После всех поздравлений с днём рождения, после танцев и пения детишкам, после раздачи автографов, выжатый, как лимон, Фредди поплелся туда, куда не жалко отдать последние капли сока. В гримёрку Бонни. Там его ждет каждая пылинка; Если бы дверь этой комнаты разговаривала, то единственная произносимая ей фраза была: «Проходи, Фредди»; И сам владелец четырёх стен ждал рыжего парня даже во сне.
Пройдя через множество коридоров, увешанными плакатами с Глэмрок группой, разными постерами с напоминаниями, например, улыбаться и неоновыми вывесками пицц, играющими всеми цветами радуги. Фредди пришёл к самой любимой двери, которая, вроде как, ничем не отличалась от других. Но большая вырезка звезды, в центре которой был стикер-силуэт Бонни, давала понять, что для солиста группы она была воротами в мир, где можно расслабиться и не думать, что сейчас подойдёт маленькое дитя за очередным автографом. Правая рука, дающая знаменитую роспись « Фредди Фазбер », настолько сильно затекала, что было сложно просто взять ручку к концу дня.
Подойдя максимально близко к двери, раскрашенной в красный цвет, парень подождал секунду, прежде чем она автоматически с помощью датчиков движения открылась сама.
Метнув взгляд по всей гримёрке, как будто сканируя её глазами, Фредди заметил сидящего у зеркала в форме звезды, по краям которого светились подсветки-лампочки, Бонни, примеряющий то одну пару очков, то другую. У Фазбера постоянно дёргался глаз от неудобства такого зеркала. Он задавался вопросом, как можно вообще разглядеть что-то в нём, но владельца всё устраивало.
Гитарист заметил присутствие друга и, продолжив примерку аксессуаров, лёгким движением руки пригласил внутрь комнаты. Его лицо оживилось.
─ Я думал о тебе.
─ Смущаешь.
─ Думал о тебе, чтобы ты помог мне с выбором: жёлтые очки, ─ Бонни надел очки с оправой в виде неоново-жёлтых звёзд. Приспустив их на кончик носа, розовые глаза смотрели через зеркало на Фредди, чтобы тот оценил незамысловатое, но подходящее под стиль одежды, украшение. ─ Или красные?
Примерив те же очки просто красного цвета, Бонни уже крутанулся на стуле лицом к другу.
─ Я думал, ты захочешь нарисовать звезду на каком-нибудь глазе... А так жёлтые, ─ Сделав два шага вперёд, подтянутое тело Фазбера почти что безжизненно упало на стул рядом со столиком, у которого сидел "Кролик". Раньше тут ничего дополнительного не было, чтобы присесть, но с частыми визитами Фредди, появилось его личный уголок в этой комнате. Словно посвященного его имени огромного торгового центра удушающе мало. Солист потёр глаза от усталости и, сложив руки на груди, поудобнее расположившись на стуле так, что он сейчас скатится на пол, наблюдал за другом.
Они работают много лет вместе, но каждый раз рыжеволосый удивляется, как администрация не прогадала с актером на роль кролика.
Никогда не уложенные светло-фиолетовые волосы, напоминающие больше одуванчик на голове, смотрелись так по-детски, но так мило. Часто бывает, что ребятишки трогают волосы парня с надеждами, что они на ощупь, как пушистое облако. Большие глаза натурального розового цвета, сначала пугали от такой неестественности, но быстро стали родными. Вздёрнутый вверх носик. Невидимые издалека веснушки. И самое забавное, полностью придавая окраску животного, - передние кроличьи зубы, не сильно выступающие, но при улыбке очаровательно заметны. Такой дефект, казалось бы, никому не идёт, вот только не парню в блестящем комбинезоне, синих гетрах и наплечниках для красоты. Всё настолько гармонично сложено в этом человеке, что представить другого на роль бас-гитариста - невозможно.
─ Звёзды прекрасны, но у всех уже есть грим на лице, а я хочу выделяться, ─ "Кролик" снял очки и, прихватив вторую пару, убрал их в маленький выдвижной ящик в туалетном столике справа от него.
Фредди не смог сдержать улыбку.
─ Ты и так суперзвезда, куда ещё? Меня хочешь заслонить? ─ Сказанное было в шутку, но с наигранной злобой, как будто сейчас солист снимался в дешёвой драме, играя роль молодого злодея-папаши. Для правдоподобности, чтобы припугнуть (или насмешить) зазнавшегося дружка, Фазбер встал со стула, максимально сократив между ними дистанцию. Теперь Бонни мог смотреть на него только снизу вверх. Актёр-медведь и так был выше всех в группе, что значительно выделяло его на сцене, потому что разница с самым низким участником - Чикой была около двадцати пяти сантиметров, а она девушка не низкая.
Когда их ставят в дуэт «Гитара-вокал», при условии, что они должны танцевать вместе, всё ещё сильнее кажется забавным. Фредди двигался в темпе музыки будто с хрустальной куклой, боясь не так топнуть ногой или хлопнуть в ладошки, немного сгибая колени, чтобы быть на одном уровне с подругой.
─ Боюсь, я не подойду на роль медведя, ─ Бонни улыбается и шутливо толкает Фредди в стол, что заставило того сесть на него, немного потеряв равновесие. Слезать с маленького туалетного столика не хотелось, да даже если Фазбер его сломает из-за своего веса, то наконец-то "кролика" снабжат нормальным большим зеркалом.
─ Принято. Кстати о ролях, ─ Парень прочистил горло, как бы начиная новую тему с "красной строки". ─ Передалась информация с верха, что готовится дебютировать новый Глэмрок. Сейчас он на своеобразной стажировке: изучает комплекс, знакомится со всеми, заполняет документы... Но на глаза ещё не попадался.
Подняв брови, Бонни в предвкушении тихо захлопал в ладони. Новеньких людей в банде актёров-музыкантов не было...Не было с того момента, как её собрали. То есть никто и не приходил. Отбор музыкантов строгий и тяжёлый, а в контракте мелким шрифтом прописано, что за смерть в этом месте, несчастный случай, травму ответственности не несёт корпорация « Фредди Фазбера». Такое событие, как новый участник группы, не могло порадовать парня. Ему и хватало своих друзей, он не жаловался, но чем их больше, тем и лучше же.
