Попробуем ещё раз.

Сидя сгорбившись на сероватой простыне, Руди теребит свои пушистые волосы, пытаясь понят, что произошло этой ночью. Глядит - а рядом женщина лежит, в кружевных трусах, да нагая сверху. Салфетки по комнате, как и полные спермой презервативы, которые так безвольно валялись по всей, хоть и не большой, комнатке. "О господи."-крутилось на языке у парня, но ком где-то в горле не давал ему даже вякнуть что-либо в сторону этой ситуации. Ванхью давно стал промышлять "дамами на одну ночь", да и не только дамами, по настроению. Ещё с тех больных ночей с Адольфом, которые и вспоминать то паршиво. Вставая с кровати, парень подходит к письменному столу, коий был усыпан разными бессмысленными порисульками. Картинка здесь - кусочек там, почти одна сплошная психоделика. Где то поодаль от бумаг лежали таблетки, да пакетики с порошком, который, иногда, так до жути желаем. Руди не может жить него и дня, не может не пробовать новые способы. Он употребляет почти везде, на улице, прилюдно, вовсе не стесняясь этого. Даже прямо во время секса! И его партнёры явно не так уж и рады такому исходу, в частности. Но некоторым плевать на это. Живая рука касается респиратора, осторожно приспуская его к подбородку, что бы освободить рот. Подхватывая на ладонь пару таблеток, парень рассматривал их, все думая, насколько сильно пала его жизнь. Наркотики, бесконечные ночи с разными личностями.. хотелось блевать от самого себя. Таблетки резко попадают на язык, а слюна, словно сама утягивает наркотик подальше в глотку, заставляя проглотить. Само действие будет, дай бог, через пару часов, когда все раствориться и организм прочувствует все до мельчайших клеток. Не хотя уже находится в этом блядушнике с почти неизвестной ему барышней, Руди покидает своё же уютное местечко, идя на первый этаж. На нём были лишь портянки, да и они криво, неаккуратно надеты. Глаза щипало от достаточно яркого света, по полу были разбросаны битые стекла от зеркала, которое Ванхью «случайно» разбил в наркотическом бреду. Без всякой боли и стресса, тот пошел прямо по этому стеклу, словно не замечая, как они глубоко впивались в голые ступни, кристалликами заседая прямо под кожей. Он понимал, что может быть заражение, но, господи, кого это сейчас ебало? Заваривая себе чашку крепкого кофе, взгляд устремился куда то вверх, на потолок, который прямо на глазах начинал темнеть. Руди уже понимал, что лицезреет когда опустит взгляд на свой уровень. Большой ярко фиолетовый глаз, маслянистая лицо и длинные, когтистые руки. Эди.. Опять этот слишком уж удачный эксперимент появляется, да и в самый ужасный момент. Взгляд опускается с потолка, смотря на свое «изобретение» с призрением, давая понять, что тот явно не вовремя пришел. —опять начал по всяким девицам ходить, хозяин?—голос Эди звучал с небольшими голосовыми помехами, проходясь по внутренним органам, костям, да сухожильям. В мозг отдавала пульсация, заставляя совсем немного щуриться и снова сжимать ладонью свои волосы.—и не только по девицам, как я посмотрю. —помолчи. Пожалуйста.—взгляд Руди опускается, чувствую какую то обиду за себя же. За то, что он не сдержал обещание, пал слишком низко, зарылся во всем этом дерьме по уши. —оу, солнце и звёзды, ты сегодня не в настроении? Я знаю, как тебе его можно поднять.—руки парня сами раскрываются, а прямо в них летит кухонный нож, который так хорошо устраивается в ладонях.—убей её. Выпотроши и используй все органы - как предмет для экспериментов. Как ты делал раньше, помнишь? Ещё давным-давно, с тем милым мужчиной. Как его там.. Илли вроде. Имя приглушилось у Руди в голове, заставляя нахмурится и сжал в руках рукоять ножика. Неужели, вся та заварушка с Нелли была лишь вымыслом, что бы прикрыть себя? Прикрыть то, что он натворил в тот день? Перед глазами появились воспоминания с того дня, такие болезненный для многих ребят с этого мира. Руди, стоит над мертвым телом Илли, смеялся, да сжимая в руках тесак. Лица не было, на животе огромный надрез, из которого так красиво вытекании внутренние органы, вместе с кровавой жидкостью. Стыдно ли ему? Ни капли. Он даже, в каком то смысле, горд за этот поступок. Он видел в Илли того, кто никогда не защитит, не подставит руку помощи и будет лишь огрызаться на всех и мешаться под ногами. Хоть настоящий Руди был бы хуже, но на людях тот старается бить совсем не собой. Добрым, ласковым, быть для всех отцом или же хорошим другом. Как хорошо, что они ничего не знают и не узнают никогда. От мыслей и воспоминаний тело слегка поёжилось, отдаваясь внутри приятным холодком, который чем то напоминал зверское ледяное возбуждение. —ну так что?