***
Маленький принц сидел в окружении гувернёров и гувернесс. Юный наследник престола с огромным желанием посвящал свое время музыке, искусству, ботанике. Этот милый пятилетний ребёнок всего и почти у всех гостей балов умиление. И зовут его Томас Раджи. Прекрасный ребёнок. Красивые светлые, мягкие, волнистые волосы до плеч. Милая улыбка, светлая кожа, едва заметные уютные веснушки. Худое тело было очень характерно для этой королевской семьи. Но эта добрая улыбка совершенно не вписывается в образ такого холодного по своему происхождению ледяному принцу. Наследник страны Ghiaccio. К сожалению, всех в из королевстве загоняли в строгие рамки поведения. «Вы относитесь к ледяным! Вы лучше других! В вас буквально течёт кровь другого цвета! Веди себя холодно и аристократично. Тебе на всё плевать» — внушали взрослые. Все дети слушались родителей. А вот Томас не хотел мириться с этим! И что, что два королевста — полные противоположности друг друга? Томас не хотел слушать учебник по анатомии, где говорилось следующее: «Признаки ледяных: очень светлая кожа, светлые волосы, опущенные углы глаз. Цвет глаз варьируется от светло-зелёных до темно-синих. Кровь при ране/травме голубая.» «Признаки огненных: слегка смугловатая кожа или же смуглая, тёмные волосы, подняты углы глаз. Цвет глаз может быть всех оттенков красного, коричневого, а также они могут быть чёрными. Кровь при ране/травме красная.» Так… Наверно, ничего не понятно? Что ж…***
Две девушки, две прародительницы. Одна холодна, словно погода на полюсах, зовут Бьянка Романо. Вторая же горяча, словно пламя в Аду, а уже её зовут Росса Руссо. Они безумно любили друг друга. Решив создать новый идеальный мир. Наши двух красивый парней, родили от них, но их любовь друг к другу была настолько сильна, что никто им не нужен. У них у обеих родились прекрасные сыновья. Но вот эти мальчики сразу же начали ненавидеть друг друга. Оба были такие же, как и их мамы, но с огромной ненавистью к другому наследнику. Они также продолжали род. Вот тут важно упомянуть, что, они были наделены силами. Бьянка могла замораживать, призывать снег, дарить столь нужную прохладу в жаркий день. А Росса могла поджигать, устраивать пожары, творить безумства со своим огнём, а также могла принести необходимое тепло в холодный день. Эти две девушки прекрасно дополняли друг друга, ведь Бьянке постоянно было холодно, а Россе жарко. А вот их сыновья не взлюбили друг друга. Томас, сын Романо. Дамиано, сын Руссо. Оба ненавидили друг друга, разговаривали сквозь зубы. Лишь однажды они сошлись во мнениях и сделали ужасное деяние, что отдаётся людям до сих пор… Они убили своих матерей. Разразилась война между двумя королевствами. Тогда к Томасу пришёл один старец. Мудрый, старый, с длинной серебряной бородой, голубыми-голубыми очами. — Сын мой… Отчего же ты так ненавидишь другого? Твоя ненависть ни к чему хорошему не приведёт. — Кто ты такой, чтобы указывать мне?! — Ох, милый, вижу я, зря вы это сделали… Потомки страдать будут. Вижу, поля в крови, слезы женщин и детей… — у дедушки закатились глаза. — ох, чую, несладко будет жить на свете этом. Бедные короли… Как же плохо им придётся. — Выметайтесь из этого дворца! —приказал юноша, указывая на дверь. Но вдруг изо рта старика вырвался страшный хрип, от чего юный правитель тут же умолк. Тихие, зловещие слова начали вырваться из горла старика. Нельзя было разобрать их. Томас понял только последние пару строчек.Лишь только смелый отышет тут решение. Лишь только тот, кто сможет полюбить, Окончит эту яростную битву, Растопит наши души вечно ледяные, И воцариться, наконец-то, мир. Пройдёт и не столетие, и не два… Мои слова ты вспомнишь, дорогой… Ну, а сейчас, мы можем лишь молиться. За упокой Нашего Покоя…
Старец упал без чувств на пол, к ногам правителя. Теперь ему не придётся видеть то, как мучаются люди, во имя блага… Это пророчество Томас приказал записать. Но в своё решение о войне не изменил. Слишком велика была его гордость. Во имя всеобщего блага…***
