You are my star

— Хва, просыпайся, — Хонджун пробрался под нагретое одеяло, холодными руками приобнимая парня за талию, — я приготовил нам завтрак. — Если ты уберешь свои лягушачьи лапки, то я подумаю над предложением, — сонно промурлыкал Сонхва и, развернувшись в объятиях, уткнулся в чужую шею, которая пахла чем-то неуловимо родным, убаюкивая. — О, нет, — протянул Ким. — Мы так никогда не встанем, — он выпутался из постельного кокона и клюнул Хва в лоб. — Твоя матча остывает. — Что? — Пак резко поднялся. О его недавнем сне напоминали лишь слегка отекшее лицо и копна темных волос. — Матча? Ты же ее ненавидишь. — А кто сказал, что пить ее буду я? — Ты ее специально для меня приготовил? — Будучи слишком удивленным и заинтересованным, Сонхва даже не привел себя в человеческий вид, а сразу следом пошел за Хонджуном на кухню. — Обычно ты к ней даже прикасаться не желаешь. Что случилось? — Я просто захотел тебя порадовать, — Джун выкладывал яичницу с овощами на тосты. — Если тебе не понравится, то можешь выли- — Ты мне изменил или хочешь расстаться? Деревянная лопатка с глухим шумом выпала из рук Хонджуна на плиту. — Боже, нет, конечно, — он поцеловал Сонхва и сложил грязную утварь в раковину. — Вот так и делай людям добро. Да, я особо не романтик, но это не значит, что мне совсем это чуждо. — Все-все, я понял, — Пак поставил на стол дымящиеся парные чашки, которые они сделали сами. — Просто ты в последнее время был так занят, часто задерживался на работе допоздна. — Именно поэтому я решил устроить внезапное свидание, — слегка обиженным тоном пробубнил Ким и, сев за стол, отпил из чашки с нарисованной на ней луной. — Я люблю тебя, звездочка, — нежно протянул Хва, заправляя чужую прядь за ухо. — И я тебя, лунушка. —☆— Звезда, луна… Как давно это было придумано? Еще на раннем этапе их отношений, будучи наполненными бунтарством и лаской подростками, они тоже хотели называть друг друга милыми прозвищами, но от банальных «котик» и «солнышко» натурально выворачивало наизнанку. Сонхва думать долго не пришлось, ведь такому яркому Хонджуну, любящему свою гитару и мечтающему блистать на большой сцене, обращение придумалось само. Пусть он и не стал рок-звездой, но от музыки не смог полностью отказаться, поэтому занимался продюсированием в довольно успешной компании. Да и скрывать нечего, Ким обожал узор звезды и рисовал его везде: на ногтях, подошве конверсов, джинсовой куртке и порой даже на лице. На самом деле и Хонджун не ломал над этим голову, обозвав Сонхва (как сам Пак так подумал) луной. Он аргументировал это тем, что пусть луна только отражает свет, зато оно самое яркое светило на ночном небе. И к тому же, Луна — единственный естественный спутник Земли. Когда до Сонхва дошел смысл сказанного, он расплакался и крепко обнял Кима. —☆— После сытного завтрака парни провалялись в кровати пару часов под каким-то ситкомом, кутаясь в разнеженных объятьях и прерываясь на ленивые поцелуи. — Собирайся, — Хонджун взъерошил чужую макушку, покоящуюся у него на груди, — нам пора выезжать. — Куда? — Он тут же подорвался с блеском в глазах. — На свидание, — Ким пошел на кухню, по пути натягивая толстовку, и поставил кипятиться чайник. — Это понятно, а куда именно? — Секрет. — Хонджун, — словно мурча, протянул последний слог Сонхва и обвил талию Кима. — Ты же знаешь, что на меня это не сработает, — он повернулся и звонко чмокнул Пака в нос. — Одевайся теплее. А в ответ лишь тихое цыканье и закатанные глаза. —☆— — Вау… Это все, что смог сказать Сонхва, глядя как морские волны разбивают лаву закатных лучей, смешивая ее с соленой пеной и еще теплым песком. И ни единой души поблизости. — Хонджун, это- — Да-да, именно то, что ты так давно хотел. Море, пляж и спокойствие, — Ким возился в багажнике. — Давай помогай мне лучше. — Он достал два теплых пледа, чтобы на них сидеть, и еще один — укрываться. Они расположились недалеко от машины, возле небольших скал. Хонджун выложил на плед термос и картонные коробочки с клубнично-сливочным тортом и миндальным круассаном, что так любил Сонхва, но ради поддержания фигуры редко их ел. Аромат жасминового зеленого чая растворялся в свежем бризе. Прозрачная пелена облаков умиротворенно растянулась по синеющему небу. Шуршащий шум слабых волн, что своими лапами прочесывали песок, вместе с шипением пены убаюкивал. Сонхва откусил большой кусок торта и, глубоко вздохнув, придвинулся поближе к спине Хонджуна. Спокойно. — У меня есть для тебя еще один маленький подарок, — сказал Ким, когда солнце уже зашло, — сейчас, — и убежал к машине. Сонхва в предвкушении отвернулся к морю, чтобы не портить себе сюрприз. Через пару минут за его спиной послышались знакомые гитарные аккорды. Он тут же развернулся, чуть не опрокинув термос. — Это же! — Но Пак замолчал, оставив рот открытым. — Да, это та песня, которой я признался тебе, — Хонджун сел на свое место и продолжил перебирать слегка поржавевшие струны, глядя в широко