<…>
— «Мой маленький волчонок», ты просто позорище, Баль. — прокомментировал это Вергилий.
Мужчины кончили почти одновременно. Блондин вышел из Влада, за несколько секунд до этого, и кончил прямо на его спину, оставляя на ней узоры из спермы. Сначала Влад, отвлекшись на Баля, не заметил этого, а теперь прекрасно ощущал омерзительные мокрые пятна на себе, отчего его лицо ещё больше помрачнело и осунулось. Он почувствовал себя бродячей псиной, которую поймали какие-то психи и надругались. Его неожиданно пробрал мороз по коже. То ли от вынужденного оргазма, то ли оттого, что эти горячие тела больше не прижимались к нему. Влад холодно уставился в пол. Он упорно продолжал не замечать неприятности, происходящие с ним. Как будто побыть шлюхой для двоих развращенных до предела мужиков было ничем по сравнению с местью, которую он мог осуществить.
Культисты, в упор не замечавшие Влада, продолжали спорить, точно не только что слились в любовном союзе, а побывали на политических дебатах.
— … У меня все внутри сворачивается от твоих слов. — холодно произнес Вергилий, отчитывая лежащего на полу в экстазе Баля. — Откуда ты вообще их достаешь?
Баль закатил глаза.
— Верг, мы только что трахались… — медленно протянул Баль и усмехнулся. — Пойми, я плохо себя контролирую, когда возбужден.
— Ах. Тогда ты либо животное, либо сумасшедший. — вздохнул Верг. — Давно у тебя эти «приступы» безумных реплик во время оргазма?
— Хочешь сказать, у тебя их нет? — насмешливо поднял брови Бальтазар. — Не лги нашему гостю. Он принимает все твои слова за правду.
Влад только в непонятках хлопал глазами, невольно слушая их беседу.
— Я не привык лгать, Баль. — отчеканил светловолосый мужчина, демонстративно сложив руки. — Ты просто приравниваешь меня к себе, потому что тебе не хочется быть грязным животным в одиночестве. Вот она, человеческая сущность.
Баль только многозначительно присвистнул, тайно одарив Влада хитрым взглядом.
— Что ж, — воскликнул он. — Докажи нам, насколько возвышенная душа живёт в тебе, «чистый и девственный Вергилий». Настолько чистый и незапятнанный, что позавидовала бы сама дева Мария, осталось только родить непорочного младенца для полноты картины. Но ты настолько ненавидишь детей, что не можешь залететь, несмотря на то, сколько мужиков долбит тебя каждый вечер…
— Боже, он все никак не уймется. — выругался Вергилий, хватая Влада за руку. — Идём со мной. Покажем этому пошлому докторишке, на что я способен.
Баль, поднявшись с пола, с мечтательной улыбкой последовал за ними.
— Не волнуйтесь, я не спущу с вас взгляда ни на секунду ради чистоты эксперимента. — ухмыльнулся длинноволосый врач. — Так сказать, все во имя науки.
Влад не успел и вякнуть, как обнаженный блондин потащил его по коридору. Вергилий был маленького роста, своей светлой макушкой он едва достигал носа Влада. Йенски тусклым взглядом смотрел на его хрупкое бледное тело, на котором, впрочем все равно из-за возраста были видны жировые отложения где надо, из-за чего его фигура казалась очень соблазнительной. Его кожа была на удивление мягкая и упругая. Влад всю дорогу смотрел на его задницу, которая красиво двигалась, пока он шел. Он почувствовал, как слюна стекает с его клыков, как только он представил как входит в нее и тут же опомнился. О чем он вообще думает?! Хотя здесь все равно больше не на что смотреть. Помещение было полутемным, видны были только розовые выцветшие стены, высокие вазы с завявшими цветами и скатерти на столах, лежавшие здесь непонятно для чего. У стены стояла парочка полуобнаженных проституток. Они курили, обсуждая что-то своё. Одна из них, брюнетка с волосатыми ногами, схватила Влада за челюсть, и, смеясь, выдохнула дым прямо ему в лицо. Мужчины зашли в большую комнату, обитую красной тканью, которая была ещё темнее, чем предыдущая. Здесь Влад едва видел самих братьев. Только белки глаз Бальтазара, который любопытно хлопал ими в темноте. Влад был удивлен, он подозревал, что у этих двоих будут светиться глаза в темноте, как у настоящих демонов.