─ Это же прекрасно! Он будет пятым музыкантом? Барабанщиком? О, как нам не хватает барабанов...
─ Пока об этом умалчивают, ─ Почесав затылок, Фредди поймал себя на мысли, что Бонни сильно рад новенькому. И при удобном случае он обязательно с ним поладит и... В эту гримёрку будет приходить не только "медведь". Если вообще он сможет приходить. Может, Бонни пошлёт его и поставит в приоритет своего новоиспеченного товарища. Встряхнув головой, Фазбер вежливо выпроводил тревожные вымыслы из неё, приходя в себя. ─ Из известного: это парень по имени Монти, будет аллигатором.
─ Аллигатор?
─ Аллигаторы - род, включающий всего два современных вида: американский, или миссисипский аллигатор и ки... ─ Поймав недовольный взгляд друга, который, видимо, знает, кто такие аллигаторы, Фредди замялся и криво ухмыльнулся, из-за неловкости отведя взгляд в пол.
Похлопав по коленке вокалиста, Бонни встал из-за туалетного столика и, подойдя к двери, обратился к Фазберу, приглашая его на прогулку по Мега Пиццаплексу:
─ Я остаюсь ночевать здесь, ты, как я вижу, за компанию... Ну, как обычно?
─ Извини, сегодня не получится как обычно по чашечке эспрессо... Потому что я весь день мечтаю о латте, ─ Спрыгнув со стола, ответившим на это еле слышным скрипом, Фредди последовал за парнем, стараясь сдерживать смех.
Увидь такую сторону "медведя" дети или их родители, слышались бы только недовольное цыканье и тяжёлые вздохи людей, прикрывающие глаза рукой от стыда. Благо эту сторону он никому не показывал, сам себя запрограммировал, что странные анекдоты не всем дано понять. Да и в Пиццаплексе уже есть шутник-бот, поэтому вести конкуренцию с ним не хотелось. Вокалистом быть интереснее. Особенно на большой сцене со своей второй семьёй.
Дверь открылась, выпуская из гримёрки парней. В глаза снова ударили яркие неоновые фонари и прожектора, смешавшиеся со светом от подсветок на полу и светящимися панелями. Даже ночью это здание не гасло.
Проморгавшись, Бонни что-то пробубнил себе под нос и посмотрел на фаз-часы, стилизованные под солиста группы, с медвежьими ушками и цилиндром. Времени до полного закрытия заведения и запуска ночных протоколов оставалось меньше часа.
«Как обычно» для парней это - размеренным шагом, обсуждая последние новости, направляться в кафе-мороженое на территории «Боулинга Бонни», где подавались вкуснейшие печенья с шоколадными каплями, несколько видов мороженого на любой вкус и цвет и горячие напитки.
─ Интересно, девочки остались или домой ушли? ─ Фредди переключил внимание друга на себя. ─ Чика мне что-то говорила про желание порепетировать над аккордами перед следующим выступлением, но... Честно, я не гитарист, какой последний музыкальный инструмент я брал в руки - это треугольник... И то промахивался гвоздем, ─ Последнее предложение парень тихо протараторил куда-то в сторону. ─ Короче говоря, ничего я не понял.
Бонни улыбнулся.
─ А скрипка?
─ Ну ты вспомнил... Я скрипку выкинул, когда мне было шестнадцать лет. Я не желал быть скрипачом, этого желали мои родители, ─ Фредди нахмурился. Вспоминая, как он по пять часов ежедневно стоял со скрипкой и смычком, выслушивая крики преподавателя музыкальной школы. Ладони превратились в кулаки сами по себе.
На протяжении многих лет был один и тот же сюжет недели: с понедельника по субботу ещё совсем юный Фазбер играл Никколо Паганини, пока струны не сотрутся в пыль. Или же нервы и так неуравновешенного парнишки не лопнут, и уже неизвестный по счету музыкальный инструмент полетит в косяк двери, ломаясь пополам, истерично подняв порванные струны вверх. А смычок полетит в преподавателя. В воскресенье мальчик слушал ругань родителей и их недовольные возгласы против вокала за обеденным столом и ездил покупать новую скрипку. И так до тех пор, пока молодой человек не ушёл из дома в "никакущее занятие", став одной из самых популярных звёзд-исполнителей.
Бонни прекрасно понимал, что это не сильно приятная тема для друга, поэтому, успокаивающе погладив его по широкой спине, привёл в реальность от волны неприятных воспоминаний. Удивительно, как Фредди после такого детства под строгую дудку родителей, вырос добрым, понимающим и совсем неконфликтным человеком, самым белым из ангелов. Его мать и отец видели красоту в престиже, славе, деньгах. А родной сын даже не отличал красоты от уродства. Ему было всё равно.
─ Уверен, твои родители кусают локти, смотря очередное твоё выступление здесь.
Уголки губ приподнялись, а голубые глаза унывно блеснули. Всё же слова "кролика" имели смысл, но не сильно желанный Фредди.
─ Наверное...Я не знаю, ─ Фазбер не хотел, чтобы и Бонни грустил. Они близки и разделяют эмоции на двоих. Обычно вокалист подбадривал друга после неудачного дня с детьми: его не слушали, больно дёрнули за волосы или бросали в друг друга шары для боулинга. Последнее хорошо встряхивало нервную систему бас-гитариста, потому что приходилось разбираться с родителями непосед, отвечая на несуразные вопросы по типу: « Почему ваш работник не хочет дать этот восьмикилограммовый шар моему любимому сыночку? Мы так многого просим? » Всё это очень отнимало позитив и энергию.
Бонни обожает детей, но не ко всем можно было найти подход. И тогда, проводя время с Фредди, а не с администрацией, высматривая по камерам видеонаблюдения, как маленькие ангелочки устраивали настоящие гладиаторские бои, "кролик" в очередной раз спрашивает инструкцию к чадам из ада. Обычно Фазбер ничего толкового не отвечал, но что помогало - это его по-настоящему медвежьи объятия. Словно огромный капкан, но не с острыми зубьями, готовыми вонзиться по всему телу, раздробив кости, а с теплом и лаской.