— Альбина, это было превосходно! — маленький я захлопал в ладошки. — расскажешь ещё что-то? — спросил я свою служанку. — К сожалению, Ваше Высочество, Вам пора спать. Таков приказ Короля, отца Вашего, чтобы с первыми звездами на небосклоне вы спали. — девушка мягко улыбнулась и подняла меня на руки. Я всегда был лёгким. — Раз батюшка велел, значит, так тому и быть, — я ребёнок неконфликтный. Поэтому девушка улыбнулась ещё теплее и посадила меня на кровать, принимаясь снимать с меня мою обычную одежду, — Не надо, Альбина, я сам. — Как прикажете, Ваше Высочество. Альбина де Сантис — моя любимая гувернесса. Её спокойный голос, красивые глаза цвета изумрудов, прекрасные светлые глаза, хрупкая фигурка, тонкие черты лица и, самое главное, опущенные уголки глаз, бледный цвет кожи. Она была чистокровной ледяной. Её манерам могли бы позавидовать многие гувернёры. Девочка ещё поленькая, всего пятнадцать. На десять лет старше меня была. Всегда вежливая, учтива, интересна, как собеседник. Прекрасная девочка. Я сам начал раздеваться и переодеваться в мою ночную рубаху. Альбина отвернулась для приличия. И повернулась только тогда, когда я перестал копашиться. — Альби, а пророчество исполнится? — я впервые назвал её этой формой имени. Она удивилась. — Я что-то не так сказал? Прости, пожалуйста! — Нет-нет, что Вы! Меня никогда так не называли, вот я и удивилась. Ваше Высочество… — Можешь обращаться ко мне по имени. — Томас, конечно, оно исполнится. Когда нибудь найдутся те правители, которые смогут закончить эту ужасную бойню… — Я так хочу, чтобы это всё прекратилось! Хочу, чтобы папа был тут, рядом, а не там, где опасно. — Мы все хотим… У меня там брат… Погиб… — по щеке девушки тут же скатилась слеза. — Альби, я уверен, что твой братик сейчас с Бьянкой Романо и Россо Руссой! Он обрёл покой и теперь ему хорошо. Он всегда с тобой. Во-о-от тут, — я осторожно коснулся рукой места, под которым бьётся сердце. Она улыбнулась и утёрла слезы. — Спокойной ночи, Ваше… Ой. Спокойной ночи, Томас. — Спокойной ночи, Альбина. — де Сантис вышла из моих покоев и я остался в полной тишине и темноте совершенно один. Я всё думал над пророчеством. А что, если я полюблю? Если я прекращу эту ужасную битву. Я не хочу, чтобы мои люди страдали. Я сделаю всё возможное, чтобы это прекратилось! Мне было всего пять, а я уже мог думать, как будущий правитель.***
Назвали меня Томасом. В честь первого сына Бьянки Романо. Моя матушка скончалась, когда мне было всего несколько месяцев. И тогда папенька женился на сестре маменьки, но та не родила ему наследников, поэтому я остался единственным ребёнком и единственным принцем. Мачеха меня не любила, так как понимала, что я сдвину её в престола. Она кричала на меня, когда я был маленьким, ругалась без повода. Отец постоянно воевал, поэтому некому было защитить меня от несправедливого гнева королевы. Мне тогда было всего пять лет! Но в тот год произошло и много приятного. Мой отец подарил мне прекрасную цепочку из белого золота с красивыми голубыми сапфирами. Очень нежное и аристократичное украшение. Мне оно очень понравилось. Через пару дней в нашем дворце. Высокие потолки ледяного замка с радостью принимали гостей. Тут были различные лица. Они окружали меея и умилялись, говорили комплименты моей внешности и голосу. Они все слились в один монотонный шум. Вдруг я увидел интересного мальчика На вид чуть старше меня, но он был… Другим! Его прекрасные каштановые волосы изумительные глаза цвета молочного шоколада, смугловатая кожа, дерзкий взгляд, подняты уголки глаз. О мой Бог! On Dio! Santa Bianca Romano! Он же… Огненный! Я вырвался из толпы и подошёл к нему. Он поднял на меня свои изумительные глаза. От него превосходно пахло чем-то, что мне было незнакомо. Чёрная рубашка, чёрные свободные брюки, какие-то чёрные туфельки. Я быстро подошёл к нему, а он поднял на меня свои волшебные глаза. Милая улыбка на его лице была приятна мне. — Привет! Я Томас Раджи! Как тебя зовут? — я безумно сильно захотел с ним познакомиться. — Дамиано Давид, принц Королевства Fiamma. Ты, должно быть, принц этого Королевства, верно? — голос такой сдержанный, но при этом в нём можно услышать нотки радости. — Да, всё верно. Приятно познакомиться, Дамиано, — я, как девушка, сделал ему реверанс, а он взял мою руку и, в поклоне, снова поднял свои глаза на меня и оставил краткий поцелуй на моей руке. Я был, мягко говоря, в шоке. — Ты такой теплый! Господи, как приятно ощущать это тепло! — я искренне удивлялся. Это такое… Приятное, но неизвестное мне чувство! — А ты холодный. Твой холод просто прекрасно остужает меня… Он дарует тот самый ветерок в жаркий летний день… — Ах! Тебя же могут тут увидеть! Пойдём в комнату? Туда никто не заходит во время бала. — А ты меня не боишься? Ну, я же там… Враг твоего королевства и всё такое. — Я не верю, что такой прекрасный и милый человек, как ты сможет навредить. Пошли! Мы очень быстро добрались до моей комнаты, а там мы закрылись и стали болтать обо всём на свете. О наших родителях, о своих судьбах, о своём народе, о погоде, о природе… Короче, много тем мы успели обсудить! Обнимались, ведь мы же дети, которые узнали, что обниматься — довольно приятно. Особенно если