Вергилий взял зажигалку и зажёг подсвечники, висевшие на стенах. Комната озарилась тусклым красным светом, от которого, как ни странно, не болели глаза, а было довольно естественно и приятно. Но самое странное ожидало Йенски впереди.
Посреди комнаты стояло чучело огромной белой козы, чья шерсть была немного пожелтевшей от плохой выделки. Та смотрела вперед тупым раздвоенным взглядом. Влад, почти всю жизнь проведший в деревне, не припоминал, чтобы козы достигали таких размеров. Она была практически в рост человека. Нет… ещё выше.
Это были еще не все представители мелкого рогатого скота в комнате. На стенах висели фотографии коз, козлят, козлов самых разных видов и степени уродливости. Они висели вперемешку с фотографиями человеческих детей и девушек, вполне нормально выглядящих. И наконец, огромный портрет статной пышногрудой дамы с черными волосами. Она держала в руках козленка, и кормила его грудью, надменно взирая на зрителя. Влад решил не смотреть на стены. Ему отчего-то становилось дурно.
Вергилий улёгся на чучело козы, прогнувшись в спине и раздвинув ноги. Это выглядело настолько сексуально, что у Влада мгновенно помутенело в глазах, его зрачки начали расширяться. Вергилий немного приподнял бедра, поудобнее устраиваясь на спине животного. Задница блондина казалась немного больше в этой позе. Наконец, его волосы не были обриты, светлые, жесткие, как шерстка, они торчали из его паха и обвивались вокруг ануса. Мужчина ядовито ухмыльнулся, поглаживая руками меховую шею козы, и обернулся, поглядев на Влада.
— Ну что? — вызывающе произнес он. — Ты и дальше будешь переглядываться с оком вселенной, или рискнешь заглянуть за его пределы?
— Верг, он не понимает, что ты от него хочешь. — прыснул со смеху Бальтазар, который стоял, оперевшись о стену. — Мой дорогой волчонок, этот умалишённый зайка-зазнайка хочет, чтоб ты вжарил ему посильнее своим конским хером.
— Ох, Баль, опять ты превращаешь все в какой-то зоопарк. — скривился Вергилий. — Даже если б он и не понял, ему бы подсказала интуиция. Вот она, смотрит на меня тридцатью сантиметрами чистого совершенства. — его глаза обезумевше сверкнули, когда он увидел член Влада.
Влад молча подошёл к нему, вновь задаваясь вопросом, почему у него встал.
— Ты без смазки… — тихо произнес Йенски.
— Ну и что? — разозлился Вергилий, сжимая в руках пряди меха.
— Но… но ведь… — Влад не очень хорошо понимал концепцию акта между мужчинами. Но дырочка блондина была полностью сухой и он вообще не понимал.
— Учти, если будешь тянуть время, я сам тебя выебу и мы просто покончим с этим всем. — безапелляционно заявил Вергилий. — Я слишком хочу трахаться… Но, так как у тебя гигантский член, я дам тебе второй шанс. — он заискивающе посмотрел на Влада, улыбаясь.
Влад, недолго раздумывая, и понимая, что делать больше нечего, подошёл сзади к разлегшемуся блондину и вставил ему, да так, что тот аж охнул от неожиданности. Верг закричал, изогнувшись в спине, и невольно подавшись своими соблазнительными бедрами назад. Но, какими бы прелестными они не были, Влад едва мог сдержать болезненный вскрик. Нежная кожа на его члене натягивалась до предела от любого движения, обнажая истерзанные нервные окончания, и он даже не мог представить, что чувствует мужчина снизу. Черт, как же это больно! В чем смысл трахаться вот так?..
