Подарок с остринкой

Слюни уже потоком стекали по подбородку, и по рукам, образуя лужицы на полу и потёки на голой груди, но Хёнджину было плевать. Он не выпускал член изо рта. То полностью вбирая, то вытаскивая и облизывая его вокруг, посасывая головку. Он сам так кайфовал от этого, что стонал не меньше того, чей член сейчас занимал его рот. Минхо откинулся с закрытыми глазами на спинку красного кожаного дивана и чуть ослабил галстук. Ненасытный Хван не отстал, пока у него за щекой не оказалось любимое лакомство. Второй любимой частью тела Минхо у Хёнджина, были его массивные бедра, хотя сам Минхо все время жаловался, что не может их «похудеть». Хёнджин ему угрожал, что если он это сделает, то сам Хван побреется наголо и отрастит себе усы. Ли изображал рвотный эффект и обещал не трогать «мои любимые ляшечки», как говорил младший, наглаживая и выцеловывая их во время… а всегда, в принципе. Сосал Хёнджин первоклассно. Минет для Минхо он воспринимал, как самое большое наслаждение на свете. Ли иногда спрашивал у него, не родился ли он с членом во рту вместо мамкиной титьки. Тот смущался. Смущение и первобытная похоть каким-то образом уживались в этом человеке. Когда они познакомились и перешли к более близкому изучению друг друга, то реально залипли друг на друге. После нескольких дней проведённых вместе, в постели и не только, мужчины поняли, что должны съехаться. Они не могли насытиться друг другом. Они жили вместе уже два года и всё это время трахались чуть ли не каждый день, совпадая в этом как пазл. Спустя два года ничего не изменилось. Для одного их них. Минхо же заскучал. Ему перестало хватать того, что мог дать и давал ему Хёнджин. Он иногда сам не понимал, чего ему хочется. Их секс зачастую был спокойный и уже довольно предсказуемый. А Минхо хотелось эмоций, драйва. Он пытался как-то внести в их размеренный ритм остринки. Покупал игрушки. Мог начать доводить Хёнджина в каких-то общественных местах или там, где их могут в любой момент увидеть. Хёнджин нервничал. И если к игрушкам он относился с любопытством и одобрением, то сексу в людных местах всегда противился. Иногда Минхо срывался на Хёнджина и тот искренне не понимал, чем заслужил злость в свою сторону. Ли и сам не до конца осознавал, что с ним творится и неужели все опять возвращается? Мысли разнообразить их сексуальную жизнь не оставляли его в покое. До встречи с Хёнджином Минхо предпочитал другой вид удовлетворения. Его возбуждала жесткость, доходящая порой до животной, ничем не прикрытой жестокости. Когда хотелось трахать до потери пульса и ориентации в пространстве, до вывернутого наизнанку, воспаленного, ануса. Слышать как хрипит и стонет под тобой нижний. Как со слезами кричит прекратить, потому что невыносимо, а потом сам насаживается и просит натянуть его до конца, изнывая и скуля от желания. Когда слезы -это неотъемлемый атрибут акта, неважно от боли или от страсти. Когда всё без розовых соплей и нежных признаний, а все слова заменяются матами и стонами, вырывающимися с обоих сторон. Когда настолько скручивает от желания, что не знаешь, чего больше хочется: то ли уебать кулаком, то ли выебать до кровавых капель. А можно и то, и другое сразу. Когда чувствуешь, что равны с партнером и присутствует незримая борьба за главенство. Минхо смело можно было назвать отмороженным до встречи с Хёнджином. С Хваном Хёнджином так нельзя. Он не создан для этого. Хван как-то очень быстро и непонятно для самого Минхо втёк в его жизнь, в его постель и установил свои порядки. И всё то, что для Минхо было неприемлемо в той жизни, стало вдруг приятным и достаточным. Хёнджин «залюбил» его, обратив из тигра в домашнего кота, нежно мурчащего, но все-таки иногда выпускающего коготки. Сегодня они пришли в закрытый VIP клуб, чтобы отметить свою годовщину. Джинни не особо любил такие места. Но ради праздника согласился. Минхо снял закрытую комнату с приглушенным светом, огромным красным велюровым диваном, плазмой, на пол стены, по которой крутились то музыкальные клипы, то ролики эротического содержания. Музыка из зала сюда не долетала. Столик был уставлен закусками, к которым толком никто не притронулся. И вот, не прошло ещё и часа, бутылка с виски не опустела и на половину, а Хёнджин уже на полу, между ног Минхо, в расстёгнутой полностью шелковой рубашке, с упоением и причмокиванием насаживается своими по-блядски горячими губами на член любовника. Минхо, зажав сигарету в зубах и держа в одной руке стакан с виски, второй рукой ерошит волосы младшего, протягивая их сквозь пальцы и поддерживая нужный ритм. Хёнджин, будем честны, уже давно не нуждался в руководстве. Минет для Минхо он освоил в совершенстве. Ли нравилось трогать послушные светлые волосы своего младшего. Он был не просто красив. Точёная стройная фигура, создавала обманчивую видимость хрупкости. Но только Минхо знал, какие упругие мышцы, сила и гибкость прятались в ней. Лицо было воплощением чистоты и порочности одновременно. Светлая, идеально чистая кожа, темно-янтарные глаза, под одним из которых затаилась маленькая родинка и пухлые вечно влажные губы, на которые у Минхо был особый затык. Хёнджин, оторвался от члена, опустившись ниже, начал лизать и сосать яйца, зная, что от этого Минхо сейчас взвоет. И оказался прав. Громкий несдержанный хриплый стон вырвался из груди старшего. Спустя минуту, он отложил сигарету, поставил стакан и потянулся к Хёнджину. —Иди ко мне! Я хочу трахнуть тебя, как суку. —Прямо здесь, Минхо? Может минетом ограничимся? А дома уже… — Хёнджин взглянул на него снизу вверх. —Иди сюда я сказал! —Почти зарычал Минхо, притягивая к себе Хвана и стягивая с него светло-голубые джинсы в обтяжку. Он поставил его коленями на диван так, чтобы грудью тот облокотился на спинку дивана. Минхо снял с него рубашку, сразу пройдясь по покрывшейся мурашками спине сначала пальцами, перебирая выпирающие позвонки, а следом повторяя маршрут, легкими поцелуями. —Я же ведь тебе еще подарок не подарил! —Прошептал Ли, обдавая горячим дыханием и облизывая языком ухо Хёнджина. Хван застонал и выгнулся в спине, прижимаясь к спинке дивана грудью. Минхо потянулся к пиджаку и достал длинную коробочку, похожую на ту, в которой дарят браслеты. —Разреши, я сам тебе примерю? Закрой глаза, малыш! — Хван не глядя быстро кивнул. Он почувствовал, как Минхо прижался к его спине грудью и его горячий член, потерся между ягодиц Хвана. Хёнджин снова застонал, откинув голову назад, отставив зад, и впившись пальцами в спинку дивана. Он всё еще стоял спиной к Минхо. Вдруг Хван ощутил как нечто холодное охватило его шею. Сзади что-то защелкнулось. Мурашки побежали по телу Хёнджина. Шею слегка сдавило. Он коснулся пальцами — ошейник. С металлическими кольцами по кругу и большим кольцом для поводка или цепи. — Ошейник, Минхо? — Хёнджин удивлённо обернулся.—Тебе такое нравится? Минхо в это время откупорил непонятно откуда взявшуюся бутылочку со смазкой. —Да. Ты против, малыш? — Он поднял глаза на Хвана.