Handfasting

Точно в восемь утра министр магии Кингсли Бруствер встал на трибуну Верховного суда магов Великобритании и пробежал усталым взглядом по залу. Заседание собралось в полном составе судебной коллегии. В центре зала уже сидел подсудимый, прикованный к креслу цепями. Эдвард Роули, старший брат печально известного Торфинна Роули, но не запятнавший себя меткой Пожирателя Смерти. Кингсли опустил взгляд на документы, лежавшие перед ним. Эдвард Роули обвинялся в использовании темного артефакта в отношении магглов с целью продления молодости. В графе защитника не было указано имя. Обвиняемый отказался от адвоката, хотя наверняка мог себе это позволить. Брови Кингсли недоуменно нахмурились, и он снова перевел взгляд на подсудимого. Эдвард Роули выглядел максимально расслабленным. Казалось, он совсем не сомневался в исходе судебного заседания, вероятно, рассчитывая на поддержку своих чистокровных друзей, которые составляли большую часть судебной коллегии. Интересно, сохранится ли его настрой, когда он узнает, кто будет его обвинителем в этом деле? Она вошла в зал суда вслед за Кингсли. Буйная прическа была собрана в строгий пучок, а мантия закрыта до самого горла. Гермиона Грейнджер остановилась в нескольких шагах от подсудимого. Их разделял только стол, на котором стоял старинный ящик — тот самый тёмный артефакт, из-за которого все сегодня собрались. Кингсли прокашлялся. — Эдвард Роули, вы обвиняетесь в хранении тёмного артефакта, а также в применении тёмной магии с использованием запрещённого настоящим законодательством тёмного артефакта. Вам известны ваши права? — Да, министр. — Вы отказываетесь от услуг защитника? — Да, министр. Мне он не нужен. Я сам буду защищать свои интересы. — Очень хорошо, — кивнул головой Кингсли. — Обвинитель в этом деле — мисс Гермиона Грейнджер, возглавляющая отдел по разрушению проклятий и обезвреживанию тёмных артефактов. Мисс Грейнджер, вам слово. Гермиона вышла вперёд. — Благодарю, министр. Около недели назад в наш отдел поступила жалоба от анонимного источника, в которой сообщалось, что Эдвард Роули незаконно хранит у себя в доме тёмный артефакт огромной силы. Данный артефакт известен как проклятая шкатулка, или ящик Диббука, или винный шкаф. Данный артефакт вызывает ночные кошмары, проблемы со здоровьем и преждевременное старение у людей, против которых направлено его действие. Артефакт предназначен для продления молодости своего владельца за счет жизней своих жертв. — Вы знали, для чего нужен этот ящик, мистер Роули? — обратилась она к подсудимому. — Я думал, что он предназначен для хранения вещей. — То есть, вас не смущало, что для его открытия вам каждый раз приходилось проливать на него кровь? — Хранение очень ценных вещей. — Этот ящик находился в вашей семье десятилетиями, я полагаю, — продолжила Гермиона. — Да, это семейная реликвия. — Но вы не знали, что это темный магический артефакт? — Я думал, что это просто ящик для хранения ценных вещей, — повторил Роули. — Просто ящик, который работает на магии крови? — скептически произнесла Гермиона. — Да, у него есть свои особенности, но это не влияет на его функции. — Функции хранения вещей? — Именно. — Что же вы там храните? — Извините? — Это должно быть что-то очень ценное, не правда ли? Ваши мемуары? Драгоценности? Редкая коллекция порно? — Совершенно неподобающе, — пробормотал волшебник в первом ряду и добавил громким голосом: — Это личное дело мистера Роули. Он имеет право хранить в своем ящике личные вещи. Нас не интересуют подробности такого рода, мисс Грейнджер. — Это перестало быть личным делом мистера Роули, когда он стал использовать этот ящик для сохранения своей молодости, причиняя вред и создавая угрозу для жизни ничего не подозревающих магглов. — Доказательства, мисс Грейнджер. Гермиона открыла папку, которую все это время держала в руках, и вытащила оттуда стопку историй болезни из маггловских больниц. — Мисс Кэтрин Кларк в настоящее время проходит стационарное лечение в Лондонской больнице. Над головой Гермионы появилось изображение пожилой женщины с тусклым лицом и помутневшим взглядом. Ее волосы уже тронула легкая седина, а на лице было множество мелких морщин. — Мисс Кларк ожидает очереди на пересадку сердца, так как ее сердце практически не функционирует. Она работает медсестрой в одной из местных больниц и регулярно проходит медицинский осмотр. Это заключение ультразвукового исследования сердца, которое мисс Кларк проходила полгода назад, — над головой Гермионы появился увеличенный документ, заполненный множеством непонятных терминов. — Обратите внимание: в заключении говорится, что патологий сердца не обнаружено. Это сердце абсолютно здоровой двадцатипятилетней девушки. Потому что этой женщине, — Гермиона снова вернула изображение Кэтрин Кларк над головой, — двадцать пять лет. — А это Роберт Сноу, — продолжила Гермиона, взяв в руки следующую историю болезни. Изображение над ее головой изменилось. — У Роберта отказали почки. Абсолютно здоровые почки у абсолютно здорового молодого человека. В