Сейчас хандра напала на Фредди, не на бас-гитариста. Поэтому Бонни уже не сдалось руководство по налаживанию отношений с детишками, сейчас ему пригодится памятка, которую он хранит у себя в голове на отдельной полке уже очень давно, решающую вопрос с кратковременной грустью солиста.
─ Оу, я вспомнил, что давно не видел, как ты играл в боулинг, ─ Изначально собравшись попить свежего кофе, "кролик" поменял их траекторию движения, взяв под руку Фазбера, и пронёсся мимо кафешки к дорожкам, у которых хоть где-то можно было выбить страйк в этой жизни.
Не позволяя высвободить руку, гитарист изредка поглядывал на друга, чтобы улавливать каждое движение мимических мышц, распознавая его настроение. Фредди ничего не понимает, но бежит за Бонни, доверяя ему самого себя. Ускорившись на бег, ребята быстро пропустили зал со сменной обувью, который обычно не позволял пропустить маскот боулинга в рабочие часы. Но рабочий день закончен, значит маскот больше не маскот, а отдыхающий человек, поэтому правила можно и выкинуть из головы.
─ А как же... ─ Бонни был ниже Фредди, но бежал так, как будто не плясал один и тот же номер весь день для посетителей, не перебирал струны гитары, а ждал ночи, для выплеска энергии. Солист успевал за ним, но передвигать ногами становилось сложнее под конец дня, особенно когда он не планировал сбивать кегли. Конечности казались тяжёлым грузом. И превосходно зная друга, соревнование в боулинге будет продолжаться до утра, либо пока Фазбер не уснёт, сидя на стуле и положив голову на холодную поверхность какого-нибудь круглого столика, спрятанного от света в тени. Но, играя в боулинг с Бонни, всегда внутри себя он чувствовал, как всё расцветает, по всему телу разливался огонь и чувствовал себя слишком сконфуженно, не зная куда деться... Все такие моменты представлялись ошибкой. Можно было чувствовать боль, радость, грусть. А Фредди чувствовал любовь. Совсем неважно было какую: дружескую или вплоть совершенную. Самое главное, что любил этого парня больше всех на свете.
Солист души в своих друзей не чаял, он принимал всех таких, какие они есть: Не обижался на брызги ядом в виде неприятных слов от Рокси, после чего сам говорил подруге любезности; Утешал Чику в её комнате после ситуации, когда она опять сорвалась и очень сильно переела (возможно не только еды); Помогал убирать детский сад Сандропу в свободную минутку и выслушивал все волнения по поводу второй личности, наводящую страх; Диджей Мэну по поводу и без передавал привет ему и его DJ контроллеру. Но именно с Бонни Фредди сдувал пылинки ежедневно, если не ежеминутно с глубокими эмоциями, которые он питает к нему.
─ Фредди...
Если бы вокалист был аниматроником, то от одной улыбки "кролика" электронная печатная плата в его роботизированной голове не выдержала от перегрева и взорвалась бы от переизбытка слишком человеческих чувств.
─ Фредди.
Иногда кажется, что дуэт кролика с медведем появился задолго до сегодняшних событий, потому что объяснить настолько близкие отношения, полученные по факту из-за одной сцены, которую они делили на выступлении, трудно. Они связаны одной нитью, и с каждым новым днём тоненькая невидимая линия между ними превращается в наручники. Ключ от них им и не нужен. Наручники не сдавливали запястья, не ощущались чем-то сковывающим, а лишь проводили по коже слегка ощутимый ток, передающийся от одного сердца к другому.
─ Фредди! ─ Голос друга спустил его на землю из мира раздутых мыслей. Растерянно захлопав глазами, солист осмотрелся вокруг. Они уже стояли около третьей дорожки для боулинга, самой любимой и удачливой для Бонни, и уже начали игру.
Выше пинспоттера висел телевизор, на котором высветились имена парней в таблице игроков, позади которой фон анимированного рисунка бас-гитариста в красной рубашке, жилетке и с крутящимся на пальце боулинговым шаром. Бонни был таким на всех телевизорах и баннерах с тематикой его локации, но ему хотелось бы поменять на более удачную фотографию. "Кролик" одет слишком по-старому. А с отвратительным освящением, казался ещё более потрёпанным, как будто прожил все счастливые годы. Завтра же отправит жалобу на это.
А сейчас игра.
─ Иногда я задаюсь вопросом, что в твоей голове. Но если и узнаю, ночью спать не буду, ─ Подобрав шар по весовой категории, Бонни впихнул его в руки Фредди, всё ещё стоявшему, как пораженный молнией, приглашая без слов начать забаву первым. Тот рефлекторно обхватил ладошками шар, окрашенный в сине-красные цвета, натертый до такого, что удивлённое лицо "медведя" отражалось почти как в зеркале, и просунул большой, указательный и безымянный пальцы в отверстия.
─ Извини, задумался. Ничего особенного, ─ Бросив незначительный взгляд на Бонни, Фазбер подошёл к дорожке. Автомат, спрятанный за стенкой, быстро поставил десять кеглей с красными линиями на головке, и засветились подсветки вдоль деревянного покрытия, похожие на разметки для ориентира самолётов. ─ Ты первый.
Фредди оступился назад, подло ухмыляясь, пропуская друга вперёд, махнув рукой к белой линии заступа на покрытии, приспустив голову.
─ Ты боишься?
─ Ко мне пришла мысль, что я совсем не умею играть...
─ Напомнить, как Роксана обижалась на тебя, что ты выбил страйк три раза подряд, а она один?
─ Не помню такого... Бон-Бон.
Сердитый взгляд розовых глаз дал понять, что имя, вылетевшее из уст друга, ему не нравится. Вырвав тяжёлый шар из рук Фредди, возвращая его себе, Бонни приготовился к броску. ─ Я тебе говорил, чтобы ты меня так не звал... Фрэдбер.
