Эффект бабочки: последствия

— Какая же она зайка! — Она больше на котёнка похожа, посмотри, и ушки какие, как у мейн-куна. — И правда. Ах, какой замечательный красный ошейничек, - девушки несли Ушко на руках и гладили её. Сердце Ушко стучало так, будто сейчас выпрыгнет из груди. Она не имела ни малейшего понятия, даже намёка на то, что сейчас происходит. Знает ли об этом Масакрик? Он ли их подослал? А если нет, то что будет? Все эти навязчивые и волнующие вопросы проносилось в голове бедной Ушко. — Я вообще не уверен что мы должны были её брать собой. Мы же сейчас в бар идём. — И что? Ничего страшного, побудет с нами. - ответила Донна. — Ну, хрен с вами. Сами будете нянчиться с ним. - с долей пофигизма сказал Антонио. — Это девочка вообще-то! - возмутилась Джессика. — Ваще все равно. О, вот мы и пришли. А, кстати, у кого была визитка? — Ты ж её таскал и никому не давал, нам-то откуда знать, куда ты мог её деть? Потерял что ли? - посмеялся Фрэнк. — Не дождёшься. - возразил ему Мэйсон и пошарив по карманам, нашёл визитку бара. „Странно, у меня их было две. Куда делась вторая?”. — Ммххх, чертовы ночные смены, - сидя у себя в кабинете сказал Рузвельт, потягиваясь и докуривая сигарету. - че там по времени? - доктор глянул на часы: 03:23. - пора бы проведать её. - Рузвельт спокойно встал и кинул бычок в пепельницу, стоящую на краю стола. Выйдя из кабинета, он направился по коридору к Ушко. Он прошёл поворот, и подойдя к кабинету Масакрика, обнаружил на полу подозрительно знакомый ключ. — Твою мать. - сказал Рузвельт, в груди которого зародилась тревога, и, подняв с земли ключ, быстро открыл дверь, вбежал в кабинет, подбежал к кладовой, и открыв её, он обнаружил…. ничего. Пусто. Никого нет. — Бл…, - обернувшись, он обнаружил у подножия стола Масакрика какую-то карточку. Рузвельт, подойдя, взял её и прочитал: Бар Уточкино счастье. — Сучьи мелкие подонки. - выругался Рузвельт, достал телефон и набрал Масакрика. — Масакрик? — Да да Рузи, что случилось? Что-то с Ушко? - взял трубку доктор, и отошёл в более тихое место. — К сожалению да. — Что с ней? Сбежала? — Её украли. — .........., - последовало гнетущее молчание, - Что блять?! Как это возможно, если сучьи двери всегда закрыты?! Ты их оставил открытыми?! — Нет блять, дай договорить! Вкратце: те мелкие гады, один из которых сын Кистевича, украли ключ и ворвались к тебе в кабинет, взяли с собой Ушко и свалили. — Сука. Я убью их. Убью. Убью.Убью.Убью.Убью.Убью.Убью. — Успокойся. Я знаю где они. — Говори. Я еду.

