Заговор розовой кражи

Мальчик на взрослых глаза не поднимал – только крепче сжимал в своей ладошке руку Ван Цаня, словно тот был ему старшим братиком. – Вы… спиздили ребёнка, – обречённым тоном проговорил У Се. – Я, конечно, ко многому был готов, но ЭТО. – Ты всё неправильно понял! – торопливо заговорил Лю Сан, затыкая ладонью рот вскинувшегося отвечать брата. – Мы его не крали! Ну, то есть… мы его не совсем украли. Ван Цань промычал что-то похожее на: «Лучше бы совсем украли, чем так». – Говори, – потребовал от Лю Сана Сяогэ. Его тело заметно расслабилось. – Мы приехали, осмотрели дом столько, сколько смогли. Этот Сяцзы очень сильно бережёт секреты Се Юйченя, так что мы от него никакой новой информации не добились. А потом… – Потом он начал посмеиваться над нашими навыками! – Ван Цань наконец отбился от своего близнеца. – Ну я ему и вдарил… точнее, я надеялся, что мой братец хотя бы что-то успеет услышать, пока я отвлекал – но там всё глухо. Я без малейшего понятия, как кому-то вообще удалось добраться до рубашек, а потом ещё и выйти с ними незамеченным. – А потом Сяцзы нас выкинул, – закончил Лю Сан. – Напоследок сказал, что мы и пешком дойдём – тут и правда не так далеко. – Каким образом у вас появился ребёнок мне так и не ясно, – проворчал Панцзы. – Вам следует сейчас же его вернуть, пока несчастные родители полицию на уши не поставили. Мы тогда вообще никак не сможем вам помочь. – Это… и впрямь очень сложно объяснить, но- – Да что тут объяснять? Недо-родители этого дитёныша издеваются над ним, вот что! – злобно фыркнул Ван Цань, и сделал то, чего от него точно нельзя было ожидать – он прижал мальчика одной рукой к себе в защитном жесте. У Се с бесконечной усталостью приготовился слушать. Как оказалось, близнецы некоторое время назад, когда ещё побирались, если можно так сказать, часто забирались в пустующие квартиры, чтобы переночевать, отдохнуть или даже помыться. «Счастливые» лица собственников жилья, которым приходил потом счёт, и представлять не нужно – маленькие уголовники втихаря умудрялись жили на полную, и сваливали в нужный момент. В Ханчжоу они переехали сразу после того, как с ними связалась заговорщица Ван, но прежде, чем план кражи и наведения суматохи был разработан, им всё так же приходилось залезать в чужие квартиры. – При чём тут ваши взломы с проникновением – и кража ребёнка? – сурово спросил Панцзы, подталкивая подростков ближе к сути. – Так мы «зашли в гости» однажды в, казалось бы, пустой бомжатник – а там счастливым сном спал пьяный папаша, который запер Ли Цу в кладовке! – необычайно яростно для себя ответил Лю Сан. – Ребёнок почти сутки голодал в темноте, пока мы его не вытащили, всего в синяках! А-Цань начистил взрослому ублюдку рожу, а потом мы сделали фото и отправили в полицию – естественно, анонимно. Я думал, с этим хоть что-то сделают, и всё хорошо закончится, но сегодня… – …мы специально сделали крюк бегом, чтобы узнать, всё ли у Ли Цу в порядке, – закончил Ван Цань, ни словом и ни жестом не подумав даже подколоть брата за шмыгнувший нос. – Так вот – нихрена не в порядке! Нам пришлось забраться в квартиру ещё раз, и вытащить ребёнка! Делайте с нами, что хотите – но Ли Цу мы не вернём назад! Малыш Ли Цу, такой бледный, и с огромными тёмными глазами на лице, уже слишком взрослыми для ребёнка, одним своим видом вызывал жалость, сравнимую разве что с уколом ножа в сердце. Он так трогательно прижимался к Ван Цаню, этому помойному еноту-матершиннику, от которого точно нельзя было ожидать вот этого вот, что У Се тут же смягчился. – Всё равно нельзя так просто взять, и забрать ребёнка из семьи, – покачал головой Панцзы. – Могут попасться такие родители-уроды, что нас потом даже У Эрбай из тюряги не вытащит. И это в лучшем случае. А то и вообще расстреляют. Близнецы молчали. Было видно, как внутри них борется желание сделать что угодно, пойти на какой угодно риск, лишь бы защитить «младшего братика» – но голос разума, к несчастью, был сильнее. – …всё в порядке, гэгэ, – вдруг подал голос малыш, посмотрев на Ван Цаня, едва ли не трясущегося от невозможности что-то сделать, снизу вверх. – Я же говорил, что ничего не получится. …У Се, кажется, физически почувствовал, как у него разбивается сердце. Он приоткрыл рот, но не нашёлся, что сказать. Хороши из них взрослые – даже не