Прищурив глаза, размечая мысленно траекторию, соединяющую шар в руке и конечную цель - кегли, коротко выдохнув и причмокнув холодную поверхность уретана по привычке, парень сделал четыре широких шага до линии заступа. И с небольшой амплитудой руки, отводя её за спину, отправляет яркий шар в кегли. Не страйк, но восемь сбитых кеглей тоже неплохо.
─ Зачем ты целуешь мяч? ─ Приблизившись к Бонни, Фредди выглядел, как маленький ребёнок, который ходит по пятам взрослых и спрашивает из-за любопытства о каждом сделанном действии. ─ И я не Фредбер.
─ На удачу...─ С интонацией в голосе, словно сомневаясь в своих же словах, ища подвох в вопросе, Бон-Бон косится на солиста, растягивая губы в тонкую линию. Очень странно, что именно сейчас он это спрашивает. ─ У всех свои причуды... Ты что-нибудь на удачу делаешь?
─ На удачу... ─ Фазбер задумался. Перебирая все варианты, куда ему понадобится удача, кроме как с первого раза красиво нарисовать голубую маску на лице. Он пожал плечами. Поэтому и ответить на вопрос, какие ритуалы для везения проводит, стало невозможным. ─ Как-то раз я нашёл четырехлистный клевер, пока гулял около дома.
─ И?... ─ В надежде услышать интересное продолжение, Бонни сверкнул глазами. ─ Положил себе в карман, а после повысили зарплату?
─ Оставил его в траве. Зачем мне он? Зарплата меня более чем устраивает. Лучше пусть детишки попытают "удачу", ─ Показав пальцами кавычки, Фазбер неосознанно разочаровал друга. Тот закинул голову назад и тяжело выдохнул.
─ Ты правда любишь свою работу...
─ Я много чего люблю... ─ Голубые глаза виновато смотрели в пол, чувствуя свой проступок в том, что разрушил интерес разговора Бонни об этой теме. Было забавно видеть, как вроде большой дядя, звёзда этого огромного комплекса, получающий большие проценты выручки, так волновался по пустякам. Дети любили "мишку" больше всех, и причина была на лицо: Находя способы общения с разными ребятишками, Фредди выпускал свою душу доброго, отзывчивого внутреннего ребёнка, чтобы веселиться. А если случалась беда, то прятал маленького себя и играл роль заботливого родителя, который прижмёт к своей груди, подует на рану и смахнет горькие слёзы с щёк.
Не описать самыми добрыми словами мира этого спустившегося на землю рыцаря добра, почтительно склонявший голову даже самому́ дьяволу.
─ Я уже как-то наигрался, мне теперь не грустно, ─ Сведя брови домиком, тяжёлая рука Фредди ласково опустилась на голое плечо коллеги, что не скрывал комбинезон, погладив его большим пальцем. ─ Спасибо, Бонни.
─ Ты даже ни разу не бросил мяч. Смеёшься?
─ Хочешь, чтобы я посмотрел на тебя?
─ Нет. Просто я хотел поиграть именно с тобой.
Фазбер очень устал, ему хочется прилечь на свой не такой удобный, как кровать, но лучше, чем стул в каком-нибудь офисе охранника, красный кожаный диван. Обнять плюшевую животную версию себя и в тот же миг провалиться в царство снов, где и там его окружает толпа фанатов. И даже во сне, среди этой толкучки, он будет искать свои родные розовые глаза. Глаза, смотрящие на Фредди, как-то по-другому. С трепетом и с ожиданием чего-то.
Бонни понимал, что высасывал остатки энергии друга, но им так мало шансов отводилось, чтобы проводить целую ночь вместе, в Пиццаплексе. А завтра они оба уйдут домой, учить сценарии праздников и тренироваться натягивать милую улыбку у зеркала, пока не сведёт скулы.
Положив свою ладонь на руку Фредди, всё ещё лежащую на плече, у Бонни от чего-то спёрло дыхание. Стараясь побольше глотать воздух, грудь приподнималась заметнее. Что-то не то.
Гитарист, не вспомнив себя, обвил руки на шее Фазбера, почти повиснув на ней, и заставил солиста пошатнуться, рефлекторно взявшись за талию Бонни, больно вдавливая свои пальцы в неё.
Нос Фредди уткнулся в мягкие фиолетовые волосы, отдающие приятный аромат карамельного попкорна, веящий обычно в кинозале комплекса, и как под гипнозом хотелось вдыхать и вдыхать его. Два молодых тела слились воедино в крепких объятиях, точно переходящие через черту чего-то обыденного, что бы друзья делали каждый день. От такой выходки друга, солист взбодрился, как от ведра холодной воды в лицо, и расслабился, медленно перенося руки с пояса Бонни на его лопатки. По венам тёк пыл, но мозг уже не работал, за все последующие действия отвечало сердце. Звонко смеясь, Фредди положил подбородок на макушку гитариста, став ещё ближе к нему.
─ Что это было?
Бон-Бон был не в себе. Зачем он только что обнял солиста?
Убедившись, что голубые глаза совсем не выражали гнева, его тонкие губы осторожно коснулись уголка других губ, растянутых в широкой улыбке, коснувшись кончиком носа щеки Фредди. Поцелуй был робким и детским, он никак не развивался. Их просто парализовало друг от друга.
Раскрыв шире от ужаса глаза, Фазбер запаниковал. От такой внезапной близости посреди комплекса под работающими камеры, по сторону которых точно наблюдал ночной охранник, он легко оттолкнул от себя Бонни, закрывая рот руками, будто только что прикоснулся лицом к раскаленному утюгу. Вокалист попятился назад.
─ Я...Мне...Я пойду в гримёрку, ─ Всё, что успел сказать "медведь", прежде чем молниеносно испариться в воздухе.