— Глубже. — прохрипел блондин, вжавшись всем телом в шерсть козы. — Ещё! — почти рычал он, ворочаясь среди белых жёстких волосинок. — Если ты решил просто погладить меня своим хуем, учти, сегодня ты останешься без него. — с этими словами он сжался вокруг него ещё сильнее.
Влад думал, он уже покойник. Этот раз станет для него последним. Если не для Влада, то для его члена уж точно. Если бы указание мужчины было так просто выполнить!.. Он потерял последнюю возможность двигаться, и похоже, чувствовал боль за них двоих… недавние ощущения в анусе до сих пор давали о себе знать.
Бальтазар захохотал, наблюдая за тщетными попытками Йенски ублажить его недовольного друга.
— Я же предупреждал тебя, волчонок. — сочувственно просюсюкал Бальтазар (будто у Влада было право отказаться). — Этот поехавший интеллектуал одержим всеми демонами сразу, когда дело доходит до любви; он не пощадит тебя, в какой роли бы не находился…
— Ахх… Заткнись, Баль. — заныл очкарик, растянувшись на белой шерсти. — Лучше возьми плетку и пригрей этого бездельника. Мы только начали веселье, а он уже еле дышит. Подумать только, этот придурок собрался убивать ведьм…
— Тц. Полегче с ним, Верг. — укоризненно поцокал языком Баль. — Прояви уважение… все-таки он скорбит о почившей жене.
— Ага… Так, получается, не в Викторе дело. — резюмировал он. — Похоже, несчастная баба сама решила отравиться, глядя, какое он бревно в постели! — сказал Вергилий и злобно рассмеялся.
Влад опустил голову. Это было уже слишком… Насмехаться над религией можно сколько угодно… но над мертвым человеком, которого они даже в глаза не видели?.. Он вцепился в Вергилия до синяков, так сильно, что мог сломать его бедра. Лишь бы он закрыл свой поганый рот… Ублюдок. Влад бы сейчас убил его, скажи он хоть слово, хотя потом бы убили его самого и сбросили труп куда-нибудь в канализацию… Нет. Он должен остаться. Должен отомстить и тогда они все получат по заслугам… должен. Все, что контролировало его, страх, сожаление, боль, в один момент исчезли. Одним рывком, он вошёл в него на всю длину. Глаза Вергилия, и без того большие, округлились, сияя как две серебряные монеты.
— Ах! — Верг вскрикнул, забыв о чем говорил секунду назад. Он зашипел от боли, стиснув зубы. — Ты.
ты- все мысли вмиг перемешались в его голове, а во взгляде промелькнули горестные нотки забвения.
Бальтазар, который стоял напротив и мог видеть лицо своего друга, искажённое от удовольствия, аж чертыхнулся на своём родном языке.
— О, святые небеса, брат! — выругался он. — Твоё лицо меня пугает! Я не удивлен, почему все парни просто хотят отодрать тебя по-собачьи и свалить.
— Мммхх… — Верг изогнулся в спине, на мгновение забыв человеческую речь, и тяжело задышал, пытаясь расслабиться. — Он…
он весь во мне, брат, — он поднял ошалевшие глаза на Бальтазара.
— О да. — дрожащим голосом произнёс Бальтазар, глядя как 30-сантиметровое орудие исчезает в заднице блондина. — Интересно, как такой маленький мальчик вроде тебя может вмещать такие огромные хуи? Что за запретная геометрия такая? — Баль усмехнулся. — Он что, открыл в тебе 4-е измерение?
Вергилий от волнения дышал так резко и часто, что его его очки покрылись испариной. Пытаясь расслабиться, он задрал ногу, чем-то и правда напоминая собаку.