другой обладает той температурой, которой тебе не хватает. Но, к сожалению, Дамиано было пора возвращаться. Мы долго не хотели расходиться, но всё же обнялись в последний раз. — Прежде, чем я уйду, я должен тебе это передать. Вот, держи, — он протянул мне красивую коробочку, — с помощью этой штуки мы сможем тайно вести переписку. Таким образом, мы сможем контактировать без ведома родителей! — Меня тоже для тебя кое-что есть. Вот, — я протянул ему волшебный кулон, — он поможет тебе излечить твою душу, когда тебя будет казаться, что всё сейчас рухнет. Очень помогает, поверь. — Спасибо… — Дамиано растворился в воздухе с доброй улыбкой на лице. После этого мы не виделись. И не вели переписку…***
Двенадцать лет спустя. 18 января. — Ты не можешь запретить мне видится с отцом! — повысил голос я. — Я его родной сын и единственный наследник его трона! — А я его супруга! — закричала на меня мачеха. — Прошу прощения, Король приказал впустить Принца. — Альбина вышла из покоев отца. Я, с гордо поднятой головой, зашёл в комнату. Того ранили на войне. Видимо, какая-то инфекция попала в тот порезы, и теперь он не заживал. — Сын мой… Чую, немного мне осталось жить на этом белом свете. Покину я этот мир скоро. Жена моя за мной пойдёт, дня через три. Прошу, не повторяй моих ошибок! Прости меня, жену мою вторую. Отпусти грехи мои, не злись на меня. Мне пора… Сын мой… На твоих юных плечах теперь лежит управление Королевство, жизни миллионов людей и война. Прошу, не повторяй моих ошибок и завершил её. Пожалуйста. Мне пора. И помни: L'amore non è mai sbagliato! Пока, сынок, встретимся у Бьянки Гатти. Прощай… — отец закрыл глаза навсегда. Я не слишком много контактировал с отцом, поэтому эта утрата для меня была не слишком болезненна, но слезы начали капать из глаз. Я сжал руку уже покойного отца. — Я люблю тебя, пап. Спокойной ночи… — за окном был день… Я вышел к Альбине и к Барбаре, так звали мою мачеху. — Король скончался. Альбина прикрыла рот рукой в состоянии шока, а Барбара ничего не сделала. Прислуга тут же побежала в комнату к их покойному правителя. А его вторая жена не пошла. — Наконец-то, он умер. Теперь вся власть моя. — женщина злорадно усмехнулась, гордо подняла голову и презрительно посмотрела на меня. — Стража, в темницу её! — приказал я, — возможно, ты забыла, но женщины в нашем королевстве не могут править без мужа. — мачехе связали руки и увели. Она что-то кричала вслед, но я не слышал. — И позовите Викторию. Виктория де Анджелис — моя прекрасная помощница. Чистокровная ледяная. Её превосходные глаза никого из мужчин не оставляли равнодушными. Но на меня чары её внешности не действовали. Вик оказалась под боком. Она приобняла меня, ткнулась носом в грудь и заплакала. — Ну-ну, Винченцо, тише, милая. Почему плачешь? — Король умер… Жалко его… Раджи, блять, тупой вопрос! — Всё люди умирают. Жаль, конечно, что прожил всего 46 лет, но многие правители и раньше умирали. — Как я понимаю, теперь ты король? — Всё верно. Передай, пожалуйста, министру, чтобы организовал коронацию и сообщил народу о смерти короля. Похороны будут позже. — Конечно, Ваше Величество! — шуточное сказала Виктория, переставая плакать. Убежала также внезапно, как и появилась. Ну а я пошёл в свою комнату. По пути я успел осознать потерю своего отца и то, какая большая ответственность теперь лежит на моих плечах. Слезы сами потекли по щекам, липкая грусть и тревога перекрыли доступ к кислороду. Я буквально побежал в свои покои, пытаясь успокоится. И как только за мной закрылась дверь на ключ я разревелся, как маленький мальчик. Спустя какое-то время в мою дверь постучались. Я отпер её и на пороге увидел Альбину. Она была заплаканная, а в её руках чёрная одежда. — Чем я могу Вам помочь? — спросила она, покорно склонив голову. — Ничем, Альби… Ступай к себе, освобождаю тебя от работы. — Но… — Никаких «но». Ты работаешь сутками, не спишь, не ешь. Исхудала вся. Прошу, отоспись и поешь уже нормально. И это не обсуждается! — мне было жалко эту юную деву, на которой были куча обязанностей. Она всё же пошла выполнять мой «приказ». А я вспомнил про ту коробочку, которую мне когда-то подарил Дамиано. Дамиано… Я уже и забыл, как он выглядит. Чёрный маленький ящичек с красными камнями. Кое-где есть потёртости с там просвечивается жёлтое золото. Я открыл эту коробочку, там было пусто. Только на крышке какая-то бумажка. Я открыл её. «Если хотите отправить письмо, то просто напишите его и положите в этот ящик. Получатель получит его почти моментально.» Как прекрасно. Надо лишь написать письмо и всё. Я тут же сел за его написание. Взял