— Я давно хотел попробовать что-то пожёстче, чем то, чем мы с тобой привыкли заниматься. —Если тебе не понравится, то мы прекратим, хорошо? — Первый палец без предупреждения скользнул в проход Хвана. —Да…— Застонал Хван, разводя посильнее ноги и прогибаясь в спине. —Вот и молодец! — Минхо прикусил его за загривок, зарычав и вводя второй палец. —Ааха…— Хёнджин закусил губу, когда Минхо нащупав простату надавил на неё, растягивая анус разведёнными пальцами. —Я хочу тебя сегодня трахнуть так, как никогда ещё этого не делал. — Прохрипел Минхо, проталкивая третий палец и раздвигая их внутри, нетерпеливо сопя и тыкаясь носом в шею. — Ты будешь послушным мальчиком, Хёнджин? — Шепчет на ухо, прикусывая мочку и посасывая ее. Знает, что у Хёнджина это одно из чувствительных мест.—И тогда я не сделаю тебе больно… Ну, может только немного… —Д-даа, Минхо! Я…я буду.— Насаживается на пальцы, пытаясь попасть на простату.— Трахни меня… хён Минхо стонет от таких слов. Вытаскивает пальцы и одним движением ставит младшего в коленно-локтевую. Одну ногу, согнутую в колене чуть приподнимает на спинку, сам становится между его ногами. Внезапно Хёнджин чувствует щелчок и его голова откидывается назад. Ошейник давит и становится тяжелее дышать. Минхо нависает над ним, натягивая слегка поводок на себя, целует его мокро, грубо захватывая рот, проталкивая воздух вовнутрь. У Хёнджина начинает слегка кружиться голова. —Хён…—Хрипит он, пытаясь пальцами ослабить ошейник. —Потерпи, сейчас будет легче. Он входит сразу. Почти на всю длину. Со стоном проталкиваясь сквозь, почему-то, всегда узкого Хёнджина. Сразу берёт высокий темп, натягивая младшего до шлепков ягодиц о свой пах. Минхо рукой проскальзывает до груди Хёнджина и сжимает его возбуждённый сосок, мокрыми от слюней пальцами, тянет, крутит между пальцами по очереди. Хёнджин извивается, стонет и сильнее толкается на Минхо, выгибаясь в спине. Упираясь одной рукой в диван, он пытается взять свой член в руку, так как там уже все сочится и болит от напряжения. —Хёнджин, убери руку! — Минхо одергивает его и заставляет опять упереться в диван двумя руками.—Я не разрешал тебе! Хёнджин не понимает. Он не привык к такому, поскуливает, оборачиваясь на старшего. Глаза на мокром месте. Минхо позади него красив. Хван даже на секунду забывает, что только что произошло, засматриваясь через плечо на старшего. С поводком намотанным на руку, мокрый от пота, который стекает по мощному рельефному телу, со слипшимися на лбу каштановыми волосами, придерживая Хёнджина на бедра, он смотрит вниз, разводя ягодицы Хвана и толкаясь туда и обратно. Он не смотрит на Хёнджина, он увлечен процессом. На его лице застыло какое-то дикое, но одновременно такое умиротворенное выражение… Хёнджин таким его никогда не видел, и эту картину хочет запечатлеть под своими веками. Минхо поднимает глаза на Хёнджина, скалится и выходит почти полностью. Лишь головка трётся о растраханный воспалённый анус. Младший стонет, хнычет и пригибается к дивану, поднимая задницу, пытаясь восполнить пустоту и достать то, что так рядом. —Пожалуйста… Минхо…—Слезы начинают катиться сами по себе.— Минхо скалится, дразня его, тычется в дырочку, водит вокруг. Хёнджин выгибает спину, шипит. А потом внезапно, в какой-то момент, Минхо тянет его за поводок, одновременно кусая за загривок и со всей силы входит полностью, на всю длину, цепляя простату. У Хёнджина перехватывает дыхание от резкой нехватки кислорода. Минхо делает еще одно круговое вращение бедрами, проводя по чувствительным точкам внутри младшего, и Хёнджин, с хриплым стоном, задрожав всем телом извергается на красный велюровый диван, не коснувшись себя. Минхо поднимает младшего с лежачего положения, ставит его опять коленях на диван, облокачивая на спинку локтями, прогибая в спине, только теперь так, чтобы он мог войти в него, стоя. Он поднимает Хвана, держа под колени и вставляет член до упора. У него вырывается стон, смешанный с хрипом, потому что в горле пересохло давно. В такой позе —это идеальный угол для него. Хёнджину не очень удобно, но его сейчас это не особо волнует, потому что он отходит от того, как его этот оргазм отличался по силе от всех, которые были до. Минхо пару раз делает неспешные толчки, а потом находит свой ритм и через несколько движений, рвано застонав, кончает, успевая вытащить и излиться младшему на спину. Он заваливается, тяжело дыша, на диван, вернув Хёнджину нормальное сидячее положение, предварительно очистив его салфетками, и усаживает рядом. —Минхо…— Хёнджин смотрит на старшего, у которого прикрыты глаза и полуоткрыт рот, потому что дико хочется пить, но лень. —Ммм? —Тебе так нравится, да? —Что именно, Джинни? — Облизывая пересохшие губы, пытаясь найти в себе хоть каплю влаги, отвечает Ли. — Ты, конкретно, об ошейнике или о чём-то другом? —Ну, обо всем… Я тебя никогда не видел таким… Другим, что ли? Минхо хмыкнул. И посмотрел на Хёнджина. —Этот другой тебе… не нравится? Хёнджин задумался. —Скажем так… Я его еще не знаю, но, почему-то чувствую, что полюблю его не меньше, чем того, которого люблю сейчас. Минхо не ожидал этих слов от младшего и неожиданно почувствовал ком в горле от подступивших эмоций. Мало того, таких слов они не говорили друг другу до сих пор. Это как-то подразумевалось, но не озвучивалось ни одним из них вслух. Ли решил ответить искренностью на искренность. Он притянул к себе Хёнджина, приподнял его подбородок и как-то особенно нежно, что наверное, было сейчас тем более неожиданно, поцеловал. Хёнджин сразу же откликнулся на такую ласку стоном и подался к Минхо, обвивая его за шею рукой. Ли гладил его по щеке, вылизывая его рот изнутри своим языком, переплетая с чужим, посасывая и наслаждаясь мгновением. Он верил, что может доверить младшему свои тайны, свои желания и тот их примет. Полностью или нет, покажет время, но первый шаг сделан. Хёнджин первым оторвался от поцелуя и глядя на Минхо чуть затуманенным взглядом, произнес: —Хён, есть у тебя какое-то желание, которое ты бы хотел, чтобы я исполнил? Возможно теперь, когда я знаю о тебе чуть больше, я смогу это сделать. Минхо задумался. Он не думал в таком ключе об этом. Одно желание было, но исполнить его с Хёнджином он бы не смог. Это ранило бы и Хёнджина и, скорее всего, его самого. —Я подумаю, хорошо? — Решил схитрить он.— А пока давай я тебе немного расскажу о своей прошлой жизни. Хёнджин поднялся, налил себе и Минхо немного виски и прикурил для старшего сигарету. Сам он не курил уже очень давно в отличие от Ли. Но ему нравилось как пахло от Минхо после этого. Он заводился, когда Ли приходил к нему сразу, как покурит. Хёнджин готов был вылизывать его рот, проникаясь табаком. И не разрешал ему переходить на электронки. Хотя ему иногда казалось, что Минхо именно их курит на работе, а при нем только обычные сигареты. Ну да ладно. Не пойман не вор. Он подошел к Минхо, передал ему сигарету, стакан с виски и примостился рядом, положив голову на плечо. —Понимаешь, Хёнджин, до встречи с тобой я не стремился к постоянным серьезным отношениям. у меня были другие приоритеты в жизни. часто на работе ебали мозги и хотелось где-то выплеснуть эти негативные эмоции. Я ходил во всякий vip клубы, закрытые хм… специфические, скажем так. И там отрывался по полной. Контингент там был, сам понимаешь, своеобразный. Но все шли за одним и тем же. За эмоциями. Кто-то хотел подчинения, кто-то наоборот хотел подчинять, потому что в жизни всегда его «имели» все кому не лень.— Он выдохнул дым и погладил Хёнджина по щеке. Тот потерся о ладонь и поцеловал её. —А ты что больше любил, Минхо? —спросил Хван, водя пальчиком по руке Ли. —Я? —Минхо усмехнулся.