раз уж вы все… почти все очнулись, давайте немного наведём порядок здесь. Харон уже поела, так что скоро мы пойдём обратно. Кому-то придётся вести Хон Лю и Мерсо, кому-то нести Дон Кихот… хотя её можно просто дать Мерсо в руки. И кто-нибудь должен… разнять тех двоих, я не хочу снова их воскрешать… Отис, пожалуйста, отпусти Синклера, кажется он задыхается. Нам… Мне не нужны лишние смерти. Давайте не будем расстраивать Вергилия и Харон. Рёсю, убери пиво от его лица, ему уже хватит. Уверен его бабушка не готовила его к такому… Родя, не ешь Грегора! > После этих слов, Родя перестала так нежно покусывать Грегора. Вместо этого она, словно непослушный щенок, начала кусать его ещё сильнее. <Родя… Родя, пожалуйста…> Она ещё сильнее впилась зубами в щёку Грегора. <Родя, пожалуйста, отпусти его щёку! Грегор, сделай что-нибудь! > Она и не думала слушаться, но Грегор дотянулся до её уха и что-то ей прошептал. По её лицу расплылась улыбка. Она послушно разжала челюсти, довольно кивнула, поцеловала укушенное место и подняла себя и его на ноги. Данте не уверен, что хочет знать что он ей пообещал. После этого, Родион и Грегор пошли поднимать Дон Кихот с пола, после чего вручили её в руки Мерсо, всё ещё стоявшему неподвижно. Отис пошла разнимать раскрасневшихся то ли от алкоголя, то ли от смущения Хитклиффа и Измаил. Рёсю взяла Хон Лю под руки и повела к выходу. Конечно, страшно отпускать кого-то наедине с ней, но зная Хон Лю, ему скорее всего даже так будет весело. Вергилий довольно кивнул Данте, как будто он что-то понял, и пошёл с Харон к выходу. Когда все вышли Вергилий с Харон уже удалились в даль, их ждали только Рёсю и Хон Лю — оба оказались живы, все части тела были на своих местах, целые. Все остальные шли как могли вслед за ними. Но Дон Кихот всё ещё лежала без сознания в руках почти настолько же бессознательного Мерсо, которого за рукав вёл Синклер. Неизвестно что произошло, но Хитклифф с Измаил перестали ссориться и шли недалеко друг от друга. Родион помогла Грегору зажечь сигарету, убрала зажигалку себе в карман, чтобы больше не терялась, и снова схватила его за руку и начала что-то рассказывать. Так все грешники и дошли до автобуса. Никто больше не спотыкался. Дон Кихот с Хон Лю немного протрезвели, но им однозначно нравилось, как их несли, да и сложно сказать, что Дон могла что-то предпринять. А Мерсо вспомнил первые слова Вергилия, нашёл тряпку и начал кое-как мыть Мефистофель. Никто его останавливать не стал — он мало что сделает сухой тряпкой. И на этот раз Дон Кихот оказалась у него в заложниках — он забыл её отпустить. «Трудолюбивый», а на деле опьяневший Мерсо наконец протрезвел и заметил мадемуазель, что уснула в его руке. Он зашёл в автобус, убрал тряпку и аккуратно усадил Дон Кихот в кресло. Все решили, что раз Мерсо уже вернулся, то можно дальше отправляться в путь. Двери автобуса закрылись. Двигатель завёлся. Автобус повилял и поехал. Это был весёлый день, но он закончился. Вергилий, Харон, Данте и 11 грешников отправились в путь. <Разве грешников не 12? Так, всё по порядку. Первый у нас…> — Данте поднял голову. <Кто последний раз видел И Сана? Ему плохо? Почему я его не вижу? > Грешники переглянулись. Заговорил Хон Лю: «Я помню, как он уснул на столе. Должно быть он ещё спит. Интересно, а какие снятся сны таким людям как он~» Тишина. Автобус развернулся. И Сана забыли в ресторане.