перо, чернила, листочек пергамента. Но тут я понял, что не знаю, что писать. А, собственно, зачем я пишу? Ладно, плевать, импровизируем. «Доброго времени суток Дамиано. Возможно ты меня забыл Я Томас Раджи, принц ледяного королевства. У меня сегодня умер отец прямо у меня на глазах… Мачеха теперь за решёткой в темнице. Мне очень грустно из-за смерти отца, буквально пару часов назад. Точное время я не знаю, ведь проплакал неопределённое количество этого самого времени. Мы с папой так мало времени проводил вместе… Теперь, получается, я являюсь правителем Королевства Ghiaccio… Мне не по себе от всей той ответственности, что резко свалилась на мои плечи. Я не знаю, сколько времени прошло. На душе беспросветная грусть. Я не знаю, что делать со всем тем, что теперь входит в мои обязанности. Тяготное бремя легло на моё сердце, затумантв разум. Я не знаю, зачем я пишу это именно тебе, но, скорее всего, мне просто некому выговориться. Прости, что тебе придётся это читать…Надеюсь у теб
С наилучшими пожеланиями,
Томас Раджи
***
Я пошёл за своей гитарой. На удивление тёплое дерево легло мне в руки, немного согревая ледяную душу и тело. Я сел на подоконник. Пальцы будто сами собой тянулись зажимать аккорды и извлекать различные звуки из столь любимого мною инструмента. Прекрасная музыка заполнила комнату, лаская уши. Мне с самого детства говорили, что у меня просто прекрасный слух и восхитительные музыкальные пальцы. Меня сажали за фортепиано, и я, вроде, даже что-то умел или умею играть на нём, но этот инструмент мне не приглянулся. Потом Виктория рассказала мне, что играет на бас-гитаре, но там струны для меня показались слишком толстыми И вот, как-то выходя в город, я увидел продячего музыканта, что играл на гитаре. Меня сразу же заинтересовал этот инструмент. За окном была замечательная погода. На деревьях и на земле блестит снег от ярких солнечных лучей. Чёрные стовы елей контрастируют с белоснежным покровом земли. Люди в городе выглядил словно муравьи. Лазурнвя гладь чистейшего неба не имела ни единого облачка. Спокойный шёпот ёлок… Так прекрасно. Тихое дуновение ветра донёслось до моих ушей… Крик о помощи маленькой девочки… Я тут же сорвался со своего места, оставив гитару в комнате. Побежал на истгчник звука. И вот спустя пятнадцать минут я оказался в темнице. Двое стражников стояли, ко мне спиной и явно кого-то держали. Этот кто-то плакал навзрыд. Голос был детский и это была девочка. — Что тут происходит?! — спросил я стражников. — Ваше Величество, к Вам в замок пришла… Огненная девица! — И мы сразу же потащил её сюда, заковав в металлические оковы. — Спросили, зачем она здесь? — Нет… — Отойдите, я сам с ней поговорю. — стража покорно расступилась. На меня смотрела девочка лет десяти. Глаза зврёванные, она вся дрожит, на рту также полоска металла. Как только девочка увидела меня, то, вжалась в угол и зажмурила красные глаза. — Тише, я не причин, вреда, спокойно. Давай я сейчас сниму кляп, а ты не будешь плеваться ядом, договорились? — робкий кивок девочки. Я быстро снял с неё эту чёртову полоску металла. На том месте, где она соприкасалась с кожей небольшой ожог. — Идиоты, у огненных аллергия на этот металл! Так, скажи мне, как тебя зовут? — Лилит де Леон. Меня послал наш новый король с письмом… — Лилит хотела его подать, но руки скованы, да и металл обдигает кожу. — А что случилось с Якопо I? — Отравили. Он погиб. Пару дней назад, а сейчас нами правит Дамиано II. — О как… Соболезную. Я сниму оковы, ты не дергайся. Просто, отдашь то, что должна, и уйдешь с миром. — я аккуратно освободил девочку. Та протянула мне першамень в конверте с официальным штампом короля Королевства Fiamma. — Можешь быть свободна. Стража, проводите девочку до ворот из города. И пусть хоть кто-то её тронет, накажу. Я уже хотел покинуть темницу, но вдруг увидел через решётку тело, висящее в воздухе. Я узнал мачеху. Она повесилась. Кто же ей верёвку-то дал?! Идиоты, ей-богу! Я быстро отправился к папе в кабинет, что ы разобраться со столь официальным письмом. Туда я добрался намного быстрее. В нетерпения сел за стол, открыл конверт, вытащил письмо. Аккуратный почерк… «Доброго времени суток, Томас Раджи. Если мне не изменяет память, то бывший король скончался. Соболезную Вашей утрате. Мой брат, Якопо I, также скончался. Пишу я Вам с предложением о переговорах. Надеюсь, мы с Вами сможем обсудить военную ситуацию между нашими королевства и и найти компромисс. Я отдал приказ своим войскам отступить. Если Ваш ответ положителен, то, давайте встретимся сразу же после Вашей коронации.Дамиано Давид, король королевства Fiamma.»
