Man, I Hope You Don't Get Tired of Me

Майлз всегда чувствует себя немного не в своей тарелке рядом с Хоби Брауном. Как будто он всегда на шаг позади. Прошло много времени с тех пор, как они встретились в первый раз – лишь несколько месяцев – и с тех пор Хоби перебирался из Нью-Лондона в Нью-Йорк как минимум раз в неделю. Он увлекся The One's Remaining (какой-то сериал о зомби) с первого же вечера, как увидел его, и для Майлза это стало чем-то вроде рутины. Для него сериал был немного напряженным, но с компанией было смотреть легче. Его родители обычно уезжают по воскресеньям на несколько часов, чтобы поужинать с другими семьями. Это типа ‘время-удачи’, и это значит, что Майлз на какое-то время остается один. И каждое воскресенье вечером ровно в 19:45 Хоби заходит в его комнату с закусками, пока Майлз готовит напитки и включает сериал. Обычно это довольно обычная еда: чипсы (или просто картошка, как каждый раз поправляет его Хоби), газировка и иногда какие-нибудь сладости. Но это приятно. Говоря на чистоту, это самое яркое событие его недели. Сегодня вечером Майлз записывал в блокноте несколько идей для давно назревшего редизайна костюма, в тот момент, когда на его телефоне сработал будильник. Время не медлит, и у него есть всего пять минут, чтобы подготовиться к появлению Хоби. — Черт, — бормочет он про себя. Он выпрыгивает из-за стола и открывает шкаф, просматривая свою одежду на вешалках и выбирая вместо мятой серой футболки чистую красную рубашку с круглым вырезом. Он выбрасывает грязную одежду в корзину для белья и проверяет свой внешний вид в зеркале. Первые подозрения, что что-то не так появляются, когда он чувствует запах чего-то ароматного, доносящегося из кухни. Он выглядывает из-за угла и замирает. — Я думал, вы должны были уехать на ужин? — спрашивает он прямо. Его мама и папа поворачиваются к нему с явными выражениями разочарования на лицах. Его мама поднимает крышку с дымящейся кастрюли. — Что ж, и тебе добрый вечер, Майлз, — дразнится она. Его отец ставит на стол три тарелки. — Мы были на полпути, но Боб и Мелисса отменили встречу, потому что их дети заболели. Перси и Лия уехали из города на выходные, — объяснил он. — Так что мы решили взять немного мороженого и вернуться, чтобы разогреть суп и… Чутье Майлза поздно подало знак, чтобы он смог предотвратить грядущее. Дверь его спальни распахнулась, и в гостиной послышались знакомые шаги. Майлз замирает и замечает испуганное выражение лица своих родителей. — Эй, любимый, готов наблюдать, как зараженные грибами уроды сходят с ума…— Хоби присоединяется к трем членам семьи, застывая на месте. Его мама роняет поварешку на стол. — ¿Cariño? Его отец встает так резко, что скрипит стул. Крупное тело Джеффа может показаться многим впечатляющим, но Хоби даже не вздрагивает. Он вытягивает длинную руку и улыбается. — Здравствуйте, сэр, — когда Джефф не пожимает руку, он ее убирает. Он оглядывается на Рио. — И мэм, — он машет рукой. Майлз прерывает его. — Ну, эм, — путается Майлз. — Мам, пап, это мой друг, Хоби, — он говорит это тоном, который дает понять, что такого сценария не предвещалось. Хоби ставит на стол пакет чипсов. — Здрасьте. Немало о вас слышал, — говорит он. Майлз встревоженно натягивает манжеты своей толстовки. — Мы собирались посмотреть сериал сегодня вечером, но, ну, наверстаем упущенное на следующей неделе, — Хоби поворачивается к нему, приподняв бровь с пирсингом. — Ну, ты, конечно, можешь присоединиться к нам за ужином, — говорит Рио. Она пришла в себя, ставя на стол большую кастрюлю из нержавеющей стали. Вместе с едой она приносит еще одну тарелку. Джефф хмыкнул. — Нет… — начал было протестовать Майлз — Для меня это большая честь, — Хоби прерывает его. Высокий подросток садится напротив его отца. Его жилет звенит при движении, и Майлз замечает, как глаза отца изучают несколько значков, прикрепленных к