Перекрестный ход

—То же мне, офицер высшего состава, - шёпотом бормочет Александр, параллельно оглядывая карту. Но даже этого шёпота хватает, чтобы слух Третьяковой уловил все его слова. Она всё прекрасно слышит. Злость в ней буквально закипает, и она на резком развороте, замахивается на Суворова... Но ничего не происходит... Мир будто останавливается... Никакого постороннего звука, только лишь боль в области запястья... Только растерянный взгляд Кати на свою руку, что сейчас держит Александр мёртвой хваткой, глядя на неё злобным взглядом... —Отпусти, - шипит Катя, наконец приходя в себя, и глядя на мужа. Молчание... На лице Александра не дернулся ни один мускул. Он стоял стойко и безукоризнено, смотря прямо в глаза жены. —Александр Васильевич, - окликнул его мужской голос. —Отпустите руку и сделайте шаг назад. Катя смотрит через плечо Саши и видит Артёма и Германа, телохранителей, что стоят вместе, возле машины, что должна доставить Третьякову целой и невредимой в генеральный штаб. Они появились здесь совсем недавно, но похоже уже стали свидетелями из конфликта, как и группа Короли, что стояли около минивена. Саша осторожно, всё ещё напрягая свои мышцы, отпустил руку, на что та опустилась около женского бедра и больше не двигалась. Он сделал шаг назад и остановился. Герман когда-то был секретарём у Третьяковой, но потом ушёл с должности и теперь являлся телохранителем семьи Суворовых. Артём же был лучшем другом и остаётся им по сей день. Оба бывшие офицеры ФСБ. —Екатерина Алексеевна, вы готовы? - спрашивает Герман, складывая руки на животе, и вопросительно смотря на Екатерину. —Более чем, - Катя кидает несносный взгляд и разворачиваясь, уходит в сторону машин. —Как только я вернусь, обсудим дальнейший план действий, - кинула она Владимиру, садясь в открытую дверь, что держит Артём, а затем закрывает, как только женщина оказывается внутри салона. Саша стоит и не двигается. Поник куда-то в свои мысли. Им срочно нужно поговорить. Но только когда? А если она начнёт вовсе его избегать? Стараться вообще не подпускать к себе? Как им поговорить? Как? Александр молча развернулся и пошёл прочь, слыша, как в спину ему что-то кричит Рома. Но он игнорирует. Пропускает это всё мимо ушей и быстро покидает нулевой этаж, поднимаясь на лифте обратно в отдел. Машина с мигалками плавно ехала по Тверской улице. На удивление, машин уже в обеденное время было не так много. Хотя, обычно на главной улице большие пробки. —Екатерина Алексеевна, а с вами всё в порядке? - спросил Герман, сидя на спереди, на пассажирском сиденьи, и глядя в зеркало заднего вида. —Да, - кратко бросила Третьякова, и посмотрела в окно, показывая, что не хочет больше ни о чем разговаривать. —А почему ты спрашиваешь? - Катя всё таки смотрит на Германа, что сидит впереди неё. —Бледная какая-то, нервная, вообщем, какая-то не такая, - проводит анализ Герман. —Ну, знаешь ли, - фыркает Третьякова, чьё сознание начинает меняться с каждой секундой. —Тём, останови машину, - приказывает Екатерина. Машина сворачивает на обочину и плавно останавливается. Герман и Артём переглядываются в немом вопросе, а затем синхронно поворачивают голову в сторону товарища генерала, что сейчас сидит и тяжело дышит, открывая стекло своего окна. —Ты чего это? - спросил Артём, вопросительно глядя на Третьякову. —Да ничего, всё нормально. Просто поплохело немного, - оправдывается та, вдыхая новую порцию кислорода. —Кать, точно всё хорошо? - переспросил Герман, начиная заметно нервничать. —Да, - подтверждает Катя. —Артём, разворачиваемся, поехали домой, - отдаёт приказ Третьякова. —Я сегодня не поеду в штаб. Состояние здоровья не позволяет. —Так точно, - соглашается парень, снова нажимая на педаль газа. —Тебя Аленников видел? - с беспокойством спрашивает Герман, внимательно смотря на Третьякову через переднее зеркало заднего вида. —Нет, и не надо ему меня видеть, само пройдёт. Спала сегодня плохо, вот и голова закружилась, отсюда