—Я был зверем.— Хёнджин удивлённо посмотрел на него.— Что, не скажешь, да? — Он усмехнулся.— Да, в это сейчас сложно поверить даже мне самому. Может потому, что сейчас моя жизнь уже не настолько переполнена стрессом и у меня есть ты, — он потянулся и чмокнул Хёнджина в лоб, — а может… Перенасытился в свое время. Но, признаюсь, один раз, я все-таки побывал на твоем месте-он неловко засмеялся. —И как? —взглянул на него вопросительно Хёнджин. —Ну, не знаю, я тогда был под кайфом и особо ничего не понял. Но мне кажется, что если бы это был ты…—Он загадочно посмотрел на Хвана. —Ты хочешь, чтобы мы поменялись местами???? —Хёнджин аж поперхнулся. Для него это действительно было откровением. Они никогда не обсуждали этой темы. Как-то все само по себе вышло. Хёнджина всё устраивало. —Ну, возможно, мне для этого нужен человек, которому я доверяю. Или который будет сильнее меня, ну или хотя бы равный. Морально и по силе. —Но все-таки тебе этого иногда не хватает, да? —Хёнджин посмотрел на Минхо. —Ну может иногда… Самую малость… Ладно, малыш, нам надо уже собираться. Наше время почти закончилось. Они, наконец, оторвались друг от друга, и стали собираться. Хёнджин одеваясь, посмотрел на то, что осталось после его страсти на диване и покраснел. Минхо перехватив его взгляд, улыбнулся. —Я оставлю им на химчистку, не переживай, малыш! — Он нежно обнял его сзади за плечи, и они вышли из комнаты. Минхо расплатился, оставив, действительно больше положенного, и они начали протискиваться, держась за руки, сквозь толпу танцующих. Несмотря на то, что клуб считался закрытым, людей было очень много. Большая их часть, казалось, была под кайфом. Их с Минхо все время пытались затащить танцевать, хватали за руки, одна дамочка попыталась повиснуть на Минхо, одновременно второй рукой лапая его за пах. Он на несколько минут отпустил руку Хёнджина, чтобы сбросить с себя надоедливую особу, а когда оглянулся, то не обнаружил младшего в зоне видимости. Он искал его глазами, но из-за царившего полумрака, не видел. Минхо начал злиться. Мало ли что могло случиться и куда могли увести его Хёнджина. Он не считал, его слабым и не способным постоять за себя, но люди под кайфом способны на многое. Он продирался сквозь толпу, рыща глазами. Одновременно с поиском Хвана, ему нужно было еще и отбиваться от парней и девушек, которые так и липли к красивому мужчине. Несколько раз его чуть не поцеловали, количество облапавших его тело рук, он даже не считал. Самые наглые даже пытались расстегнуть ремень, не отходя от кассы, как говориться. Вокруг царила вакханалия. Пары, а иногда даже большее количество человек одновременно, целовались, раздевая друг друга прямо посреди танцпола и потных, разгоряченных наркотиками и алкоголем тел. Парень не стесняясь отсасывал у афроамериканца, а рядом, глядя на это, дрочил еще один. Вот девушки, раздевая друг друга пальчиками шарили в трусиках. Увидев Минхо, одна из них стянула платье с плеч, оголив красивую стоячую молодую грудь и призывно облизав губы, показала Минхо на нее. Он отодвинул ее руку, которая уже очутилась на его брюках, в районе паха. Вдруг его взгляд выхватил знакомые светло-голубые джинсы, которые вместе с их владельцем, куда-то тащил за руку белобрысый парень. Хёнджин пытался освободиться, но тот видимо обладал недюжинной хваткой и у младшего ничего не выходило. Минхо видит, как Хван цепляется за всё подряд, но безуспешно. Он сжимает кулаки, понимая, что кто-то сейчас хорошо отхватит. Наконец, Минхо догоняет их почти возле уборной. Он вырывает Хёнджина из рук парня и тот сразу же становится за его спину, вздыхая с облегчением. Парень недовольно пялится на Минхо. На человека под кайфом он не похож, скорее, перебрал алкоголя. —Твой, что ли? —Спрашивает он, ухмыляясь и кивая на Хёнджина.—Или просто заступиться решил? — Парень не из трусливых, сплёвывает под ноги Минхо. Его голос сначала шокирует Минхо. Он совсем не подходит его милашной, на первый взгляд, внешности. —А если просто заступиться решил? — Язвит Минхо, разглядывая наглеца. «А он ничего! Интересный экземпляр!» — Мелькает в его голове. Они одного роста с Минхо, но тот выглядит стройнее и ниже. Хотя Минхо опытным глазом видит, что это обманчивое впечатление. Судя по рукам и, проглядывающему сквозь обтягивающую черную майку, прессу, парень чем-то занимается. Если не обращать внимание на причину их знакомства, Минхо бы сказал, что горе-похититель Хёнджина очень даже симпатичный. Светлые обесцвеченные волосы, чуть выше плеч, зачёсаны назад, открывая вид на красивый лоб. На лице россыпь веснушек, так непривычных для их нации. Губы очень аккуратные. Минхо мог бы сравнить их с женскими, как будто сердечком, но почему-то ему хочется их сейчас представить совсем на другом месте. Он не понимает, чем его зацепил так этот парнишка. —Так может поделим тогда, по-честному? — Ухмыляется наглец. Минхо сжимает кулаки и стискивает зубы. Такого обращения к Хёнджину он не потерпит. —Пойдём на улице поговорим. — Минхо кивает в сторону выхода и тянет за собой растерянного Хёнджина. Они, наконец, покидают клуб и оказываются на улице. Прохлада ночного воздуха должна была по идее охладить вышедших, но Минхо неожиданно прилетает кулаком в нос. В глазах темнеет и стекающая горячая струйка ощущается соленым привкусом на губах. Ли вытирает кровь и смотрит на парня, стоящего возле него в стойке. —Предлагаю на кулаках решить, с кем пойдет красавчик.— Он кивает на Хёнджина, который стоит возле Минхо и вытирает ему салфеткой нос. —Ты ещё не понял, что мы вместе или прикидываешься дураком? — Минхо отодвигает Хвана и идёт к противнику. —Ну не знаю, а может ты ему надоел, и он хочет попробовать кого-то посочнее и помоложе! — Парень хохочет своим низким голосом. У Минхо от его смеха мурашки бегут по телу. «По-моему, это я хочу попробовать посочнее. Тебя, например.» — Минхо сам в шоке от своих мыслей. Меньше часа назад они с Хёнджином практически признались друг другу в любви, отмечая двухлетнюю годовщину своих отношений, и вот появляется это чудо с веснушками и низким грудным голосом, и Минхо плывет. Он облизывает губы, невольно засматриваясь на предмет своих грешных мыслей. Они, наконец, сближаются и, не отрывая друг от друга взгляда, начинают кружить, нанося поочередно удары, примеряясь и изучая друг друга. Хёнджин стоит в стороне и теребит пальцы, не смея вмешиваться. Из-за него еще никто никогда не дрался. Это и возбуждает, и пугает, одновременно. Он переживает за Минхо, так как видит, что противник не уступает ему в физической форме. —Феликс, ты куда пропал? —Раздается голос со стороны клуба, и из дверей выходит молодой симпатичный черноволосый парнишка. Феликс отвлекается на него и пропускает удар от Минхо. Удар у него сильный, все-таки занятия боксом не проходят бесследно, и Феликс валится на землю, держась за челюсть. Минхо накидывается на него сверху, но тот, прочитав Минхо, успевает откатиться. Ли хватает его только за рукав толстовки, и Феликс заваливает его на себя, а потом переворачивается и оказывается сверху. Минхо ударяет его снизу по челюсти и пока тот приходит в себя, скидывает младшего с себя, заваливая его опять на землю, вскакивает и придавливает Феликса ногой, поставив ему её на грудь. Феликс смотрит на него снизу вверх, держа свои руки на ноге Минхо, лёжа под его ботинком, но