ткани. Все идет по худшему сценарию. — Итак, Хоби, откуда ты? — спрашивает Рио. Майлз бросает на него взгляд. — Из Камдена. В Лондоне. Хотя я бываю в Нью-Йорке еще с ребячества. — А что ты думаешь о Бруклине? — Люблю его, — хмыкнул он. После этих слов, он смотрит прямо на Майлза. Это посылает электрический разряд по позвоночнику парня. Хоби чаще всего оказывал на него именно такое воздействие. — А откуда ты знаешь Майлза? — спрашивает его отец. Его взгляд непоколебим. Хоби улыбается, кладет руку другу на плечо и берет половник, чтобы наполнить тарелку Майлза овощным супом. — Познакомился с Майлзом через общих друзей, — он окунает половник обратно, чтобы взять несколько больших кусков моркови и картофеля. — Думаю, мы сразу нашли общий язык. У нас было много общего, — его родители, кажется, были удивлены этой информацией. — Могу сказать, что он хороший парень и это видно. Так что было несложно немного открыться ему, — он начинает наполнять и свою тарелку. — Я играю на гитаре в группе. Он показался мне заинтересованным, и мне нравится, что он отстаивает то, во что верит. Ничего особенного. Майлз был благодарен за каплю личного пространства, когда Хоби убирал руку с его плеча и приступил к ужину. — Как давно вы знаете друг друга? — спрашивает его мама. — Около пяти месяцев, — вздрогнул Майлз. Пять месяцев, одна неделя и два дня. Но кто считает? Она хмыкакет. Майлз ловит взгляд, который она бросает на его отца. В нем читается: Наш сын знает этого мальчика почти полгода, а мы встречаемся с ним только сейчас? Майлзу хочется свернуться калачиком и уснуть. — Суп потрясный, — говорит Хоби с полным ртом еды, прикрывая рот и тут же отправляя в него еще один кусочек. Рио улыбается. — Благодарю, — говорит она. — Наверное? — затем добавляет гораздо тише и почти неслышно. Майлз наблюдает, как они молча едят. Его отец опускает ложку и с любопытством смотрит на Хоби. — Ты ученик Виженс? — лицо Хоби искажается в растерянности. Майлз откашливается. — Нет, нет. Мы познакомились вне школы, через Гвен, — его родители хмыкают, а Хоби кивает. — Миссис Моралес, это очень вкусно. Вы шеф-повар? — спрашивает Хоби. Она улыбается и немного смеется. — Скажешь еще, я врач скорой помощи, — Хоби кивает. — Восхищаюсь вашей работой. Спасать людям, которые нуждаются в помощи. Заботиться о тех, кто пострадал. Уважуха, миссис Моралес, — он снова кивает. Джефф выпрямился. — А что ты думаешь о полиции? Её ты уважаешь? — спросил он. Майлз может сказать, что тот уже знает ответ и догадывается о причинах, но все же задает этот вопрос. Он готовится к ответу. Хоби смотрит ему в глаза без капли страха. — Я уважаю вас как отца Майлза, но не могу сказать, что уважаю то, чем вы занимаетесь… — Окей! — Майлз перебивает его, нервничая. Он тащит Хоби за руку и выводит через парадную дверь. — Я вернусь позже! — кричит он, зная, что опоздает до комендантского часа, но сейчас ему нужно, чтобы эта конфронтация закончилась. Выйдя за дверь, на улицу, Майлз разражается приступом смеха. — Чего? — спрашивает Хоби. Майлз ведет их в переулок, натягивает маску на лицо и запихивает верхнюю одежду в рюкзак, который держит здесь именно для этой цели. Хоби делает то же самое. — Ну, просто, — он цепляется паутиной за верх здания, — думаю, могло быть и хуже. По крайней мере, ты не обращался по их по имени. Хоби усмехается. — Я панк, а не придурок, — он делает сальто и направляется к следующему зданию. — Уже и забыл, что твой отец в мусора затесался, — говорит Хоби. Они оба перехватываются на паутине. — Куда? — В копы. — В этом и была вся ироничность нашей встречи, чувак, — смеется Майлз. Некоторое время они летят молча. Майлз чувствует, как у него урчит в животе, и ворует хот-дог из уличного магазинчика, пока никто не смотрит. В следующий раз он заплатит вдвое больше. Он дожевывает кусочек, когда Хоби спрашивает: — Итак, куда мы идем? Майлз даже