Краснея от стыда и осознания, что только что Бонни натворил, он схватился за короткие волосы, чуть ли не вырывая их прямо с кожей, если бы это можно делать, и сел на подставку для боулинговых шаров. Плевать хотелось, что она очень хрупкая, и на ней висит табличка «Не садиться!». Единственное, что хотелось: Уйти из комплекса, чтобы больше не встречаться взглядами с Фредди, по крайней мере в эту ночь. Больше никогда не чувствовать на себе нежный взор голубых глаз. Сейчас же надеть куртку и бежать. Даже если ноги уже не держат. Закрыться дома. Уволиться. Да что угодно, лишь бы подальше от всей этой ситуации и нахлынувших проблем. Но время на часах показывает двенадцать часов ночи, и зловещий агрегат по динамикам, расположенных по всему зданию, напомнил про ночные протоколы:
─ Мега-пицца-плекс Фредди Фазбера закрыт. Выполняется запуск ночных протоколов.
***
Закрыв большое стеклянное окно, открывающее вид на большой коридор, красными портьерами, Фредди в полусонном состоянии валялся на кожаном диване, закинув руку за голову, о котором мечтал час назад. Но сейчас ему он не нужен был. Часы не показывали и половины ночи, а произошло событий больше, чем за неделю, что и не давало покоя парню.
В его гримёрке свет был выключен, только лампочки от столика и просвет между шторами разбавляли тьму. С тяжёлым грузом на душе, выдохнув, Фазбер прикоснулся к своим губам, всё ещё фантомно вспоминая другие теплые губы. Он поступил глупо, эгоистично, просто потому что испугался. Солист, возможно, заслужил любовь зрителя своей красотой, харизмой и талантом, но не любовь Бонни. Сердце билось быстрее только от упоминания гитариста, щёки пылали красным, и невольно хотелось прыгать, когда теплая "кроличья" улыбка была замечена на сцене. Голубые глаза светились ярче, чем фары машины, мельком поймав уходящую в дверь для персонала силуэт парня. Но Фредди оттолкнул его, как чужого. Бон-Бон не требовал большего. Дальше робкого поцелуя не последовало ничего, однако даже такие детские игры парень портил. Ему в ту минуту было безумно приятно, что покалывало в кончиках пальцев и щекотало нос. Фазбер не помнил, чем руководствовался, чтобы разорвать наконец-то появившуюся между ними иную связь, помимо дружбы, так долго находящаяся в глубине их разумов. Сначала руки были на четко выраженной талии и, скользнув на лопатки, разъединили их тела из объятий. Он вёл себя, как пронизанный стрелой с ядом, будучи актером медведя, а не обморочной козы. Даже она была бы смелее на его месте.
Потерев глаза, стараясь больше не прокручивать эту ситуацию в голове, послышался грохот открывающейся железной двери. Переведя взгляд на свет, исходящий из проёма, Фредди натянул улыбку, удивлённо приподняв брови.
В проходе была Чика. Молодая девушка с белокурыми кудрявыми волосами, постоянно завязанными в высокий хвост на боку, украшенный розовым бантиком. Красивым и спортивным телосложением, от которого порой глаз не отвести, скрытое сейчас пижамными штанами и тонким свитшотом для сна. Она была взволнованна от чего-то и поспешила войти в гримёрку к Фредди без приглашения, включая в ней свет. Тот подскочил с дивана и зажмурился от резкого удара ламп в глаза. Привыкнув к освящению, парень на время выкинул из головы зажеванную кассету с Бонни и приготовился слушать рассказы про те же самые грабли, в которые наступает подруга.
─ Что-то случилась, Чика? Я выслушаю тебя, ─ Девушка прошла к дивану и села на него, перебивая будто заученную реплику солиста. Он произносит её всегда, когда замечает грустный вид подруги, но она никогда не надоедает.
─ Нет-нет... Сейчас всё нормально, я уже собиралась спать... Но увидела Бонни, он весь бледный был, на мои вопросы отвечал: «Всё хорошо» и продолжал вести себя, как убитый горем. Я же знаю ты с ним был сегодня, что случилось? ─ С надеждой в глазах, Чика взяла в свои две ладони большую руку Фредди и умоляюще смотрела на него.
Второй человек, заведующий гитарой в их группе, был не менее ближе, чем Бон-Бон Фазберу. Он никогда не врал девушке.
Улыбка с лица парня пропала, взгляд, в котором читалась безысходность, устремился в никуда. Рот открывался, не произнося ни слова, они даже и не лезли в голову, только неудачная сцена "поцелуя". Сейчас был тот самый момент, когда лучше сказать сладкую ложь.
─ Фред?... Это ты его обидел?
«Это ты его обидел», не то слово, чтобы сказать, как парень плюнул в только что открывшуюся душу Бонни. Ранее друзья никогда сильно не ссорились, и Чика правильно, что насторожилась, увидев состояние бас-гитариста. Подозреваемый был только один.
Гитаристка потянула руку солиста вниз, чтобы он сел на диван. Тело Фредди послушно рухнуло на мягкую красную подушку. Она тяжело выдохнула, прикрывая глаза.
─ Понятно...
Чика не знала, как правильно подойти с вопросом, чтобы выяснить из-за чего друзья сами не свои. Никто бы не подумал, что эти двое могут довести себя до такого. Потому что вне выступлений невооруженным глазом видно, как неровно дышит Бонни к Фазберу, а другой, видимо, слепой, хотя проводит время со своим другом больше, чем с детьми в этом комплексе. За этим всем забавно было наблюдать и интересоваться как дела у них. Даже Сандроп, совсем отстранённый от квартета и постоянно зависающий в своём детском саду, видел всю недосказанность в их отношениях. Видел, что дальше дружеской любви Фредди не ступал.
─ Ты что-то ему сказал? ─ Попытки вытягивать слова из парня продолжались, потом будет, что рассказать Рокси, если девушка посчитает это довольно безобидной информацией, а не страшным секретом.
Фазбер вновь прошелся большим пальцем по нижней губе, скользнув на верхнюю. Они не были достойны ни одного поцелуя. Зачем же руки оттолкнули его? Разве этого хотел Фредди? Не он ли розовел от прикосновений Бонни или его обычного комплимента, придуманного на ходу за пару секунд, лишь бы поддержать "медведя"? Он испугался... Испугался своих же чувств. Испугался того, чего желал последнее время.