Минхо чувствует, что самое последнее, что скользит во взгляде Феликса—это то, что он считает себя униженным. И Феликс тоже понимает, что Ли его прощупывает. Минхо двигает ногу вверх по груди младшего, пока не касается его подбородка. Приподнимает его носком ботинка. Феликс отводит взгляд, лишь однажды, чтобы сплюнуть кровь. Минхо ухмыляясь, продолжает двигать ботинок вверх по лицу Феликса. Тот давно мог бы его скинуть, но почему-то не делает этого. Он тяжело дышит, и Минхо кажется чувствует, как тело под его обувью пробивают волны дрожи. И явно не от страха. Феликс поворачивает голову набок, чтобы в очередной раз сплюнуть скопившуюся кровь. На его щеку тут же опускается ботинок Минхо. Не слишком грубо, но достаточно, чтобы понять — Феликс не против поиграть. Слегка надавливает, словно устанавливая порядок и молча запечатывая то, что почувствовал от младшего. Внутри Минхо ликует. Он давно не встречал такого интересного соперника. Ну, начнем с того, что Минхо и не дрался давно. Хотя дракой это можно назвать с очень большой натяжкой. Скорее, они пробуют друг друга… Знакомятся. Напряжение между ними, кажется, можно попробовать на вкус. Оно щиплет им языки, желая перерасти в нечто большее. Минхо убирает ногу с лица Феликса и сам подает ему руку, помогая встать. Тот ухмыляется, но помощь принимает. Они опять занимают места друг напротив друга и становятся в стойку, как ни в чем ни бывало. —Что здесь происходит? —Подойдя ближе спрашивает парень у Хёнджина, показывая на катающихся по земле мужчин. —Из-за меня дерутся. — Вздыхает Хёнджин.—Хёнджин! — Он протягивает руку парню. —Чонин.—Отвечает тот, пожимая протянутую ладонь.— И давно дерутся? —Да не очень. А вы с Феликсом…? —Хёнджин вопросительно поднимает бровь. —Не-не… Мы просто друзья. Я, вообще-то, по девушкам. —Что-то у меня складывается такое ощущение, что твой…хм…друг запал на моего парня! — Задумчиво говорит вдруг Хёнджин. — И они уже вообще забыли причину драки. Обидно, однако. Ну, хоть началась из-за меня! — Он улыбается и ведет плечом. Чонин смеётся. —Ты, конечно, извини, Хёнджин, не хочу тебя обидеть, но мне кажется это взаимно, и если мы сейчас с тобой уйдем, они даже не заметят.—Чонин хмыкает и смотрит на Хвана. Тот пожимает плечами. Хёнджин вздыхает, но ему почему-то не больно слышать эти слова. Он увидел что-то такое ещё в клубе, когда Минхо разговаривал с Феликсом. Его взгляд показался Хёнджину необычным. Как будто он залипал на этого парня. Хёнджин не мог не признать, что Феликс красив. Какой-то необычной красотой, притягивающей. И это сочетание внешности и его низкого голоса вообще сбивало с ног. Хёнджин не чувствовал ревности по той простой причине, что Минхо сегодня ему открылся, и он немного больше понял, чего не хватало Минхо. И у него мелькнула безумная идея. Несколько минут младшие просто смотрят на то, как двое парней, почти равных по силе и уму, кружат друг против друга, периодически нанося удары. Они уже отошли довольно далеко от Хёнджина и Чонина и те, устав, решают присесть на лавочку, стоящую недалеко от входа в клуб, чтобы не мешать играть мальчикам в драку, потому что настоящей дракой это назвать уже нельзя. Глаза Минхо хищно сверкают, кровь запеклась под носом и сочится из разбитой губы. Он весь в пыли. Феликс выглядит не лучше. Ухмылка не сходит с его лица. Он периодически сплевывает кровь, которая собирается у него во рту из-за выбитого Минхо зуба. Ли делает обманный ход и с вертушки ногой попадает Феликсу по голове, сбивая того с ног. Феликс падает, но как только Минхо хочет навалиться на него сверху, он делает подсечку и Ли скошенный, падает на колени, оказавшись лицом к лицу с поднимающимся с земли Феликсом. Они смотрят друг другу в глаза, держа друг друга за грудки и тяжело дыша. Феликс первый опускает взгляд на губы Минхо, из которых сочится кровь. Он отпускает пиджак Минхо, который держал зажатым в кулаке всё это время. Тянется большим пальцем к губе Минхо, собирая с нее кровь, потом подносит палец ко рту и полностью обхватив губами слизывает её. Минхо не сдерживает стона. Феликс притягивает Минхо к себе, слизывает оставшуюся на губе кровь, хищно щурясь. Отстраняясь, улыбается, как ни в чем ни бывало. —Ну что, предлагаю ничью! — Он протягивает ладонь. — Кстати, Феликс. Ли Феликс. Минхо принимает ее, пожимает и чуть дольше, чем нужно, задерживает в своей.— Ли Минхо. —О, мы еще и однофамильцы! — Смеётся Феликс, и у Минхо все внутри заходится от желания к этому маленькому хищнику. Потому что Минхо прочитал его. Они похожи. Как будто две половинки одного целого. Они помогают друг другу отряхнуться. Минхо достает из кармана платок (кто-то вообще сейчас пользуется платками?) и осторожно стирает с лица Феликса след от своего ботинка. —Мне понравилось.—Тихо говорит Феликс, глядя в глаза Минхо. Накрывает его ладонь своей. —Я знаю, Феликс.— Минхо вздыхает.— И мне. Всё.—Он опускает глаза. Они идут к клубу, как бы случайно цепляясь пальцами рук. У обоих троит внутри. Что-то трещит, как будто провода во время дождя от мелких локальных замыканий. Чонин и Хёнджин болтают сидя на лавочке. Увидев, наконец, своих наигравшихся партнеров, они мило прощаются, расцеловав друг друга на прощание. —Увидимся, Джинни! — Чонин машет на прощание своему новому другу. —Конечно! Пока, Инни! — Хёнджин обнимает Минхо за руку, целует его осторожно в израненные губы. — Ну, что защитник мой, такси вызывай, а то я замёрз уже. Минхо, набирая номер такси, не выдерживает и оглядывается туда, куда ушли Феликс с Чонином. Феликс присел завязать шнурки кроссовок (ну конечно!) и смотрит на него. Минхо по-детски улыбается и отводит взгляд. В груди колышется что-то необычно теплое. —Хорошо отметили годовщину, правда, котёнок? —Хёнджин смеётся и кутается в объятия Минхо, потому что уже и правда похолодало. Минхо растерянно улыбается, не понимая, шутит Джинни или говорит серьёзно. Но ему-то точно понравилось. ***** Спустя неделю ***** —Минхо, ты не мог бы сегодня не задерживаться на работе и купить пару бутылок шампанского и фруктов. Минхо удивлённо поднимает глаза от кружки с кофе. —У нас гости будут? —Да… Друг мой обещал заехать. Познакомиться с тобой хочет.—Хёнджин отпивает кофе. —Что за друг? И зачем ему со мной знакомиться? Я вроде всех твоих друзей уже знаю. —Нет, этого не знаешь. Он не здесь живет. Приехал в гости к родителям. Хочет увидеться. —Ну, хорошо. Куплю. — Минхо пожимает плечами. — Это всё? Моему малышу больше ничего не надо? — Он обходит стул, на котором сидит Хёнджина и обнимает его сзади, целуя в шею и вдыхая запах любимого. —Твоему малышу надо спать в теплой кроватке, а не тащиться на другой конец города на работу. — Хёнджин совсем по-детски дует губы. —А я тебе давно говорю, бросай ты эту свою работу. Моей зарплаты хватит на пятерых. —Минхо, мы уже говорили об этом. Не начинай, пожалуйста. —Всё-всё! Иди, дари искусство детям! Кто, если не Хван Хёнджин, способен нести красоту в этот мир! — Минхо утягивает губы Хёнджина в поцелуй. Он такой теплый, мягкий, уютный… Тянется к Минхо все телом. Обнимает, прижимаясь и мыча что-то. Минхо тихо стонет. Ему так тяжело уходить каждый раз из дома. Прижимает младшего к себе, смеется, не пуская юркий язычок к себе в рот. Знает, что иначе не выдержит. Хотя утром Хёнджин его побаловал, и Минхо проснулся от своего же