знают, как помочь одному-единственному ребёнку, который точно ничем не заслужил такую ужасную судьбу. – Я с этим разберусь, – прозвучал голос Сяогэ, тихий, но твёрдый. Он взял свой телефон, сфотографировал Ли Цу, что-то напечатал и отправил сообщение. У Се непонимающе переглянулся с Панцзы. Тот развёл руками: – Делегирование полномочий. Он Чжан Цилин, ему можно. И все многозначительно промолчали. – …Хочу с кем-нибудь подраться! – недовольно ворчал Ван Цань, яростно намыливая грязные тарелки. Его брат лишь тяжело вздохнул, вытирая полотенцем уже помытую посуду, и складывая её в шкаф. – Я всё ещё ужасно зол на этого дурного папашу! – Ты сначала тарелки домой, а потом иди вон с Сяогэ подерись, – фыркнул Панцзы. Мальчишка тут же уставился на него, как на душевнобольного. – Ты совсем конченный? – всерьёз уточнил он, нервно косясь на мирно попивающего чай Сяогэ. – Как с ним можно подраться нормально – он же меня одной левой опять опиздюлит! Ли Цу, грызя печеньку в углу кухни, с интересом слушал «старшего братика». У Се бы не удивился, услышав потом и от него пару интересных матерных конструкций. Одна надежда была на Лю Сана, что он в этой маленькой троице станет голосом разума, и вовремя сумеет объяснить, какие слова говорить можно, а какие – нет. – Так ты сам не лезь на рожон, вот он тебя в мыло и не загоняет, – резонно предложил тот, сразу же в мыслях У Се заработав себе баллы. – Мой давай реще, нам ещё в магаз идти, и рыбу кормить. А, ещё разобрать все грязные вещи, закинуть в стирку, и перемыть полы во всём Ушаньцзюй. – И пыль со всех шкафов смахнуть! – довольным тоном добавил Панцзы. – …не напоминай, – сквозь зубы процедил Ван Цань. Его бы и сам Чжан Цилин не заставил заниматься домашними делами, если б это не стало маленьким условием. Накосячили? Накосячили. Ребёнка украли? Украли. Вот и отрабатывайте теперь наказание, пока семья Чжан, снова поставленная на уши, решает проблему с документами на Ли Цу. В свой кабинет У Се шёл по тёмным коридорам, полностью поглощённый своими раздумьями. Конечно, семья Чжан решит проблему – лишь бы только не на свой лад, как обычно. Чумной бог, плюющийся лезвиями, улетел вместе с Чжан Хайся обратно в Сямынь – на прощание говорил что-то про возвращение к корням, и неудивительно. Десятилетия он выживал, держа на лице улыбку, а в сердце сталь, одинокая бродяжка, а его первая и самая сильная любовь оказалась на самом деле жива – захотелось по-настоящему вернуться с ним домой, как и обещал больше века назад. С одной стороны, теперь его фатальное умение попадать в самые непредсказуемые ситуации, и втягивать в них случайных людей, не могло навредить общему делу, а с другой – У Се больше не знал из семьи Чжан никого, кто хотя бы мог честно отчитаться о проделанной работе, так что после ужина Сяогэ пришлось ехать в Архив, чтобы лично проконтролировать ситуацию. Работать на Девятку, это одно, но вот пытаться отсудить права на ребёнка у горе-родителей – совершенно другое, тут и правда никто не поможет, если что-то пойдёт не так. Сяохуа тут ещё со своими тряпками… Можно ругать близнецов за какие угодно грехи, но одно ясно без проверок – если они не смогли найти никаких лазеек, значит, в особняк Се Юйченя действительно не так-то просто попасть. Толкнув дверь, У Се вошёл в свою комнату, и… сзади кто-то набросил ему что-то на голову и стал душить. Нападающий явно превосходил его силой и весом, так что сбросить с себя его никак не получалось. Тускнеющим сознанием У Се додумался прекратить бессмысленную борьбу с зажавшими его горло лапами, и, опустив руку, резко ударить противника в пах. Нападавший охнул и ослабил захват. У Се невероятным образом вывернулся, кое-как сорвал с головы кусок мокрого шёлка, и едва не падая, повис на двери. В слабом лунном свете виднелась долговязая мужская фигура, скрючившаяся в углу. Быстро справившись с болью, человек поднялся, блеснула узкая полоска стали, но напрасно он решил, что всё будет так просто. У Се теперь тайная жена Чжан Цилина, и тоже кое-чему научился – он оттолкнулся от порога ногой, повиснув на руках, и, используя силу движения двери, ударил врага пяткой в грудь. Мужчину снесло к окну, через которое он и вылетел с торжественным звоном! –Тяньчжень! Что происходит?! – к нему пулей прилетел Панцзы со сковородкой наперевес. – Кто-то… был… – слова