***
После этого случая прошло около трёх месяцев. Киллер принял помощь от врачей какой-то АВ, проходя лечение, чтобы вернуться к обычной, давно забытой жизни и не впадать в истерические припадки при виде монстров. Порой он видел тех или иных убитых им монстров, что не хотели умирать. Он видел в их глазах первобытный ужас, боль и неверие в собственную кончину, хотя они уже рассыпались в пыль, кашляя кровью. Он чувствовал их. Эмоциональное состояние каждой своей жертвы и настроение, проживая это снова и снова. Благо врачи и имеющаяся сила воли — под названием любовь — тянули его вверх, не давая захлебнуться в окатывающих душу волн крови и страха. Всё свободное время от лечения Убийца уделял своей второй половинке, что отвечала ему взаимностью и поддержкой, получая порой неуклюжую, но тёплую ласку огрубевших в сражениях рук, после клевание в скулы, носовую кость, шею и куда попадёт. Впервые за долгое время, Киллер сам чувствовал щемяще-искреннюю и тёплую любовь к существу, эту трепещущую душу тёплую отдачу, такую непривычно яркую и приятную, насколько это было возможно в его достаточно шатком состоянии. Их встречи были полны воркованием и теплотой, наполнены объятиями и простым телесным контактом, такими нужными и необходимыми моментами для изголодавшейся души наружу и ментального состояния Убийцы. Когда Космик покидал Одноглазого, оставленный чуть ли не захлёбывался в отчаянии и вине, груз грехов становился неподъёмным для одного хрупкого скелета, что в своё время свернул с верного пути на кривую, полную кровожадной порочности и грехов. Путь Пустого, что позже преобразовал его в Идеальный Инструмент. По типу холодного ножа-бабочки: быстр, миниатюрен, смертоносен, а главное достоинство — без чувств. В своё время Убийца болезненно перековал своё «я» и отточил себя под стать, не собираясь возвращаться в начало своего тяжкого пути, отказываясь от чувств и ненужных воспоминаний… Оутер помнил все шрамы и сколы костей возлюбленного, даже истории некоторых из них. Проводя по ним фалангами пальцев, Космик мог только догадываться, чему и каким пыткам судьбы подвергался в прошлом его партнёр. — Разве после возрождения, раны не стираются? — молочно-белые фаланги аккуратно скользили по лопаткам и рёберной клетке, оглаживая шероховатости и неровности на потемневших костях партнёра, изучая и невольно запоминая. — Эти шрамы, которых ты касаешься. Они оставлены тем дьявольским отродьем, когда-то зовущим себя «человеком». — Оутер на миг остановился, после убрал руки от следов прошлого Убийцы, — Звёздочка, ты чего? — Киллер глянул на названного, что мялся и весь его вид говорил «прости», — Хей. Не делай такой виноватый вид. — взяв руки Космического, Убийца чмокнул его пястные кости, после прижал их к своим скулам, потираясь словно кот, — Они не болят и память о них тоже, благодаря тебе и помощи тех в белых халатах. Ты подарил мне надежду на иную жизнь, я постараюсь ради этого собрать себя заново. — поцелуй в пясть и Оутер понимает: Убийца не утверждает сейчас, он дал обещание, которое обязательно выполнит… Прошёл год. Одноглазого выписали из жёлтого дома. Кил учился жить по-новому, как «все обычные монстры», но с его огромным букетом травм и проблем, было трудно, даже после лечения. Оутер не обижался на него, напротив, активно помогал бывшему убийце адаптироваться и привыкнуть к жизни без убийств и мордобоя, забыв про существование лени. Он неустанно обучал его бытовым вещам: уборка, готовка, стирка и немного этикету, не то чтобы Кил не знал, но память освежить стоило. Помимо обычной бытовухи, Космик выводил своего партнёра в свет: будь то простой совместный поход в магазин за продуктами или же вечерний сеанс на какую-нибудь кинокартину. С посещением в кафе или ещё каких-либо общественных мест днём Космик решил, пока что повременить. Но всё же, иногда у Киллера случались приступы безосновательной агрессии, жестокости и кровожадности. — Он оскорбил тебя, Звёздочка. — ответил Убийца, сжимая ладонью