настоящее время Роберт находится на диализе, функцию почек для него выполняет специальное устройство. И мистеру Сноу тридцать лет, хотя он выглядит значительно старше. — Мисс Элизабет Роджерс, двадцать восемь лет. Она поступила в первичное сосудистое отделение с диагнозом: «Обширный атеротромботический ишемический инсульт в бассейне левой средней мозговой артерии, глубокий правосторонний гемипарез , тотальная афазия ». В настоящее время девушка находится в коме и получает искусственную вентиляцию легких. Кроме того, у нее обнаружен обширный атеросклероз сосудов головного мозга, сердца, артерий верхних и нижних конечностей. Вероятно, мисс Роджерс скончается. И она выглядит значительно старше своего реального возраста. — Таких историй всего пять. Пять людей, которых я смогла найти за это время. Возможно, их больше. Возможно, некоторые из них уже умерли. — У вас есть доказательства, что это вина мистера Роули? — спросил Кингсли. — Да, — холодно ответила Грейнджер, доставая из своей папки еще один документ и левитируя его на стол министра. — Мой отдел провел экспертизу этого ящика. На нем обнаружены следы всех этих людей, министр. А также следы магии Эдварда Роули. — Но это не означает, что он делал это намеренно, — предположил тот же волшебник на первом ряду. — Прошу прощения? — Эдвард Роули признался, что использовал ящик для хранения ценных вещей. И да, вы доказали, что все эти люди пострадали от магии этого темного артефакта. Но ранее мистер Роули заявил, что не знал о том, что это темный артефакт. Он мог причинить вред здоровью этих людей неосознанно, всего лишь открывая этот ящик. Ох, да ладно. — Так и есть! — воскликнул Эдвард. — Я понятия не имел, что наношу вред этим людям, используя этот ящик. Я не знал, что это темный артефакт. — То есть вы не задавались вопросом, почему в свои шестьдесят лет вы выглядите на сорок? — Хорошая наследственность, — пожал плечами Роули. — Здоровый образ жизни, рациональный режим дня, правильное питание, магия, чистая кровь. Гермиону передернуло. — Разве вы не знали, мисс Грейнджер, что волшебники в среднем живут дольше, чем магглы? — усмехнулся мистер Паркинсон. — У вас есть доказательства того, что Эдвард Роули сознательно пытался причинить вред этим людям, а не сделал это по незнанию? — спросил Кингсли Гермиону. — Нет, министр. — То есть мы можем предъявить ему обвинение только в хранении запрещенного артефакта и причинении вреда здоровью людей по неосторожности. Факт убийства не был доказан? — Нет, министр. — Это штраф в размере двадцати пяти тысяч галлеонов, а также мистер Роули обязан отработать сто сорок восемь часов исправительных работ. Ящик будет изъят и передан в ведомство министерства магии. — Подождите. Драко, чтоб тебя, Малфой. Гермиона едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Естественно ему нужно было вмешаться именно тогда, когда ее практически размазали по стенке. Это было само собой разумеющимся, ведь для того чтобы пробиться в Министерство Магии и попытаться удержаться на своём месте хоть какое-то время, требовалась определённая степень сволочизма. И Визенгамот составлял верхушку этой сволочной пирамиды. Однако, Драко Малфой превосходил их всех. Именно из-за него Гарри приходилось тысячу раз проверять показания свидетелей, прежде чем отправить преступника под суд. Именно из-за него Дин Томас ушёл из аврората и открыл частное детективное агентство. Драко Малфой может и был звездой мира юриспруденции и в совершенстве знал все магические законы, но ещё он был пафосным чистокровным засранцем. Все об этом знали, и все его безумно боялись. Кроме Гермионы. Потому что на всех судебных заседаниях он был ее самым верным союзником. Он никогда не высказывался против и всегда поддерживал все законопроекты, инициатором которых она выступала. Даже тогда, когда она пыталась упечь за решетку последнего представителя древней чистокровной династии. — Роули, откройте ящик. Гермиона недоуменно нахмурилась. Что за черт? — Мистер Малфой, дело закрыто, — сказал министр. — Нам не нужно знать, что находится в этом ящике. — Меня не интересует содержимое ящика, — ответил Малфой. — Я просто хочу, чтобы он его открыл. Молодой человек достал волшебную палочку и направил ее на свое перо, превратив его в нож. Легким движением руки блондин левитировал его к мистеру Роули. — Проколите палец и откройте ящик, — повторил Малфой, не отрывая взгляда от обвиняемого. Тот не сдвинулся с места. В глазах Гермионы мелькнуло понимание. — Вы не можете этого сделать, — произнесла она. — Потому что вашей крови недостаточно для этого. Чтобы открыть ящик, помимо вашей, нужна кровь человека, которого вы приносите в жертву. Вы сказали, что многократно использовали этот ящик для хранения личных вещей. Но вы не можете открыть его в одиночку. Полагаю, это доказывает умышленность совершенных вами преступлений. «Умные девушки такие удивительные существа», — внезапно подумалось Драко. — Кто за то, чтобы признать мистера Роули виновным по всем статьям? — спросил он и первым поднял руку.