—чужой голос исказился сильнее, взгляд стал более грубее, холоднее и так и твердил, что после будет уже намного хуже. Для Эди вонзиться в шею своего хозяина, откусить и с удовольствием проглотить, словно самый лакомый кусочек в этом небольшом мирке - раз плюнуть.—я желаю для вас всего самого лучшее, вы должны помнить это. —я не хочу трогать это женщину, спасибо. Сам справлюсь со своими проблемами. Эди сразу же поменялся в лице, кристалл на груди засветился, выпуская из пола яркие цепи, которые так сильно обхватывали чужую шею, сжимали и тянули к полу. Из уст ученого доносилось громкое рычание в перемешку со скуляжом. О господи, такой жалкий. Настолько привык, что с ним обращаются, как с псом - что уже и издаёт такие же звуки. Одна рука находилась на бедре эксперимента, пока тот властно подходил к своего создателю. —вы, пожалуй, не поняли. Сегодня Я диктую, что вам нужно делать.—цепи сжимались сильнее, на шее образовался на половину прозрачный ошейник, словно голограмма.—я очень признателен, что вы создали меня, наделил сознанием и всё такое. Но посмотрите, что случилось. Вы у меня на цепи, под моими ногами. И даже не сопротивляетесь, а просто изображаете из себя брошенную псину. Маслянистой ногой Эди касается подбородка Руди, поддевая его и заставляет поднять голову выше. На бедного ученого смотрел единственный глаз так властно, будто хозяин - это Эди, а не наоборот. Он так показывал, насколько низко упал Ванхью, весь его так легко усадить перед собой на колени и делать все, что душе угодно. —вы очень слабы.—продолжает свою симфонию эксперимент, буквально сдергивая с чужого лица респиратор. На живой щеке красовались старые шрамы, пятна и совсем новые царапины. На всё это месиво надавливают, словно играясь с болевым чужим порогом.—проснись. Чуть ли не подпрыгивая, Руди распахивает глаза, оказываясь на своей кухне. Трогает свое лицо - все на месте, правда шея все ещё слегка болит. Осторожно привставая, парень потер глаз кулаком. Голова неприятно кружилась, а горло жгло, будто тот не пил пару дней. Вдруг, слышится голос той самой девушки, которая подходит сзади, приобнимая Руди за талию и утыкаясь своим светлым носиком в чужую шею. —с добрым утром, красавчик). Как спалось сегодня?—по шее прошлась небольшая влажная дорожка из двух поцелуев, игривый язык облизал край подбородка, заставляя мурашки окатить и без того ослабленное тело. —превосходно.—глаза Руди блеснули фиолетовым оттенком, пальцы дотронулись до ножа. —значит, тебе понравилась наша ночка. Думаю, стоит будет повторить чуть позже). Нож превосходно уместился в чужих руках, сжимая рукоять. —да. Пожалуй, ты права, &₽-#(₽).—поворачиваясь на девушку всем телом, нож сжался в руке ещё сильнее, направляя свой носик прямиком на живот девушки.—как жаль, что этого раза уже и не будет. Толчок вперёд - оглушающий женский крик наполнил долину. Нож вошёл по рукоять в стройное тельце, протыкая, по видимости, печень. Чужой тихий смех шел сквозь затуманенный болью разум барышни, в которой уже во всю, резко и грубо, крутили нож, будто пытаясь выкрутить до самого конца. Свободная рука резко срывает с лица уже потрёпанный респиратор, кидает на пол, оголяя покусанным губы и достаточно острые передние клыки. Не вынимая нож - в плечо вгрызаются, такой большой укус, а зубы все равно быстро смыкаются между собой. Начиная тянуть плоть на себя - вырывает лакомый кусок плоти, а после выплёвывает на кухонный стол, словно будущее угощение. —твоя кровь схожа с самыми вкусными винами, ты знала это..?)—сквозь одышку утверждает Руди, проводя раздвинутыми пальцами своей левой руки по стояку, который отчётливо чувствовался даже сквозь плотную ткань боксеров. —попробуем ещё раз?)