Кладоискатель - любовный приз

      Слушая шум волн о песчаный берег, Аомине закрыл глаза, запахивая белый халат покрепче. Лёгкий ветерок шуршал в его волосах, и он с улыбкой на лице вдыхал ночной морской воздух. Балкон на небольшой вилле был почти на воде, от чего мужчине казалось, что он стоит в море, и это чувство нравилось ему с каждой минутой всё больше и больше. — Что ты делаешь? – Мидорима протёр зелёные волосы полотенцем, тоже запахивая белый халат после ванной. Пусть и была весна, вода была довольно холодной для купанья, но они приехали сюда не для этого. — Наслаждаюсь очередным днём с тобой, - проворковал Аомине, хитро улыбаясь мужчине. — Приятно, - усмехнулся он в ответ, тоже выходя на балкон. Дайки тут же запахнул его халат ещё крепче. — Я сейчас задохнусь! — Ты сейчас заболеешь! Ветер же холодный дует! Мидорима кротко усмехнулся куда-то в грудь Аомине, но всё же припустил пояс одежды. — Тогда можем зайти и снять его полностью, - прошептал он, и сам же раскраснелся от своих слов. Раскраснелся и Дайки, сглатывая слюну. — Думаешь? — А ты? – он поднял зелёные глаза полные надежды и любви, поэтому мужчина не смог устоять, притянул за мокрые волосы к себе, целуя распаренные губы. Мидорима тут же ответил на поцелуй, запуская руки за пазуху белого халата Дайки, поглаживая грудь. Мышцы мужчины моментально напряглись, чем он только насмешил Шинтаро. — Не выёбывайся, - засмеялся в голос он. — Ты тоже. — А я-то в чём?       Ответа не последовало, потому что дверь на балкон захлопнулась, и комната сразу погрузилась во мрак. Аомине завёлся не на шутку, в первую очередь стянул свой халат, но пресс не расслаблял – Мидориме должно нравиться. Но тот не обращал на такое внимание, с регулярными вздохами прогибался под каждым касанием мужчины, а когда одежда спала с плеч, Дайки увидел тонкие ключицы, и его голова заболела ровно в затылке, куда был получен хороший удар. Он молниеносно прикусил выпирающую кость, на что Шинтаро тихо пискнул, но явно был не против, а Аомине не мог остановиться, оставлял дорожку поцелуев по худому, белому животу, думая, что находится в своём очередном сне. — Поцелуй меня… - попросили над головой, и Дайки поднялся выше. Дыхание Мидоримы сбилось, он гулял руками по широкой спине мужчины и с большим удовольствием касался его губ своими, да так продолжительно и нежно, что Аомине не сомневался – он любим. Особенно, когда Шинтаро прикусывал его покрасневший язык и жадно притягивал мужчину ближе. — Тебе хорошо? – спросил Дайки. Он очень волновался за состояние Шинтаро. Спустя столько лет он может коснуться тела любимого человека, поэтому все жертвы были не напрасны. Аомине несомненно провернул бы всё тоже самое – сдался в плен, прыгнул в сугроб, выкинул Кагами. Ему так хотелось стать с Шинтаро одним целым, полностью поглотить его, показать свои чувства, что он не мог найти себе место. Он то целовал в шею, то поглаживал волосы, то тёрся бёдрами о его, и, если бы мужчина не выдохнул со стоном, точно бы потерял голову. — Да, ты можешь продолжать, - глубоко вдохнул Мидорима. — И спасибо. — А? — Спасибо, что так осторожен со мной.       В голове Аомине будто что-то щёлкнуло. Он ещё с большей нежностью принялся оставлять поцелуи на бёдрах Шинтаро, аккуратно проводил пальцами по его изгибам, и так боялся сделать больно, что до последнего не решался войти. Его губы высохли от волнения, и он без конца облизывал их перед тем, как прикоснуться к пылающей коже. Аккуратные движения, будто Шинтаро – нежная глина, тонкое стекло, работать с которым нужно до того осторожно, ведь в любой момент расколется, исчезнет...       Сглотнув, Аомине поднялся выше, к паху, обдал его тяжёлым дыханием. — Не надо! Просто войди, – взмолился Мидорима, закрывая лицо руками. Его щёки горели, как и всё тело, но именно из-за такой реакции он казался до жути милым. Аомине усмехнулся, снова обжигая фарфоровую кожу горячим воздухом, и увидел, как Шинтаро дёрнулся, поворачиваясь на бок. Он стеснялся, боялся, будто делал это в первый раз. — Тебя же надо растянуть, наверное?.. – неуверенно протянул Дайки. Он никогда не доходил до такого с мужчиной, но довольно часто смотрел подобные видео. А даже если бы не знал, побоялся бы делать Мидориме больно. Он хотел приласкать его, но, если это способно ранить, готов был делать всё руками и языком. Главное, – чтобы возлюбленному было хорошо… — Я уже всё сделал, - донеслось глухое. — Что? – смутился Аомине, поднимаясь на руки. Мышцы напряглись до предела. Шинтаро схватил его за плечи, вжимаясь