***

Гермиона была в прекрасном расположении духа, когда пришла на работу следующим утром. Ровно до того момента, пока она не вошла в свой отдел, и ее не встретило там гробовое молчание. Все смирно сидели за своими столами и переглядывались между собой, пока она шла к своему кабинету. Странности дня на этом не закончились. Все ее запросы на проверку поместий на наличие темных артефактов были одобрены. Ответы на эти запросы она ждала больше месяца, и обычно большинство из них отклоняли. Вечером Гарри пригласил ее к себе на ужин, что он никогда не делал в рабочие дни. И Тео Нотт уже дважды заходил в ее кабинет, чтобы напомнить о вечеринке, которую устраивает его мать в эти выходные. Вечером, когда Гермиона все же пришла к Гарри, все внезапно прояснилось. На это потребовалось несколько бокалов вина и Джинни Поттер, которая обладала меньшим тактом, чем ее знаменитый муж. — Очевидно, ты не понимаешь, для чего мы тебя сюда позвали, — с тяжелым вздохом сказала Джинни, заканчивая бутылку. — Потому что мы друзья? — предположила Гермиона. — Видимо, не такие хорошие, как ты и этот красавчик блондин. — Что, извини? — Гермиона сама слышала, насколько наигранно звучит ее удивление. — Так вы теперь официально встречаетесь? — вмешался Гарри. Джинни фыркнула. — Они практически живут вместе уже больше года. Конечно, они встречаются. Что? Разве это секрет? — спросила она, когда Гермиона возмущенно выдохнула. — Ты буквально заставила его сидеть с нашими детьми, потому что сама не хотела этого делать. Очевидно, у вас очень близкие отношения, если он добровольно согласился подвергнуть себя такому испытанию. И я могу так говорить, ведь это мои дети. Джинни посмотрела на нее своим характерным серьезным взглядом, означающим, что она не потерпит лжи. Видимо, этот взгляд она использует в своей работе журналиста. Джинни была сильной и непоколебимой, и Гермионе это нравилось… но не сейчас. — Нет. Да. Я не знаю. Это никогда не было секретом. Я просто не хочу, чтобы об этом знали в Министерстве, — нахмурилась Гермиона. — Ну, этот поезд уже ушел, — улыбнулся Гарри. — Я чего-то не знаю? Гарри и Джинни переглянулись и протянули ей утреннюю газету. … решение Драко Малфоя занять место в судебной коллегии Визенгамота долго обсуждалось в магическом мире. Он стал самым молодым волшебником в истории, занимающим это должность. Ранее общественность относилась к этому назначению отрицательно, учитывая прошлое Драко Малфоя, репутацию его семьи и его роль во второй магической войне. Однако, молодой человек показал себя как сторонник всех инноваций, направленных на интеграцию маглорожденных волшебников. Вчера состоялось заседание Визенгамота, на котором Эдварда Роули приговорили к тюремному заключению в Азкабане за использование темного артефакта и нанесение умышленного вреда маглам. Это решение было принято, в том числе, благодаря участию мистера Малфоя. Обвинителем в деле выступила Гермиона Грейнджер. — Это большая потеря для магического мира, — заявил мистер Паркинсон, также являющийся членом судебной коллегии. — Слишком много чистокровных волшебников в настоящее время находится в Азкабане или прибывают в изгнании. Мистер Малфой, как никто другой, должен понимать, какое разрушительное воздействие это может оказать на волшебный мир. Вот что происходит, когда ставишь свои личные отношения выше общественного долга. Хотя мистер Малфой не обсуждал подробности своей личной жизни, похоже, что мистер Паркинсон намекал на Гермиону Грейнджер, героиню войны, которая в настоящее время руководит отделом по разрушению проклятий и обезвреживанию темных артефактов. Их заметили вместе после заседания (см. фото на следующей странице)… Гермиона перевернула страницу. На фото она с Малфоев стоит у дверей лифта. Драко смотрит на неё с неожиданно мягким выражением лица, которое совершенно ему не свойственно. Его рука тянется к ее лицу, чтобы заправить за ухо выпавшую прядь волос. По слухам, Драко Малфой встречается с Гермионой Грейнджер. Их засняли в довольно интимной обстановке… Что за чёрт!? Слухи о том, что эти двое встречаются, ходят уже давно, но ничем не подтверждаются, так как и Малфой, и Грейнджер отказываются отвечать на любые вопросы о личной жизни. Тем не менее, их часто фотографируют, держащимися за руки. Они часто посещают Малфой-мэнор, где сейчас живет Нарцисса Малфой. Источники, близкие к ним, подтверждают, что молодые люди живут вместе. Кроме того, месяц назад засняли Драко Малфоя, целующего Грейнджер в висок после очередного заседания Визенгамота, где Грейнджер отказали в реализации закона о компенсации средств за волшебные палочки семьям с низким достатком. В общем, не смотря на множество косвенных доказательств, понять, станут эти двое новой семейной ячейкой общества или они просто хорошие друзья, пока невозможно. Могут ли Малфой и Грейнджер быть просто хорошими друзьями? Да, безусловно, такая возможность существует. Но что, если это не так? Что, если они не только коллеги на работе, но и просыпаются вместе в одной постели и знают, что другой предпочитает на завтрак? Одна мысль об этом будоражит воображение. Мы не знаем истину. И не важно, правдивы ли слухи о Малфое и Грейнджер, главное, что они совместно работают над позитивным имиджем министерства и привлекают внимание общественности к важным социальным вопросам. Все плохо. Очень-очень плохо. Малфою это точно не понравится.