стона. Хёнджин опять занимался своим любимым делом —обсасыванием членоледенца. Ли не понимал, что тот находит в этом занятии такого особенного, но спрашивать не хотел, просто тихо наслаждался. Сам он тоже, конечно, грешил этим, но такой чистой щенячьей радости не испытывал. По дороге на работу, Минхо думал о том, что после той годовщины в клубе, многое в их жизни изменилось. Минхо стал более отрытым в своих желаниях и делился ими с Хёнджином. Несмотря на всё, что там произошло, а может, как раз из-за этого, они стали ближе. Как тот раз Хёнджин завел разговор о том вечере в клубе. Он намекнул Минхо, что заметил искру между ними. Тот, конечно, стал отрицать и сказал. что не изменял и не собирается. «Что бы ты не нафантазировал себе!» Наверное, Ли очень бы удивился, зная, что Хёнджин не просто нафантазировал. Он это почувствовал. Но вот как относится к этому долго не понимал. С одной стороны — он любил Минхо и знал, что это взаимно. С другой — может Хёнджин любил Минхо какой-то ненормальной любовью, но одна идея не давала ему покоя. Возможно, он пожалеет о ней потом. Минхо сдержал свое слово и приехал домой пораньше. —Джинни, я дома! —Да, котёнок, я спускаюсь! —Хёнджин сбежал по лестнице, держа в руках какую-то одежду. Минхо замер, глядя на своего Джинни. Он всегда им восхищался (у них это прямо взаимно), но сегодня просто глаз не мог оторвать. Светлые волосы собраны в небрежный хвостик (знали бы вы сколько он добивался такой «небрежности»!), на лице легкий макияж, ещё больше подчёркивающий красоту парня. Для сегодняшнего вечера Хёнджин выбрал обычную белую футболку с изображением кота, выделяющую его подкаченные плечи, и обтягивающие длинные стройные ноги чёрные джинсы. Вроде обычная одежда, но на Хёнджине она сидела, как будто его собирали лучшие стилисты. —Хван Хёнджин! —Минхо очень редко так называл его. Хёнджин вздрогнул и непонимающе уставился на Минхо. —Что? —Ты же сказал, что у нас сегодня гости будут? —Ну! Они и будут! Минут через десять-пятнадцать, кстати! А что случилось, Минхо? — Хёнджин не понимал, глядя на серьёзное лицо Ли. —Тогда какого чёрта ты вырядился так, что я хочу прямо здесь и сейчас тебя разложить и оттрахать так, чтобы ты неделю встать потом не мог! — Хёнджин захохотал, а Минхо схватил него в охапку и начал целовать в шею. —Минхо! Ну хватит! — Визжит Хёнджин! — Я тебе вещи принес! Иди в душ и переодевайся! —А почему я не могу подняться в спальню и там переодеться? —Минхо приподнимает бровь. —Потому что до вечера тебе в спальню нельзя! Ночью тебя там ждёт сюрприз! —О, Хёнджин, сжалься! — Минхо упал на колени перед младшим.— Я же теперь не доживу до ночи! Буду хотеть побыстрее выпроводить твоего друга, а это очень негостеприимно! Хёнджин засмеялся и поднял Минхо с колен. —Я тебе больше скажу! — Тихо прошептал Хван на ухо Минхо, провожая его в ванную. — Это мой тебе подарок на нашу годовщину. Пусть с опозданием, но надеюсь он оправдает себя. —О-о-о! Джинни! Ты меня еще больше убиваешь! — Минхо закрыл за собой дверь, изображая плач. —Вот дурачок! — Хёнджин махнул рукой и пошёл в гостиную. Раздался рингтон его телефона. Хван взял его и поднес к уху. —Алло. Да, понял. Скоро буду. Хёнджин подошел к двери душевой и открыл дверь. —Минхо, у меня небольшая проблема. Мне нужно отъехать ненадолго. Ты можешь занять моего друга, пока меня не будет. —В смысле отъехать, Хёнджин? —Минхо стоял под душем такой притягательный и мокрый, что Хёнджин едва не бросил все свои дела и не залез к нему. —Позвонили со школы Искусств, там привезли какие-то принадлежности и мебель, а ключи только у меня. Я быстро, сейчас пробок нет, минут за тридцать думаю успею. —А что я буду делать с твоим другом-то. Я же не знаком с ним даже.—Минхо не прельщала мысль сидеть пусть даже полчаса с незнакомым парнем и развлекать его. —Я думаю, вы найдёте общие темы для разговора. Он сам из Австралии, а ты хочешь туда поехать. Вот и поговорите с ним, расспроси все. Ой, ну взрослые мальчики, найдете, чем себя занять. Дом покажи. Алкоголь и закуски готовы. Я быстро, котёнок! —Хван, не дав Минхо возразить, быстро чмокнул его в нос и выскочил из ванной. Минхо был недоволен, потому что не очень любил такие сюрпризы, но делать было нечего. Он вышел из ванной и прошёл в гостиную. Минут через десять раздался дверной звонок. Минхо, проходя, мимо зеркала в прихожей, кинул на себя взгляд. Чёрная майка, обтягивающая его красивое подкаченное тело и чёрные джинсы очень шли ему. Волосы, еще влажные и зачесанные назад открывали вид на красивый лоб. Он нацепил дружелюбную улыбку и с ней же пошел открывать гостю дверь. —Феликс? —Минхо? Они произнесли это вместе. Улыбка сползла с лица Минхо. —Что ты здесь делаешь? Как ты нас нашел? —Я никого не искал. Сдался ты… вы мне. Чонин мне сказал, что Хёнджин ищет фотографа для какой-то особой фотосессии и тот порекомендовал меня. Я не хотел ехать, зная, что могу с тобой…пересечься.—Феликс посмотрел по сторонам. Они всё еще стояли на пороге. — Но Хёнджин сказал, что ты в командировке. —И ты, конечно прискакал, зная, что он один, да? — Не удержался и съязвил Минхо. — В клубе не получилось выебать, так ты решил, что тут обломится? —Может мы все-таки в доме поговорим? Или будем выяснять, кого и где я хотел выебать? — Феликс смерил его оценивающим взглядом, пройдясь по всем выпуклостям тела Минхо, так удачно подчеркнутыми его одеждой. Минхо сглотнул, но постарался скрыть действие слов Феликса на него. —Ну, проходи, горе-похититель. — Минхо вопреки этикету, пошел впереди Феликса, пытаясь скрыть свое состояние и горящие кончики ушей. Он чувствовал сзади обжигающий взгляд, который ласкал его спину, забираясь под кожу и доставая из Минхо давно забытые ощущения. Хёнджин его хотел и смотрел на него, как на Бога, не позволяя ни секунды сомневаться в своих чувствах. Постоянно одаривая его комплиментами и доказывая, что он самый желанный. Здесь несколько другое. Это как одно и то же слово предложить описать разным людям. Например, любовь. Для кого-то это чуткость, нежность, доверие. А для кого-то — больная зависимость, жертвенность и предательство. Слово одно, а его вкус у всех разный. Так и здесь. Хёнджин—это спокойствие, нежность и безмерное доверие. А Феликс— это буря, посреди ясного дня или лезвие ножа, по которому проводишь пальцем, не зная порежешься или нет. Хёнджин это воплощение самой любви, а Феликс-это скорее страсть, один из ингредиентов любви, который из тебя может вытрясти душу, но ты не можешь от него отказаться. Они прошли в гостиную. Минхо не предлагая присесть Феликсу, начал набирать Хёнджину, чтобы он объяснил, как это недоразумение оказалось в их доме, да еще и преподнесённое, как «мой друг из Австралии». Телефон был выключен. —Черт! —Ругнулся Минхо. — Так и что будем делать? Он должен в принципе, в течении получаса вернуться… Проходи тогда что ли. Дождемся его и выясним, что за хрень происходит. Феликс фыркнул, но прошел к дивану. —Гостей ждёте или романтический ужин? — Он кивнул на накрытый стол. —Да теперь и не знаю, как это назвать.—Минхо нахмурился. Ему была неприятно даже не то, что Хёнджин уехал, а скорее то, что не сказал, что этого «друга» зовут Феликс.—Ждали гостя, но кажется, это ты и есть… Ничего не понимаю…—Ли тряхнул головой.