Убежал от
взаимной любви.
─ Боже... ─ Подал дрожащий голос Фазбер, прикрыв рот рукой от ужаса. ─ Я ужасный человек.
─ Что? Что случилось? ─ Девушка захлопала глазами.
─ Мне он нравится, ─ Парень вскочил на ноги и ходил по комнате кругами, кусая ногти, накрашенные голубым лаком. ─ Да, я люблю его. Очень люблю.
Чика ухмыльнулась.
─ Да, мы все знаем, наконец-то до тебя это дошло...Но...
─ Всё же было отлично...Лучше того, чего я и не желал. Но я оттолкнул его. Я по-идиотски отверг человека, который мне нравится, ─ Фредди остановился. Кажется, его не волновало, что подруга всё ещё в его гримёрке и слушает этот психованный монолог. Шагнув к зеркалу, он пристально посмотрел на себя, как на самое большое разочарование. В эту минуту парень больше походил на больного. ─ Я просто придурок.
─ Да что случилось?! ─ Очень громко произнеся это, не удержав раздраженный крик, похожий на кудахтанье разъяренной курицы, Чика вывела друга из транса, напомнив о своём присутствии.
Медленно повернув голову на девушку, Фредди виновато почесал затылок.
─ Мы проводили время вместе: Сидели в его комнате, решили попить кофе, но свернули в боулинг. Бонни сделал всего один бросок, а я уже устал от активности. Как бы мне не хотелось, спать нужно было. Поделившись этим с Бон-Боном, он бросился на меня, я чувствовал как он приятно пахнет, и как его тело прижималось к моему. Мне было весело и приятно, ─ Собравшись с последними силами для следующих слов, Фредди посмотрел ещё раз на своё отражение в зеркале. Лицо в нём и лицо на баннерах Пиццаплекса - два разных лица. И дело не в гриме. ─ Бонни поцеловал меня. Несерьёзно, просто в уголок губ. Но я, как трус, пришёл сюда, оставив его одного там, даже не улыбнулся ему или хотя-бы показал палец вверх. Это даже не поцелуй был, а словно он в последнюю секунду осёкся, но было поздно, и получилось...как получилось. Смазано.
Чика проанализировала всю кратко рассказанную историю за минуту.
─ То есть ты его всё же любишь... Как друга?
─ Я его люблю в любом случае.
Всё же рыжие люди, видимо, и в правду со своими причудами. Девушка потянулась, изящно выгибая спину и разводя руки в сторону. Теперь настал её выход. Помочь этим несчастным всегда хотелось, а когда предоставилась возможность повлиять на их отношения, Чика возбудилась. Сон как рукой сняло у всех.
Бонни ожидал извинений и разговора по душам, но Фредди, перенагревшись, может сказать такое, от чего и так бледный бас-гитарист станет белее кристально чистого первого снега. Чтобы избежать самостоятельного увольнения "кролика" из Мега Пиццаплекса, девушка направит в нужное русло Фазбера.
Солист запоминает имя каждого ребёнка, который приходит сюда развлекаться, и знает весь персонал. Кстати, поэтому обычно обращения по фаз-часам озвучивал его бархатный голос. Другие члены группы не справлялись с запоминанием настолько большого потока имён. Из-за этого проблем с запоминанием текста, продиктованным Чикой, не будет. Если он опять взбредёт, то ему на ладони напишут этих три ненастных слова «Ты мне нравишься» да пожирнее перманентным маркером.
─ Тебе нужно извиниться от всего сердца.
─ Я не такой глупый, Чика.
─ Просто тебе говорю. А затем уже рассказать о том, как твоё сердце обливается кровью от взгляда розовых глаз. Может сделаешь подарок?... Букет или коробку конфет... ─ Чика далеко отошла от того, к кому отправляет Фредди. Букет и конфеты? Парню, который сейчас головой бьётся об стенку от стыда?
Букеты и так ему дарят фанаты после каждого выступления в знак благодарности за прелестную работу. Но проблема в том, что на глазах он ставит цветы в вазу с водой, а за спиной, провожая за дверь гостей, вежливо махая рукой, отдаёт мертвые растения Рокси, либо выставляет за дверь, ожидая, когда боты-уборщики уберут их шваброй в мусорку. Бонни терпеть не мог букеты. Аллергии не было, но он не видел смысла в завернутом в красивую упаковочную бумагу нечётное количество роз, когда-то растущих на цветочных полях и дающих радость живому миру. Один живой цветок приносил радость толпе пчёл, а множество таких, но со срезанным концом стебля, дарили только кривую улыбку и вытащенное силой из глотки «Спасибо, суперзвезда». От них даже не веяло обещанным пленительным ароматом. Всё же люди не насекомые, чтобы цветы имели честь привлечь своим запахом их. Иногда человек хуже сосущего кровь комара.
─ Только не букеты. Что-то другое можешь предложить? ─ Тон Фредди понизился.
─ Конфеты?
─ И именинный торт, который в этом месте не встретишь. Давай может пиццу с газировкой? ─ Очевидный сарказм, который ввёл и парня и девушку в кризис идей.
Бонни любит всё, что связано с боулингом, но в его распоряжении целый зал для этого, с далеко не дешёвым оборудованием. Дарить новый шар или именную кеглю - бесполезно.
Он любит свою работу бас-гитаристом, но новая гитара не к чему. Парень не будет ей пользоваться, потому что верен своей старой жёлтой "подруге". Она неживой предмет, но, когда по её струнам плавно проходится рука Бонни с медиатором, гитара играет душой и сердцем музыканта.
А ещё Бонни любит Фредди.
─ Бонни любит Фредди... ─ Мысль была произнесена вслух. Задумчивый Фазбер оживился и начал шариться в шкафчиках туалетного столика, в котором обычно искал маленькие подарки для детей.