***

Гермиона редко ходила в его отдел. Это было самое большое, самое светлое и просторное помещение во всем Министерстве — объект вожделения каждого работника и нескончаемый источник зависти по отношению к самому Малфою. Ей пришлось дважды использовать специальные руны, чтобы открыть двери и каждый раз она закатывала при этом глаза. Вторая дверь открывалась прямо в просторный зал, и — возможно, потому, что ростом и шириной плеч он был с небоскреб, — Малфой первым привлек ее внимание. Он разговаривал с одним из своих юристов, но повернулся к двери, как только она вошла. Гермиона слегка улыбнулась ему — в основном от облегчения, что смогла застать его на работе. Все будет в порядке. Они обсудят эту статью — наверняка он уже прочитал ее. Без сомнения, Малфой сочтёт ситуацию категорически неприемлемой и исправит все за них обоих. Проблема была в том, что не только Малфой заметил Гермиону. В отделе было множество рабочих столов, и за ними работали как минимум десять человек. И все они смотрели на Гермиону. Вероятно, потому что все уже прочитали статью о том, что она встречается с их начальником. Гребаный трындец. — Гермиона. Было что-то особенное в том, как Малфой всегда произносил ее имя. Глубоко. Осторожно. Как никто другой. Она откашлялась. — Можно тебя на минутку, Малфой? Он кивнул, нахмурившись. Гермиона никогда не приходила в его отдел без причины. Он даже не обратил внимания на то, что сейчас на них уставились все его подчиненные. Драко пригласил ее в свой кабинет, который находился сразу за главным помещением отдела. Она молча следовала за ним, стараясь не думать о том, что все в Министерстве уверены, что они с Малфоем встречаются, и только что видели, как они зашли в его кабинет. Вдвоем. — Что ты сказал ей? — спросила Гермиона, когда за ними закрылась дверь. — Девушке, которая стояла рядом с тобой в слезах? Малфой нахмурился, будто пытался вспомнить, кого из своих сотрудников он довел до слез. — Я отстранил ее от текущего дела из-за ошибки в зале суда. Гермиона кивнула, молча благодаря всех богов за то, что Малфой не работает в ее отделе и никогда не будет. — В интервью Ежедневному Пророку Паркинсон сказал, что мы встречаемся, — сообщила Гермиона, бросив на стол вчерашний выпуск газеты. Малфой равнодушно посмотрел на фото перед собой. — Они опубликовали наше совместное фото. Теперь все, кто читал вчерашний выпуск, думают, что мы в отношениях. — А мы разве не в отношениях? Гермиона гневно посмотрела на него. — Почему тебя это беспокоит? — хмуро спросил Малфой. — Почему тебя это не беспокоит? Он пожал плечами. — А что там такого написано? Я правда знаю, что ты предпочитаешь есть на завтрак. Отлично, значит он прочитал статью. — Там написано, что мы просыпаемся в одной постели. — Это не так, — он равнодушно пожал плечами. — Потому что ты просыпаешься в гребаную рань. Гермиона посмотрела на него, словно старушка из деревни, которой Малфой пытается объяснить, что такое криптовалюта. — Я также знаю, что ты не любишь кофе, а предпочитаешь зеленый чай, — продолжил Драко, странно спокойный в этой сумасшедшей ситуации. — Потому что кофе - это жидкие страдания . — А еще ты знаешь все юридические термины, но предпочитаешь, чтобы никто об этом не знал. — Аргумент — душа любого закона , — кивнула Гермиона. — Ты ненавидишь заседания Визенгамота и присутствуешь на них только в исключительных случаях. — Потому что это похоже на восхождение на Голгофу ,— поморщилась девушка. — А еще я знаю, что ты терпеть не можешь сидеть с детьми Поттера и уже дважды заставляла меня это делать вместо тебя. — Сердце Гринча в те дни выросло в два раза. Малфой сделал глубокий вдох, пока Гермиона расхаживала по его кабинету. Он выглядел чересчур расслабленно, скрестив руки на груди и облокотившись на стол. Особенно в контрасте с Гермионой. Но он не должен быть спокойным. Он должен быть в ярости. У него репутация привилегированного, высокомерного, пафосного чистокровного придурка. Малфой должен быть в гневе от того, что ему приписывают отношения с кем-то вроде неё. Он не должен выглядеть таким довольным. — Поступай, как считаешь нужным, — наконец сказал Драко. — Что ты имеешь в виду? — возмутилась Гермиона. — Мы должны исправить это вместе. Нам нужно сделать заявление для прессы. Потребовать опровержение. Распечатать постеры, арендовать билборды. Хоть что-нибудь. — А если выразить это терминами, несущими смысловую нагрузку? — Ты понимаешь, как эти слухи могут повлиять на наше совместную работу? — выпалила Гермиона то, что беспокоило ее больше всего. — Просвяти меня, — Малфой на мгновение закрыл глаза и