Вот как… Так. Надо отдать прикзм о том, чтобы мои войска также отступили. Спросить Вик про коронации и траур отца. А также про состояние горожан. Господи, сколько суеты! — Томас? — Вик ворвалась в кабинет. — Господи, не пугай так! Что такое? Что-то серьёзное? — Коронация завтра в десять утра. Девочку из Fiamma успешно довели до границы, войска огненный отступили, наши тоже, но ждут нападения. Какие-то указания? — Коронация может состояться сегодня? Без всякой помпезности, просто. И скажи, пожалуйста, граждани знают, о смерти короля? — Да, может. И да, знают. У них траур. — Прекрасно, тогда через сколько может быть коронация? — Через три часа. — Превосходно. Можешь идти, спасибо. — девушка вышла из кабинета. Я взял пепгамент, перо, чернила и начал царапать ответ. «Доброго времени суток, Дамиано Давид. Я согласен на переговорами между нами. Моя Коронация будет завершена через пять часов. На данный момент на часах десять утра, так что в шесть вечера, если Вам удобно, мы можем уединиться в переговорной на границе.С уважением, Король королевста Ghiaccio, Томас Раджи.»
Я отправил это письмо с совой.***
Коронация прошла гладко, все всё успели. Народ знал, кто их король. Меня встретили бурными овациями. Потом я поехал на эти переговоры. Внутри всё немного трнпещало перед моей первой деловой встречей. На мне прекрасный костюм. И вот я уже сижу за переговоры столом. Рядом со мной сидит мой министр, Виктория. Напротив сидит Дамиано и ещё один мужчина. Давид такой красивый… Острые скулы, дерзкие глаза, поднятые уголки глаз, крепкое телосложение. Просо прекрасный. — Томас Раджи, я бы хотел обсудить с Вами вопрос о военной ситуации между нашими королевства и. Как мы оба прекрасно знаем, прошло тринадцать столетий с начала этой войны. Люди страдают. — С моей стороны люди также не в самом лучшем положении. Предлагаю заключить мир между нашими королевства и, если Вы не против. Мы не будем нападать на Вас, а Ваши войска не будут нападать на нас. Если кто-то нарушит это условие, то война продолжится. — Согласен, — мы пожали друг другу руки, кто-то уже успел написать договор, а мы его подписали. Также мы решили заключить клятву на крови. Порез на его руке и на моей. Две капельки крови: его красная и моя голубая. И эти две капли танцевали прекрасный танец. По старинном у поверь, если цвета крови смещается и образуют фиолетовый, то наступит мир. А коли нет, то воевать надо. Мы с замиранием сердца наблюдаем за ними. Они приближаются друг к другу, соприкасаются… И-и-и… Смешиваются. Фиолетовая капля падает в стеклянный флакончик.***
пять месяцев спустя Мы с Дамиано сблизились, как друзья. Наши народы перемешались и были счастливы окончанию войны. Альбина так радовалась, когда узнала, что её брат не умер! Все ходили счастливые, ведь избавились от бремени войны. Дамиано оказался прекрасным другом и правителем. В каждым днём наши отношения становилось всё теплее и теплее. Мы вместе отыскали замок, который был на границе наших королевств. Стали вдвоём жить там и, если что, то, спрашивать совета у другого. Кажется, что-то трепещет у меня в груди…***
Я, как и обычно, проснулся в своей холодной постели. Что-то с самого пробуждения настроение поганое… Раньше я такого настроя у себя не наблюдал… Надо бы рассказать кому-то, может, помогут. Ну а пока я просто встал с кровати, накинул на себя длинную тунику и вышел из комнаты. Холодно. Очень холодно. И одиноко. Но если холод был спутником моей жизни, то вот одиночество я испытавал редко. Из неоткуда появился Дамиано. Он был явно встревожен и на нервах. В руках сжимал какой-то пергамент, а его милые кудряшки были растрёпанны. Видимо, он торопился куда-то. — Что такое, Дамиано? — обеспокоенно спросил я. — Восстание… Короче, Виктория де Анджелис полюбила Итана Торкио. Итан мой советник. Народ не принял это и поднял восстание. — Черт! Буду через минуту! Я забежал в комнату и принялся быстро одеваться. Срочно нужно подавить восстание.***
Я уже не помню, как добрался до своего замка. Люди, не принимающие эту странную для них любовь, собрались около замка. Я вышел и начал свою речь. — И что вы тут устроили? Восстание только, потому что вам не нравится то, что ледяная и огненный любят, друг друга? Это вас вообще не должно волновать! Это их жизнь, их правила и их заботы. А если ваши сыновья или дочери полюбят человека из другого королевства, то что будет? Мир не рухнет от того, что, кто-то встречается с человеком из другого королевства или с человеком своего пола. Это любовь. Любовь, такое прекрасное чувство. В любви признаются, ей занимаются, ею живут. Кого-то любовь спасли от греха самоубийства. Это личный выбор каждого. Главное, чтобы любовь была с облюдным согласием и, желательно, чтобы оба партнёра достигли возраста согласия, если речь идёт о плотских утехах. Коли же это романтическая любовь, то тут никаких законов нет. Самое главное, чтобы это были не животные и не дети, недостигшие возраста согласия. Любовь это же такое высокое чувство! Про неё пишу стихи, ею разбивают сердца, но при этом с помощью неё скреплаютсч союзы брака и появляются дети. L'amore non è mai sbagliato! — все вдруг резко стихли. Я обернулся. За мной стояла… Бьянка Романи. — Правильно говоришь, сын мой. Любовь никогда не ошибается. Я полюбила девушку из другого королевства. Просто следуйте зову вашего сердца, да не нарушаете законов. Прибудет с вами идеальный мир…***