не осознавал, что ведет его куда-то, пока не распознал их местонахождение. — Доверься мне. Он прокрадывается через терминал метро и оглядывается через плечо, чтобы проверить, там ли еще Хоби. Он там. Какой-то парень слишком затянут телефоном, чтобы заметить, как они спрыгивают на рельсы в туннель. — Я уже должен беспокоиться? — спрашивает Хоби. Майлз поворачивается к нему и снимает маску. — Я тоже немного бунтарь, не ставь на мне крест, — дразнится он. Хоби тоже снимает маску и усмехается. — Больше, чем немного, любимый, ты практически начал межгалактическое восстание людей-пауков. Лицо Майлза снова вспыхивает от этого прозвища. — Заткнись, — он толкает Хоби в плечо, а тот лишь кусает нижнюю губу и следует по пути, по которому Майлз ведет его. Когда двое добираются до закованных в цепь ворот, Майлзу намного легче перебраться через них, чем это было в прошлый раз, годы назад. Когда он щелкает выключатель, знакомые красочные теги и граффити взрываются на стенах. — Вау, — говорит Хоби и Майлз рад, что хоть раз оказался на шаг впереди. — Ты нарисовал все это? — спрашивает он с легким трепетом в тоне. Майлз кивает. — Ага. Хоби смотрит ему в глаза. — Просто ахуенно. Затем он приближается и наклоняет голову, чтобы рассмотреть каждый штрих и угол. Толщина краски в некоторых местах больше по сравнению с другими из-за количества слоев и деталей. Хоби отступает назад, все еще глядя на это произведение искусства. — Начал с того момента, как ты впервые встретил Гвен? Что-то неприятное скручивается в животе Майлза. — Да. — Она выглядит совсем по-другому, — бубнит высокий парень. Майлз неловко ерзает в своем костюме. — Ты был с ней чем-то большем или… — он пытается спросить будто невзначай (и у него это не получается). Хоби слегка смеется сквозь нос. — Нет, приятель, — он пинает бетон под носком своего ботинка. — Она отличный друг, но я не заинтересован в Гвен, как в таковой, понимаешь? — спрашивает он риторически. Майлз поворачивается к нему. Он явно смущен, брови нахмурены, а рот скривлен. — Тебе не нравится Гвен? Хоби засовывает руки в карманы жилета и опирается на пятки. — Не могу сказать, что она в моей области интересов, — он приземляется на ноги ровно. Майлз моргает. — Ох. Ох, — он так глуп. Хоби ухмыляется. — Ага, — просто отвечает он. — А ты? Ты у нас фанат Гвенди? — в его тоне есть что-то насмешливое, как будто он уже знает ответ на вопрос и Майлз ненавидит его за это. Он чувствует, как жар снова приливает к его щекам. — Как бы сказать, да, определенно нравилась, — он смотрит на ее лицо на стене. — Она моя лучшая подруга, только без обид. Я думаю, она всегда будет моей лучшей подругой. Она умная, талантливая и одна из самых добрых людей, которых я когда-либо встречал. — Но? — Но я думаю, она лучше, как друг, — Майлз украдкой бросает взгляд на Хоби, который все еще смотрит на его работы. — Наверное, это звучит глупо… — Да нет, — успокаивает Хоби и глубоко вздыхает. — Нет, в этом есть смысл. — Как-то страшно иметь много близких друзей. Я всегда переживаю, что они устанут от меня и моей жизни, окутанной тайными испытаниями, и через некоторое время уйдут, — Майлз пожимает плечами. — Но с ней не стоит об этом беспокоиться. — Со мной тоже не стоит об этом беспокоиться, — говорит Хоби с пониманием. —Трудно иметь что-то вроде личной жизни. — Да, можно повторять это бесконечно, — смеется Майлз. Вокруг них царит тишина, единственные звуки — это ночные твари, о которых Майлзу сейчас не хочется думать. Хоби подходит близко к рисунку, проводит пальцами по некоторым линиям и снова отходит. — Целовался когда-нибудь с парнем? — спрашивает Хоби из ниоткуда. Майлз чувствует, как при этом вопрос его живот скручивается. — Что? — прохрипел он. Ухмылка Хоби полна веселья. — Восприму это как отказ. Майлз сглатывает. Он даже не может спорить. — А ты? Когда он спрашивает, вопрос звучит мягче, чем он