Финал песни

— Угадайте, кто тогда будет за нити тяну-уть! Ах-ах-ах… агх!       Звуки удара и тяжелого дыхания разлетелись по щепкам, оставшимся от радиорубки. Зловещие тени растворились во мраке, и со своей болью Аластор остался один на один. Он прислонился спиной к стене и прижал руку к окровавленной ране, небрежно пачкающей его любимое пальто. — Придется снова навестить портного, — саркастично прошептал он при разглядывании разорванной рубашки и втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы. Как давно он не ощущал столь неудобного чувства. По таким вещам можно даже изголодаться, хотя куда важнее — не перенасытиться. Задумавшись об этом, Аластор даже не заметил звук, напоминающий досаждающие помехи. — Вот же черт! — с коротким замыканием выругался чей-то низкий голос. — Так ты все-таки выжил!       Хищная улыбка и цепкий взгляд в один миг сменили гримасу боли. Аластор повернул и поднял голову, встречаясь с неописуемой смесью тройного «р»: раздражения, растерянности и разочарования. — О, ты, видимо, раздосадован этим известием, дружище? — лукаво протянул он и попытался незаметно прикрыть рану. На так ненавистном ему мониторе прошлась тень недоверия, будто трансляция в реальном времени могла показывать ложную картину. Как нелепо! — Еще бы! — выплюнул Вокс, убедившись в правдивости происходящего. — Я пришел поглумиться над твоим домом для заплесневелой техники, а обнаружил здесь истекающего собственным дерьмом оленя. Хотя я совру, если скажу, что увиденное мне не нравится.       Оглядев Радио Демона повнимательнее, Вокс не сдержал злорадной ухмылки. Аластору показалось, что он даже от восторга облизнулся. — Ты же не думаешь, что подобная мелочь способна меня убить? — рассмеялся Аластор, отчетливее обнажив острые зубы. Однако, к своему неудовлетворению, заметил, что глаза Вокса сосредоточились именно на порезе. Похоже, даже ему была ясна серьезность ранения, ведь он осмелел подойти и встать прямо перед своим заклятым врагом. И как бы Аластору это не претило, ему пришлось закинуть голову назад, чтобы посмотреть на монитор Вокса (всяко лучше, чем лицезреть его ширинку). — Не строй из себя несокрушимого, ублюдок, — усмехнулся Вокс и взмахнул руками, разгоняя вокруг себя импульсы. — Ты забыл, кто здесь «Всевидящее око»? Я наблюдал за твоим боем с первым мудилой, и как он отправил тебя давиться пылью! Знаешь что? Я едва не кончил от этого зрелища!       Вокс внезапно опустился на колено и грубо откинул руку Аластора от раны. Кровь хлынула с двойной силой, пропитывая собой одежду и деревянный пол. Ликование на лице оверлорда заставило его на короткое время снова потерять сигнал. — Ах-ах-ах! Да! От такого удара, да еще и мощным ангельским оружием, шрам уж точно останется! — с наслаждением протянул он. — Но догадываешься, что самое приятное в твоем положении? — Выручка для прачечной? — язвительно проговорил Аластор, но Вокс вместо ответа резко вытащил из-за спины обрубок копья и приставил его к тонкой шее. — То, что я могу без проблем убить тебя! — как через динамик раздался восторженный голос Вокса. — Да… и не просто убить, а мучить, как ты когда-то мучил меня. Сдирать с тебя кожу, ломать эти дурацкие штуки у тебя на башке, вырывать из твоей глотки все больше и больше истошных криков… ну? Как тебе идея?       С каждым словом Вокс надавливал лезвием все сильнее и сильнее, пока по нему не прокатились алые капли демонической крови. Однако Аластор даже не шелохнулся, продолжая гипнотизировать врага насмешливым взглядом и одаривать его широкой улыбкой. — Звучит аппетитно, — елейным голосом протянул он, после чего вскрикнул, когда копье вонзилось ему в плечо. Цепкие пальцы сжали его щеки, вынудив вновь запрокинуть голову. Глаза Вокса потемнели от ярости, а экран вновь недобро заглючил. — Я сотру эту чертову ухмылку с твоей физиономии! — злобно пообещал он. — Переломаю тебе все конечности и заставлю смотреть, как мы будем уничтожать твой никчемный отель! Теперь, когда гребанных ангелов больше нет, мы, Ви, захватим власть в этом круге! И первым же делом взъебем твою шайку. Ха! Такое зрелище будет транслироваться по всем каналам! Сначала принцессу-добренькое-сердечко, потом ее лесбуху-крылатую. Энджел мне не принадлежит, а вот душу твоего бармена я бы с удовольствием взял себе в коллекцию! А в завершении, когда ты насытишься страданиями своих, пф-ф, «друзей», я позволю тебе, наконец, сдохнуть! Хотя…       Вокс от предвкушения и угроз вдруг перешел к более нежному и мягкому тону. Он наклонился и притянул лицо Аластора ближе к себе. В глазах блеснуло желание, и голубая слюна медленно скатилась с уголка его губ. — …я бы мог облегчить твои страдания по старой дружбе, — сладко прошептал он, перехватив руку Аластора, которая стремилась отцепить его от себя, и крепко сжав ее в своей хватке. — Если ты отдашься мне… — Что ты несешь? — не выдержал Аластор, чье лицо