вздохнул. — Все законопроекты, которые мне удалось продвинуть с твоей помощью… люди будут говорить, что ты поддержал меня, потому что… — Потому что я люблю тебя? Малфой сказал это спокойно и взвешенно, словно в этом не было ничего особенного. И Гермиона почти поверила ему, пока не осознала смысл сказанного. Это могло быть правдой. Почти все законопроекты, которые она пыталась продвинуть, ограничивали права чистокровных волшебников, в том числе и Малфоя. И он всегда их поддерживал. Даже изъятие темных артефактов из рук частных коллекционеров, а они зачастую были важной частью семейных реликвий. Он даже поддержал ее инициативу по ослаблению защитной родовой магии поместий, чтобы избежать ошибки второй магической войны, когда Малфой-мэнор превратился буквально в неприступную крепость. И Гермиона никогда не призналась бы ему, что одна только мысль о том, что Малфой присутствует в зале суда, делала перспективу выступлений там менее отвратительной. Он не был сотрудником ее отдела, он мало что мог сделать, если на нее обрушивались шквалы невозможных претензий, и он не мог явно поддерживать ее законопроекты. Но возможно, ему было нужно нечто другое. Независимо от его репутации или насколько неприятным было их знакомство, Гермиона всегда чувствовала, что Драко на ее стороне. Снова и снова, самым неожиданным образом он давал ей понять, что поддерживает ее. Что она не одна. Это не был конец света. Даже самые лучшие люди могут влюбиться в тех, с кем они проводят практически все своё свободное время. — Ты невероятен, — улыбнулась Гермиона и уткнулась головой ему в грудь. Малфой, не задумываясь ни секунды, обхватил её руками и прижал ближе к себе. Его губы дрогнули в улыбке. — А ты великолепна, — прошептал он ей в волосы. — И таким образом мы остаёмся такими же, какими и были всегда.

***

Малфой обожал проводить вечера со своими друзьями. Будь то дома или в клубе, это могли быть дружеские посиделки у камина или шумные вечера в баре, где алкоголь лился рекой, а из музыкального автомата раздавалась поистине отвратительная музыка шестидесятых. Ему нравилось просыпаться утром с головной болью и улыбкой на лице, вспоминая события минувшего вечера. Но Малфой терпеть не мог званные вечера, которые устраивали их родители. Это было вычурное соревнование между соседними поместьями в попытках перещеголять друг друга. Хуже всего, что поводы для вечеринок чаще всего были весьма сомнительные. Музыка была изысканной и тоскливой, еда пресной, гости скучные, а все развлечения сводились к однообразным танцам и нудным разговорам. В последнее время такие мероприятия стали терпимее, потому что на них стали приглашать отличившихся героев войны, в попытках выслужиться перед министерством и попасть на первые полосы газет. Разговоры стали менее скучными, и появился шанс, что к концу вечера кто-нибудь подерется. На этот раз миссис Нотт, мать Тео, устроила вечеринку, посвященную дню летнего солнцестояния. Когда Драко читал приглашение, он буквально почувствовал, как его глазные яблоки закатились и коснулись внутренней стенки задней черепной ямки. Малфой ощущал себя так, словно он был единственным, кто участвовал в комедийной пьесе, пока все остальные делали вид, что это социально приемлемая выставка искусств. Но у Драко было свое личное развлечение. Он с нетерпением ждал, когда в дверях появится одна конкретная девушка, чтобы оценить платье, в котором она придет на этот раз. Это был лучший момент вечера. — Как насчет того, чтобы распить бутылку виски? — сказал Тео за его спиной. Он не стал дожидаться ответа и уже во всю оперировал штопором. — Моя матушка на этот раз превзошла саму себя, — продолжил он, пока Драко с интересом наблюдал за его манипуляциями. — Чтобы избежать повторения ошибки Нарциссы, ну ты помнишь, на вечеринке в Малфой-мэноре. Когда ты напился с Поттером в комнате отдыха, и вы подожгли оранжерею твоей матери. — Это был несчастный случай. — Ну разумеется, — Тео кивнул головой с серьезным видом. — Так вот, моя мать решила не подавать здесь крепкий алкоголь. Мы не найдем ничего крепче вина или шампанского. А значит, у нас нет ни единого шанса сохранить свой рассудок. — И ты нашел решение? — Я нашел виски своего отца. — Тео, не хочу тебя расстраивать, но это бутылка вина. — Нет, Драко, это бутылка виски, которую я предусмотрительно трансфигурировал в бутылку вина, чтобы не вызвать подозрений у моей впечатлительной мамы. Тео продолжал вкручивать спираль в пробку с помощью ручки. Его лицо слегка покраснело от приложенных усилий. — И что ты пытаешься с ней сделать? — Дело в том, что мой осмотрительный и