Пропавший без вести

До Сёрчлайта оставалось совсем ничего. Эта ночь была самой ужасной, самой мрачной и зловещей. Белоснежный снег, покрывающий дорогу, словно приветствовал парня своей холодной обителью. Он ехал всё также осторожно, внимательно следя за обочиной. Лесной пейзаж сменялся скупыми намёками на живых существ, пока стремительный электрический сгусток в паре сильных фар являлся единственным источником света на этой тёмной дороге. Даллон вздохнул, чуть расслабив глаза и вновь собирая весь пазл в голове. Ноги совсем затекли, руки замёрзли, хоть обогрев рулевого колеса и был включён. Веки словно кто-то очень долго оттягивал и резко отпустил: глаза жутко болели и, как Уикс успел догадаться, сильно покраснели, что после подтвердилось при первом же смазанном взгляде в зеркало заднего вида. Челюсть подрагивала — но не от холода, а от ядовитой тревоги и страха. Беспокойное сердцебиение оставляло следы в висках, и каждое сокращение мышцы напоминало микроскопический, но невероятно сильный удар. — Кто-нибудь, заберите у него пиво! — Эй, тебе, значит, можно, а мне — нет? — Вообще-то, я алкоголик со стажем. Тебе никогда меня не переплюнуть. — Ой, да ладно, тебе просто жалко с другом спиртным поделиться… — Я такого не говорил! И вообще, я о тебе забочусь! Даллон, блядь! Положи кружку! — Заставь меня, алкоголичка на шпильках! Вдруг вдалеке показались сине-красные мигалки. Вероятно, спасатели ищут зацепки, следы автобуса. Даллон сейчас молился лишь о том, чтобы поиски увенчались успехом — в случае, если сам он не сможет отыскать цель. Да, он уже в Сёрчлайте. Ночь становилась всё более холодной и мрачной, хотя казалось, что обстановки хуже представить уже невозможно. Сердце Даллона сжималось от страха и отчаяния. Глаза почти ничего не видели, но вдруг Уикс резко пришёл в себя: на дорогу прямо перед машиной из чащи леса выбежал олень. Даллон вздрогнул и очень резко развернул машину, вдавливая в пол педаль тормоза. Он потерял контроль над автомобилем: звонкий, режущий слух скрежет колёс разнёсся по округе. Позже от сильной тряски стало ясно, что Уикс слетел с дороги. Машина перевернулась на левый бок и, проскользив вниз, остановилась, жёстко врезавшись в дерево. Даллон вскрикнул от резкой боли в голове: сначала он ударился о руль, а потом ремень безопасности от переворачивания сильно впился и натёр шею, от чего образовалась немаленькая рана. Стало тихо. Даллон тяжело дышал, пытаясь разглядеть салон вокруг себя. Недопитый, уже холодный кофе, пролился на пассажирское сиденье. Уиксу нужно было немного времени, чтобы прийти в себя. — Господи, — закряхтел он, почувствовав как кровь течёт по его лбу и правому виску. Даллон включил фонарик на телефоне. Схватившись одной рукой за голову, он открыл дверь, которая теперь была не слева от водителя, а над головой. Даллону было очень тяжело находиться в таком положении. Он резко толкнул дверь, и она открылась, как люк. Осталось выбраться из ловушки. Схватившись левой рукой за мокрый и жутко холодный порог автомобиля, Даллон отстегнул ремень и резко соскользнул с сиденья, теперь держась двумя руками, пока фонарик светил через карман. Лопатки сильно болели от удара, но он нашёл в себе силы вылезти и аккуратно спуститься на холодный снег. Уикс рухнул на землю, продолжая тяжело дышать. Спина болела так, словно он упал на неё с третьего этажа. Даллон вытащил телефон и, медленно повернув голову, ахнул: вдалеке лежал перевёрнутый автобус. Уикс, позабыв о страшной боли, вскочил и поплёлся в ту сторону. Это был не автобус, а то, что осталось от него. Вероятно, Брендон тогда хотел сказать, что его подожгли — ведь так оно и было. Сожжённый автобус выглядел ужасающе. Он превратился в грустную массу металла, искажённую и обугленную. Выбитые окна автобуса расплавились и выглядели как тёмные потоки стекла, застывшие в вихре огня. Кресла, которые