горячими пальцами в выступающие вены. — Говорю, я всё сделал, идиот, просто войди! – приподнялся на локти Мидорима, но тут же упал обратно, когда почувствовал головку члена Дайки внутри. Он входил медленно и даже боязливо, но как раз из-за этого чувства накалились. Шинтаро ощущал его каждым нервным окончанием, и не выдержав, насадился сам. Аомине прикусил губу, когда бёдра под ним начали двигаться самостоятельно, а в итоге и вовсе подхватил Мидориму на руки и поменялся с ним местами. — Любишь делать всё сам? – усмехнулся он, но тут же прикрыл глаза, когда мужчина снова насадился до основания. Резко и глубоко, и Дайки заволновался: «ему же не больно?». Но глядя на лицо Шинтаро решил, что совсем нет. Мидорима закрыл глаза, упираясь в свои ноги, будто боялся касаться Дайки, и с каждым шлепком глубоко вдыхал, словно курил любимое Мальборо у дома. На улице зашумело море, и плохо закрытый балкон открылся. В темноте раскачивались лёгкие занавески. — Мы будто в дораме, - усмехаясь, бросил Шинтаро, но резко замолчал. Его слегка затрясло, потому что было тяжело. Тонкие ноги упирались в каменный пресс Дайки, из-за чего быстро заболели. — Так не пойдёт, - встрепенулся Аомине, и, приподняв за ягодицы Мидориму, сам ударился бёдрами. Мужчина тут же прогнулся в спине, роняя руки на пресс Дайки, а Аомине повторил ещё и ещё раз, но Мидорима быстро засопротивлялся. — Погоди, не так быстро! — А то что? Ха… – скривился в улыбке Аомине, продолжая вдалбливаться в мужчину. Звук стал громче, послышались шлепки смазки и воздуха, а удары кожи о кожу доводили до дрожи. На лбу Дайки появились капельки пота, но он продолжал внимательно смотреть, как его член входит и выходит из Мидоримы. О, ради этих видов стоило стараться до потери пульса. — Ах! По-мед-лен… - сжался Шинтаро, почувствовав, как его самого хватают за член. С невероятно хитрой улыбкой Дайки перевернул его на спину, продолжая проникать, одновременно стимулируя головку члена Мидоримы. Мужчина вжимался в кровать от каждого движения, и даже отталкивал руки Аомине, но тот, будто с разрядом по рукопашному сексу, искусно работал своей большой ладонью, и вскоре Шинтаро кончил как раз в эту ладонь. Он обессилено упал, но Дайки не остановился – слегла лизнул чужую сперму и схватился за мужскую талию. — Какого хуя ты это лижешь?! – заорал Мидорима. — Твоего хуя, твоего, - засмеялся Аомине в ответ, и неожиданный удар Шинтаро по мощному бедру заставил его быстро выйти и кончить на плоский живот Мидоримы, из-за чего он озадачился сам, и озадачил партнёра. — Тебе нравится, когда тебя бьют?! – изумился Мидорима, и было уже замахнулся ещё, но Аомине схвати его за руку и крепко поцеловал в ладонь. — Только когда бьёшь ты. — Ты стал слишком сладким, - вырвал руку Шинтаро, и даже отодвинулся в сторону, но почувствовал, как его обнимают со спины, прижимая к себе. Горячие тела прижимались друг к другу на побережье моря, пока занавеси открывали вид на взволнованные волны и растущую луну. Мидорима осторожно высвободился от натиска и, не стыдясь нагого тела, присел на край кровати, у самого окна. — Ты чего? – тоже приподнялся Аомине. — Знаешь, я так долго ждал, что ты признаешься. Я догадывался, но не был до конца уверен, особенно, когда мы ругались. Дайки опешил. Впервые Шинтаро был таким откровенным. — Ты ведь мне тоже нравишься. Я так испугался, когда ты сдался в плен и от тебя не было и весточки. Я думал… Я думал, что… - задрожал голос Мидоримы, и Дайки тут же обнял его за талию, касаясь щекой грудной клетки. — А я боялся, что убьют тебя, поэтому сдался сам. — Я люблю тебя, - повернулся Шинтаро. При свете луны его лицо горело, как яркий клиновый лист. Дайки даже приоткрыл рот от изумления, а потом залился смехом, обнимая мужчину настолько крепко, насколько мог. — Я тоже люблю тебя, Мидорима! Очень сильно люблю тебя!       Шинтаро улыбнулся куда-то в окно, а глаза застекленели от слёз. Неужели теперь за все страдания он заслужил покой? Неужели он заслужил такого человека, как Аомине? — Давай ещё раз? — Чего?! – обернулся он и застал умилительное лицо с капельками пота на висках. — Я больше не могу. — Разочек… — Нет! — Всего раз, я могу не входить, просто о бёдра. — Ебать ты опытный! Химуро показал? — Ты снова, блять, об этом?! – вскочил с кровати Аомине. — Откуда ж тебе ещё знать…       В итоге они поругались, и до конца отпуска не проронили и слова, а помирились, когда вернулись в родной дом из красного кирпича. Впрочем, молчанка никак не помешала им стонать друг для друга каждую ночь.