Бар Уточкино счастье

Большое количество людей, громкая музыка, запах разного вида табака, наркотик, алкоголь - все это давило на бедную Ушко. Огромный стресс для неё. Из маленькой тихой кладовой комнатки, где не было никого, кроме неё, сразу в громкий бар - удар для её нервной стабильности. — Зажигаем! УУУУУУУУ! ЭТОТ ПАРЕНЬ СЕГОДНЯ ПЛАТИТ! — Слышь Фрэнк, я не хочу сегодня никого угощать, ты чё творишь-то? — Да не ссы братан, - сказал пьяный в драбаган Фрэнк, спускаясь с барной стойки. - слышь, а где девчонки? — С тем чучелом. - недовольно произнес Антонио, выпивая стакан виски. — Чё такой расстроенный? Ты потрахаться с Донной что ли хотел? Или завидуешь тому, что все внимание девчонок украла та находка? — Отвали Лукас. Не до тебя. — Ооооо, наш мальчик расстрооооеен, он ревнует и ему некуда деть своего друж..., - и тут Антонио не выдержал и ударил Лукаса. Он пошатнулся, подтирая кровь, хлынувшую из носа. — Ты чё тварь? Нарываешься?! - тут в их разборки вмешался Мэйсон: — Так, идём-ка на улицу, подышим, а то мы все засиделись здесь. - сказал Мэйсон, выводя на улицу бунтовщиков. Фрэнк же стал выводить девушек. Они зашли в темный тихий закуток, что находился рядом с баром. — Вы что устроили там? - возмущённо посмотрел на Антонио с Лукасом Мэйсон. - нам и так проблем хватает, а вы ещё добавляете. Нелюди вы. — Что случилось? - обеспокоилась Джессика. — Не лезь не в свое дело, - стал огрызаться Антонио. — Антонио, ты чего? - Донна подошла к нему и попыталась обнять, но тот её оттолкнул. — Все блять из-за этого... Я даже не знаю кто это! - Антонио указал пальцем на ничего не понимающую Ушко. Она от страха сжалась и сложила ушки. — Не смей её трогать, ты её пугаешь. — Ах я её пугаю, да?! - Антонио стал грозно подходить к девушкам. — Антонио. — Остановись, сейчас же! — Нет уж, погодите, вы представляете, я её пугаю! - он возвысился над Ушко, сидящей у Джессики на руках, которая не понимала что происходит, но жутко боялась, из-за чего сжалась, как ёжик. Антонио схватил её за шиворот. — Стой! Ты что делаешь?! — Антонио! — Чем ты так им приглянулась?! Что в тебе такого?! Ты даже непонятно кто... а в правду: Кто ты?! А?! — я.. я. я Уш.. — Не отвечай им, - вдруг откуда ни возьмись раздался знакомый голос. В единственном проходе закоулка появился Масакрик. — А ты ещё блять кто?, - перевел свой взгляд с Ушко на него Антонио. — Лучше бы тебе поставить её на землю. — Поставить? Ха-ха-ха-ха, - посмеялся Антонио, и на зло ему, бросил Ушко в кучу мусорных пакетов, как тряпичную куклу, и её завалило. - ты доволен? А теперь иди сюда. - и Антонио пошел к Масакрику. — Как меня бесят подростки, особенно такие как вы. - сказал Масакрик, и когда Антонио в пьяном состоянии подошёл к нему и замахнулся, то в один момент всё как будто бы остановилось…словно время застыло... как и кровь в жилах всех, кто там был, кто стоял позади Антонио. Замерли все. Гробовую тишину рушили только звуки улицы, музыка, доносящаяся из бара, и.... стекающаяся на землю кровь... Антонио медленно посмотрел на непонятный источник резкой боли и вмиг протрезвел. В его живот воткнули нож. Стали виднеться мелкие ручейки крови. Он откашлялся красной жижей, которая попала на вечерний костюм доктора Масакрика, который пришел сюда прямиком с банкета. На нем не было ни улыбки, ни ярости. Довольно не ясны были его чувства. Хладнокровие. Неприязнь. Отвращение. Безумие... Вот о чем думал Масакрик в тот момент. Злость. Да, вот что по-настоящему испытывал доктор. Антонио стал кашлять, кровь так и брызжела из его рта и совсем немного из раны. Масакрик резко вытащил из него нож, и после этого последовало обильное кровотечение. Оно залило весь асфальт, на котором стоял парень. Антонио медленно попятился назад от него, и упал в ту кучу мусора, куда он бросил Ушко, истекая кровью. Он пребывал в состоянии обычного и болевого шока, все его мысли в миг одурманились. — Т.