— Брат… Он такой большой, что вот-вот разорвет меня напополам. — всхлипнул Верг, широко распахнув глаза. — Я буду уничтожен гигантским членом…
— Ах ты моя маленькая бедная сучка. — жалостливо произнёс Бальтазар, глядя на него. — Хочешь, поцелую тебя, чтобы не было больно? — он стоял рядом, наполовину обнаженный, наполовину все еще в облачении культиста. Его длинный член, ничуть не уступающий Владу, висел между его ног. На его головке свернула золотая бусина, и Влад думал, что его мозг скоро взорвется от всего, что происходило вокруг.
Верг отчаянно помотал головой, всхлипнув и уткнувшись лицом в белую шерсть, принялся упоенно двигать бедрами назад, наперекор его ритму. Злость, бурлящая в крови Влада, ослабила боль, жажда мести ослепила чувства. Он был в агонии, не сексуальной, хотя его член торчал как каменная скала, словно обрёл собственную волю и не желал освобождать своего владельца.
Он вцепился в бока брата Вергилия, словно на его руках выросли когти, оставлявшие красные царапины. Он хотел до мяса вгрызаться в его бледное болезненное тело, худое и с по-женски округлыми очертаниями, он готов был сделать это каждую секунду, его не покидало желание насиловать его, бесконечно причиняя боль.
Вергилий тихонько хныкал, вцепившись руками в куски шерсти и терясь животом о спину животного. Он повернулся к Бальтазару, смотря на него каким-то виноватым взглядом. За стеклами его очков уже сверкало безумие.
Баль стоял, прикусив собственную ладонь. От этого взгляда по его спине побежала дрожь.
— О, брат… Ты точно жаждешь моей смерти. — пожаловался Баль. — Я кончил три раза за последний час… с тобой меня надолго не хватит.
Но туманный взгляд Вергилия явно не говорил о том, что блондин слышит хоть что-то в свой адрес.
— Да. Да… — шептал он бессвязно. — Ещё… сломай меня ещё больше. Порви меня… я твоя ссаная тряпка, твоя грязная подстилка… уничтожь меня… мххх… своим членом…
«Я убью тебя…
я убью тебя» Влад повторял слова, они крутились на его зубах. Он сжал жесткие светлые волосы в руке, пока мужчина ездил на нем своей мокрой дыркой, издавая ужасные вопли, хрипы, стоны, как будто в одной маленькой комнате происходила целая оргия животных. Влад вцепился в него руками, едва стоя на ногах, он двигался в нём, ошеломленно поглядывая то на задницу блондина, то на задницу козы; технически, он был зоофилом, но это волновало его меньше всего. Из-за выступившего предсемени двигаться стало так легко… черт! Влад почувствовал, что его член бьется в мучительной агонии, словно маленький зверёк. Никогда еще он, живя на этом свете, не испытывал ничего подобного.
А Вергилий, знай себе, в безумной горячке нёс такой бред, что мозг плавился вместе с членом.
— Оооох, твой член…
твой божественный член разрывает меня изнутри! О, святой Эдемский сад! Твоя сила, волчонок… я не могу больше сопротивляться, твоя сила слишком велика. Господи, убей меня, вырви мои внутренности, оскверни меня, уничтожь… я грешник, я недостоин жизни…
Влад вбивался в него сильнее, обрывки фраз его воспаленного сознания мелькали в голове. Осквернить это исчадие ада, это скопление болезненной мерзости, что называется его телом? Да это невозможно. Скорее он сам испачкается.
— Ахх… — нежно стонал Вергилий, его голос играл словно безумный скрипач, где-то внутри Влада. — Он во мне… во всех моих дырках. Я — и есть дырка… Я вижу… их длинные белые тени… ох, они уже близко…
Я — ебаная шлюха…
— Что ты там бормочешь, брат?.. — на лицо Бальтазара закралась зловещая ухмылка. — Слова любви?.. Повысь хоть немного свой чудесный голосок. Мы тебя
совсем не слышим…
Будто повинуясь его приказу, Влад с силой потянул за волосы Вергилия, заставив его запрокинуть голову, и закричать. Из его глаз брызнули слезы:
«
Мой мир разбит на тысячи осколков… Тысяча вихрей срывает земной покров, оставляя её на растерзание безжалостному космосу. Легион демонов проходит сквозь меня… я чувствую каждого изнутри. Они протыкают во мне дыры. Я истекаю кровью отовсюду… Я сломан и беспомощен… Я умираю, я умираю, я умираю-
Мой разум уходит в затмение… звезды гаснут на горизонте… одна за другой. Все осмысленное постепенно исчезает… Хаос… один лишь Хаос заполоняет все собой… Я… вокруг одна лишь пустота… Я растворяюсь… Нгхх… мое тело и разум сливаются воедино с Хаосом… я ничего не могу поделать.