давались с трудом, видимо негодяй всё-таки сильно пережал ему горло. Друг всё понял без слов, быстро осмотрел спальню и высунулся в окно. – Вот падла, убёг, – выплюнул он. – Что за херня творится? Из-за каких-то шмоток на наследника семьи У напали в собственном доме! Не дело это. Сяогэ вернётся – пусть что хочет делает, но чтоб наряд чжановских бойцов целые сутки, в две смены, дом наш охранял! – Ушаньцзюй ему не был нужен, только я. – Нет уж, дорогой! – строго заявил Панцзы. – В прошлый раз злоумышленники в количестве двух нам известных малолетних уголовников перебили нам витрины, а в этот раз что? Подожгут, или вообще взорвут? У Се хотел было сказать, что была куда большая вероятность того, что сам Панцзы мог их взорвать, но тут его внимание привлекло кое-что на полу, оставшееся от злоумышленника. – Что это? – Оторванный кусок шёлка, – констатировал друг, поднимая ткань двумя пальцами, словно заразную. – Розовый, как в ориентировке по поиску похищенного шмотья. Этим тебя душили? Знаешь, что это значит? – Пока рано делать выводы, – покачал головой У Се, и физически ощутил, как Панцзы закатывает глаза. Тут его словно что-то дёрнуло. – А где дети? – Закончили дела и пошли знакомить Ли Цу с Королём-драконом, на улице ещё тепло, где им быть, – пожал плечами друг. – Что-то долго их нет. А если… Они помчались на улицу. Судя по лужам и следам ботинок, возле пруда тоже не обошлось без покушения. Если он детям хоть что-то сделал!.. Додумать У Се не успел. – Сдохни, ублюдок! – рявкнул ломающийся голос Ван Цаня, а затем в них метким броском полетело ведро с рыбой. Словно только этого и дожидаясь, из пруда бесшумно выскользнула зубастая тень. Огромная пасть узнавшего хозяев Короля-дракона захлопнулась в самый последний момент, и длинное тяжёлое тело с громким шлепком ударилось о землю, издав непередаваемый болезненно-обиженный стон. У Се даже не понял, как они с Панцзы умудрились отпрыгнуть в стороны. Ему, человеку молодому, и даже чуть-чуть тренированному, это удалось с трудом, что говорить о Панцзы и его прыжке с кувырком-переворотом… – Ван Цань, не дури! Это я, слышишь! – рявкнул тот с земли. – Па… Панцзы? – недоверчиво спросил подросток, выглядывая из-за домика рыбины, который возвышался на дальней стороне пруда. Лю Сан с перепуганным Ли Цу на плечах выплыл из тёмного проёма – там внутри был лежак, а в куполе имелись вентиляционные отверстия для кислорода, так как Король-дракон по анатомии был больше земноводным, чем настоящей рыбой. Пока дети втроём доплывали до берега, У Се и Панцзы осторожно оттащили стонущего (больше для драматизма, конечно же, на это его мозга в крепкой черепушке тоже хватало) питомца обратно в воду. – Что случилось? – Так и нам тоже интересно! – Лю Сан отжимал свои волосы. – Мы тут, значит, надеялись не мокнуть сегодня, знакомили Ли Цу с рыбиной, и тут я слышу грохот стекла! – Мужлан какой-то, полностью в чёрном, лица не видно, а в руке ножик. Ну не нашего же малыша он на уху пускать пришёл? – Ван Цань подбирал с земли рассыпавшуюся из ведра рыбу и кидал её в воду, где она пропадала со звонким обиженным чавканьем. – Мы расспрашивать не стали – я ему вломил ведром, он увернулся, правда, и мы сиганули в воду. Дракоша нас дотащил до домика, и назад. Тут опять кто-то топчет – ну я и швырнул ведро… – А это вы, – расстроенно закончил Лю Сан, притягивая к себе Ли Цу и растирая его плечи. – Предупреждать же надо! – Так мы и бежали, чтоб вас, дураков, предупредить, – заворчал Панцзы. Он уже дважды поднимался на скользкой от воды траве, и дважды падал вновь. На третьей попытке он плюхнулся, и разразился вполне себе цензурной бранью, так и сидя в грязи: – Что ж вы, полудурошные, на своих стариков клыкастого натравливаете? Мало вас не пырнули, мало Тяньчженя чуть не придушили – так то враг! А на меня что ж, свои же дети покушения опять устраивают?! У Се кинулся поднимать рассерженного друга. Ван Цань, чувствуя себя неловко, тоже подошёл и ухватил Панцзы за руку, ловко поднимая его из грязи с лёгкостью трактора. – А вы – живо в дом, сидеть в горячей ванне! – рявкнул мужчина. От неожиданности этого крика Ван Цань разжал ладонь, и Панцзы снова грохнулся в лужу! Грязь так и брызнула взрывом во все стороны, теперь уже трое были измазаны с ног до головы. – Ирод… – тихо и со значением произнёс Панцзы.