ты что сделал?! - прервал эту тишину Лукас. Мэйсон, вернувшись на землю от громкого заявления парня, подбежал к Антонио и осмотрел его ранение: глубокое. Он постарался прижать рану своим пиджаком, но не помогло: кровь так и льёт. Масакрик попал прямо в печень. — блять... - И Лукас, сам от себя не ожидая такого решения, прихватив с замком какую-то разбитую бутылку, кинулся прямо на Масакрика. Доктор увернулся, подставив парню подножку, и тот упал. Лукас встал, обернулся и ещё раз повторил свою попытку, и на этот раз ему удалось попасть!.... но попасть.... он попал... этой стеклянной розочкой... в.... Фрэнка.... Лукас посмотрел на него испуганными глазами.... Его руки задрожали.... Изо рта Фрэнка прошла кровь. Лукас задел его селезёнку и желудок. И тут, из тела Фрэнка кровь хлынула фонтаном. Из его руки выпала арматура, которую он нашёл на земле и которой хотел ударить Масакрика со спины. Его желудок был прорван ещё на операции, но зашит доктором, а сейчас, из-за удара, швы разошлись, и красная жидкость маленькими струйками прошлась по одежде и телу раненого. — С.с.сука.. т.ты еб.б.буч.чая.... пробормотал Фрэнк и упал на колени, пытаясь перевести дух, одолеть шоковое состояние и тяжело дыша. Испачканная в крови разбитая бутылка так и осталась торчать из тела. Лукас затрясся так, что стал напоминать увидевшего стаю волков зайца, у которого не было ни одного шанса выжить. Он, не веря своим глазам и испачканной в крови своей руке, медленно-медленно попятился назад, но тут его застал врасплох нож Масакрика, вошедший ему прямо в левую почку со спины. Его глаза покатились на лоб. Масакрик вынул нож и резко вставил в правую почку. Из первой дырки полилась красная тёплая жижа, которая жуткими каплями стекала на асфальт. Девушки, стоящие в стороне и обомлевшие от ужаса, никак не могли прийти в себя. Они не могли и шагу сделать. Но тут нервы их не выдержали, и страх победил: Джессика заревела, а у Донны выступили слезы на глазах. Масакрик, вынув нож из второй почки, в один момент получил некое удовлетворение. Лицо его расползлось в безумной улыбке, и он ударил Лукаса снова.. и снова... снова.. снова. снова, сновасновасноваснова…. Масакрик уже не сдерживал себя, он стал смеяться. Его безумный истерический смех звоном раздался в ушах. Натыкавшись в свое удовольствие, и нанеся примерно 28 ударов ножом в спину Лукаса, тот упал замертво в свою уже подсгустевшую лужу крови, а перепачканный весь в этой алой жиже с передней части Масакрик, с улыбкой, подошёл к павшему на колени Фрэнку, и ногой повалил его на спину. Глаза полуживого трупа залились кровью, изо рта она так хлестала, также, как из грудины, просачиваясь через бутылку. Прерывисто дыша, Фрэнк попытался сказать хоть слово, но тут Масакрик наступил ему на грудину, преградив дыхательные пути. Тот закашлял, жадно хватая ртом воздух, продлевая себе не только жизнь, но также и страдания. Масакрик поднял ногу и с большей силой наступил на грудину. Фрэнк закашлял, издав предсмертные хрипы. Доктор снова поднял ногу и наступил ещё раз. И ещё. И ещё. И ещё. Отчаянные крики были едва слышимы, они переливались в истошные кряхтения. У Фрэнка уже не было никаких сил дышать и двигаться. Масакрик наклонился к полуживому парню, улыбнулся, и резко вонзил ему нож промеж грудины, попав в солнечное сплетение. Дикая боль в груди вновь наступила. Масакрик под тихий смешок медленно вспорол ему живот, заставляя его страдать ещё больше. Из последних сил и остатков воздуха он издал возможно свой последний хрип. Масакрик грозно поднял руку и засунул её прямиком в только что вспоротое тело и стал в нем ковыряться: он схватился за кишки и вытянул их, как фокусник, который из рукава достает длинный отрезок связанных между собой платков. Увидев внутренние органы, кровь, кишки, одну из девушек вырвало. Мэйсон резко схватился за свой живот и рот, сдерживая подступающую рвоту. Их глаза обременели от ужаса. Масакрик докопался до порванного