***
Ночью город становится другим — в нем царит особая атмосфера, особенный воздух, особенный ритм. Днем заметны лишь скопления лиц, одежды, запахов. Толпа, которая ничего не выражает, словно спешит унести своим упорным потоком. А ночью… Ночью всё меняется. У ночи свой, до жути интересный запах, цвет, да что там, даже вид и восприятие меняются под покровом темноты. Прогулка в подобное время особенно приятна после напряжённого дня. Помню дед всегда говорил мне: «Когда не знаешь чем заняться — отправляйся на прогулку.» Особо выбирать не приходилось: далеко, а тем более на машине, добираться совсем не хотелось, поэтому было принято решение совершить прогулку по малому, более привычному кругу. Я держал умеренный и спокойный темп шага, наслаждался свежим воздухом и отсутствием шума машин и гвалта толпы прохожих. Что ещё нужно для счастья? Разве что мороженое… От этой мысли губы сами растягиваются в улыбке — давно я не ел любимого лакомства из детства. Взгляд лениво окидывает окрестности внимательным взглядом и добивается успеха, заприметив разноцветный зонт нужной лавки. Шаг немного ускоряется, цель всё ближе и разделена уже всего лишь проезжей частью. Кинув быстрый взгляд на светофор, убеждаюсь, что у нас в стране не только дороги не ремонтируют, но и различную технику. Впрочем путь был успешно преодолен, мороженое куплено, а мой внутренний ребёнок остался доволен. Улыбаясь, я смотрю в сторону поворота, за которым скрывался проход в метро, и застываю, не успевая даже поморщиться от резкого света фар грузовика, который наклоняло во все стороны несясь прямо на меня… Мороженое осталось лежать недоеденным на асфальте.***
Глаза моментально распахиваются, стоит прийти в себя. Отовсюду слышатся крики и вопли людей, в нос ударяет зловонный запах, а сердце чуть ли не выпрыгивает из груди, когда он смотрит на полыхающий и разрушенный город с высоты птичьего полёта. В лицо дует горячий, и даже немного обжигающий ветер. Голова почти что поворачивается на 180 градусов в попытке взглянуть на огромный взрыв, прогремевший совсем недалеко от него самого. За спиной ощущается похлопывание, и глаза невольно утыкаются в… собственные золотистые крылья? — Что за… — Сам в ахуе, — донёсся моментальный ответ словно бы из собственной головы. Голова и руки перестали слушаться, и будто управлялись кем-то другим. — Что за чёрт?! — Из нас двоих чёрт здесь ты, — раздражённости в этом незнакомом голосе было не занимать. — Что ты вообще такое? Тотчас наступила тишина. Он не знал, что ответить. — Хм? Чего замолк? Язык проглотил? — У нас общий язык, идиот. — Сам такой, долбоёб. Мрачные мысли одна за другой проносились в… голове? Сознании? Уже не столь важно. — А мы… Где вообще? — вдруг поинтересовался, вновь оглядываясь по сторонам. — Я тебе не сраный гид, — фыркнул, вероятно, кто-то, кто делил с ним тело. — И вообще… Вдали раздался гул, но не простой, отличающийся от тех, что были раньше. Будто бы трубили в какой-то музыкальный инструмент, на слух сложно было разобрать. Краем глаза он заметил, что крылатые существа начали взлетать и улетать в одном направлении. — Что?! Блять! — его сосед злобно разломал гитару, которая почти моментально исчезла. — Твоя долбоёбская болтовня!.. Агрх. По телу пронеслась волна злобы… И тут контроль снова вернулся к Сартакову. — Какого хуя?! — тотчас начал негодавать законный хозяин тела. — Такого, — огрызнулись в ответ, и они направились в противоположную сторону от экзорцистов. — Эй-эй-эй! Ты куда съёбываешь?! Мне в противоположную сторону! — впрочем, в ответ ангел услышал лишь тишины. — Не молчи, мать твою! Под град матов и угроз они удалялись в сторону странного леса, что заприметил Сартаков еще на высоте. — Я БЛЯТЬ ТЕБЕ ТАКОЕ УСТРОЮ! — голос словно стал громче, более осязаем. — Я ХОЗЯИН ЭТОГО ТЕЛА! — Теперь