FAM

      Минхо всегда говорил: «У тебя всё в порядке, пока тебя не захочет убить фейри».       Джисон всегда смеялся над его словами, не принимая их всерьёз. Фейри не убивают, даже не злятся, Феликс же не злится никогда и ни на кого, верно?       Оказывается, чтобы разозлить Феликса, нужно просто зайти в своих насмешках чуть дальше, чем обычно.       Они часто дразнили друг друга, это было привычно. Это ведь так весело — обзывать друг друга, насмехаясь, но знать, что вы оба шутите.       Однако никто и никогда не говорил Джисону, как сильно Феликс ненавидит, когда кто-то называет его «пикси». Простое название обычного существа, но одно только это довело обычно улыбчивого и доброго Феликса до белого каления.       Едва услышав пренебрежительное «пикси», фейри развернулся к Джисону, а потом кинулся на него, раскрывая рот, чтобы укусить. О, или, вернее, откусить ему лицо как минимум.       Острые мелкие зубы во рту Феликса блестели, и Джисону хватило одного отблеска, чтобы рвануть прочь через весь дом, грохоча пятками по полу.       Феликс бежал за ним, визжа на грани разрыва барабанных перепонок, и Джисон впервые испугался настолько сильно.       Но его инстинкты работали куда лучше, чем его мозг.       Он перепрыгнул через перила лестницы, чтобы сэкономить себе время, и тут же обратился в едва заметную тень, прячась в проёме под лестницей.       Шипящий Феликс пронёсся по ступенькам вниз и вылетел на первый этаж, пугая сидящих в гостиной Хёнджина и Сынмина. Не увидев Джисона среди них, Феликс мгновенно успокоился, а затем упал в ноги Хёнджину, обнимая его бёдра.       Длинные тонкие пальцы Хвана тут же легли на растрёпанные волосы Феликса, приглаживая их. — Что случилось? — мягко спросил Хёнджин, используя свой самый ласковый голос. Таким голосом русалки упрашивают рыбаков спустится к ним под воду. Хван обычно использовал его, чтобы успокоить обитателей дома. — Джисон назвал меня пикси, представляешь?! Я ненавижу, когда кто-то так меня называет! — Феликс спрятал лицо, прижимаясь к ногам Хвана и вздыхая.       Хёнджин переглянулся с Сынмином. Кажется, это серьёзно. — Ликси, он же не со зла, он просто не знал, — продолжил увещевать фейри Хван, а Сынмин встал с дивана, выходя из гостиной.       Он остановился в коридоре, прислушиваясь к окружающим его звукам. Они с Хваном слышали, как Джисон и Феликс бежали, так что Хану было просто негде спрятаться.       Впрочем, он ведь не человек. Шейпшифтинг позволяет делать с телом что угодно.       Сынмин принюхался, пытаясь уловить запах Джисона, но слух работал куда лучше. Он аккуратно заглянул в темноту под лестницей. — Ну, и что ты там сидишь? — едва слышно прошептал Ким. Он нащупал тень, чувствуя тепло Джисона. Как бился его пульс.       Как текла кровь по его венам. На мгновение у Сынмина зачесались клыки — пора было бы снова выпить крови, иначе бы такие желания его не посещали. — Феликс напугал меня! — на грани слышимости ответил Джисон, проявляя своё тело прямо в руках Сынмина. — Тебе нужно извиниться, — нахмурился Ким. — Ты оскорбил его. — Он хотел откусить мне лицо!       Сынмин вздохнул, закатывая глаза. — Либо извинись сейчас, пока Хёнджин рядом с ним, либо я расскажу Чанни об этом. Ты знаешь, он ненавидит конфликты.       Джисон грустно вздохнул, но вышел из тени, заглядывая в гостиную. Он не зашёл дальше, потому что ужасно боялся, да и вдалеке от Феликса у него была фора для ещё одной погони. — Феликс, прости меня пожалуйста! Я не знал, но я не должен был так тебя называть!       Феликс приподнял голову и обжёг Джисона ледяным взглядом. Потом ощерил мелкие зубы и зашипел, но уже не так озлобленно, как раньше. — Я подумаю, — наконец, фыркнул Ликс, заползая на диван и укладываясь под бок к Хёнджину. Тот, усмехнувшись, наклонился и чмокнул насупленного фейри в мягкие губы.       Шум улёгся.       Вечером, когда они собрались ввосьмером, эта история вновь всплыла в разговоре — потому что Джисон пожаловался Минхо, а он тут же рассказал вслух об этом. — Я же говорил, нельзя злить фейри! — хихикнул Минхо, уворачиваясь от несерьёзных ударов Джисона. С его кошачьим чутьём это легко было сделать.       Чонин усмехнулся, щуря свои лисьи глаза. — Нужно иногда прислушиваться к старшим, Джисон-хён. — А ты вообще молчи! Уверен, ты-то обо всём знал, эльфийская твоя морда!       Чонин даже не обиделся. Он и правда знал, потому что эльфы и фейри часто сотрудничают и живут в одной местности. Все в его семье знали, как нужно обращаться с фейри, чтобы они не обозлились. — Не смей оскорблять Нини, — пригрозил Джисону Чанбин. — Иначе я вместо кофе в следующий раз налью тебе слабительное зелье.       Джисон поморщился. С Чанбином шутки были плохи — он и правда мог насолить подобным образом. Чёрные маги вообще редко понимали шутки.       И только Бан Чан молчал, следя за ходом разговора. Но, едва все замолчали, он вкрадчиво спросил: — Джисон, ты извинился перед Феликсом? — Конечно! Я попросил прощения! А он на меня нашипел в ответ!       Феликс фыркнул, не отрываясь от тарелки, что не очень понравилось Чану. Он посмотрел на фейри так пристально, что у того покраснели уши. — Феликс, ты тоже должен извиниться. Джисон не знал, как тебя можно называть, а как не стоит. Ты же угрожал его жизни. — Ладно, ладно, — Феликс закатил глаза, а потом выдохнул, не глядя на Хана: — Прости, что чуть не откусил тебе лицо. Хотя, думаю, откуси я твой болтливый язык, никто бы не обиделся.       Джисон подавился соком, а Чан посмотрел на Феликса так укоризненно, что тому пришлось прятаться в объятиях Хвана. — Думаю, все друг друга поняли, — миролюбиво пробормотал Сынмин, потягивая кровь из пакета. — Хён, успокойся. Всё нормально. — Да, детка, ты прав, — согласился Чан. Иногда он был порывистым, что не всегда было хорошо. Так проявлялась сущность его оборотня, но холод Сынмина всегда отлично успокаивал его.       Остаток ужина прошёл в тишине — в смысле, в привычном для их разношёрстной семьи шуме. Посуда досталась Джисону, как провинившемуся, а Феликс помогал ему с уборкой.       Насытившийся Сынмин сразу после ужина поднялся в их с Чаном спальню, намереваясь почитать в тишине, но Чан пошёл вслед за ним. Едва вампир улёгся на кровать, как Чан сгреб его в горячие объятия. — Они такие шумные, просто поверить не могу. Хорошо, что Хёнджин может всех успокоить в случае чего.       Ким кивнул, поглаживая оборотня по его кудрявым волосам. — Но это наш ковен. Я бы никого из вас не променял ни на кого другого. А я много что повидал в своей жизни.       Чан хихикнул, втягивая Сынмина в нежный поцелуй. Ким был прав.       Их ковен состоял из абсолютно разных существ, но они были семьёй. А в семье из восьми персон без конфликтов не обойтись.       Но в семье также не обойтись без любви, а её в их ковене было в достатке.