желудка: уже началось внутреннее кровоизлияние. Он глянул на лёгкие, которые уже не работают, и на сердце: последние медленные биения, и .... Фрэнк умер. Залитые кровью глаза застыли, кровь, что стекала, уже потихоньку темнела и сворачивалась. Расчленённый труп Фрэнка с вынутыми наружу кишками, напоминающую кровяную колбасу, с торчащей из груди окровавленной бутылкой и изрешетённое тело Лукаса, с нанесением более 20 колотых ножевых ударов – они оба, привели ещё в больший ужас оставшихся выживших. Масакрик, вытащив окровавленную руку из трупа, встал, и стал проходить к девушкам. Он Они от страха схватились друга за друга и прижались в угол. Кричать, привлекать внимание, казалось бы, вот что может их спасти, но они не могли. Страшно. Очень страшно. Они будто проглотили язык. Перед Мэйсоном, который видел приближавшегося к девушкам маньяка, встал очень серьезный выбор: спасти или сбежать. Времени на рациональное обдумывание не было, ведь если сейчас ничего не решить, то можно потерять девушек и самому пропасть. Если убежать, то его всю жизнь будет мучить совесть и страх преследования. Если попытается защитить, то очень высок шанс того что его тоже убьют. — Чего же вы? Как врываться в чужой кабинет, нарушать правила и похищать чужую собственность, так вы первые, а как отвечать за свои действия, так вас нет. Нехорошо. — надменным тоном сказал Масакрик, приближаясь к ним с каждым шагом. Девушки тряслись, у одной снова прихватило живот. Их глаза выражали самый что ни есть настоящий страх. До них осталось всего пять шагов, как вдруг Мэйсон преградил Масакрику путь. — Что ж вы как идиотки стоите?! Зовите на помо...!, - не успев договорить, как вдруг Мэйсон схватился за свое горло: Масакрик перерезал ему глотку и задел сонную артерию. Из тонкого разреза на шее спереди хлынула кровь таким фонтаном, что её струйки испачкали все вокруг, попав на девушек и Масакрика. Не выдержав, Джессика завопила во всё горло что есть мочи. Но на неё тут же набросился шквал ножевых ударов, и крик мгновенно прекратился. Было слышно только то, как нож Масакрика входил и выходил из тела в сопровождении крайне неприятных звуков и непонятных сопений, исходящих от девушки. Донна тут же откинулась от них, и собрав всё что только можно в кулак, побежала. Но это было неверным решением: Масакрик своей окровавленной рукой схватил её за блондинистые волосы, испачкав их, и потянул к себе. — Куда собралась? - прошептал ей на ухо Масакрик. Тут из кучи мусорных мешков вылезла Ушко. — С..с.стой, ос.с.становись!, - сказала Ушко, стараясь выбраться оттуда. — Прости Ушко, я не могу. Я должен исправить всё то, что ты натворила. - и Масакрик вновь посмотрел на Донну, - Что же мне сделать с этой девушкой? М? Как думаешь? - Ушко ничего не ответила, она всего лишь смотрела на то что делает Масакрик. — Пожалуйста отпустите! Я ни в чем не виновата!, - вдруг заплакала Донна. Нет, она зарыдала. Сквозь слезы страха она жалобно молила о пощаде. Но Масакрик её даже не слушал. И он засадил ей ножом прямо в центр между лопаток, и так прекратила ныть. Она стала орать от боли. Как грустно... Её никто не слышал, кроме ещё живого Антонио и Ушко. Масакрик вновь засмеялся. Его смех был крайне жутким. Жутким настолько, что он пробирал аж до костей. Он покрутил нож в теле Донны, и та заорала ещё больше, что вообще можно было из себя по максимуму. Масакрик резко вынул нож, заставив Донну сменить ор на дикое отхаркивание, и тут же вонзил его в седьмой позвонок, что привело к моментальному падению девушки на колени, парализовав тело. Она застыла, только лишь подрагиваясь стоя на коленях, смотря на ночное небо и страдая. Масакрик оставил свой нож в её теле, словно ключ в заводной кукле. Антонио, который все это время лежал в куче мусора, ни мог проронить не слова. Он был в таком шоке от боли и произошедшего, что ком в горле встал такой, что можно было уже сто раз задохнуться. Он держал