раньше были местом отдыха и перевозки пассажиров, теперь были разрушены и погружены в холодное пустое пространство. Багажные отсеки превратились в погреба сгоревшего и изуродованного имущества. — Да нет! Быть не может! Не может! — закричал Даллон. Брендон не мог сгореть вместе с автобусом, ведь Уикс по внешнему виду сразу понял, что транспортное средство сожгли до того, как удалось дозвониться до Ури. В любом случае, он даже не знал, как выглядят сгоревшие тела. Но возникает вопрос — зачем сжигать автобус? Единственное, до чего додумался Даллон — это может быть кому-то нужно. — Брендон! — вдруг крикнул он. Глухое эхо собственного голоса словно прошло сквозь его тело, вызывая судорожную дрожь. Уикс обошёл автобус, продолжая окликать своего друга, но ответом ему было собственное эхо. — Отзовись же! — закричал Уикс, чувствуя как вот-вот начнёт плакать. — Брендон! Даллон проклинал себя за то, что не мог ничего сделать. Ветер свистел в ушах, а горло начинало болеть от холода и криков. Идя по снежной пустыне, Даллон вдруг споткнулся и упал лицом в снег, на котором отпечаталась кровь со лба. Уикс обернулся: за собой он увидел мёртвое тело какой-то девушки. Вскрикнув от ужаса, он нашёл в себе силы и медленно подполз к ней и стряхнул с посиневшего лица снег. «Пассажирка!» — подумал Уикс. Он видел, как она зашла в автобус предпоследней — последним был сам Брендон. Сбитое дыхание и быстрое сердцебиение… Сейчас Даллон был напуган не на шутку. А если Брендон мёртв? Он продолжал идти, дрожа и чуть всхлипывая. Уикс всё также окликал Брендона, но тщетно. Даллон сделал ещё пару шагов и оказался среди высоченных елей. Картина, которую он наблюдал, вызывала только ужас. Тела. Много тел. И много крови. Уикс стал ходить меж деревьев, осматривая бедные и измученные, уже бездыханные лица. Он продолжал верить в то, что Брендон жив. — Брендон, ну где же ты… Вдруг его взгляд зацепился за мужчину, сидевшего у дерева. Его голова была опущена. Даллон присмотрелся: тёмные, растрёпанные, но довольно-таки ухоженные волосы, чёрная куртка, красно-белый шарф в полосочку… Он лежал дальше всех, там, где деревья уже понемногу заканчивались. — Брендон! — Даллон сорвался с места. Это был Ури. Он еле дышал, его веки были опущены, прикрывая измученные покрасневшие глаза. Уикс откинул телефон и схватил его за плечи и потряс, окликая друга. Тот сплюнул на снег сгустки тёмной крови и посмотрел на Даллона. Он был еле живым, почти что при смерти. Рот и подбородок Ури были в крови, которая, вероятно, уже примёрзла. — Брендон, это я, Даллон! Брендон! Посмотри на меня, Брен! — закричал он. — Даллон, — хрипло шепнул тот. — Ты ранен? Что случилось? — забеспокоился Уикс, быстро осматривая Ури на наличие ранений. Вскоре он чуть приподнял куртку с толстовкой: на залитом тёмно-алой кровью теле были видны два ранения, причём пулевых. — Автобус, — шепнул тихо Брендон, кашляя кровью, — захватили, а нас взяли в заложники. — В заложники? То есть… Это был террористический акт? — переспросил дрожащим голосом Уикс. — Типа того, — дыхание Брендона было очень тяжёлым. — Холодно, — шёпотом вдруг добавил он. Остановившись на секунду, Даллон взял дрожащими руками телефон, набирая «911». Но, к несчастью, именно в этот момент телефон сел. Глаза Уикса вмиг наполнились горячими и жгучими слезами. Он стал проклинать всё возможное. — Твой телефон при тебе? — Нет. Вскоре Даллон отложил телефон, снимая с себя тёплую куртку. — Что ты делаешь? — спросил Ури чуть громче. — Пытаюсь отогреть тебя. Ты должен продержаться как можно дольше, Брен. Всё будет хорошо, слышишь? — подбадривал бедолагу Уикс, накрывая его своей курткой. — Даллон, нас никто не найдёт, — шепнул тот и вновь подавился кашлем. — Не говори так! Хватит! Я видел спасателей по пути, они близко! Они нас найдут! Найдут! Даллон прижался к Брендону, крепко обнимая и стараясь не задеть