Четверо

Всё началось в тот день, когда Сплинтер поймал близнецов. Ну, как "поймал". Он шёл на кухню, когда что-то в тени привлекло его внимание. Синий за запястья прижимал к стене Фиолетового, буквально вгрызаясь в его рот и это совершенно не было похоже на их обычные "на спор" или на одну из дурацких шуточек Лео. Шок от увиденного был на столько сильным, что крыс не сразу сообразил, что нужно прийти на помощь, а когда уже таки собрался применить один из своих знаменитых ударов, то не успел. Клешни выскочили из боевого панциря Донни и схватив Лео, как следует встряхнули, заставив разжать хват. Братья замерли в сантиметрах друг от друга, сцепившись взглядами, а потом медленно и совершенно одинаково ухмыльнулись. Сплинтер зябко передёрнул плечами, он всегда был уверен, что у них есть телепатическая связь, несмотря на то, что близнецами они были чисто формально, а на практике же принадлежат к совершенно разным видам. Глядя прямо в глаза напротив, Синий потянулся вперёд (лицом, ибо механические клешни всё ещё фиксировали его на месте) и снова коснулся губ брата. На этот раз осторожно, мягко запуская свой язык в чужой рот и сразу отстраняясь, чтобы повторить. И Фиолетовый, к ужасу Сплинтера, ответил ему! Дальше отцовские глаза не выдержали. Крыс спешно юркнул в проём кухни и тяжело дыша, схватился за стол, пытаясь прийти в себя. Нет, ну Лео идиот и манипулятор, конечно, от него порой и не такого можно ожидать, но Фиолетовый! Который простое рукопожатие-то с трудом переносит, чтобы потом всему не облиться санитайзером! А тут пустить чей-то язык себе в рот! Язык брата! Что за безумное безумие?! На то, чтобы прийти в себя, потребовалось время и все стадии принятия. Сплинтер как мог избегал близнецов, от чего те, явно не понимая, чем это заслужили, таскались за ним, то и дело пытаясь аккуратно пристроиться поближе, угодить или (в случае с Лео) напроситься на обнимашки. Это совсем не помогало. Однако, вскоре любовь к этим совсем разбитым без отцовской любви идиотам пересилила шок и отвращение. Да и братья они чисто формально. И на внуков крыс не особо рассчитывал. В конце концов, они ведь мутанты, живущие в стоках, кто вообще мог бы на них позарится! А прожить жизнь в одиночестве, не познав любви и чужого тепла - не та участь, что отец желает своим детям. Решив, что счастье сыновей важнее предрассудков, Сплинтер нашёл их, поникших, на рампе. Раф и Майки катались на скейтах, безуспешно пытаясь втянуть в это дело братьев и хоть как-то их ободрить. Мысленно дав себе пинок за то, что довёл сыновей до апатии, крыс приблизился и, когда близнецы подняли на него потухшие глаза, обнял обоих. Те замерли, но через секунду уже вжимались в родителя и Сплинтер был уверен, что слышал тихий облегченный вздох. - Эй! У папки приступ любятины! - Вскрикнул где-то за спиной Майки и вот уже всё семейство валяется в куче-мале, придавленные огромным телом Рафаэля (и куда он растёт таким богатырём?). С того момента Сплинтер стал то и дело подмечать "заигрывания" близнецов друг с другом. Мимолётные взгляды, сокращающееся расстояние, игривые тычки во время тренировок, мягкие прикосновения, неразличимые за хаосом повседневной жизни, если только не знать куда смотреть. А Сплинтер знал. И чувствовал лишь счастье. Ровно до того момента, пока громогласное "КАКОГО ХРЕНА?!" не разлетелось по логову. Они все живут в одном пространстве, невозможно было долго держать всё в тайне. Сплинтер поспешил на голос, чтобы увидеть, как Раф одной рукой вдавливает Лео в стену (которая, от удара пошла мелкими трещинами), а второй бурно жестикулирует, размахивая ею перед лицом Донни и орёт на обоих. Шёпотом. Видимо, чтобы всё семейство не сбежалось на крики и не пришлось объясняться. Оценив картину, крыс пришёл к выводу, что пока ругань не набирает громкости, его вмешательство не требуется и прошагал на кухню. Он поставил чайник, но волнение взяло своё и он снова высунулся в гостиную, проверяя обстановку. Братья