Подарки от актёров получали дети только с вип уровнем, купленный богатенькими родителями, по правилам администрации. Но солист плевал на это и дарил презенты в виде плакатов с росписью, магнитов или воздушных гелиевых шаров с животной версией себя всем. Поэтому и хранил у себя много-много безделушек для маленьких звёзд. С самой нижней полки стола Фредди достал довольно толстую стопку плакатов разной тематики: Где весь состав команды играет в Фазер Бласт, позируя на камеру; Рокси дрифтом тормозит на гоночном треке; Чика с Бонни играют вместе на гитарах; и наконец, выступающий на сцене главный маскот, исполняющий песню в микрофон, триумфально подняв руку вверх, при свете софитов, улыбался в камеру, находящуюся ниже его.
─ Серьёзно? Фредди, ты отказался от идеи сделать нормальный подарок и выбрал...Выбрал подарить ему плакат? Лучше бы правда пиццу ему принёс... И мне за потраченное, по всей видимости, впустую время, ─ Чика развалилась на красном диване, подложив под голову игрушку-мишку, как подушку. Весь прилив энергии будто испарился.
─ Не совсем... Я его ещё подпишу.
─ Ты... Угх, ладно... Но ты хотя-бы что-то ему скажешь? Или плакат под дверь положишь и уйдешь?
─ А вот это я уже спрошу у тебя... Советов мне не помешает, ─ Пальцы Фазбера уже держали белый маркер, появившийся словно из воздуха, и старательно писали строчку за строчкой, пока сам парень был очень сосредоточенным и, то высунув язык, то покусывая нижнюю губу, кряхтел над подарком. Параллельно внимательно слушал каждое слово Чики.
─ Бонни в очень подавленном состоянии, и просто так ворваться к нему нельзя. Подойди к разговору осторожно, как обычно ты делаешь... Представь, что это плачущий ребёнок, который потерял родителей, ─ Гитаристка ворочалась на диване, принимая всякие разные позы, подбирая самую удобную.
─ Странное сравнение. Я понимаю, что это всё, чтобы обмануть мой мозг, но... Бонни, когда проявляет любую другую эмоцию помимо радости - непредсказуемый. С кулаками на меня не полезет, а вот заблокировать дверь для меня - вполне, ─ С левого верхнего угла плаката, Фазбер перешёл на нижний правый угол, сделав последние надписи, и закрыл маркер колпачком. Солист поднял плакат над собой и нежно улыбнулся.
─ Ну... Ребёнок плачет, что ты сделаешь?
Он задумался, положив бумагу на стол. Голубые глаза пару секунд бегали по комнате и, когда ответ пришел в голову, прочистил горло, насмешливо выдавив голос:
─ Почему ты плачешь, суперзвезда? Я могу тебе помочь?
Девушка всхохотнула.
─ Ты неисправим. Хорошо, тогда по-другому... Действуй, но не бросайся сразу же к нему в ноги. Объяснись, даже если не можешь. Ты оттолкнул его, скажи, что это было... рефлекторно. Бонни поймёт тебя. Он понимает тебя лучше всех нас.
─ А говорить что? ─ Плакат, скрученный в рулон, перевязали красной ленточкой, из которой позже получился маленький бантик.
─ Что насчёт: «Бонни, У меня нет слов, чтобы рассказать, как я сожалею об этой досадной оплошности. Бывают такие странные дни, когда все не ладится. Как бы человек ни старался, а руки сами творят что-то непонятное, ноги не туда несут, язык не слушает голову. Вот и у меня так получилось. Извини меня, пожалуйста. Я все понял и постараюсь больше такого не допускать...»?
Фазбер качал головой и, приподняв одну бровь, устремив взгляд куда-то наверх, без звуков шевелил губами, как бы разговаривая без слов. Так он запоминал новую информацию на лету.
─...Такого не допускать. Я запомнил. Может ещё что-нибудь, а то мало слов.
─ А ты не хочешь от себя что-нибудь сказать, нет?
─ Я бы с большим удовольствием, но, как ты сказала: «Как бы человек ни старался, а руки сами творят что-то непонятное...».
Белокурая девушка перебила друга.
─ Всё-всё, я поняла. Три слова скажи.
─ Бонни, извини меня?
─ Да «Я люблю тебя» ! ─ Чика закатила глаза.
─ Извини, Чика, давай останемся друзьями, ─ Фредди подмигнул, прекрасно понимая, о чём говорила девушка. Сегодня ей не досталось глупой шутки, поэтому парень это исправил. Но задерживаться нельзя, время шло. Глупую улыбку сменило серьезно настроенное лицо. ─ Ладно... Удачи мне.
Сделав глубокий вдох и выдох, солист ещё раз бросил взгляд на своё отражение в зеркале, взъерошил рыжие волосы и, прихватив скрученный плакат с бантиком, поспешил к Бонни.
─ Потом скажешь, что произошло! ─ Голос Чики уже был далеко и еле слышен. К ногам прилила вторая волна энергии. Не обращая внимания на усталость, они несли тело Фазбера почти как на крыльях и только ускоряли темп на поворотах.
***
И снова дверь, на которой изображен стикер-силуэт Бон-Бона. Приблизившись к ней, она с грохотом открылась, как и прошлые бесконечные по счету разы. Фредди вздрогнул, когда своей грудью, чуть не сбил стоящего по ту сторону проёма Бонни, который только планировал выйти отсюда. Он тоже от неожиданности дернулся и сделал шаг назад, распахнув глаза.
Потупив взгляд на гитариста, Фазбер пытался вспомнить хоть слово, которое говорила подруга. Опять парень мог только открывать рот, в попытках произнести заветные извинения.
Но вместо этого вспомнился момент, когда развлекая детей в своей локации «Фазер Бласт», Фредди прятался от них за одной из неоновых стенок, потому что не было достаточно жизней, чтобы атаковать их напрямую. Услышав приближающиеся визги и звуки выстрелов из бластеров, солист принял решение уйти влево, оглядываясь назад: не бежит ли за ним хвост. И один большой в размерах ( а именно в ширину) мальчик, решает выделиться. Когда первым пунктом в бланке правил поведения на аттракционе написано: «Не стрелять лазером в людей: большой риск попасть актерам в глаза», пацан ослепляет Фазбера до такого, что тот рухнул на пол, не видя ничего перед собой, издавая болезненные стоны и с полной готовностью вырвать глазницы, лишь бы не чувствовать эту жгучую резь. Эпичная музыка, сопровождающая галактические лазерные бои, остановилась, включился свет, и потерпевшего окружили дети, прибывающие в шоке.