и слабость, - врёт Екатерина, снова вдыхая свежего воздуха из окна, и отводя взгляд на вид за пределами машины. —А ты случайно не в положении? - задаёт некорректный вопрос Артём, включая поворотник и сворачивая на другое шоссе. —Нет, я не беременна! И давайте закроем эту тему раз и навсегда! - требует Катя, отрицая своё плохое самочувствие. —Есть, товарищ генерал, - невольно говорит Артём, закрывая этот разговор. —Привет, - Рома, накинув на плечи медицинский халат, зашёл в светлую палату, параллельно тихо прикрывая за собой дверь. —Привет, а ты чего здесь? - Соколова сразу приподнялась с подушки, вопросительно смотря на коллегу. Швы ещё немного побаливали, но боль была терпимой, в отличие от той, что была сутки назад. —Да вот с дежурства к тебе решил заехать, - Рома взял стул и поставив его перед кроватью, сел, складывая руки на груди. —Наведаться так сказать. —Это я вижу, - хмыкнула Юля. —Ну как у вас там дела? —Да нормально, всех поймали, всех позадили, всё как всегда. Круглов сразу поехал домой, а вот к тебе решил заглянуть. —Кто завтра выходит на дежурство? - спросила Соколова, не сводя взгляда от капитана. —Белая и Воеводин, - отвечает на вопрос Березин, всё также мягко глядя на майора. —Ясно, а мне тут ещё минимум неделю лежать, пока всё не заживёт, - Юля легко улыбается. —Ладно, я полетел, у меня ещё есть дела, - Рома поднимается со стула и подходит к двери. —Завтра ещё заеду к тебе. Тебе, кстати, что нибудь привести? —Витаминов! - напоследок кричит Юлия, перед тем, как Роман переступает порог палаты. —Понял, - Березин улыбается в щелку и прикрывает дверь, оставляя Соколову снова одну. Охрана остаётся на КПП. Катя открывает входную дверь и заходит в прихожую. Хлопает дверью и кидает ключи на тумбочку. На ватных ногах проходит дальше и оказывается в зале. В доме стоит гробовая тишина - Стас и Арина уехали к бабушке с дедушкой. Она бессильно падает на диван и прикрывает глаза. Теперь у неё будет достаточно времени, чтобы подумать о всём, что накопилось за это время... Она моментально проваливается в сон, попадая в какую-то сказку... —Что случилось с Третьяковой? - спрашивает Алексей Николаевич, идя по коридорам офиса ФСБ, в сторону кабинета начальника отдела. —Ей резко стало плохо в машине. Она отказалась от медицинской помощи и попросила отвести её домой. Мне только что сообщила её охрана, - доложил помощник генерала - Максим. —Что-то серьёзное? - нервно переспрашивает Третьяков. —Точно не знаю. Но по словам самой Екатерины Алексеевны у неё просто закружилась голова, появилась резкая слабость, - говорит Макс, следуя за генералом. —Не нравится мне её состояние в последнее время, ой как не нравится, - покачал головой Алексей. —Суворов сейчас с ней? —Нет, но как мне известно, у них с Третьяковой утром был конфликт, из-за чего повздорили - неизвестно, - оба заходят в кабинет Третьяковой и майор закрывает дверь, заходя после начальства. —То есть, ты хочешь сказать, что Третьякова сейчас совсем одна? - чуть ли не кричит Третьяков, подходя к её креслу. —Получается так, - соглашается Максим, останавливаясь на другом конце стола. —Суворова немедленно ко мне пригласи, - приказывает Алексей Николаевич. —Так точно, товарищ генерал, - Максим отходит от стола и подходя к двери, открывает её, скраваясь из виду. —Вызывали, товарищ генерал? - Саша заходит в кабинет, и прикрывает за собой дверь, проходя дальше, и, выдвигая себе стул, садится на него. —Что у вас происходит? Почему Катя сейчас одна дома? - Третьяков занял место дочери. —В каком смысле? - не понимает Александр, хмурясь. —В самом прямом! Она сегодня не поехала в штаб! Ей стало плохо после вашего разговора и её отвезли домой! - говорит Третьяков, раскидывая руками. —Я не знал, - тяжело вздыхает Саша. —В каком она сейчас состоянии? - он сразу занервничал. —Я не знаю. Съезди домой, проведай её и помирись! Это твоя жена в конце то концов! Я не хочу тут смотреть спектакль ромео и джульетты...