—Выпьешь? Он обратился к Феликсу, показывая на выставленный алкоголь. —Если только с тобой… на брудершафт! — Феликс засмеялся, а в голове Минхо ни одной приличной мысли. «Почему он так действует на меня? —О, одна все-таки была, да и та с явным уклоном. Минхо решил не отвечать (не смог просто) на эту провокацию и плеснул им обоим виски. —Не против виски? Или предпочитаешь шампанское? — Минхо тоже мог, когда хотел. Да, двусмысленно… —Шампанское своему малышу предлагай. Кстати, ты сегодня охуенно выглядишь! — Добрая половина виски, который должен был оказаться в стакане, благополучно приземлилось на стол и на руки Минхо. Блядь, да как ему удается? Минхо раньше сам так мог разложить любого, а тут мозг благополучно отмалчивается, издеваясь над ним и не предлагая даже одного достойного ответа. —Феликс, чего ты добиваешься? — Минхо все-таки взял себя в руки и со стаканами в руках двинулся к дивану.—Мне не интересны твои глупые неработающие подкаты. У меня есть Хёнджин, и у нас всё хорошо. Феликс смотрит на него снизу вверх. Минхо только сейчас смог разглядеть его. Черная майка борцовка под легкой кожанкой, порванные светлые джинсы. Легкий, почти неразличимый мейк. Минхо давно не встречал таких парней, которых хотелось бы разглядывать, каждый раз находя что-то новое, ранее не замеченное. Глаза цвета тёплого гречишного меда смотрели на него не мигая. Минхо присел рядом. Все таки это его дом, и он не собирался бегать от Феликса. Принимая предлагаемый стакан с напитком, Феликс краем глаза видит на руке Минхо остатки пролитого виски. Беря стакан, кладет свои пальцы поверх пальцев Минхо и наклоняясь, проводит языком, слизывая алкоголь с кожи Минхо. Того аж подкидывает с дивана. Содержимое обоих стаканов вместо их внутренностей теперь перекочёвывает на одежду. —Что за хуйню ты творишь, Феликс! —Минхо подрывается, стряхивая с себя жидкость, со злостью смотря на младшего, которого кажется, ничем не смутить. Он тоже стоит весь мокрый, но по ощущениям его это сейчас волнует меньше всего. —Хотел доказать упрямому барану, что он не прав. Не интересны, значит. Ну-ну. Минхо не успевает осознать, когда Феликс оказался так близко. Кадык Минхо дернулся, когда взгляд упал на чужие губы в такой опасной близости. Ощущение чужой крепкой руки на своем затылке не отрезвило Минхо, а лишь отдалось " тудум-тудум " в ушах и желанием подчиниться этой руке. Губы оказались нежными, неожиданно пахнущими персиком, и до одури сладкими. Минхо еле устоял на ногах, пытаясь собрать в кучу своё разваливающееся на части сознание. Чужой язык настойчиво вылизывал уже его рот, грубовато хозяйничая и подчиняя. Тяжелое дыхание Феликса и то, как он пытался вытащить чужую майку из-под пояса джинс, выдавали его желания. Минхо, наконец, сдался, застонав, и притянул к себе Феликса, руками обхватил его ягодицы, слегка приподняв его и прислонив к своему возбужденному члену. —Сука…—Выдохнул Феликс.—Откуда ты взялся на мою голову! —Тот же вопрос к тебе. Минхо наклонился к его шее, и провел языком от ключицы до подбородка. Феликс зарычал и откинул голову, открывая полный доступ. Минхо потянул его за волосы назад и прикусил зубами тонкую кожу, под которой билась венка, а потом затянул кожу губами, оставляя красную отметину. Феликс дернулся и грязно выругался. Минхо усмехнулся. —Маленький неопытный хищник! —Шепчет горячо на ухо, и вылизывает так, что Феликсу кажется, что он кончит прямо сейчас, извиваясь в руках старшего.—Никогда не открывай горло перед другим хищником. Иначе можно поплатиться жизнью. Ну или честью.—Минхо улыбается. Ему нравится до дрожи в кончиках пальцев их игра. Феликс смотрит в глаза. Облизывает губы. Руки уже шарят под майкой Минхо, наглое выражение на лице сменила чистая похоть. —Минхо…—Голос и без того низкий становится до безумия сексуальным, смешиваясь с хрипотцой. Только за этот голос хочется все отдать.—Ты не выходишь у меня из головы. Я дрочу на тебя несколько раз в день. Сука… Как малолетка какой-то…—его голос срывается. Он отворачивается. Не хочет показывать слабость. Тигр превращается в ручного котенка, когда его гладят. Минхо стягивает мокрую майку с себя, затем с Феликса. Берёт его за руку и ведет к лестнице на второй этаж. —Минхо…—Феликс останавливается.—А…Хёнджин? Минхо хмурится. — Блять… Феликс… Я знаю, что творю хуйню. Наверное, я себя буду проклинать за это! — Он садится на ступеньки, ероша свои волосы. — И валяться у Хёнджина в ногах. Я никогда не изменял ему, но… ты… Пиздец… Я мразь, но я хочу тебя! — Он поднимается и тянет Феликса наверх. Они поднимаются наверх и Минхо проходит мимо своей спальни, в гостевую. Он открывает дверь и останавливается настолько резко, что Феликс врезается в него. Комната изменилась. Горят красные торшеры. На кровати новое шёлковое чёрное постельное белье. На тумбочке бутылочка со смазкой и упаковка презервативов. Виски и два стакана. —Господи…—Минхо отпускает руку Феликса и проходит внутрь.—Хёнджин же говорил, что наверху ждет сюрприз…—Он проходит к тумбочке. Прислонённая к бутылке виски стоит карточка, на которой Минхо читает: «Надеюсь, я не ошибся в тебе, котёнок, и ты притащил Феликса трахаться сюда, а не оставил внизу или не дай Бог в нашей спальне. Это мой тебе подарок на годовщину! Развлекайтесь, мальчики! Надеюсь, я правильно понял твое желание. Люблю. Твой Хёнджин» —Хёнджин! Это ж надо такое придумать!!! Я просто избранный, что меня любит этот мужчина! — Минхо смеется и утягивает Феликса на кровать. Феликс тоже улыбается, привстает на локте, убирает упавшие пряди с лица Минхо, проводит пальцем по чуть вздернутой верхней губе, следом наклоняется и накрывает ее, посасывая, захватывает нижнюю. Не спеша, наслаждаясь рваным дыханием старшего. Пальцы играют с сосками, теребят их, задевают кончиком ногтя нервные окончания и Минхо пробивают разряды тока. Минхо гладит упругие, подкаченные, как сейчас хорошо видно, плечи Феликса. Опускается на рельефный пресс; подушечки пальцев ощупывают каждый квадратик, стремясь запомнить это ощущение и перенести его под корку в мозг. Они лениво толкаются языками, вылизывая и покусывая друг друга, напоминая играющих тигров. Сегодня у них карт-бланш. Скорее всего, первый и единственный. Поэтому не спешат, наслаждаются. Минхо встает, снимает свои штаны, вместе с нижним бельем и помогает раздеться Феликсу. Они стоят друг перед другом. Жизнь так неожиданно столкнула их, что невозможно было пройти мимо. Какое-то время они смотрят друг на друга. Минхо подходит ближе и прижимается к Феликсу, обнимая и ластясь, как кот. —Я и мечтать о таком не мог.—Феликс трется о Минхо.—Думал, уже никогда не увидимся.