недоверчивый отец наложил на весь свой бесценный алкоголь защиту от таких пройдох, как мы. Но ему и в голову не могло прийти, что наши новые друзья, которые испытывают нездоровую любовь к элитному алкоголю, научили меня магловским способам открывания бутылок. — И эти друзья… — Грейнджер и Поттер, конечно. Тео потянул штопор на себя, и пробка вышла из бутылки с легким хлопком. — Ты бы мог предупредить нас с Забини, — предложил Малфой, протягивая другу пустой бокал из-под шампанского.. — Мы бы принесли алкоголь из дома. — Звучит слишком просто. — Прагматично. — Скучно. — Можно было сделать все еще проще, — продолжил Малфой. — Мы могли бы последовать примеру Пэнси и прийти сюда уже пьяными. Оба друга обернулись и посмотрели на брюнетку с короткой стрижкой, которая с преувеличенным восторгом рассказывала Элизабет Нотт, как она восхищена ее вечеринкой. — Так держать, Пэнси, — покачал головой Тео. — Не бойся переборщить. Он снова обернулся с Драко. — Кроме того, в ваших поместьях навряд ли имеется виски шестидесятилетней выдержки. Было выпущено всего двенадцать бутылок Macallan Valerio Adami 1926, и сколько их осталось ещё в мире, неизвестно. Подозреваю, мой отец дорожит этой бутылкой больше, чем мной. Иначе я не могу объяснить, почему его коллекция окружена таким огромным количеством защитных заклинаний. — И каким образом тебе удалось его раздобыть? — Драко знал, что познания Тео в такого рода заклинаниях было в лучшем случае поверхностным. — У меня есть связи, — брюнет поиграл бровями. — Дай угадаю, — закатил глаза Малфой. — Твои связи — это… — Гермиона Грейнджер. Единственная и неповторимая. Возглавляющая отдел по разрушению проклятий в Министерстве Магии, — Тео махнул в сторону двери. Драко не успел ответить. Все связные мысли испарились из его головы стоило ему взглянуть на дверь. Изящное золотистое платье облегало ее тело, подчеркивая каждый соблазнительный изгиб. Разрез доходил до бедра, открывая длинную загорелую ногу. Ее буйные кудри были собраны в низкий пучок, скрепленный затейливой заколкой, усыпанной множеством бриллиантов. Драко потребовалось мгновение, чтобы узнать свой подарок. Мерлин. Как же это прекрасно, как и все в Грейнджер. Изящная длинная шея. Гладкая загорелая кожа. Гермиона заметила выражение его лица. Ее ярко-красные губы изогнулись в улыбке, и у Драко перехватило дыхание. Ему пришлось приложить усилие, чтобы вернуть своё внимание Тео, который продолжал рассуждать о сухом законе, элитном алкоголе и маггловских технологиях будто ничего не произошло. Настроение Драко мгновенное улучшилось.

***

Гермиона ошиблась. Новость об отношениях знаменитых волшебников никак не сказалась на их совместной работе. Была ли это интересная сплетня? Однозначно. Но имело ли это значение для их начальства? Точно нет. Они были далеко не первыми волшебниками, у которых возник роман на рабочем месте. Но если они не хотели привлекать к себе внимания на этой вечеринке (что изначально было обречено на провал), им не следовало безотрывно глазеть друг на друга с разных концов зала. Они не должны были обмениваться лёгкими, спонтанными улыбками во время страстной речи Тео о преимуществах маггловских технологий. Им не следовало лишний раз касаться друг друга во время совместных танцев. И абсолютно точно им не следовало бросаться друг на друга в тёмном коридоре и искать свободную комнату, чтобы уединиться. Малфой прижался к ней губами, прежде чем Гермиона успела вымолвить хоть слово. Его язык жадно исследовал ее рот, и он нежно толкнул ее к стене, обхватив за бёдра. Гермиона обвила ногами талию Драко, и его мощное тело устроилось между ее ног. Он снова и снова целовал ее. — Я мечтал об этом весь вечер, — хрипло произнес Малфой и стащил вниз платье, обнажая грудь. Он втянул затвердевший сосок в рот, и его накрыло чувством блаженной эйфории. Ее кожа приятная на вкус, а сосок под его языком вызывал райские ощущения. Возбуждение граничащее с болью. Ему нужно срочно прикоснуться к ней. С тихим стоном Драко накрыл ладонью теплое райское местечко между ее ног и обнаружил, что на Гермионе нет нижнего белья. — Все это время ты была без трусиков? — хрипло спросил Малфой. — С этим платьем нельзя носить нижнее белье, — Гермиона с улыбкой наблюдала, как Драко теряет остатки самоконтроля. Услышав такое, он покачал головой. — Пожалуй, теперь это платье занимает первое место в моем личном рейтинге. В ее глазах мелькнула насмешка. — Не знала, что мы ранжируем мои наряды. — Ты надела заколку, которую я тебе подарил, — продолжил Драко. Костяшки его пальцев коснулись ее клитора, и у Гермионы перехватило