всё ещё ругались, но теперь хотя бы без членовредительства. Фиолетовый эмоционально размахивал руками, чуть сместившись к близнецу, готовый заслонить его (видимо старший решил, что происходящее происходило по вине Лео), Красный скрипел зубами, тыча пальцем то в одного, то в другого, Синий мрачно глядел на него, припечатывая короткими аргументами. Сплинтер кивнул себе (проигнорировав внезапный обмен темпераментами между близнецами) и отправился снимать свистящий чайник. Ароматный кофе наполнил чашку и старый мастер на последок заглянул в гостиную и... Едва не выронил чашку из рук. Кажется, его дети задались целью вызвать у него сердечный приступ. Растерянный и явно смущённый Красный нерешительно приобнимал близнецов, пока те мягко выцеловывали его плечи и шею. Они ластились, гладили старшего брата, разминали стальные мышцы, а потом Лео мягко поднял лицо близнеца за подбородок, буквально подставляя его для поцелуя. Донни осторожно лизнул губы старшего и тот поддался, аккуратно, на пробу, целуя его. Синий же не останавливал своих манипуляций, гладя обоих везде, докуда мог дотянуться. Донни мягко отстранился, подтолкнул близнеца и теперь уже тот вжимался в губы старшего брата. Дальше Сплинтер не смотрел, резко развернувшись на пятках, одним движением выливая весь кофе в рот, хотя хотелось в глаза. Нет, ну двоих ещё можно было понять, но троих?! Видимо, этим подросткам СЛИШКОМ одиноко. Пришлось снова пройти через все стадии принятия. Хотя Рафаэль страдал не так явно как близнецы до этого, потому что те полностью завладевали его вниманием, но всё же, от его потерянного взгляда, который Сплинтер то и дело ловил на себе, на душе скребли кошки. И он снова сдался, раскинув руки, куда старший с готовностью сунул своё огромное тело. В конце концов, это ведь его сыновья! Ну нравится и общество друг друга, ну подумаешь! Главное - не ссорятся и не обжимаются у всех на виду! И не тащат в свою любовную секту Микеланджело! Не тащат ведь? Оказалось, что тот, если ещё не знал о ней, то собирался создать сам. Внимательнее приглядевшись к младшему сыну, Сплинтер с грустью отметил его бесплодные попытки добиться внимания старших братьев. Он докучал Фиолетовому, то и дело пытаясь сунуть ручонки в его личное пространство. Старался быть на одной волне с Синим, ведь тот, в порыве эмоций тискал всё, что не приколочено. Будто бы невзначай дотрагивался до лидера, зная, какой Красный тактильный. Но всё это не работало. Братья, видимо, воспринимая Майки как ребёнка, не торопились отвечать на его провокации, ловко сводили всё в шутку или "братские штучки". Оранжевый, конечно расстраивался (почти так же, как отец, видя, как его сыновей затягивает в групповую голубую бездну), но сдаваться не собирался. И в один из дней перегородил всем телевизор, размахивая какой-то стеклотарой. - Бутылочка! - Весело объявил он, в ответ на недоумение семьи. Сплинтер метнул взгляд на остальных сыновей и, отметил их нерешительные переглядки. А потом Раф устало вздохнул, мягко улыбнулся младшему и крыс понял, что они капитулировали. И ему бы срочно пора отсюда. - Торько не разнесите дом, пока будете свои жерания испорнять! - строго пригрозил он, старательно кося под дурочка. - Фиоретовый! Ты уже провёр мне каберьное в спарьне? - Неделю назад, папа́. Кивнув, старый мастер ушёл, стараясь не замечать особо хитрой ухмылки Лео и почти щенячьего восторга Майки. Подростки. Однако, уберечься и на этот раз Сплинтеру не удалось. Он забыл свои снеки. Очень надеясь, что ещё слишком рано, чтобы дети устроили клуб любителей поцелуев, он прокрался в гостиную. И, к его огромному облегчению, сыновья целомудренно сидели в кружочке, что-то неловко объясняя пышущему гневом Микеланджело. Кажется, они таки сознались брату в своей "связи" и крысу на секунду даже обидно стало - ему рассказывать свою тайну они явно не спешили. Он громко прошлёпал к креслу, забирая свою чашку и, объявив о том, что собирается смотреть