открытые глаза. — И гитара ведь та же, — Сонхва провел рукой по нарисованным цветным звездам на корпусе инструмента. — Где ты ее вообще откапал? — А ты думаешь, почему я так допоздна в компании был? Изменял тебе направо и налево. — Ты ездил к родителям. — Вдруг до Сонхва дошло. Помимо основной работы, которой у него выше крыши из-за скорого выхода нового альбома группы, Ким поехал домой в двух часах езды только в одну сторону. — Прости меня, — Пак крепко обнял парня, смотря на гитару между ними. — Именно тогда я и нашел это место, — прохрипел придавленный инструментом Хонджун. — Оно великолепно. — Блеск в глазах Пака был ярче бликов набирающих силу волн. — Я безумно счастлив. —☆— — А я ведь тебе и до этой песни признавался, но ты так и не понял! — Обиженно отложил гитару Хонджун. — Знаешь ли, было трудно правильно понять от пубертатного подростка с гормонами в жопе фразу «я бы тебе вдул, даже если бы ты не был девушкой»! — Да ладно, — Ким закатил глаза и доел хрустящий круассан, — ну не вышло первое признание. Что тут такого? — Как и первое свидание, — Сонхва перебирал в руке пусть и холодной, но приятный песок. — Мы же договаривались не говорить об этом, — заныл Хонджун и положил голову на родное плечо, слегка куснув за него. — Мы оба были зелены, молоды и глупы. — Смотря спустя десять лет, это кажется милым и невинным. — Так это и было, — Ким подцепил руку Сонхва и сплел их пальцы вместе, звонко стукаясь парными кольцами. Уже порядком стемнело. Хонджун утянул парня лечь, прикрывая их пледом. Звезды. Такие яркие вдали от никогда не погашаемых огней центра города. Такие безграничные и нескончаемые на своей темной бездне неба. Такие далекие и свободные от надоедливого людского шума. Такие захватывающие. — Смотри, — Хонджун указал на три звезды в ряд, — это Пояс Ориона. А вон те, что похожи на букву «м» — созвездие Кассиопея. — Удивительно, что ты это еще помнишь. — Их я никогда не забуду, как и тебя, — он поцеловал Пака в висок. — Фу, как сладко и банально, — Сонхва толкнул его в плечо и глупо рассмеялся. — Но тебе же это нравится, Мафусаил. — Кто-кто? — Это самая старая звезда во Вселенной. — Придурок, — Хва ткнул пальцем между ребер Хонджуна, от чего тот чуть не выплюнул свои легкие. — Видишь Луну? Сегодня рядом с ней появится новая звезда. — С чего ты взял? — Я в этом уверен. — Ой, все, молчи уже, — Сонхва недовольно цокнул и положил голову на грудь Хонджуну. Они так и лежали в объятьях, размеренно впитывали соленую влагу и думали каждый о своем, слушая шепот волн. — Знаешь, — Сонхва сел и обнял свои колени, — я верю в параллельные вселенные. Столько звезд, галактик, планет. Глупо полагать, что мы одни. — Думаешь, в другой вселенной у нас первое свидание прошло лучше? — Хмыкнув, Ким протиснул свою руку между бедер Пака. — А может быть твое первое признание и сработало бы, — Сонхва куда-то уносился своим потоком мыслей. — А может быть мы и свадьбу смогли сыграть. Представь, что где-то там сейчас по нашему саду бегают наши дети вместе с нашей собакой. — Это типа где-то там мужчины могут рожать? — Это типа где-то там я был бы женщиной, — Сонхва щипнул ладонь Хонджуна, — а может и ты. — Мне не важно, кем я буду, главное — с тобой, — Ким утянул Сонхва в долгий поцелуй. — Ты сегодня какой-то слишком слащавый, — Пак обеспокоенно взглянул в глаза напротив и перехватил руку Хонджуна. — Что-то случилось? — Я просто по тебе соскучился за эти пару недель, — он аккуратно поцеловал каждую костяшку ладони парня. — Меня так тронуло, что даже в других вселенных мы вместе. — Конечно, — Сонхва широко улыбнулся. — Я безумно благодарен кому? Вселенной? Неважно. Благодарен, что встретил тебя, что не испугался новых не только мне, но и тебе чувств. Благодарен за абсолютно все, что ты сделал мне в жизни. Благодарен даже за каждую ссору, ведь с их помощью мы смогли построить такие крепкие и теплые отношения. Благодарен за твой труд и твою любовь. Никто для меня не делал таких вещей, которые делал ты. Твоя забота, поддержка, твои слова и твои прикосновения. Я люблю тебя, звездочка, и буду любить в других вселенных. Давай встретимся и в других жизнях тоже! Ведь Луна — это единственный спутник Земли, верно? Хонджун лишь смотрел на Сонхва с самой нежной, слегка грустной улыбкой, не в силах сдержать пару крохотных слезинок. — Сонхва, смотри! — Ким указал за плечо Пака. — Там падающая звезда! — Где? — Он резко обернулся, а потом опомнился, — ты так от ответа не увильнешь! — Спасибо тебе за все, Лунушка. Сонхва повернул голову, но Хонджуна рядом не обнаружилось, а щека горела костром, будто его ударили, но Пак точно чувствовал трепетные губы своего парня. Он их ни с чем не спутает. Вдруг до Сонхва дошло. Он посмотрел на Луну и, правда, как говорил Ким, там появилась новая звезда. Сонхва горько улыбнулся, продолжая смотреть на небо, хотя из-за слез ничего не было видно. Это была последняя жизнь Ким Хонджуна. Это была новая жизнь его звездочки.