Когда я вернулся домой, Давида ещё не было. Ну я решил порыться в библеотеке. У нас была просто громадная библеотеку! Это гигантская комната, где по стенам идёт множество полок и стеллажей. И всё это выстраивается квадрат. В самом центре несколько столиков для чтения и пустующий монумент. Интересно, что там было?.. Разнообразие книг поражало разум! И на латыни, и на греческом, и на итальянском, и на английском. Романы, приключения, научная литература, художественная литература, учебники различные. Тут можно найти совершенно все! Меня заинтересовала одна книга, но я никак не мог её достать. Вдруг я почувствовал сзади тепло. Ко мне прижималось тёплое тело. И я догадываюсь, кто это. — Дамиано? — Да, Томми? — Давид любезно подал мне ту самую книгу. — Что делал во время восстания? — Произнёс речь о том, что каждый может любить другого или другую. А ты? — То же самое. Ты представляешь, видимо, я уже настолько свизнулся, что мне привидилась Бьянка Романи! — Видимо, я тоже свихнулся. Мне привидилась Росса Руссо… — Глупенькие, вы не сошли с ума. Мы действительно к вам явились, — нежный женский голос доносится откуда-то сверху. Мы с Дамиано синхронно задрали голову. С самой верхней полки на нас смотрел голубой силуэт, который постепенно проявлялся. Я начал узнавать Бьянку. Потом там же появился ещё один силуэт, но только он был красным. Росса… — Вы сотворили прекрасное деяние. Остановили кровопролитие, приняли возможность чувствовать что-то к противоположности себя. Вы сделали то, что не могли сделать другие на протяжении 13 веков! Вы сделали оо, что хотели сотворить мы. Mondo perfetto! — девушки по воздуху спустились на тот самый пьедестал. Их губы слились в поцелуе, а тела прижимались друг к другу. И в такой позе они обратились в камень. Мы с Дамиано тут же побежали вниз к этому монументу. Около него каллиграфическим почерком были выведены следующие слова: «Мы завершили наше предназначение. До прибудет с вами идеальный мир. И помните: L'amore non è mai sbagliato!» Я прибывал в смятении. Неужели мы исполнили пророчество?.. Нет, мы его исполнили ещё пять или шесть месяцев назад, когда закончили войну. И это прекрасно! Я был счастлив и окрылён! Посмотрел на Дамиано полными счастья глазами, тот стоял в ступоре. Его мозг явно что-то осмысливал. — Дамиа, ты чего? — обеспокоенно спросил я. Он поднял на меня глаза. — Помнишь пророчество? — Помню. А что с ним не так? — «Лишь только тот, кто сможет полюбить, Окончит эту яростную битву»… — Ну да. — я совершенно не понимал, чего Дамиано от меня хочет. Но его изумленный взгляд заставлял мой мозг работать. «Лишь только тот, кто сможет полюбить, окончит эту яростную битву»… Сука, что он так вылупился на меня?! «Окончит эту яростную битву»… Нет, дело явно не тут. Вполне обычное предложение. «Лишь только тот, кто сможет полюбить»… «Лишь только тот»… Также ничего особенного. Блять, что от меня хотят?! Я тупой, не понимаю! «Кто сможет полюбить» … Полюбить… Я вспомнил, как у меня совершенно недавно, буквально пару дней назад, сюивалось дыхание, когда Дамиано коснулся меня своей ладонью. И как сердце билось быстрее, когда он был рядом. Черт, как же я был слеп! — Томас, скажи честно… Ты меня любишь? — всё же я не настолько тупой, я всё же догадался. — Дами… Ты не представляешь, насколько сильно. Давид впился в мои губы, словно я был покрыт сладкой глазурью. Я стоял в растерянности, ведь никогда не целовался. Но это чувство было настолько приятным, что, я просто, обвил его шею своими руками и позволил делать ему то, что хочет. Поцелуй был таким нежным и чувственный будто Дамиано хотел передать всю свою любовь ко мне. Неужели мои чувства взаимны?! Спустя пару секунд у меня начало распирать лёгкие. Я впервые задыхаюсь от поцелуя. Это так… Приятно?.. — Ты впервые целуешься? — спросил Дамиано, улыбаясь. Господи, это что за улыбка?! Почему-то ноги подкашивались от этой ухмылка. Мой робкий и стеснительный кивок заставил его ещё больше улыбаться, — Милый мальчик… — Дамиано, смею предложить… Давай соединил нас узами легкой любви… — я жалобно простонал от того, что это получалось не так поэтично, как было изначально в моей голове. — Забудь. — Нет, не забуду. Томас, я приниаю твоё предложение. Давай встречаться? — Да. Именно это я хотел сказать. — мы снова слились в нежном поцелуе.***