—Шепчет куда-то в шею. Он осторожно толкает Минхо на кровать и садится между его разведёнными ногами. Он жмурится, потому что Минхо красив. Покатые прокаченные плечи. Самые красивые, которые он когда либо видел руки, увитые широкими венами. Плоский живот, достаточного размера член и упругие бедра. И это всё, хотя бы этим вечером, принадлежит ему. Он проводит взглядом по комнате, обнаруживая на другой тумбочке кое-какие интересные вещи. Он тянется и перед лицом Минхо возникает черная повязка. —Ты не против? —Спрашивает Феликс, показывая аксессуар. Минхо улыбается и кивает. Приподнимается, помогая Феликсу завязать ее. Обнимает младшего, роняя его на себя, утягивает в поцелуй. Боже, как слаб человек перед похотью. Любить до одного, хотеть его и тут же с такой же страстью хотеть другого человека. Как такое может уживаться в человеке. Ответ один — человек априори грешен! Похоть — не самый большой грех… Феликс отрывается от поцелуя и опускается ниже, рисуя влажными поцелуями дорожки на теле Минхо. Тот постанывает, шаря ладонями по прохладе шелковой простыне. Младший обводит языком пупок, вызывая судорогу и мурашки по чужому телу. Задевает языком горячую темно-красную головку, ощущая солоноватый привкус выделившегося предэякулята. Проводит по всей длине рукой, еле обхватывая своей небольшой ладонью. Губы Феликса очень красиво смотрятся на этом члене. Он стонет и вибрация передается Минхо, вырывая ответный рычащий звук. Феликс насаживается почти полностью, с трудом вмещая толщину Минхо. Подбирает ритм, толкаясь прямо в горло. Старший хватается за скользкую простынь, выгибается в спине. Голова мечется, губам не хватает влаги, горло дерет от сухости. —Феликс… да…быстрее. Феликс увеличивает темп, втягивая щеки и помогая себе рукой. Минхо дотягивается до головы младшего, ерошит волосы и настраивает ритм. Ликс вдруг слышит какое-то движение сзади, он оборачивается, продолжая рукой надрачивать, и видит… Хёнджина, абсолютно голого, который улыбается и показывает ему молчать, прижав палец к губам. Рука Хёнджина почти незаметно заменяет Феликса на члене Минхо. Тот замирает на мгновение, но потом отдается подступающему оргазму, особенно когда Хван опускается к яйцам, которые затягивает, посасывая в рот. —Да…так.—хрипит Минхо…—так хорошо…—Феликс смотрит затуманенным взглядом на Хёнджина, обходит его сзади и трется об его спину своим изнывающим членом, надрачивая себе. Минхо глухо стонет, стискивает в кулаки всю простынь и извергается наконец, в рот Хёнджину, который принимает всё до последней капли, вылизывая головку. Подвиливая спиной, Хёнджин помогает кончить и Феликсу, который старается сдерживать стоны. —Ты, прямо как …—стаскивая повязку с мокрого от пота лица хрипло тянет Минхо.—Хёнджин! Ты…как ты здесь? —Он растерян. Одно дело, когда он был вдвоём с Феликсом и совсем другое, видеть рядом Хвана. —Феликс, салфетки на тумбочке, будь добр вытри меня! —Что? —Вскакивает Минхо.—Он что…тебя… —Да нет же успокойся! — Смеется Хёнджин.—Просто спустил. Он тянется к губам Минхо и мурлычет в них, покусывая.—Как тебе подарочек? —Кивая в сторону Феликса, который вытирает его спину салфетками. —Я хотел сначала убить тебя! — Минхо щурится и целует Хвана в нос.—Спасибо, малыш. —Феликс, иди к нам.—Тянет руку к Ли-младшему Хёнджин. Феликса долго звать не надо. Он запрыгивает на кровать, взяв с собой стаканы наполненные горячительным виски. —Ой, Хёнджин тебе принести что-нибудь? — Он виновато смотрит на Хвана, который лежит между ног Минхо, устроившись головой у того на животе. —Нет, Феликс, спасибо! Мне достаточно эмоций от вас, чтобы чувствовать себя опьяневшим. Парни чокаются и делают по глотку. Феликс смотрит на Минхо и не может оторвать глаз от его красивого профиля. Минхо поворачивается к нему, взгляд расслаблен, легкая улыбка блуждает на лице. Феликс не стесняясь того, что на них смотрит еще одна пара глаз, приникает к Минхо губами, поддерживая за подбородок рукой, целует без грубости, нежно, чуть касаясь, невесомо. Не верится, что этот парень может быть одновременно сначала дерзким и наглым, а потом таким, как сейчас нежным, почти невинным. Минхо прикрывает глаза, поддаваясь на эти мгновения непомерного счастья, которое ему подарено Хёнджином. Одной рукой он зарылся в волосы Хёнджина, вторая держит стакан. Невинные поцелуи Феликса разгоняют кровь. Минхо набирает в рот виски, тянется к губам Хёнджина. Когда их губы соприкасаются, Минхо делится с младшим глотком обжигающего напитка. Хёнджин принимает. Горло першит, но он глотает. Его возбуждает этот жест Минхо. Минхо гладит его по щеке, Джинни ластится, лижет руку, почти по-собачьи. Минхо аж скручивает, и он громко стонет, подаваясь на Хёнджина. —Котёнок, я хочу, чтобы Феликс тебя трахнул.— Хёнджин говорит так тихо, чтобы слышал только Минхо. Шепчет прямо в ухо, проникая своим юрким язычком. Минхо стонет, потому что с другой стороны Феликс дразнит его, уложив его руку себе на член и надрачивая себе. Глаза Минхо распахиваются насколько это вообще возможно теоретически. Он хватает воздух ртом. Хёнджин трется о щеки Минхо, нашёптывая, как сам дьявол-искуситель Еве. —Ты же говорил, что тебе нужно доверять человеку и любить… Меня ты любишь, а Феликсу я думаю, доверяешь, если он оказался здесь… Любимый, —Вылизывает с упоением его шею, тыкается носом, как щенок, — я хочу увидеть твои эмоции в этот момент и …хочу сам тебя растянуть…пожалуйста… У Минхо уже темнеет в глазах от того, что делают с ним эти двое, как физически, так и морально. Его возбуждают слова Хёнджина и его сумасшедший похотливый блеск в глазах. Его мальчик становится таким, каким бы его хотел видеть Минхо в своих самых непотребных мечтах. Сквозь непрекращающиеся стоны, которые выбивает из него Феликс, он кивает головой и видит счастливое лицо младшего, которого тут же огорошивает, выдавливая из себя: —Тогда я хочу, чтобы ты был первым.—Хёнджин сглатывает, не мигая смотрит на Минхо, глаза увлажняются, он кусает губы и первая капля скатывается из глаз, оставляя мокрый след. Он понимает, что его любовь к Минхо не угаснет после этой ночи, а станет только ярче. —Феликс…—дрогнувшим голосом Хван отвлекает Ли-младшего от увлекательного занятия, давая Минхо возможность перевести дух. Тот отрывается от своего занятия и смотрит затуманенным взглядом на парочку, которая тянет к нему руки. Феликс поднимается, смотрит на Хёнджина. Его широко раскрытые от возбуждения глаза, пылающие щеки, воспалённо-алые полные губы и призывно стоящий член, пачкающий смазкой идеально очерченный пресс, вырывают из Хёнджина стон. Он смотрит на Минхо, тот ловит его взгляд, понимая без слов, улыбаясь только уголками губ, кивает. Хёнджин улыбается, прикрывая глаза в молчаливой благодарности. Хван, припадая, как кошка, перед прыжком, ползёт по кровати к Феликсу. Ловит на себе его хищный и блядски-похотливый взгляд. Хёнджин облизывает губы и видит, как дергается член Ликса. Он приподнимается и притянув голову Феликса, целует его грубовато, как будто ревнуя к тому, что тот знает вкус Минхо. Феликс притягивает его к себе, трется своим членом о чужой, рвано стонет. Минхо глядя на эту картину, начинает гладить оживший член, не отрывая глаз от них. В комнате настолько жарко и пахнет сексом от возбужденных тел, что кажется можно кончить только от запаха, который наполняет ее. Они втроем наслаждаются моментом и друг другом. —Ты же верхний? — Хёнджин выдыхает в губы Ликсу. Тот не сразу понимает, потом кивает, не в силах оторваться от чужих сладких губ. —Ты же понимаешь, что Минхо тоже? — Хёнджин играет и ему так нравится видеть эти сменяющиеся эмоции на этом милом лице, скрывающем внутри столько пороков, что никому и не снилось.— Но хочешь…— облизывает языком сосок Феликса, перекатывает во рту, прикусывает зубами. Феликс выгибается ему навстречу, тянет Джинни за волосы, которые растрепались уже, хрипит.— трахнуть его? — Заканчивает Хёнджин. —Оох...да…очень…— Кусает губы, переводя взгляд на Минхо — Я помогу тебе.— Хван кусает Феликса за верхнюю губу, тут же захватив губами, мажа языком. - Сегодня мы с тобой будем трахать моего Минхо.