Хаос охватывает мое тело и разум. Теперь я стал един с ним. Я лишь бесплотная тень, что бродит сквозь небытие… н-но вскоре от меня не останется и следа… Я теряюсь в воронке времени… я исчезаю…
Моя вселенная разорвана на части. Мое существование стерто из страниц бытия. Все вокруг уничтожено. Все, что я когда-либо знал, о чем я мечтал… все исчезло. Мое солнце померкло навсегда. Тёмный Генерал, Командир Ангелов, прости меня… Я всего лишь маленькая песчинка, плывущая в пустоте… Все окончено. Последние надежды рухнули.
Мое тело разбито на бесчисленные атомы… мой жалкий разум давно уже стерт, словно меня никогда и не было, но предсмертный экстаз все еще взывает ко мне. Ох… и я повинуюсь ему…»
«Что все это, черт побери, значит?!»
Влад цепенел от ужаса.
— Не обращай внимания, волчонок. — вздохнул Баль, грустно глядя на друга. — Старый лис совсем уже тронулся умом.
Влад ничего не ответил, и прислонился ближе к его заднице, проникая немного под другим углом. Он лег на спину Вергилия, накрывая его собой, и блондин застонал, раздвигая ноги ещё шире, пока член внезапно не уперся в какую-то мясистую точку. Мужчина, ошалевше сжимаясь вокруг него ещё примерно пару секунд, издал пронзительный вопль, одновременно похожий на крик умирающего и лисий визг посреди леса.
— Аххх.! — на глазах Вергилия выступили слезы. Баль смотрел как глаза блондина едва ли не покидают свои орбиты. Вергилий сглотнул, но от наплывших ощущений не успел даже перевести дух. Влад толкнулся в него с утроенной силой, ещё и ещё, отчего у блондина потемнело в глазах и он с трудом находил в себе силы не лишиться чувств.
— Аххх… Ахххх… — Вергилий уже даже не стонал; он просто кричал, зовя на помощь. — Весь мир… он искажается, теряет форму. О, как же это хорошо… Ха-ха… как прекрасно… безумие… все это… о боже… Боже правый!
— О, Верг, малыш. — захохотал Бальтазар, погладив его влажный от пота лоб. Верг поднял сияющий взгляд. — Ты просто прелесть… Давай. Покричи ещё… Кричи, мой мальчик. Кричи, моя умирающая шлюшка!
— Иххххх… ихих. Ихх… — глаза Верга горели, как тысяча солнц. В них ничего не отражалось. Баль врал себе, он не смел даже перевести взгляд на их, боясь оказаться ослепленным его безумием. — Я кончаю, я кончаю!.. Я схожу с ума…
Влад зашипел, вцепившись в спину изнеможенного мужчины до хруста косточек, будто пытаясь сломать его окончательно. Перед его глазами мелькали вспышки. Он поднял глаза и увидел огромное перевернутое распятие на стене, залитое дерьмом и кровью. Но когда он слез с него, то понял, что это был всего лишь мираж. Неизвестно, что ему подмешали в вино. Вергилий, полностью опустошенный, сполз с чучела животного, сев на пол. Между его ног стекали потоки белесой жидкости, смешиваясь с кровью, но он даже не обратил внимания.
Это ли та причина, по которой Влад чувствовал запах крови, повисший в воздухе? Нет… он был тут с самого начала.