горло хрипящего монстра-птицы, кровь текла из клюва, прокладывая путь по предплечью скелета, после падая на траву. — Не надо этого делать. Просто, отпусти его. — фыркнув, Киллер небрежно отпустил монстра, позволяя ему упасть в траву, после слегка наклонившись к напуганому монстру, тихо зашипел, — Посмеешь ещё раз какую грязь вякнуть: я найду тебя и поверь мне, существование тебя, твоей семьи и твоих друзей будет окончено. — Одноглазый спиной чувствовал укоризненный взгляд Космического, они будут разговаривать по этому поводу, вероятно, очень долго. Из-за таких приступов Оутер посещал своего друга учёного, который помогал с лечением проблем Безглазого, создавая специальные препараты для подобного монстра с душой снаружи. За всей беготнёй к учёному прошёл ещё месяц. Оутер стал чаще задерживаться рядом с учёным, консультируясь насчёт препаратов и изменений поведения подопечного. Их темы разговоров постепенно отходили от пациента, перетекая в обычные беседы. После них Звёздный с некоторым ужасом стал замечать: его чувства к Убийце не такие яркие, как это было когда-то ранее, но отпирался, уверяя в своей любви себя и Килла, даря Убийце поцелуи, объятия и близость. Но его всё меньше и меньше тянуло домой, хотелось остаться в каком-нибудь тихом месте с тем, кто выслушает и даст совет, поддержку, а не выкинет какую-нибудь хрень, просто потому что «этот житель что-то не так сделал, поэтому я поправил ему е*лицо». Кто, как не друг, поможет ему в этом? Саенс — был учёным, большую часть времени проводит на работе, нередко пренебрегая сном, ради науки и экспериментов. Со стороны, он казался вечно уставшим: тёмные круги под глазницами, небрежно застёгнутый белый халат висел на скелете подобно короткой робе; штаны кофейного цвета с тёмными пятнами от чёрного крепкого кофе; взгляд серьёзный, сосредоточенный и цепкий. Работающий Саенс завораживал своей увлечённостью, чётким порядком действий. Оутер давно ловил себя на подобных мыслях. В последнее время, он узнал слишком много об учёном, но ему необъяснимо хотелось быть рядом с ним дольше, чем обычные короткие беседы. Придумывая поводы для посещения учёного, Оутер уходил к другу, разговаривая с ним или просто находясь рядом, поддерживая комфортное безмолвие. — «Порой, мне кажется, что ты тоже неравнодушен ко мне, Сай. Может, это и незаметно, но я слишком хорошо тебя знаю, как друга, но какой ты на самом деле? К чему твои скользящие взгляды, как бы невзначай?» — за подобными размышлениями, Космик наблюдал за работой друга, чувствуя двоякие ощущения, — «Ты конечно интересный, Сай, но у меня уже есть замечательный парень…» — совесть вместе со стыдом за открытую ложь партнёру грызли изнутри, но интерес и любопытство влекли к Учёному… Киллеру изначально не нравилось, когда партнёр его оставлял, неважно на какой промежуток времени: на полчаса, на час, на несколько, но когда Космический возвращался, Киллер успокаивался, отвечая на касания и лёгкие поцелуи, стараясь делать всё аккуратно и нежно. Киллер знал: ему надо научиться ждать и отпускать партнёра, как бы грустно не было, но дела есть у каждого и работа тоже. К тому же, в отличие от Убийцы, Космик имел не только их, ещё друзей и брата. Киллер и не препятствовал его уходам, но они стали происходить всё чаще и чаще, что заставило Белоокого насторожиться. И не зря. Киллер стал ощущать некое отстранение и прохладу от возлюбленного. Ранее горячие объятия Оутера, вызывающие тепло где-то в душе, уже не дарили таких ощущений. Партнёр стал меньше контактировать с ним. Иногда Киллер не чувствовал той искры, что приносила правду и чистоту эмоций Светлого. В такие моменты, Кил всерьёз беспокоился, не понимая: почему он не чувствует их от Звёздочки? Возможно побочное действие препарата заглушает эмпатию, тогда почему в душе что-то неприятно плескается? Ощущение***