Три месяца спустя. С того момента, как Белла и Росса обратились в камень прошло три месяца. Когда мы с Дамиано продолжали обследовать замок, то наткнулись на комнату, которой там явно не было. Да, мы его ещё не обошли! Да, мы тут живём уже восемь месяцев, но так и не рассмотрели дом. Он большой, а у нас много дел. Ах, да, отвлёкся. В этой комнате находилась спальня. Большая двухместная кровать с изящной спинкой, крепкими ножками. Из прекрасной сосны. Дамиано тут же ухмыльнулся. В его голове явно всплыла какая-то идея. Я не обратил на это особого внимания. Также там был туалет, что было редкостью даже у королей. Ведь обычно люди вылилвали свои отходы прямо на улицу! Ужас! Слава богу, у нас были туалеты. Ну, у меня, у Дамиано и у нашей прислуги. У простолюдинов их не было. Отвлёкся. Опять… Окна выходили на оба наших королевства, а также там стоял большой шкаф, куда можно было складывать одежду. Красивая комната. Очень красивая. Но сейчас не об этом. В один из вечеров мы перенесли свои вещи сюда, таким образом, мы начали жить вместе в одной комнате. И это вылилось в кое-что другое…***
Кто-то постучал в дверь моих покоев. Я устало потёр виски, зажмурил глаза. Стук повторился, но уже громче и настойчивее. — Входите, — раздражённо сказал я, сжав кулаки. Дверь открылась. Я даже не посмотрел, кто вошел. У меня было куча пергаментов, с которыми надо разобраться. Они Лежали прямо передо мной. За этими приказами и просьбами я и не заметил, что уже ночь, а моя свеча догорает. Я поднял глаза и увидел Дамиано, стоящего прямо у моего стола. — Томас, amore, уже поздно. — Мне надо разобраться с этими пергаментами. — Эти, пергаменты подождут до завтра. Милый, может, вместо этих никчесных приказов, мы займёмся любовью? Одни, в спальне, в полумраке. Это же явно лучше, чем сидеть тут с огарком свечки. — Дамиано обошел мой стол и впился в мои губы требовательным поцелуем. Я тут же отвлёкся на этот сладкий поцелуй. — Да, пожалуй, ты прав. — ответил я. Давид с пошлой ухмылкой подхватил меня под бёдра, заставив обхватить его всеми конечностями Понес меня куда-то. А я сгорал от смущения, когда ощущал, как его сильные руки, сжимают мои бёдра, а нежные губы оставляют лёгкие поцелуи на моей шее. Хотелось застонать, но я отдернул себя от этой затеи. Всё же мы в пустом ночном замке. Хоть из прислуги тут только Альбина и ещё какая-то девушка и всё, но стонать в голос прямо посреди коридора не хотелось. Я понял, куда меня несёт Дамиано. В нашу общую спальню. Да, мы спали рядом на протяжении двух месяцев, но так ни разу у нас не было физической близости. Было страшно. Было интересно. Но страшно. Но когда Давид положил меня на прохладные простыни, а сам пошёл, чтобы закрыть дверь на щеколду, все страхи вдруг куда-то улетучились. На их место прошло какое-то новое чувство… Я не знаю, как оно называется, я ни разу не испытывал такого. — Томас, я у тебя первый. Я прав? — Да, Дами… — робко ответил я, стараясь избегать этих прекрасных глаз. — Хорошо. Ты не против, если я буду направлять тебя? — Всё, что угодно. — Так, блять, без этого. Я хочу услышать точный ответ. Ты точно хочешь? — Честно? — Да, Томми! — Я сам не знаю. У меня такое впервые. Внизу живота будто стягивается какая-то горячая пружина. Так и должно быть? — Это зовётся возбуждением. Твое тело хочет секса. — я покраснел и прикрыл руками пах, но Дамиано осторожно отвёл мои руки в сторону. — Не закрывайся от меня, пожалуйста. Его ловкие пальчики начали стягивать с меня такой отвратительно узкий костюм, в котором я сегодня выступал перед народом. Меня эта одежда почти душила, но Давид давал мне ту самую свободу и лёгкость. Он снял мой пояс, а следом и всё одеяние. Я предстал перед ним совершенно нагим. Стыд сковал горло, я снова попытался прикрыться. Но Дамиано, видимо, это не понравилось. Он рыкнул мне в шею, куснул ключицу, спустился с поцелуями ниже. О боже! Его мягкие губы накрыли мой сосок. Господи, как стыдно! Стыдно за то, что делает Дамиано, за свою реакцию на это. За всё. Давид снова отвёл мои руки от моего же паха, поэтому я закрыл лицо. Я просто не мог смотреть в эти два бездонных колодца похоти. Это слишком… Запретно, порочно. Благослави господь язык Дамиано! Он вытворял такие прекрасные вещи с моим телом, что плакать хотелось от того, насколько мне было приятно. Я начал выгибаться в сторону своего мучителя. Вдруг он коснулся своими длинными пальцами моего члена. Я громко выругался и простонал. — Хочешь? — Мгм, — промычал