ранения. Они оба дрожали и плакали, а Уикс продолжал шептать: — Найдут… — А если… А если они не успеют? — всхлипывая, спросил Брендон дрожащим голосом. — Не думай об этом. У этой истории счастливый конец. Не бойся, Брен. Я рядом — и всегда буду, — прошептал Даллон. Страшная тишина окутывала всё вокруг. Воздух, пропитанный кровью и ужасом, заставлял поверить в Бога и надеяться на чудо. — Слишком поздно, — шепнул вдруг Ури слабым и хриплым голосом. — Нет! Не поздно! — отчаянно кричал Даллон. — Даллон, прекрати. Я больше не могу. — Брендон, прошу… Забудь обо мне, обо всех! Подумай о Саре. Она сейчас там совсем убивается, ты ей нужен, — тихим тоном произнёс Даллон. — Не сдавайся! — Я слышал, что когда смерть уже близко, то начинаешь… Начинаешь ощущать какое-то странное, жгучее тепло… Как… Как освобождение, — выдавил из себя Брендон, продолжая дрожать. — Боюсь, я уже никогда не увижу Сару. — Ну уж нет! Мы ещё погуляем на вашей свадьбе! Даллон привстал, аккуратно придерживая за спину. Вскоре, кряхтя, Уикс смог поднять Ури, стараясь причинить ему как можно меньше боли. — Потерпи, Брен. Потерпи. Брендон от резкой боли в животе глухо простонал и стал глубже дышать. Даллон шёл обратно к машине в надежде, что она заведётся. Брендон на его руках выглядел ужасно: измученные уставшие глаза молили о пощаде, дрожащее от страха и холода тело, ослабевшее до невозможности, еле держалось. По Ури было видно, насколько ему больно. Этот ужас происходящего нельзя описать словами. Уикс шёл медленно, заливаясь слезами. Глядя на бедного друга, ему хотелось плакать навзрыд. — Даллон, это бессмысленно, — шепнул Брендон. — Мне не жить. — Замолчи! Замолчи, мать твою! — закричал Даллон. — Я не переживу твоей смерти! Никто не переживёт! Я обещал, что мы вернёмся вместе! Брендон умолк, хрипло дыша в зимней тишине. Ему было совершенно нечего сказать, да и сил на разговоры почти не было. — Прости, я не хотел, — шепнул вдруг Даллон, всхлипывая. — Ты выглядишь просто ужасно… Честно говоря, мне страшно. Но я уверен, что тебе ещё хуже, чем мне. Сделав паузу, Уикс продолжил: — Ты мой самый лучший друг, Брендон. Я… Я просто не могу тебя потерять. Я боюсь даже подумать об этом. Они лавировали между деревьями и многочисленными трупами, которым он никак не мог помочь. Даллону казалось, что он держит на руках мертвеца: мужчина еле дышал, почти не шевелился, лишь судорожно дрожал. — Я правда стараюсь, — тихо и слабо сказал Брендон. — Но с каждой минутой даже говорить тяжелее. — Я знаю. Держись, Брен. Не сдавайся. Вдали показался сгоревший автобус, а дальше перевёрнутая машина с покорёженной крышей. Брендон чуть повернул голову. — Что с твоей машиной? — С дороги слетел. Даллон начал сильно мёрзнуть — только машина казалась спасением, последней надеждой. Подойдя к ней, Уикс аккуратно уложил Ури на землю. — Потерпи ещё немного. Даллон подошёл вплотную к перевёрнутой машине, толкая, пытаясь поставить её на колёса. Не факт, что она заведётся. Не факт, что получится выбраться на дорогу. Но и остановить проезжающий автомобиль тоже нельзя — трасса абсолютно пуста. Напряжение доставляло жуткий дискомфорт. Даллон уже не чувствовал пальцев рук, ноги онемели, колени дрожали. Автомобиль покачивался от толчков. Даллон, собрав всю волю и силу в кулаки, всё же смог перевернуть «Фольксваген». Машина с грохотом приземлилась на все четыре колеса. Уикс, положив руки на колени, глубоко дышал, чтобы восстановить дыхание. — Хоть бы завелась… Хоть бы завелась, — бормотал под нос Уикс, подходя к лежащему на земле Брендону. — Ты как? Ури молча смотрел на друга, не в состоянии вымолвить ни слова. Тот факт, что он дышит, уже говорил о многом. Подняв Брендона, Уикс аккуратно перенёс его в машину, на пассажирское сиденье спереди. — Хоть бы завелась, — повторил Даллон, садясь в машину. Мотор зарычал. Даллон с облегчением выдохнул, но теперь