— …Х*рово иметь чувства. — упал лицом на свои предплечья, размазывая слишком жидкую черноту по черепу, — Вот, как! — вскинулся на месте Убийца, махая руками, — Как вы вообще с ними живёте? Как жить с разбитым сердцем?! — сквозь музыку взвыл, скребя фалангами по стойке, элементал осуждающе зыркнул сквозь очки, но Черноглазый не обратил на это ровно никакого внимания, — А знаешь, что? Я уйду. От него. Соберу все вещи. Я ведь… — «недостоин быть любимым» — тихо проскулив, Кил сел ровно, подперев череп левой рукой, смотрел в толщу мутно зелёной жидкости в своём стакане, — Приготовь мне бутылки четыре, а лучше пять-шесть этого напитка. Них*я он не смертелен. — залпом допив половину неизвестно какого по счёту фужера, ибо бутылку джина ему не дали забрать с собой, память Киллера отрубилась, позволяя забыться в атмосфере стрип-клуба. Утро было безжалостно к монстру с душой наружу, встречая раскалывающей головной болью, жуткой пустыней в горле и резью в опухших глазницах. — Чёрт… — фыркнув, Тушь открыл глазницы, натыкаясь на розовые обои. — Ну, как спалось? — отнюдь не заботливый голос доносился откуда сверху и сбоку, — Если хотел сдохнуть оригинально, алкоголь не то, что тебя возьмёт. — Лаааст? — удивлённо вытаращив зрачок на скелета, Убийце всунули таблетку в рот и бутылку воды в руки. — И я тебе очень рад. — смягчив тон, названный присел рядом, помогая держать емкость, пока Тушь опустошал её, — Слышал, ты ступил на путь истинный, даже от Кошмара ушёл, правда подробностей не знаю. И что будешь делать дальше? — Не знаю. Как бы это странно не звучало, мне некуда вернуться, кроме как к Найтмеру. Чш! — поднял руку, призывая к молчанию, — Он единственный, кто сможет изменить мою душу и держать мои чувства на замке. — А дитя? — Какое дитя? — светлые зрачки удивлённо вперились в белое око лежащего, — Ужасная шутка, Санс. Не смешно. — Глянь. — взяв с тумбы зеркало на подставке, направил фокус так, чтобы Убийца видел свою душу, — Видишь, здесь. — Ласт притянул душу Килла к себе, коснувшись едва заметной округлости на светлом бочке, — Этот бугорок — твой потомок. Не убивай его, если он не нужен тебе, оставь его мне… — Килл не слышал дальнейшие слова пилонщика, только писк и вакуум в черепе. — Я не хочу ему такого будущего… — прошептал черноглазый, шмыгнув носом, чёрные слёзы потекли по скулам, скатываясь по шее и на светлую подушку. — Ну, чего ты? — Ласт принялся успокаивать расчувствоващегося Убийцу, — Чшш~ — Почемууу?! С х*я ли так-то?! — тело дёргало судорогами истерики, единственное что могло хоть немного заземлить его сейчас, это меховая оторочка капюшона. После истерики Киллер продолжал цепляться за Ласта, постепенно успокаиваясь. — Я просто хотел жить с ним, хотел семью, спокойной жизни… — тихо хрипел севшим голосом Убийца, притискиваясь ближе к груди, — Хах, принимающим был он, но почему-то залетел я. Даже смешно. Как так вышло, не понимаю. Подъ*б от собственной души? — грустно улыбался Белоокий, фыркая.***
— Хах… И на что я надеялся? Стать обычным? Быть любимым? Завести семью? — стоящая на тумбе кружка полетела в стену, разбившись вдребезги, — Я совершил наиглупейшую ошибку, позволив им вернуться. — чернота безостановочно текла по скулам, оставляя тёмные пятна на шортах, даже ладонь не могла остановить эти дорожки, — И всё же, к этому всё и шло… Ты сделал свой выбор. — размазав слишком жидкую ненависть по скулам, Кил скользнул взглядом по осколкам, — Подаренная тобой кружка… Как и чувства…— грустно улыбнувшись, хмыкнул, начиная быстро собирать свои немногочисленные вещи, — Так и закончилось всё. Прощай, Звёздочка. Теперь, ты тоже, в прошлом. Я не смог стать лучше.— в черепе отозвались слова из прошлого, — «Ты идеален, как оружие» — Найтмер… — откинув мысли о бывшем боссе, Кил навсегда покинул дом, заваливаясь обратно к приятелю в АВ, как и обещал.***