пиджак, оставленным ему Мэйсоном, прижимая свою рану. Закончив, Масакрик посмотрел в сторону кучи, Антонио сглотнул от страха. Доктор направился к ней. Парень, видя как тот быстро направляется к нему, в голове прокручивал все варианты своей смерти и сквозь боль постарался вжаться к стене. — Не шевелись, а не то умрёшь от кровопотери, - усмехнулся Масакрик, и тот прекратил свои бесполезные попытки непонятно чего. Перед смертью не надышишься. Жизнь стала мелькать перед глазами Антонио. И вот, этот грёбаный псих перед ним. Пора прощаться с жизнью. Масакрик протянул руку и.... взял Ушко за шиворот, как бродячего котенка. — Ах... Ушко, Ушко, Ушко... Не стоило тебе покидать кладовку... Теперь посмотри что ты натворила... — Я... Я. Я не хотела... Я не специально! П.п.рости м.меня... м.мы, т.то есть я, я не х.хотела. о.они п.п.просто вз.зяли м.меня. и. и.. - дрожащим голосом сквозь льющиеся от страха слезы еле-еле произнесла Ушко. Ей было страшно. — Я предупреждал тебя, Ушко, но ты осмелилась меня ослушаться и сбежать. Непростительно с твоей стороны. - сказал Масакрик и тут же прислонив её к стенке, ударил её. И ещё раз. И ещё раз. И ещё раз. Она старалась не плакать и не издавать ни единого звука. Из её носа и рта потекла кровь. Антонио все это время с ужасом смотрел на что делается буквально в паре шагов от него. — Кто. - удар, - тебе. - удар, - разрешил. - удар, - СБЕЖАТЬ?! - и только Масакрик снова замахнулся, как вдруг Антонио крикнул: — Остановись. Она не сбегала. Это мы её забрали.. - из последних сил сказал Антонио, продолжая тяжело дышать. Масакрик замер, смотря на истекающее кровью лицо Ушко, и тут резко перевел взгляд с неё на Антонио. — Что ж. Похоже мне всё-таки стоило довериться их словам, - сказал Масакрик, посмотрев на потерявшую сознание Ушко. Он прижал её к себе и аккуратно обхватил двумя руками, обняв, достал телефон и стал звонить в полицию. — Если ты верующий, благодари Бога, за то что живой, если нет, то радуйся. Но ты никому не скажешь ни обо мне, ни о ней, ни о том что сегодня произошло, если конечно хочешь жить. Но если где-нибудь просочиться хоть какая-то новость обо мне, поверь мне, я доделаю свое дело несмотря насколько хорошо ты защищён. - злобно зыркнул Масакрик на Антонио и взял трубку, - алло, полиция, тут массовое убийство. По адресу..... - и Масакрик ушел, оставив позади себя только живого Антонио. Он смотрел на уходящего Масакрика такими глазами, что сам бог бы сжалился над ним. Не выдержав всего перенесенного, он потерял сознание и больше ничего не помнил. Спустя несколько часов: Новости сегодня на главном канале: Сегодня в ночь на 23 число было найдено 5 изуродованных трупов подростков у бара "Уточкино счастье". Среди них есть выживший, Антонио Кистевич, сын Льва Кистевича. По предварительным данным о нападении неизвестно ничего, мотивы убийца не ясны. На месте преступления сейчас работают оперуполномоченные специалисты и наёмные следователи. На данный момент нам больше ничего неизвестно. Берегите себя. Масакрик вырубил телек, взял с кухни тёплое молоко в кружке с шоколадными печеньками и пошёл в ванную комнату. В ванне сидела Ушко, которую купал Масакрик. Поставив еду на табуретку, он сел на колени и погладил Ушко. — Как ты? - заботливо спросил доктор. Она посмотрела на него своим избитым личиком. — н.н.нормально. - ответила та. — Я тебе тут печенек с молоком принёс, твои любимые, поешь дорогая моя. Как закончишь принимать ванну, позови меня, я помогу тебе. — х.хорошо, - сказала Ушко, взяв печеньку в руки. — Вот и молодец моя. Отдыхай. Больше тебя никто не побеспокоит. - вставая, сказал Масакрик, и выходя из ванны, он ещё раз оглунлся на Ушко и улыбнулся. Но что значила его улыбка? Искренность? Или всего лишь жалкая маска лицемера? О чем он думал? Так и живут, Масакрик и Ушко, в своём маленьком мире, две ебанушки, вдали от людей, деструктивных идей. И кто нам подскажет, кто здесь злодей?