— Выделяет одно важное слово интонацией. Кивает на бутылек со смазкой. Феликс подает. Руки чуть подрагивают. Хёнджин двигается к Минхо. Садится у того между ногами, разводит их пошире. — Минхо… Я буду делать это с тобой в первый раз.— Минхо гладит по щеке, улыбается. — Я тебя люблю, Джинни. Все будет хорошо.— Он понимает, что впервые произносит эти слова вот так, вслух. Он принимает удобную позу, приподнимая немного зад, чтоб Джинни было удобно его растягивать. В последний его такой раз, это было много лет назад и никто особо не старался сделать всё как надо. Было больно и неприятно. Минхо надеялся, что эти два человека сегодня заменят ту, неприятную картинку из прошлого, на более приятную. Хёнджин наливает немного смазки на два пальца, согревая ее теплом пальцев. Он наклоняется и сначала целует столь любимые бедра, неспеша ведет дорожку к сжатому колечку мышц, и касается язычком. Минхо несдержанно стонет, выгибая спину. Хёнджин осторожно вводит один палец, не спеша, целуя живот, проводит широким мазком по члену. Сгибает палец внутри, ищет заветный бугорок. Его длинные пальцы здесь очень помогают. Он находит почти сразу и Минхо шумно втягивает воздух и почти скулит от уже забытых ощущений. Феликс подползает к нему, тянется к губам, отвлекая от не всегда приятной процедуры. Минхо думает, что если бы в его жизни не было Хёнджина, он хотел бы, чтобы рядом был Феликс. Сука по жизни и ласковый котёнок в постели. Хочется одновременно и выебать его так, чтобы рыдал и сам насаживался, и заласкать, до мурашек на этой светлой коже. Минхо вздрагивает, но старается не сжиматься, когда чувствует, что Хёнджин добавил второй палец и разводит их, растягивая не спеша, узкий вход старшего. Не удерживается и засовывает язычок между разведенными пальцами. —Аа..аха..— Минхо выдыхает в рот Феликса, толкаясь на язык и пальцы Джинни. Тот улыбается. Сразу прибавляя третий палец. Феликс приподнимает голову старшего и впивается в шею, лижет ключицы. Рука Минхо пристроилась на члене Ликса и потихоньку надрачивает, хотя там уже всё в боевой готовности. —Минхо, мне кажется …я уже могу? —Да, малыш…— Минхо, переворачивается, принимая другую позу, опускает голову, утыкаясь в подушку, но Феликс не дает ему скучать, ложась прямо под его лицо, так, что их лица расположены друг над другом. Они начинают играть языками, дразня друг друга. Складывается впечатление, что они с Хёнджином борются за то, кто больше и лучше ублажит старшего. Хван раскатывает презерватив по члену. Минхо на мгновение замирает, когда чувствует, как Хёнджин упёрся в его подготовленный анус и сантиметр-за сантиметром, не спеша входит в него. Для Хвана это происходит с Минхо впервые и от этого очень волнительно. Хочется не испортить момент. Хёнджин толкается еще. Минхо очень узкий и горячий. Хван теперь понимает, что ощущает старший, когда находится в нём. —Хо… Я все правильно делаю? — Голос слегка дрожит от напряжения. —Да, малыш, все хорошо… Хёнджин с облегчением вздыхает и наконец, входит до конца, останавливаясь, давая Минхо привыкнуть. Феликс отрывается от поцелуев с Минхо и встает возле Хёнджина. Тот толкается впервые на всю длину, и Феликс любуется его выражением лица, когда тот протяжно стонет и откидывает голову. Волосы рассыпаются по плечам, закрытые глаза и полуоткрытый рот с полными влажными губами… «Это произведение искусства», думает Феликс, стараясь скопировать в память именно такого Хёнджина и поместить его в коробочку с уже записанным там Минхо. Феликс тянется к Хёнджину и страстно накрывает его губы, сразу проскальзывая языком внутрь горячего рта. Захватывает чужой язык, посасывает, чем вызывает стон Хвана. Хёнджин уже вовсю толкается, раздвигая ягодицы Минхо и входя с силой. Старший стонет, сгребая простынь в кулаки и заталкивая ее в рот. —Джинни, пожалуйста…— Хёнджин не понимает, что хочет старший, ведь он вроде и так толкается с силой. Зато понимает Ликс. Он ухмыляясь, ударяет Минхо по ягодице. Сначала по одной, оставляя красный отпечаток от ладони. Потом по второй, сжимая ее. Минхо вскрикивает, но простынь во рту глушит его звук. Феликс становится у Хёнджина за спиной. Сначала проводит языком по позвоночнику снизу вверх, слизывая капельки пота. Даже он у Хёнджина вкусный. Солоноватый, но приятный. Проходится поцелуями и пальцами по спине, по плечам. —Вкусный.— Шепчет.—Лижет ухо. Хёнджин дрожит, закусывает губы и откидывает голову, цепляя губы Феликса. Руками обхватывает Минхо за бока, впиваясь во уже влажную кожу. Ли становится вплотную к Джинни, между его ног, прижимаясь к его заду членом. Направляя его между ягодиц вертикально, сжимая и так напряженные половинки Хёнджина. Хван непроизвольно подается назад. —Сука…—Шепчет он Феликсу и кусает его за губу, тут же слизывая выступившую солоноватую капельку крови. Ему хватает пару фрикций в таком зажатом с двух сторон положении, и он кончает с громким стоном. Откидывается назад на Феликса. Тот целует его, мокро, щедро делясь влагой, которой так сейчас не хватает Хвану. Феликс натягивает презерватив и улыбаясь, отстраняет его от Минхо. Он сразу на всю длину, с протяжным стоном, переходящим в рычание входит в растраханный Хёнджином, но от этого не менее узкий, проход. Ликс хватается за бедра Минхо, оставляя красные пятна от пальцев, натягивая его на себя. Ревет, как раненый зверь. Минхо скулит и сам толкается. Феликс такой же как и он. И они понимают друг друга. Он приподнимает старшего, почти вертикально усаживая его на член, улучшая угол входа и толчков по простате. Ноги Минхо уже не держат. Его держит Феликс. Насаживая до шлепков мокрых тел. Держит за плечи, успевая между толчками, покусывать шею Минхо и загривок. —Любишь пожестче? Да, Минхо? — Феликс зашипел ему на ухо, оттягивая довольно грубо за волосы назад. Минхо выругался и зарычал от удовольствия, подвиливая бедрами, ища удовольствие от касаний к простате.Он смотрит на Хёнджина, который застыл напротив, восхищенно любуясь своим зверем. Феликс снова толкает Минхо вперед, облокачивая на локти. Сам становится между его ногами, раздвигая их шире. Разводит сильнее ягодицы, почти полностью медленно вытаскивает член. Минхо скулит и поднимает зад, тянется за ускользающим из него. Феликс сжимает его ягодицы, до красноты, до той боли, которую так просит старший. Опускает руку на член Минхо, понимая, что там осталось недолго, член подрагивает и тяжелеет. Он кивает Хёнджину, и тот понимает сразу. Протискивается под Минхо и обхватывает губами сочащуюся головку. Феликс резко, в один толчок входит в старшего и с большой амплитудой втрахивает его в рот Хёнджина. Через минуту, Минхо кончает первым, захрипев, потому что голоса уже нет. Хёнджин, как обычно вылизывает его до последней капли. Почти сразу же, застонав в полный голос и дёрнув на себя уже почти обездвиженного слабостью Минхо, кончает Феликс, скатываясь почти сразу со старшего и развалившись звездой на кровати. Тяжело дышит и вытирает пот, который заливает глаза. Хёнджин проваливается к плечу расслабленного Минхо, целуя его в плечо. Он такой очевидный для старшего. Ли целует его нежно, едва касаясь губ. —Это самый лучший подарок за всю мою жизнь, малыш! И самый необычный, с остринкой! —Смеется он, кивая на развалившегося Феликса. Засыпают они втроем, приняв душ, медленно целуясь и ласкаясь почти до самого утра.