я что-то утвердительное, пытаясь не стонать. Дамиано начал совершать движения своей рукой по моему члену, а я мог лишь стонать, как самая последняя puttana. — Милый, ты такой отзывчивый. Твоё прекрасное тело извивается в моих руках, а я ещё не приступил к самому сладкому. А твой божественный голос! Рай для ушей. Я мог лишь смущаться от этих слов. Закрывая лицо руками я пытался укрыться от этого демона. Моего любимого демона. Но вдруг его руки исчезли с моего тела. Я не сдержал скулеж, что вырвался из моего рта и жалобно посмотрел на Дамиано. Тот отошёл к ящику шкафа. — Что ищешь? — Нашёл! — воскликнул Давид, держа в руках что-то, — для продолжения нам потребуется это. — в его руках лежал флакончик с ароматным цветочным маслом. Дьявольская ухмылка на лице моего любовника не предвещала ничего приличного. — Раздвинь ножки. Я покорно развел бёдра, пытаясь понять, что Дамиано собирается делать со мной. Но Давид лишь вытянул меня в очередной пылкий поцелуй. Я с большим удовольствием отвечал. Вдруг я почувствовал запах цветов в комнате, этот запах смешался с ароматом наших тел и создал невообразимо прекрасную композицию. Видимо, так пахнет секс. Я почувствовал, как его палец осторожно смазывает меня. Господи, это так стыдно… Немного неприятное ощущение растянутость, а так всё просто отлично. И я был этому очень рад, ведь слышал от кого-то, что первый раз может быть болезненным. Но Дамиано изо всех сил старался сгладить неприятные ощущения. Целовал, куда только достанет. Гладил свободной рукой бёдра. За ласками я совершенно не заметил, что начал сам насаживаться на пальцы, а их внутри меня было уже три. Три!!! Господи, каким невнимательно надо быть, чтобы пропустить тот момент, когда в тебя добавили ещё два пальца?! — Готов, милый? — прошептал Дамиано, вытаскивать пальцы из меня, заставляя грустно хныкать. — Да, Дами, пожалуйста. Забери мою честь, словно пред тобою дева возлегает… — Не хочу я эту деву невинности лишать. — я испугался. Неужели Дамиано не хочет меня?! Он сам предложил! — Я тебя хочу, amore! — Давид вытянул меня в нежный поцелуй. Я тут же перестал переживать в обвил своими ногами поясницу принца. Он очень сосредоточен на том, чтобы обмазать маслом свой член. — А зачем нам нужно было масло? — задал я очень глупый вопрос. Поздно уже было спрашивать, но Дами всё же мне ответил. — Оно нужно для того, чтобы облегчить скольжения члена в… — Не продолжай, я понял! — резко перебил его я, ведь было очень стыдно слышать эти слова. Поэтому я залился краской. — В твоей узкой дырочке. — всё же завершил своё предложение Дамиано. От этого я закрыл руками лицо, мне было ужасно стыдно. Я чувствовал… Жар? Господи, казалось, воздух между нашими телами был горячее, чем огонь! Как же хорошо… Моё замерзшее тело начало отогреваться, а я только сейчас это заметил! О. Мой. Бог! Дамиано вошёл в меня. Господи! Самый грешный стон сорвался с моих губ. Моё тело в огне. Так жарко мне ещё никогда не было. Давид накрыл меня всего, зажал мои запястья над моей головой, начал плавно двигаться внутри меня. Близость была настолько приятной, что я не смог сдерживать стоны и крики. Поскуливания, всхлипы, мольбы не останавливаться, шлепки наших тел. Все это создавалось прекрасную мелодию похоти и страсти. Принц буквально вбивал меня в поверхность кровати, а я лишь выгибался навстречу и стонал, как шлюха. Но это так приятно! Боже мой. Я чувствую в себе его прекрасный член. Он так правильно распирает меня. Резкие толчки не приносят боли. Лишь всепоглащающее удовольствие. Да-а-а! — Такой красивый… Ты прекрасен, Томми! — я открыл глаза. Дамиано смотрел на меня с такой любовью. Его карие глаза потемнело, в них плескались воды похоти, но за ними была видна нежность. На особо приятном толчке мои глаза закатились. — Amore… Давай… Кончи для меня. Моё тело словно ждало разрешения. В моем животе в сию же секунду развернулась огненная пружина удовольствия, заставив семя выплеснуться мне на живот. Дамиано кончил следом. Прямо в меня. Мы оба кончили громко. Думаю, девушки услышали нас… Но это уже не так важно. Принц осторожно вышел из меня. Я был на седьмом небе от счастья. Он обнял меня, прижал к себе. Его нежные поцелуи постепенно возвращали меня в реальность. А его тёплые обнимашки… — Ti amo, Thomi… — прошептал Давид. — Я тоже тебя люблю, Дамиа… — он чмокнул меня в лоб и мы оба провалились в прекрасный сон. Думаю, Бьянка Романо и Росса Руссо гордятся нами. Наши с Дамиано чувства лишь усилились. Мы любим друг друга до потери сознания и до самой смерти будем вместе. Никто нас не разлучит. Fuoco e freddo… Огонь и холод. Мы не противоположности, нет… Мы дополняем друг друга. L'amore non è mai sbagliato. Любоаь никогда не ошибается…