планировал. Хоби пожимает плечами. — Было дело, — он отворачивается от граффити и смотрит на Майлза, его улыбка становится меньше, а лицо серьезнее. — Ни с кем, о ком я особо заботился, или кто заботился бы обо мне. Между ними снова воцаряется молчание. Этот вопрос не был оправдаем тишины. Они наблюдают друг за другом. Ну, Майлз, по крайней мере. Выделяющаяся ямочка на подбородке Хоби, пирсинг на ушах, губах и бровях, то, как волосы обрамляют лицо, и маленькая царапина на скуле. Он ведь знает, что глазеть плохо. — Хотел бы? — спрашивает Хоби. Это звучит нежно и мило и полностью сбивает Майлза с толку. — А? — Я лучше, как «просто друг»? Майлз моргает. Хоби делает небольшой шаг вперед и наклоняет голову. — Я спрашиваю, могу ли я поцеловать тебя, Майлз. Майлз смотрит на него. Он чувствует, как бьется его сердце в груди, и знает, что Хоби, вероятно, слышит это. Он не может сказать, что ожидал, что тот ответит взаимностью на какое-либо из его бережно хранимых чувств. Прошло несколько недель с тех пор, как Майлз думал о том, что, возможно, он хочет быть с Хоби больше, чем просто друзьями. Он осознал, что его мысли и чувства похожи на прошлые влюбленности. Свидетельством тому был его блокнот, полный рисунков. Его пугает то, как легко было бы сказать «да, мне бы хотелось поцеловать тебя», ему все еще нужно проработать это. — Мне не очень хочется, чтобы мой первый поцелуй был в заброшенном метро, — он признается, и это выходит быстро, как будто он срывает пластырь. Хоби почти хмурится, а Майлз засекает это. — Не то, чтобы я не хотел тебя целовать или что-то в этом роде… мне определенно… я определенно заинтересован. В этом, — тараторит он. Хоби улыбается на его растерянное состояние. — Не в этом дело. Просто не могу поверить, что тебя раньше никто не целовал. Майлз смеется вопреки неловкости. — На самом деле у меня не было времени между этой тайной двойной жизнью Человека-Паука, прорывами дыр в мультивселенной, попытками поступить в хороший колледж и штукой с ‘о да, кстати, тебя вообще не должно было быть’. — Хах, — мычит Хоби, как будто обдумывая это. — Да, думаю, тут ты прав. Они оба разражаются приступом смеха. Когда они затихают, они стоят там, каждый со своей застенчивой улыбкой. — Тогда, как обещание, — Хоби наклоняется вперед, все еще держа руки в карманах, и чмокает его в щеку, — на потом. Майлз потирает затылок. — Да? Хоби кивает. — Да, — он берет парня за руку направляясь к выходу и натягивая маску с шипами обратно на лицо. — Давай, я не хочу, чтобы твои родители думали, что я преступник. Майлз чувствует эту искру в их сложенных руках. — Ты и есть преступник. Хоби смеется. — Тоже верно, но им то не обязательно это знать.

***

Той ночью, после того как Хоби ушел, Майлз снова сел за свой стол со скетчбуком. В наушниках проигрывается его текущий любимый плейлист, и единственная признак, по которому он может сказать, что мама вошла в комнату — свет, льющийся из холла. Он захлопывает рукой страницы рисунков и одним махом снимает наушники. Мама понимающе смотрит на него. — Итак, твой друг Хоби, — говорит она повышенным тоном, который слишком хорошо знаком Майлзу, — Он… Интересный? Майлз кивает. — Мда… да! Конечно, — на этом он пытается закончить разговор, но Рио не подыгрывает. — Похоже, вы двое хорошо ладите. Майлз стонет и падает лицом в локти. — Ма… — Mi tesoro, ты же знаешь, что я люблю тебя, да? — Да, я знаю… — она поворачивает его лицо, чтобы он посмотрел на нее. — Несмотря ни на что. Понял? Твой отец тоже, независимо от того, сколько трудностей, по твоему мнению, он тебе доставляет. Майлз чувствует комок в горле. — Я знаю, мам. Она потирает его плечо. — Хорошо, — наклонившись, она целует его в макушку. — Спокойной ночи, Майлз. — Спокойной ночи, мам, — он делает паузу. — Знаешь, я тоже тебя люблю. Рио останавливается в дверях и улыбается, хотя ее сын этого не видит. — Я знаю.