нужно было выбраться на дорогу. Подъём выглядел невозможным. Даже шипованная покрышка вряд ли поможет. Но попытаться стоит. Сдав назад, он продавил в пол педаль газа, но машина сильно забуксовала на подъёме и вновь вернулась на прежнее место. Даллон начал замечать, что Брендону становится хуже. Он упирался головой в холодное стекло, еле вдыхая воздух. Вторая попытка оказалась такой же неудачной. Вскоре машина и вовсе заглохла. — Да сука! — закричал Уикс, со злостью ударив кулаками по рулю. Он расстроенно скрестил руки на нём и положил голову, всхлипывая. — Это был наш последний шанс, — пробормотал дрожащим голосом Даллон и вновь попытался завести машину, но ничего не вышло. — Ты сделал всё что мог, — выдавил из себя Ури. — Нет! Я не сдамся! Выход есть! — воскликнул Уикс и вышел из машины, направляясь к дороге. Но там был пусто, ни единой машины. Вообще ни одной. Даллон не знал что делать. Совсем. Угасла его последняя надежда. Как только он вернулся к Брендону, то сразу заметил, что Ури самостоятельно выбрался из автомобиля, постанывая от боли. Уикс подсел к нему на холодную землю и крепко обнял, заливаясь слезами и прося прощения. — Хватит, Дал… Ты попытался. Ты хотел как лучше, — шепнул Брендон. — Знаешь, какой сюрприз хотели устроить девочки? — Какой? — тихо спросил Уикс, упёршись носом в плечо умирающего друга. — Они хотели завязать нам глаза и отвезти куда-то, точно не вспомню. Но там мы с тобой тусовались в детстве. Домик на дереве, который к окончанию школы совсем сгнил. Я не знаю, что они сделали, но скорее всего они восстановили его и как-то украсили. Брендон резко выдохнул и подавился жутким и болезненным кашлем. — Это… Это очень мило, — ответил Даллон. — Вот почему они с нетерпением ждали парней. — Да… Ветер противно свистел в ушах, параллельно кровью кашлял Брендон, пачкая куртку Даллона. Боль в голове Уикса уже давно притупилась, но сейчас очень болело сердце: его самый лучший друг умирал у него на руках, и он ничего не мог сделать. — Даллон, почему ты ещё здесь? Разве ты не замёрз? — спросил шёпотом Ури. — Я не оставлю тебя, — ответил Даллон. — Но ты же можешь умереть… Тут слишком холодно. — Пусть так, — резко перебил Уикс и лишь крепче прижался к дрожащему Брендону. В холодном воздухе повисла жуткая и страшная тишина. Даллону казалось, что часть его души отмирала, рушилась, растворялась. Дыхание Брендона становилось всё тяжелее и больнее. Им больше нечего было друг другу сказать, да и слова сейчас вовсе бесполезны и глупы, бессмысленны и сыры. Даллон сжимал руки на груди Брендона, чувствуя как жизненные силы медленно уходят из его истерзанного тела. Холод зимней ночи окутывал их обоих, оставляя на коже ледяные следы. Они находились у леса, и его тёмное обрамление создавало вокруг ужасающую атмосферу. Огонёк в глазах Брендона, понимающего фатальность своего положения, задрожал в последний раз, а затем потух. Даллон, перестав ощущать дыхание Ури на своей шее и постоянную дрожь беспомощного тела, стал отчаянно выкрикивать его имя другу в лицо, но, увидев крепко закрытые и чуть припухшие от слёз веки Брендона, закричал ещё громче. Протяжный и душераздирающий крик Уикса разнёсся по округе. Казалось, даже деревья задрожали от звука. Сердце разрывалось от ужаса, боли. Он плакал, громко и открыто, не держа в себе ни одну эмоцию. Начался снегопад. Маленькие снежинки падали на застывшее лицо покойного Брендона. Он был слишком молод. Больнее всего было представлять, как Сара отреагирует на новость о том, что Ури мёртв. Они обручились несколько лет назад, а грядущей весной хотели сыграть свадьбу. Она просто-напросто не переживёт этого. Даллон всё также крепко держал в руках Брендона, молясь, чтобы это всё оказалось ужасным кошмаром. Надеясь, что вот-вот прозвенит назойливый будильник и вытащит в реальность. Но это она и была — та самая реальность, холодная, мрачная