выражало все оттенки презрения. — Не уж-то тебя все-таки закороти…       Вокс крепче сомкнул пальцы на его челюсти и припечатал головой в стену, выбивая из легких остатки воздуха. Он приблизился вплотную к окровавленному телу, и длинный голубой язык виртуозно прошелся по изумительно-аристократичной шее, собирая кровавые дорожки из свежего пореза. — Давай же, Аластор, — проклятое имя он проговорил непривычно томно прямо в деформированное ухо. — Твое упрямство тебе ничем не поможет. Так чего подвергать себя дальнейшим унижениям? Сдайся и…       Вокс вновь провел языком по чужой коже, но уже в районе скул, спускаясь ниже и ниже, пока не коснулся плотно сжатых губ. Удар в грудь, болезненный стон, и, перед тем, как он скользнул в рот заклятому врагу, тихий шепот: — …заключи со мной сделку.       Со вздохом притворного блаженства Вокс подминал под себя худощавое тело великого и устрашающего Радио Демона. В состоянии возбуждения, граничащего с настоящим безумием, он вкушал вкус Аластора столь напористо, столь жадно, словно пытался уже почувствовать весь спектр его извращенной души. Он проходился по зубам, как по бензопиле, обхватывал язык, проникал почти в глотку, с упоением ловя рвотные рефлексы и обнажая нервы наслаждения. Запах мертвечины, крови и какого-то допотопного парфюма возводили до жемчужных ворот не хуже, чем Отель искупления. Он отпустил его руку и без стыда касался наиболее болезненных для грешника, презирающего тактильный контакт, мест. Казалось, от каждого дюйма его процессоры были готовы сгореть от перенапряжения.       Когда со стороны он услышал то ли возмущенный стон, то ли проклятие, он отстранился и довольно усмехнулся. Ладони все еще горели от пылкого ощущения вогнутой по-женски спины Аластора и шероховатости вульгарного костюма. А от скользкости его терпкого на вкус языка до сих пор немного коротило. Тот некоторое время не показывал лица, пытаясь восстановить дыхание. Но вскоре, подняв на Вокса убийственный взгляд и пунцовое от напряжения лицо, Аластор демонстративно сплюнул ему под колено. — Отвратительно, — ядовито процедил он, вытерев рот тыльной стороной ладони. — Как будто во рту побывала грязная шлюха. — Да, несколько минут назад я сосался с Валентино, — нисколько не оскорбившись, признался Вокс. — И не только, если тебе интересно, как еще можно ощутить этот вкус. — Пожалуй, откажусь, — скривившись, усмехнулся Аластор. — И от первого предложения — тоже. Знаешь, дорогой друг, я лучше отдам свою душу на растерзание святым, нежели такому никчемному, необразованному и невоспитанному слабаку, как ты!       Лицо Вокса в то же мгновение переклинило. Он вновь со всей силы надавил Радио Демону на грудь и оскалился. — Высокомерный кусок дерьма! — прокричал он, нажимая сильнее на место ранения. — Как ты смеешь называть меня слабаком?! Ты… ты! Ты — ублюдок, верящий, что твое гребанное радио хоть кому-то всралось! Да я тебя так уебу, что ты сам будешь молить раскромсать твою чертову душен… стоп, что это?       Вокс обратил внимание, что давил на демона с большим усердием, но тот совсем не менялся в лице. Когда он отодвинул руку, то с ужасом обнаружил, что смертельная рана пропала. — Но как?.. — едва шевеля ртом, проговорил он и тут же закричал, когда копье, которое пронзало Радио Демона, разбило его экран — прям на месте глаза. — С-стой!       Вокс в ту же секунду отпрянул и, держась за глаз, попятился от нарастающего гнева принявшего свой истинный облик демона. Его грудь быстро вздымалась, а на лице читался неподдельный страх. Аластор же тем временем упивался каждой секундой долгожданной мести. — Мелкий… — прохрипел он, рассекая схваченному куклами Вуду теле-манипулятору руку. Тот взвыл от боли и уперся спиной о радиостанцию. — Напыщенный…       Новый взмах святым орудием и новый вопль, а за ним взметнувшиеся жуткие тени. — Бездарный телеящик! — выкрикнул Аластор и так сильно воткнул в Вокса копье — прямо в центр экрана, что на том заискрились мириад черно-белых точек. — Я тебе покажу, как нужно проявлять уважение!       Изо рта демона полилась кровь, а в глазах всколыхнулось безумие, а десятки непонятных символов окружили их, словно вогнав в клетку. — Д-да… — с дрожью в голосе пробормотал Вокс, отчаянно крутя головой, пока не заметил покоящийся в руинах чей-то мобильник. — Да… да пошел ты нахуй!       С этим выкриком он превратил себя в сгусток энергии и стремглав умчался в спасительное устройство связи. Будка погрузилась в давящую тишину, а после вместо окруженного куклами и разнообразными веве демона оказался вновь улыбающийся Аластор. Он взглянул на место, где секунды назад трясся от страха и паники Вокс, а после непроизвольно облизал собственные губы. От столь непредвиденного, мимолетного жеста он в отвращении скривился. — Что же, — сказал он себе, приводя одежду и внешний вид в целом в порядок. — Надо поспешить, чтобы успеть к финалу песни!