свой сериал, удалился. Хотя судьба была явно против него, ведь даже обрыскав всю комнату, крыс не смог отыскать пульт. Ему вновь пришлось вернуться в гостиную и вот на этот раз, он был НЕ вовремя. Синий жался к огромной груди Красного, оседлав его бёдра и страстно целовал в губы, пока Раф, явно довольный этим, сжимал мечника огромными руками, скользя ими по панцирю и упругим бёдрам. Сплинтер в шоке отвёл глаза, но сразу наткнулся на Фиолетового и Оранжевого, то есть на их верхние части - они торчали из-за кресла, устроившись на полу. Донни самозабвенно выцеловывал шею млеющего младшего брата, который тяжело дышал через приоткрытый рот и судорожно сжимал чужие плечи. Если бы это было возможно, крыс бы вынул свои глаза и как следует их помыл. Но вместо этого он развернулся на пятках и спешно выскользнул из логова. Ноги сами привели его к двери бывшего врага. Драксум открыл дверь с третьей попытки "выбить" её и удивлённо воззрился на крыса. Тот, не говоря ни слова, прошёл внутрь и сунул нос в чужой холодильник, зная, что найдет там спиртное. - Что привело тебя сюда, Лу Джицу? - Барри вскинул бровь, наблюдая за нежданным гостем. - Сыновья. - Выдал тот, будто это всё объясняло. Многозначительно кивнув, ёкай уселся на диван, жестом предлагая нежданному гостю присоединиться. Прихватив с собой уже вскрытую бутылку какого-то вина, Сплинтер устроился на диване, сразу прикладываясь к горлышку. Драксум не торопил, определённо в таком состоянии он старого врага ещё не видел. Осушив бутылку разом едва не на половину, Сплинтер с грохотом опустил её на столик и, набрав в лёгкие побольше воздуха, буквально закричал: - Где? Где я ТАК ображарся? Нет, я ещё понимаю - Синий, он всю жизнь сришком... ворьный! Но остарьные-то куда?! Я, конечно, их рюбрю и всё такое, но это уже просто ни в какие рамки! Под Нью-Йорком церый Скрытый город! Неужери нерьзя найти себе там кого-то?! Я же знаю, что они постоянно там ошиваются! Врюбирись бы в каких-нибудь дамочек! Ходири бы на свидания! А не вот это вот всё! И не в гостинной же в конце концов! За что мне это всё?! Сплинтер уткнулся в свои ладони, с силой растирая лицо и продолжая что-то неразборчиво в них бормотать. Драксум же опешил от такого взрыва эмоций и старался разложить услышанное по полочкам. - Значит... - Медленно начал он, поднося вино к губам. - Наши черепахи привели кого-то в дом... кого-то своего пола? Сплинтер дёрнулся на слове "наши", в свете последних событий это звучало со слишком очевидным подтекстом. - Да радно бы своего пора! Радно бы привери! Хоть кого-нибудь! И то быро бы понятнее! Баррри замер, озадаченно глядя на крыса, а потом расхохотался во всю мочь своих ёкайских лёгких. - Чего ржёшь?! - Сплинтер бросился вперёд, хватая его за грудки. Из-за разницы в росте, он упирался Драксуму ногами в живот, полностью повиснув на нём и выглядело это скорее комично, нежели угрожающе. - Я теряю детей в этом безумии! - Значит, Лу Джицу, ты хочешь сказать, что не замечал все эти годы, что наши - он нарочно выделил это слово, наслаждаясь тем, как перекосило лицо собеседника - дети совершенно не нуждаются в обществе кого бы то ни было? Я - ёкай и то понимаю, что подросткам с их гормонами просто необходимы эти их романтические штучки, а черепахи... - Постой! То есть ты утверждаешь, что ТЫ знар, что так будет?! Так это всё ты и твои прокрятые эксперементы?! - Прекрати истерику! - Драксум оторвал от себя крыса с помощью в мгновение проросшей из пола лозы и усадил обратно на диван, сунув в рот бутылку, словно соску младенцу. - Я хочу сказать, что все в этом мире связаны со своими половинами. Ты не можешь обмануть судьбу и сойтись с кем-то, кто тебе не предназначен. То есть ты, конечно, можешь начать, попытаться завязать какие-то отношения, но ничего не выйдет. А когда встретишь связанного с собой, всё само сложится. - Воин-алхимик посмотрел на собеседника, отмечая его совершенно стеклянный взгляд. Не понимает. Вздохнув, ёкай