POW Outer Утро настало, эйфория прошла. Меня кольнула совесть. — «Как же так? У меня же есть парень, даже двое. Как я докатился до такого: встречаться с другим, когда уже есть?» — смотря на спящего рядом парня, грустные мысли посещали мой череп, больно коля правдой, — «Я не вынесу большей лжи. Надо поговорить об этом с ним. Пожалуй, позже, сейчас же — я хочу побыть в тишине и спокойствии, рядом со своим парнем» — прикрыв глазницы, придвинулся ближе к спящему, аккуратно обхватывая руками. Идиллия продлилась недолго. Вскоре мой Учёный проснулся и мы вернулись в лабораторию: он к исследованиям, а я собирался с силами для предстоящего разговора с Тушью. Было страшно, зная его, он может очень и очень сильно разозлиться, даже если мне и не прилетит как минимум за ложь, то пострадает Саенс, чего я не желаю. Так сложно, но никто не должен страдать из-за моих решений. — «Я постараюсь всё объяснить.» —собравшись с силами только вечером, я набирал координаты своей АВ, борясь с волнением и своим страхом, держа себя, чтобы довести дело до конца, — «Как же я хочу вернуться к Саю в кабинет, на диванчике посидеть, наблюдая за его работой.» — не давая себе передумать, я нажал на кнопку, оказываясь в гостиной. — Кил! — но никто не ответил, — Ки-ил, ты дома? — я решаюсь подняться в нашу спальню, продолжая звать, но в ответ мне тишина и полумрак спальни, — Ки- — под ногой что-то дьявольски громко хрустнуло, изрядно напугав меня. Найдя включатель, я щёлкнул по нему. Комнату озарил свет, показывая причину моего испуга. — Осколки? — я сразу узнаю, что это была кружка по гнутой ручке, — Кил?! — «Неужели у него снова случился приступ?!» — я кинулся к вороху одеял, но никого там не обнаружил, спустившись вниз, я не обнаруживаю его одежды и обуви, он исчез без следа, — Где же ты? — проверив ящик с ножами, тут меня шибануло током осознание, — Он знал. — я осел на полу, прокручивая в голове моменты, когда он пытался остановить, когда недовольно пыхтел и злился, и тот раз, когда стиснул мне предплечья, — Знал. — место сжатия обожгло фантомной болью, — Он старался меня остановить по нормальному, не применяя силы или чего из вон выходящего, до того случая…— совесть начала грызть с новой силой, чувство вины больно пронзила душу, — Ты не был идиотом и всё давно понимал. Это я не видел, что творилось у меня перед носом. — грустно улыбнувшись, я почувствовал, как по скуле скатилась слеза, — Значит ли тогда те подтёки были не ненавистью, а слезами? Самыми обычными, настоящими слезами? О, Создатели, какая же я сволочь! — шмыгнув, я стёр ненужные сейчас слёзы, печатая учёному сообщение, — «Прости, сегодня я остаюсь у себя дома» — отложив мобильник в сторону, я решил поискать хоть что-нибудь, что могло бы меня натолкнуть на местонахождение Килла, — А что дальше? — я не знал, что буду делать, когда увижу его снова. Облазив весь дом, я не нашёл ни одной вещи от него, кроме осколков кружки, что я подарил ему, когда тот проходил стационар. — «Эта кружка будет согревать меня, когда тебя не будет рядом. Спасибо, Звёздочка.» — Значит, ты не вернёшься сюда. Даже не знаю, радоваться мне или плакать.***
Прошёл месяц. Я переехал к Учёному. Мы оба были рады этому, ведь теперь мне не нужно уходить обратно в свой мир и не состыковка часов больше не будет нам мешать. Сначала мне так казалось. — Сааай, можешь хотя бы на пол часа отложить свою работу. — я обнимал его сзади, прижимаясь к нему, ложил голову ему на плечо, — Мне скучно. — Сходи в кино или в музей. — отвечал мне, не отвлекаясь от своих дел. Вечером, как бы я не старался, он всё равно не шёл, продолжая стоять над своими чертежами. — Пойдём спать. — Не могу, мне нужно закончить расчёты и приступать к следующему этапу работы. Поверь мне, я стою на пороге величайшего открытия. Я могу и позже поспать. Я прощал его, избегая ненужных конфликтов, однако его безучастность и одержимость наукой меня начинала злить. — Да даже Киллер смог оставить дело своей жизни, а ты не можешь уделить мне и пяти минут! — И где же он? Про него ни слуху ни духу. Скорее всего, Найтмер прикончил его за предательство в какой-нибудь АВ. — выдохнув, учёный потёр переносицу, говоря спокойнее, — У меня есть дела, которые даже на пять минут отложить нельзя, я не хочу умирать и подвергать