отпускай

      сегодня ночью мы останемся одни. сегодня утром тело найдено в реке.       – его тело нашли, пока ничего не говорят, но, – девушка запинается, пытаясь скрыть дрожь в голосе, – но они скоро все поймут. поймут и пиздец, понимаешь?       брюнетке смешно. она не верит около десяти секунд, а потом задыхается от осознания произошедшего. её нашли. её, блять, не должны были найти. все было спланировано идеально, чтобы так провалиться.       лера за голову хватается, чувствуя нарастающую истерику. нет-нет-нет. она не сядет в тюрьму. мертвый парень не испортит ей жизнь в очередной раз.

***

      холодная тяжелая рука мужчины медленно опускается на ее плечо, лера чувствует каждый миллиметр его прикосновения, она слышит его запах: вонь земли и сырости, разложения – смерти.       – зачем ты приходишь? – уже без страха спрашивает брюнетка, вспоминая, как в первую ночь наедине с мыслями об этом пыталась убежать. убежать в небытие. он нашел ее и там, встретил взглядом пустых и черных зениц, окунул в смерть, заставил почувствовать боль и страдания, которые чувствовал сам.       девушка очнулась в палате. она не помнила ничего о своей жизни «до», ничего не знала о своём будущем: всё, что она помнила отчетливо: одна таблетка, вторая, пятая, седьмая – глаза закрылись.       одна таблетка, вторая, пятая, седьмая – глаза закрылись.       он предупреждал о своём приходе, оставляя повсюду кровавые следы, что тянулись через всю комнату, ужасно воняли и заставляли леру выблевывать весь свой ужин.       – моя маленькая, – едва уловимо шепчет он, – ночь, луна, пристань, разве ты не помнишь? прикосновение становится сильным, на его месте обязательно расползется синяк, напоминающий своими багрово-красными разводами об этом вечере.       боль становится невыносимой, и лера резко оборачивается, она готова встретиться лицом к лицу со своей смертью, готова умереть, лишь бы больше не видеть его. в отражении зеркала девушка находит рэпера. когда-то невероятно красивое лицо превратилось в смесь сгнившей кожи и костей, на месте волос остались последние паутинки, ободранная одежда и кровь, распухшие руки и пальцы.       – ты меня не отпускаешь, – шепчет мужчина, растворяясь в тусклом свете лампы и появляясь снова совсем рядом, – это твоя душа зовёт меня сюда, ле-ра. я так хочу тебя поцеловать, но боюсь испачкать.       громкий смех, что слышен лишь девушке, разносится по всей квартире, брюнетка закрывает уши руками, но звуки давно проникли в ее голову, разносясь безумным эхо.       руслан падает в кресло, стоящее напротив кровати девушки. ему больно находится здесь, но и уйти он не может. это выжившим память стирают, да так, что они имени собственного не помнят, вручают фальшивые документы и отправляют в «новый» мир, с новой фамилией, в новую однокомнатную квартиру доживать остатки своих дней в муках от ночных кошмаров. мертвым память не стереть. руслан следил за всеми, кто интересовал его мертвую душу – каждую ночь наблюдал за спящей лерой, пару раз подстраивал аварии, когда за рулем одного из автомобилей находился некогда близкий кашин, гордился ильей, когда тот начал собирать концертные залы.       его было не спасти, она убила его. та, которой он доверился, нанесла тысячу ножевых в самое сердце, вырвала его, а после растоптала. а он не обиделся, не разозлился, привязал себя навсегда к девушке. и в особо плохие дни навещал ее.       – откуда ты приходишь?       – из твоей души, глупенькая.       – и зачем ты здесь?       – чтобы забрать тебя с собой, мне так грустно одному, а нам так хорошо было вместе.       лера подносит нож к своей шее. она больше не может терпеть это всё, он её пугает, он её злит.       руслан смотрит на это с улыбкой, гордится всё еще своей девочкой.       так будет лучше?