Стоя, как идиот, на четвереньках и подавляя в себе желание впервые сматериться, да так, чтобы выругаться и за прошлые дни работы, Фредди кряхтел и продолжал тереть веки. Пока его руки не перехватили, не позволяя прикасаться к лицу, а голову, по ощущениям, положили на чьи-то ляжки. Одна чужая рука успокаивающе гладила рыжие волосы, а вторая пальцами приподняла его верхнее веко, накрашенное синим гримом. Сначала, показалось, что Фазбер в раю, потому что с не сфокусированным зрачком, всё было размыто и так бело. Но потом картина стала проявляться чётче. И обрисовалось напуганное лицо Бонни вверх ногами, высматривающего осложнения "поломки" друга, и находящаяся в стрессе Рокси. Фредди лежал на ногах Бон-Бона. А дальше разум солиста предпочел отрубиться, прежде чем успел уловить последний кадр, как Рокси выпихнула из арены нарушителя, мягко говоря, ругая за содеянное.
И также, как это сделала Роксана в прошлом, Фазбер втолкнул обратно в гримёрку Бонни, нарушая все его планы выйти, и продолжал мысленно умолять самого себя вспомнить хотя-бы косвенные слова, что приготовила ему Чика. Всё четно.
Разум припомнил Фредди, что он так и не поблагодарил друзей за помощь, но думал о том, что приятно было видеть лицо Бонни перед отключкой.
Гитарист, белый как мел, не знал, что ему ожидать. Зачем солист пришёл? Чтобы подарить запоздалый фингал под глазом? Тогда парень точно вместо очков, нарисует на нём звезду, замаскировав синяк, как и хотел вокалист.
Но Бон-Бон принял достаточно глупых действий, поэтому просто ждал, развития событий со стороны Фазбера. Всё равно он хотел выйти, чтобы умыться холодной водой для бодрости. Уже не нужно. Сердце сейчас качает кровь так быстро, как не качает на самых страшных американских горках.
Пока "медведь" собирался с мыслями, гитарист всё ещё не понимал сценарий этого внепланового спектакля, и готов был даже плакать или исторично смеяться.
Но чужие пухловатые губы словили все тревожные приступы и накрыли губы Бонни, обжигая их со сладким привкусом. Поцелуй был более уверенным, чем в их первую странную попытку. С взрывающейся, как салют ночью, страстью, без похоти Фредди целовал тонкие губы, переплетая их пальцы вместе, даже не думая переходить за что-то большее. Ответ не заставил себя ждать. Бон закрыл глаза, выдохнув в поцелуй, сдавливая пальцы Фазбера от переизбытка эмоций. Души давно покинули их грешные тела от приятного давления и ощущения, как наконец-то у двоих одновременно взлетели бабочки в животе. Теперь они всё друг другу показали. С головы до ног Фредди принадлежал Бонни, а Бонни - Фредди.
Понижая темп поцелуя, пока их губы вовсе не отстранились друг от друга, разрывая особенную связь, солист подарил ещё один смазанный поцелуй в уголок губ "кролику". Он вспомнил три слова.
─ Ты мне нравишься, ─ Голос парня звучал до мурашек низко и тепло. Не смотря ему в лицо, понятно было, что он улыбается. ─ И люблю тебя очень давно... Просто я не понимал в каком контексте.
Мысленно Фредди поблагодарил Чику за инструктаж, который даже и не пригодился особо. Всё как обычно пошло по его импровизации, но ведь получилось же.
Переведя взгляд вниз, на руку, державшую плакат, Фазбер вручил небольшой подарок уже
недругу.
Будто проглотив язык, не обронив ни одного слова, Бонни тепло улыбнулся, озаряя ей весь мир, и, присмотревшись к рулону бумаги с бантиком, принял презент.
Гитарист подошёл к своему столу и развязал постер, двумя руками раскрывая его перед собой, пробегаясь по тексту глазами.
─ «Ты и я, на веки вечные. С любовью, Фредди», ─ Интонация гитариста была уставшая, а голос хрипел. Фазбер поймал себя на мысли, что слишком навязывается к Бонни за этот день, и может стоило прийти сюда завтра на свежую голову. Ведь какая разница, когда изливать душу...
У любви нет понятий сегодня или завтра, если ты её понял. Но проблема в том, что солист не слушает никого: Он не послушал советов девушки и, как настоящий медведь, кинулся на кролика, будто на охоте; Он не слушает даже себя. Его голос разума кричит о том, чтобы оставить бас-гитариста в покое, а руководит то резко всплывающими действиями внутренний ребёнок, которому плевать на последствия. Только сегодня, сейчас и прямо тут.
─ Ну так... на веки? ─ Бонни бросил томный взгляд из-под ресниц на Фредди и ухмыльнулся, обнажая передние кроличьи зубы.
Рука юркнула в выдвижной ящик стола и достала цветной скотч, которым обычно упаковывались большие подарки, не помещающиеся в звуковые подарочные коробки. Кусочки клейкой ленты с блёстками оказались на уголках плаката, а сам плакат на стене.
Наблюдая, как столь нарциссический способ извинения стал единственным украшением стены в гримёрке, внутри Фазбера вспыхнул пожар. Щёки покрылись румянцем от внутреннего сгорания, а всего его пробивало до безумного табуна мурашек, проскочившим по спине. Чувство быть любимым фантомно придавило его, как наковальней, но оно было очень лёгким и пленительным. Любовь ожила, она ходила, дышала, смеялась и веселилась, имела задорный характер, превосходство в боулинге и умела делать музыку. Она всё это время скрывалась от Фредди, скрывалась под маскировкой дружбы. Любовь - это Бонни.
─ Да, Фредди... Нас разлучит только смерть, моя суперзвезда.
─ Я буду искать тебя даже после неё... ─ Фазбер перешёл на шёпот. ─ Бон-Бон.