дыхание. — Ещё серьги, — выдохнула она. — И браслет. Глаза Драко потемнели от желания. Один его палец проник глубоко в неё. — Хочу трахнуть тебя у стены. От непристойных слов у нее загорелись глаза. Гермиона была так возбуждена, что забыла о том, что они вообще-то были гостями на светской вечеринке миссис Нотт, и прямо сейчас злоупотребляли ее гостеприимством. Драко целовал ее с такой страстью, что у них обоих перехватило дыхание. Она прижалась к нему всем телом, чувствуя как напрягся под ширинкой его ноющий член. — Почему ты еще не во мне? — спросила Гермиона с учащённым дыханием. Хороший вопрос. Они не стали тратить время на то, чтобы раздеться. У Драко ушло всего несколько секунд, чтобы задрать платье Гермионы, закинуть ее длинную ногу себе на бедро и погрузиться в неё одним глубоким движением. Жар ее тела обволакивал его, внутренние мышцы сжимались вокруг члена, как будто хотели удержать на месте. Драко чувствовал, как пылала ее кожа. У него у самого сердце билось резким стаккато. Он отчаянно нуждался в разрядке. Драко даже не пытался сдерживаться. Позади девушки тряслась стена, комод дребезжал, а он пытался вспомнить, успел ли наложить на комнату запирающее заклинание прежде чем наброситься на неё. Но Гермиона была такая влажная и тугая, а ее ноги таки крепко обвивались вокруг его талии, что все мысли вылетели из его головы. Оргазм мчал на всех парах и накрыл их обоих почти одновременно. Драко уткнулся лицом в ключицу Гермионы, кончая так бурно, что перед глазами вспыхивали звезды. — Да, черт возьми, — пробормотал он, не отрывая губ от ее шеи. Колени начали подгибаться, но Драко продолжал прижимать Гермиону к стене. — В тебе так хорошо, — сказал он. — Не хочу вообще выходить из тебя… Гермиона заткнула ему рот новым поцелуем. И в этот момент открылась дверь. — Какого черта?! Драко с Гермионой замерли, когда Тео весьма невежливо ворвался в комнату без стука. Хотя, справедливости ради надо сказать, что это его дом, и прямо сейчас они все находились на вечеринке его матери, а Гермиона и Драко только что осквернили одну из самых старинных комнат поместья. — Тео, выйди, пожалуйста, — после некоторой заминки Драко обрёл голос. — Вы трахаетесь прямо сейчас? — Тео начал смеяться, но ему хватило порядочности, чтобы отвести взгляд. — Это даже эротично. — Убирайся отсюда, — прорычал Малфой, и Тео, закрыв глаза руками, направился к двери. Его плечи тряслись от смеха. Боковым зрением они видели, как он прокрался мимо, придерживая руку у лица, словно шторы. Как только за ним закрылась дверь, Драко пришёл в движение. Он вытащил член, и несколькими несложными заклинаниями они привели себя в порядок. Гермиона и Драко неохотно вернулись в гостиную, как два подростка, которых только что… Поймали за занятием сексом? Да. Именно так все и было. — А вы не можете посетить вечеринку без попыток осквернить какую-нибудь комнату в старинном поместье, да? — спросил Тео, протягивая им фужеры с шампанским. Хотя Драко бы сейчас не отказался от бутылки того раритетного виски, которую Тео стащил у своего отца. — Я понимаю, почему ты решил поджечь оранжерею своей матери… — Это был несчастный случай. — … но это был кабинет моего отца, — Тео рассмеялся над выражением ужаса, которое появилось на их лицах. — Вам повезло, что именно я зашёл в эту комнату. — Было бы лучше, если бы туда никто не зашёл, — пробурчал Драко, одним махом осушив бокал. — Было бы лучше, если бы вы не занимались сексом в общественных местах. — Кто занимается сексом в общественных местах? К ним подошла чета Поттеров. Эта ситуация не может стать еще более неловкой. Гермиона спрятала пунцовое лицо на груди у Драко, вознося молитву всем богам, чтобы этот вечер поскорее закончился. — Дай угадаю, — Джинни хитро прищурила глаза. — Ты застукал Малфоя и Гермиону в интимной обстановке? Добро пожаловать в клуб. — Мне кажется, у них есть небольшая склонность к доггингу , — добавил Гарри с лёгким смешком. — Нет, это у вас нет понятия о личном пространстве, — категорично ответил Драко. — Чувак, вы трахались в моем доме, — ухмыльнулся Тео. — О каком личном пространстве идёт речь? — Кто трахался в твоём доме? — раздался голос Забини у них за спиной. Это уже даже не смешно. — Малфой и Грейнджер, — ответил Тео. — Полагаю, Драко нашёл оригинальный способ избавить себя от необходимости посещать скучные светские вечеринки. Никто же не захочет приглашать в дом человека, который может поджечь оранжерею… — Это был несчастный случай! — хором возразили Драко и Гарри. — … или трахнуть важного гостя. — Прошу, давайте прекратим это обсуждать, — простонала Гермиона, не