опасности свой мир тоже. В отличии от некоторых, я смертен. Его слова задели меня, ведь о бывшем и вправду, ничего неизвестно. Но почему-то я чувствовал себя виноватым в исчезновении Туши. Это было последней каплей. — Оут. Мы давно уже не подростки, ты знал, на что шёл, знал какой будет результат и знал, какие жертвы нужно было принести. — И как показывает полугодовая практика, мы не сможем ужиться. В таком случае, Саенс, чтобы больше не ссориться и не мешать друг другу мы разойдёмся. Официально. Сейчас. Согласен? — Не имею ничего против. — Вот и прекрасно. Счастливо оставаться! — я ушёл. Собрав вещи, я облегчённо выдохнул. Конец отношениям. Выматывающие морально, эмоционально и психологически. Наша любовь зачахла, так и не распустив тонкие зародышевые листочки. Вернувшись домой, я задержался у брата, прежде чем вернуться в пустой дом. Всё лежало также, как и перед переездом. Чтобы не тревожить память, я раскладываю вещи по местам: посуду в шкафчик, одежду на плечики и в шкаф, шорты на полку… Задняя стенка полки отодвинулась, стоило только опереться на неё. — Я не помню, чтобы делал тайники… — отодвинув в сторону панель, я заметил небольшое углубление в стене и бархатную ярко синюю коробочку, душа замерла на миг, — Неужели… — я достал и открыл её, — О, Создатели… — внутри коробочки оказался плюшевый мини-паук с зелёными глазками, что держал своими передними лапками и хилицерами кольцо с голубыми самоцветами по контуру, — Так ты… — слёзы непроизвольно потекли по скулам, — …правда. — меня атаковали воспоминания о Киллере: как он, будучи ещё действующим мегаломаньяком в банде Кошмаров, пытался подкатывать. Flashback — Я космос, ты — звезда, часть меня, как и множество других Сансов. — Киллер стоял в метрах пяти от меня, изучая взглядом. — Не космос, ты — чёрная дыра. — я собирался отойти подальше, следя за движениями Безглазого. — Потому что я настолько притягателен? — появившись сзади, обхватил одной рукой за талию, другой прижимал к шейным позвонкам острую сталь. — Потому что ты — бесчувственный садист, безжалостно убивающий всех и вся. — исчезнув из рук, появился на соседнем островке, готовый защищаться. — Я ведь обидеться могу, Звёздочка. — поиграв ножом, убрал его в карман, — Почему ты так холоден ко мне? Вроде, самый горячий, прям светишься белизной, во время схваток. Вот как на тебя не смотреть? End flashback. — И ведь умудрился добиться своего, засранец. — я не мог остановить ни слёз, ни воспоминаний, что всегда были со мной. Воспоминания вспарывали затянувшиеся раны, создавая новые рубцы. С каждой пробежавшей картинкой я ненавидел себя всё больше. Я ведь мог быть счастливым… Почему я ушёл? Зачем я повёлся на другого? Хотел спокойствия? А я его получил? — Дурааааак. — я не мог нормально дышать, горло сдавило комом боли и отчаяния, дыхание сбилось. Убрав коробку подальше от себя, я растянулся на полу, чувствуя себя самым отвратительным существом во всём мироздании.***
Глазницы опухли, я не знал, сколько пролежал на полу спальни, но чётко знал одно: в моём существовании нет смысла более. У Папса есть надёжный партнёр, а существование мира без судьи возможно. Найдя всё нужное для дела, я стал готовиться: вязал узлы и петлю на бельевой верёвке. — «Как я мог быть настолько слепым? Я обесценил старания Убийцы. Он по-сути оставил непросто дело жизни, он оставил свою жизнь, ради меня…» — проверив прочность, я пошёл к лестнице, прокручивая в голове свой грех, — «Ради совместной жизни и семьи… нашей общей семьи…» — горечь поселилась в душе, жгя кислотой, но не убивая, я нашёл утяжелители для ног, — «Я помню, он хотел после адаптации, зачать малыша… И растить его…» — закрепив всё, костью полоснул грудь, но я не чувствовал той ужасной боли, мои очки здоровья стали падать, но такое не убьёт, нет, — Прости меня, Кил… — я накинул петлю на шею, затягивая её, — Я не смог дать тебе то, чего ты так желал… — шагнув, послышался хруст хрящевой ткани. В этой вселенной стало на одного монстра меньше…