и несправедливая. Уиксу вдруг резко захотелось лечь рядом и уснуть. Страшная усталость и вялость охватывали его тело, приказывая лечь на холодную землю рядом с Брендоном. Дрожащие руки опустили труп на снежный покров. Даллон лёг рядом, перевернувшись на бок лицом к покойному Ури, продолжая рыдать пуще прежнего. Он продолжал рассматривать его, ожидая как он сейчас проснётся и бодрым тоном позовёт на кружку пива. Но нет. Ничего. Лишь свистящий ветер играл с волосами Брендона — и больше ни единого движения. Перед глазами всплывали образы — Бризи, Амели, Нокс... Их улыбчивые и живые лица, ежедневный смех, наполненный счастьем и весельем. Уикс скучал по ним так сильно, словно не виделся с семьёй несколько лет. Он хотел сейчас прижаться к шее Бризи и плакать, пока та стала бы гладить его по спине и шёпотом успокаивать своим нежным голосом, который был похож на спокойную, кристально чистую речку. Детки, которым не хочется показывать слёзы и страх, и насколько бы ни было всё ужасно — продолжать им улыбаться и наблюдать, как они носятся по дому, снова что-то не поделив. От этого Даллону становилось на душе только хуже. Сейчас он дрожал, плакал, кричал до боли в горле, но умолк, когда понял, что в этом нет смысла. Что это уже случилось. Что Брендона уже никогда не вернуть. Что он больше не подкинет соли в фруктовый сок. Уикс медленно закрыл глаза, погружаясь в глубокий сон. Он уже не чувствовал ничего: ни боли, ни холода, ни дрожи. Жутко хотелось спать. Ветер словно напевал колыбельную, но какую-то грустную, больную, мрачную.

×××

Бризи и Сара смотрели новости с озабоченными и напуганными лицами. Но как только зашла речь об автобусе, девушки напряглись. — «Этим утром наконец-то был найден пропавший автобус из Вегаса. Как выяснилось, пассажиров взяли в заложники, вероятно, террористическая группировка. Транспорт был сожжён или взорван — от него остались обуглившиеся куски металла. К сожалению, никто из участников поездки не выжил. О трагедии поподробней расскажет Адам Фэллон». — Что значит «никто не выжил»?! — закричала Сара в истерике, заливаясь слезами. — Нет! Этого не может быть!!! Бризи крепко прижала подругу к себе, не сдерживая своих слёз. Если Брендон и вправду погиб, то для неё это тоже тяжёлая потеря. Ури был для неё отличным другом, и поверить в его смерть было просто невозможно. А ещё её очень пугало то, что Даллон всё ещё не вернулся и не берёт трубку. — Давай послушаем, — шмыгнув носом, шепнула она с дрожью в голосе. — Сейчас я нахожусь на месте трагичного убийства ни в чём неповинных жителей Лас-Вегаса. Как вы можете заметить, за моей спиной находится сгоревший автобус, от которого не осталось почти ничего. Спасателям не хватило времени, чтобы успеть прибыть на помощь пассажирам, получившим тяжёлые пулевые и ножевые ранения. Связь в Сёрчлайте восстановили пару часов назад. Наблюдать за данной картиной невероятно тяжело, ведь нельзя описать обычными словами весь ужас произошедшего. Но буквально два часа назад полиция вышла на след террористической банды, организовавшей это массовое убийство. Её участников задержали и, по прогнозам, они рискуют получить пожизненный срок за столь ужасающее преступление… На заднем плане спасатели переносили трупы, накрытые плотной тканью. В какой-то момент Бризи выкрикнула имя своего супруга: она чётко увидела повисшую руку тела на носилках. На запястье красовался браслет из ярких бусин. Его сделала Амели и подарила Даллону ещё год назад. С тех пор он ни разу его не снял. Волна истерии и отчаяния охватила сердца подруг, словно песни горьких нот. Не веря своим ушам, они смотрели друг на друга с замершими сердцами, в поисках каких-либо признаков того, что произошедшее окажется небылицей. Они были словно на краю пропасти, готовые рухнуть в бездну печали. Но обе понимали, что придётся поверить в эту горькую и болезненную правду.