этот

он лежит у неё на коленях — так проще. так проще не видеть её преданных — не им преданных — глаз. так проще... так проще не думать. она вытащила их — его и... этого… иуду — из ада. наверное, это должно было свести кого-то из них с ума. наверное, это свело кого-то из них с ума — он просто не может понять, кого именно — её, ожидавшую найти там кого-то другого; иуду, ждавшего своего джизаса; или его самого, осознавшего — его иисус — предал. наверное, это свело с ума из всех — самую малость, раз они так друг за друга не-цепляются. джи запускает пальцы ему в волосы — перебирает их, разгоняя тяжёлые мысли холодными касаниями. за окном сереет тяжёлое небо — и джудас задумывается, могла бы она прогнать и его одним прикосновением? он не хочет знать ответ. он смотрит в окно — на сгущающиеся тучи, на летящие листы — один впечатывается в стекло, заставляя вздрогнуть, — на шумящие деревья. и шепчет: — этот должен вернуться. она молчит — все ещё перебирает пряди волос, — наверное, тоже смотрит за окно, — а потом шепчет: — ты слишком строг с ним. он не может на это ответить. осторожно подымает голову — он не имеет права хоть как-то задеть её нежные руки, — и встаёт с колен. все также смотрит в окно, не осмеливаясь перевести взгляд — и тихо сбегает. она не должна знать. *** он слышит чужие крики по ночам. по ночам он кричит сам — и прикусывает одеяло, чтобы заткнуться. никто не должен знать. он справится — даже если ад высечен на обратной стороне век. даже если безумный холод пробирает до костей, стоит только закрыть глаза. даже если он в конце концов не справляется. не ему — предавшему — ныть из-за каких-то снов. не ему — предавшему, — привлекать её внимание. он не имеет никакого права. этот тоже затыкается — джуд надеется, что он думает о том же самом. ни один из них не имеет права будить её — потому что они предали. им нет никакого прощения. он садится на кровати. больше не заснет. этого хочется задушить — хочется отравить — хочется... хочется взять за плечи и встряхнуть — этот его бесит. бесит своим отсутствующим взглядом, бесит своей болью, которую даже не пытается скрывать, бесит таким очевидным страхом коснуться джи — бесит тем, как похож на него самого. джуд кривит губы в подобии ухмылки — и хочет выбросить все это из головы. за окном сереет рассвет. *** сегодня его очередь готовить — и он кладёт в тарелки простую яичницу — он не кухонный гений, хотя, наверное, ради неё стоит научиться. себе — самый маленький кусок, этому — тоже какой-то средний и чуть подгоревший, ей — самый большой и удачный. этот входит на кухню первым. джуд здоровается с ним едва слышно: — иуда. — джудас. на этом обмен любезностями заканчивается. иуда забирает свою тарелку — белую, с голубой каемочкой — такую же, как все остальные, — и садится напротив. почти не ест, еле слышно царапая вилкой по керамической поверхности. джуд тоже почти не ест — сгружает еду обратно в сковородку, словно ребёнок. иуда только качает головой, — но ничего не говорит. как всегда. джуд сбегает до того, как приходит джи — он боится видеть её с утра: вдруг она все поймёт? вдруг решит отвернуться? но когда она проскальзывает на кухню, прикрывая за собой дверь, он прижимается ухом к просвету. слышит голос иуды: — он почти не ест. — ты тоже, — шепчет она иуда не отвечает. только добавляет шёпотом: — последи за ним. все равно он меня не слушает. джуд трусливо сбегает в свою комнату. это, в конце концов, не чье-то собачье дело, сколько он ест. как же он его бесит. бесит своим принятием, своим похуизмом, своими криками по ночам. бесит своим идеальным образом, за которым ничего нет. только пус-то-та. *** он не выдерживает — шипит ему прямо в лицо, когда они остаются наедине: — ты отвратителен. ей отвратителен. иуда вздрагивает всем телом — а потом спокойно смотрит ему прямо в глаза. — ты видишь во мне свое отражение, не так ли? это прошивает хуже молнии. лучше бы молния. потому что теперь вздрагивает джуд. и, чтобы не показать свою слабость, язвит: — а ты у нас маленький обиженный мальчик, да? — тот молчит какое-то время. и шепчет: — я заслужил. и вырывает свой рукав из его ладони. джуд его ненавидит, черт возьми.