отрывая голову от плеча Малфоя. — Что можно ожидать от людей, у которых обряд бракосочетания представлял собой Хэндфастинг ? - усмехнулся Блейз. Гермиона оторвала голову от груди Драко и перевела удивлённый взгляд на Блейза. — Хэндфастинг? — переспросила Джинни. — Не думала, что это ещё где-то практикуют. Мулат пожал плечами. — Мало где. В основном в Шотландии. В Шотландии? Гермиона помнила те выходные, которые они провели вместе в Инвернессе год назад. Они были пьяны в стельку, когда, прогуливаясь по маггловскому городу, забрели в маленький эзотерический салон и местная шарлатанка предложила двум влюблённым провести обряд Хэндфастинг. Гермиона расхохоталась. — Вовсе нет, — все ещё улыбаясь, она отпила глоток шампанского. — Это была не настоящая церемония. Просто для смеха. — Ну да, я всего лишь скромный специалист по бракоразводным процессам, — усмехнулся Блейз. — Я видел у тебя в квартире ленту с церемонии. Очень сложно не узнать такую сильную магию. Гермиона покачала головой и рассмеялась, повернувшись к Драко, чтобы разделить веселье. Вот только Малфой уже смотрел на нее, и, казалось, ему не было смешно. Он выглядел беспокойным и даже слегка покорным. Гермиона вспомнила тот дождливый осенний вечер в северной Шотландии. Горящие глаза и влажные щеки, запах аромамасла и чистой мужской кожи. Силуэт тёмной мужской фигуры, стоящей перед ней, его глубокий, успокаивающий голос и шёлковая лента, связывающая их руки вместе. «Вы согласны связать свои жизни друг с другом?» «Абсолютно».

***

Они вернулись с вечеринки далеко за полночь. Несмотря на все шокирующие события и новости, это была одна из самых забавных вечеринок, на которых Гермионе приходилось бывать. Возьмем, к примеру, то, как отец Тео обнаружил, что его бесценный виски был заменен на обычный чёрный чай. Еще никогда Тео Нотту не приходилось так быстро улепётывать от кого-либо. — Так ты знал? — спросила Гермиона, снимая серьги перед зеркалом. Брови Драко вопросительно изогнулись. Он продолжал снимать запонки и аккуратно раскладывать их на комоде. — Ты знал, что мы женаты? — уточнила Гермиона. Малфой поднял на неё взгляд, его глаза блеснули, как будто он не думал, что она захочет обсуждать это сейчас. — Ну разумеется, Грейнджер. — И тебя это устраивает? — спросила она, распутывая волосы и стараясь сохранить непринужденный тон. — Как-то не в традициях чистокровного принца по пьяни жениться на магглорожденной волшебнице в сомнительном эзотерическом салоне. — Понятия не имею, о чем ты говоришь, — поморщился Малфой, развязывая галстук. Гермиона решила подойти с другой стороны. — Разве для вас нормально, когда супружеская пара живет раздельно? — Но мы не живем раздельно, — возразил Драко. — Серьезно, Грейнджер, когда за последний год ты ложилась спать одна? Мы живем вместе. Ради всего святого, здесь все мои вещи! — Но у тебя есть своя квартира. — Нет, — покачал головой Драко. — Я продал ее на следующий день после того, как мы поженились. — Но как же твои родители? — не сдавалась Гермиона. Драко сделал жест рукой, попросив ее уточнить свой вопрос. — Им следует знать о том, что у их единственного ребенка изменилось семейное положение. У него приподнялись уголки губ. — Они в курсе. Моя мать отправила тебе цветы и корзину с фруктами в качестве поздравлений. — Я думала, она поздравляет меня с повышением. Драко посмотрел на нее, как на идиотку. — Моей матери плевать на твое повышение. — Но мои родители… — Меня обожают, — перебил ее Малфой. — Серьезно, я думаю, они любят меня больше, чем тебя. Но они не в курсе, ты права. Когда ты хочешь им сообщить? В эти выходные? Драко снова вернулся к своему вечернему туалету. — А как же кольцо? — Кольцо? — брови Малфоя недоуменно нахмурились. — Не думал, что это для тебя так важно. Я куплю тебе любое, только скажи. — Нет, подожди, разве не положено обменяться кольцами во время свадебной церемонии? Для заключения магического контракта между супругами и так далее. — Ах, ты об этом, — отмахнулся Драко. — Не переживай об этом. Это необязательно должно быть кольцо. Подойдет любая семейная реликвия. Я знаю, ты не любишь кольца. — Любая семейная реликвия? — переспросила Гермиона. — Да. Я подарил тебе браслет. Но если хочешь кольцо — будет тебе кольцо. Сходим в семейное хранилище в эти выходные? Мой отец уже включил тебя в список лиц, которые имеют к нему доступ. Малфой снял свой костюм и повесил его на вешалку в шкафу, а Гермиона продолжала стоять неподвижно, уставившись на свое отражение. — Мы женаты, — растерянно произнесла она. Малфой подошел к ней и поцеловал в лоб. — Я рад, что ты заметила.