нет. — Что значит «нет»?! — вновь взвился Адам, и, кажется, вновь решил перехватить контроль на себя. Благо, безуспешно. Они опустились у самой опушки. Маты из собственного рта не прекращались, зато гул стих и не так действовал на нервы. — Блять! Ты хоть знаешь что ты!.. — Нет, не знаю! От гневного выкрика парня они оба замолкли на некоторое время. Первым подал голос Сартаков: — Я нихера не понимаю, где я, с кем я, кто ты, почему я здесь и всё что с этим связано! — он сорвался на крик, не обращая внимания на обстановку вокруг. — А я здесь причём?! — искренне возмутился Адам. —Ты же мистер «хозяин этого тела»! Кстати… Звать тебя как? — И нахуя мне говорить? — Не хочешь — не надо. Только знай, я не уйду от сюда, пока всё не узнаю! — угроза была интересной — сам парень ведь не знал, как выбраться из тела, но надеялся, что это сработает. Адам хотел было начать гневную тираду в перемешку с матами, но вспомнил про врата в Рай, которые уже скоро должны были закрыться. Оставаться в Аду не хотелось. — Ладно, хуй с тобой! Я Адам, доволен? — Нет. На какое-то время вновь повисла тишина. Кажется, с Адамом так давно никто не разговаривал. — Ты в в жопе мира по имени ад, в моём теле, которое является образцом первого человека. Я главарь экзорцистов, и я застряну в этой хуёвом месте проживания всех пиздюков, которые не попали в Рай, если не доберусь до врат пока они не… По всему Аду разнёсся звук закрывающегося портала, означавший конец истребления и уход всех ангелов. Адам прервался на полуслове. — Упс… В голове парня пронёсся злобный вопль.***
Тем временем в Раю.
Экзорцисты уже какое-то время разлетались по своим домам, и только одна из них всё стояла возле жемчужных врат и с беспокойством смотрела сквозь них. — И где он?.. — непонимающе пробормотала она, стягивая с головы маску. Лют, лейтенант армии экзорцистов, лучший боец, пример для подражания многих, и, самое главное, телохранитель и правая рука Адама — самого первого человека на Земле. Такой чести удостаивают не всех, и она очень гордилась этим. Ежедневно и исправно выполняя обязанности, девушка была компаньоном Адама, когда ему было скучно, и многое другое, о чем другие люди никогда и подумать не могли. Никогда раньше Лют не отходила от него дальше, чем на пару метров, но в этот раз ей пришлось отлучиться. Увы, когда она вернулась, то нигде не застала своего начальника. Гул заставил её направиться обратно с мыслью о том, что Адам уже вернулся, но вот она стоит тут, совершенно одна, и никто не может сказать, что видел главаря по пути к вратам. — Лейтенант Лют! — послышалось справа и, обернувшись, она встретилась взглядом с одной из истребительниц. — Да? — Лют отбросила своё растерянное лицо, натягивая привычную маску спокойствия. — Что такое? — Сера вызывает Вас к себе с отчётом. — Ясно. Свободна. Ангел улетела, а Лют полетела в сторону кабинета Серы. Во время пути она постоянно вертела головой, пытаясь зацепить взглядом золотые крылья, но потерпела в этом сокрушительную неудачу. — Ваше Высочество… — лейтенант поклонилась и выдержала необходимую паузу перед одной из архангелов. < Сера кивнула в знак приветствия. Разогнувшись, лейтенант собиралась произнести отчёт, но её тотчас остановили жестом руки. — Почему Адам не с тобой? — это, разумеется, было необязательным, но прежде командующий не уходил, не отчитавшись перед архангелом. — Я… Лют замялась. И что ей нужно сказать? Она без понятия? Он ушёл домой потому чувствовал себя неважно? Его ранили? Можно ли вообще чувствовать себя неважно когда ты чёртов первый человек в Раю? — Я не знаю, Ваше Высочество. Серафим на такой ответ лишь вопросительно подняла бровь. — Его не было, когда все вернулись и… Кажется, он не вернулся с истребления… — Что значит Адам не вернулся с истребления?! Рассказывай в подробностях, сейчас же!