перешёл на примеры. - Как ты и Мамочка. Вам было суждено быть вместе и даже то, что вы не живёте под одной крышей, няньча паучат, этой связи не отменяет. - Мамочка - жестокая похититерьница... - Которая жизнью рисковала, чтобы тебе помочь. - Посре того, как сама всё испортила! - Это уже не столь важно! Так вот. Связь эта есть у всех живых существ. Но наши дети не созданы природой, это мои творения... - заметив недовольный взгляд, Драксум закатил глаза и поспешил дополнить. - Мои творения с твоим ДНК и воспитанием. - Получив довольный кивок, он продолжил. - Возможно, останься они в своём исходном виде, где-то в дикой природе их ждала бы счастливая смерть в окружении сородичей и отпрысков, но они синтетически изменены и в уже существующей системе для них небыло места. Само собой, чтобы  восстановить равновесие, они были связаны с самым подходящими вариантами - друг с другом. - Но не все же четверо разом! - Отчаянно всплеснул руками Сплинтер, пролив вино на ковёр. Барри на секунду потерял дар речи, такой полигамии от своих созданий он точно не ожидал, однако ёкай быстро взял себя в руки. Четверо, так четверо, о потомстве беспокоиться не приходится, так что пусть детишки резвятся. Он прокашлялся и снова обратился к Сплинтеру голосом семейного психолога: - А тебя это так беспокоит? - Конечно! - Почему? Дети счастливы, у них всё взаимно и им не приходится бояться одиночества. - Просто... это так... сришком... - Слишком рвёт традиционные шаблоны, а, воин клана Хамато, ставший известнейшим актёром и чемпионом Ядра битв? - Драксум хитро сощурился, наблюдая как Лу Джитсу недовольно кривит рот. - То, что я предпочер всё это, кроме Ядра битв, едва не приверо к концу света! - И привело к появлению четверых героев, навсегда избавивших этот самый свет от страшного зла. Крыть было нечем. Задумчиво отхлебнув вина, Сплинтер протянул его бывшему врагу, молчаливо признавая его правоту. Все их решения, какими бы они не были, привели их сюда. Сделали отцами четверых прекрасных ниндзя. Таких непохожих, одиноких... оказавшихся способными разорвать шаблон и стать едины целым. - С ними всё будет хорошо. - Драксум мягко улыбнулся. Для него эти создания тоже стали семьёй и он даже испытывал к черепахам нечто родительское. - Наши мальчики будут в порядке. И ты примешь это. Сплинтер улыбнулся. Конечно примет, это ведь его сыновья и им он желает лишь счастья. И если для них оно выглядит вот так, то и пускай. - Вот. - Барри выудил откуда-то свой магический шар, притянув его лозой. Шар светился в его руках мягким светом, чуть пульсируя. - Они ведь сейчас проводят вечер в гостиной? Взгляни. - Ёкай пробежался пальцами по гладкой поверхности. - Пусть их нежность наполнит твоё серд... Договорить он не успел. Раньше изображения, из глубины шара донеслись стоны и влажные звуки, от чего мужчин тут же бросило в жар. Не глядя, Драксум отшвырнул шар в сторону, пока тот не успел ещё и показать им "нежность", которой прямо сейчас придавались их сыновья. Протянув руку, он выхватил из рук бывшего врага бутылку и приложился к ней, громко глотая вино. Сплинтер бы обязательно язвительно прокомментировал это, если бы и сам не пребывал в ступоре от глубочайшего смущения. В конце концов он нашёл в себе силы нервно хохотнуть. - Нежность напорнира сердце, ага. - Ага. Но... Кхм! Полагаю... Нам не стоит углубляться в их... Кхм... Отношения... - Пусть сами с этим разбираются... - Определенно... - Однозначно... Бутылка переходила из рук в руки, словно она предоставляла право голоса и мужчины продолжали выдавать пустые фразы, отхлёбывая вино, вкуса которого даже не ощущали. Чувства мешались в головах, щёки жог отчаянный стыд от услышанного, оба отчаянно старались не представлять ЧТО сейчас делали их сыновья... Но в какой-то момент Сплинтер прикрыл глаза и слабо стукнул Драксума в плечо. - Ты прав. Это НАШИ дети. Барри нервно хохотнул, возвращая улыбку. В этот раз через стадии принятия они проходили вместе.