Подняв полубессознательного Вергилия, лежащего на полу, Баль взглянул в его заплывшие слезами глаза. Блондин тяжело дышал, озираясь по сторонам и плохо понимая, что происходит вокруг него. Баль сочувственно поднял очки с пола, вернув их на лицо владельца.
Влад, отойдя от стены, смерил парочку обнимающихся мужчин уничтожающим взглядом. Баль улыбнулся, поглядев на него.
— Мой друг, вы выглядите слишком мрачно. Похоже, вам не хватает свежего воздуха. Пойдемте-ка лучше в гостиную… Я понимаю, что брат Вергилий, словно паук, будет пытаться затащить вас в самый тёмный угол, но сейчас он слишком счастлив, чтобы что-то возразить.
Он легко поднял друга на руки, словно пушинку, и поманил Влада за собой в комнату.
Верг пришёл в себя, но только на пару секунд, чтобы встать на пол, и, оглядев своего друга щенячьим взглядом, прижаться к его широкой груди. Баль, горько улыбнувшись, прижал его к себе за талию и горячо поцеловал.
— Мой дорогой…
что еще я могу сделать для тебя? — прошептал он так тихо, что Влад не услышал. — Мое сердце горит… Я хочу видеть тебя таким всегда. — Вергилий отвернулся, и он вцепился рукой в его бледную задницу. — Кричи… умоляю, кричи от наслаждения. Твои стоны делают меня живым. Даже когда я не готов жить. — как-то печально добавил он.
— Баль, — умоляюще произнёс Вергилий, но оккультист продолжил.
— Ты всегда был таким холодным и отстраненным. Я всегда считал твою развращенность своей собственной заслугой. — произнёс Бальтазар, полыхая от собственного тепла. — Хотя в глубине души понимал, что ты всегда был таким… Мой инкуб. Мой демон… Да воцарится наш порочный дух над этим миром. Пусть поселятся навеки в сердцах людей бессмертные, разбросанные по миру сердца суккубов и инкубов!
— Чего ты хочешь? — зашептал Баль ему на ухо. — Скажи. Приказывай. Твое слово для меня — закон, мой дорогой друг. Ты — мой колдун, я твой темный дух. Ты — мой владыка, я твой раб.
— Баль. — едва слышно произнёс Верг, ласково погладив его грудь. — Хватит нести всякую чушь… Твой «инкуб» ещё не насытился. И я уверен, что ты тоже. — он с надеждой посмотрел на друга. — Чего я хочу?.. Разве ты еще не понял?
Я — шлюха. Делай со мной все что угодно. Люби меня, используй меня, наказывай или хвали. Но с одним условием… Я должен жить в твоем сознании, как пожирающий мозг паразит. Чтобы ты не мог думать ни о чем другом. Чтобы ты стыдился одной лишь мысли обо мне. Чтобы моя боль стала твоей наслаждением, а моя извращенность — твоим наркотиком.
— Так ты рад исполнить наши с волчонком желания? — просиял Баль, схватив молчаливого Влада за руку, будто он был к этому причастен. — Мы хотим трахнуть тебя вдвоем, в два ствола, пустить по кругу, как конченую шлюху, и наслаждаться тем, как твоё бледное личико будет красиво корчится от наших злодейских игр.
— Насилуй меня как хочешь. — на лицо Вергилия вернулась извращенная ухмылка. — Чем злее, тем лучше… ты прекрасно знаешь, как вызвать у меня стояк, и знаешь, что будешь за это вознагражден.
— О, боги, почему?! — прошептал несчастным голосом Баль. — Почему он говорит в точности то, о чем я всегда мечтал?.. — он подошёл сзади, положив ему руку на плечо. — Этот сын дьявола наверное, научился читать мысли при помощи своих хитроумных устройств. Ведь я хотел оттрахать его с тех пор, как только встретил…
— Не удивительно. — усмехнулся Вергилий. — Ты хочешь сделать это с каждым.
— Это правда, но… — Бальтазар немного замешкался, не в силах подобрать слова.
— Никаких «но». — устало вздохнул Вергилий, скрестив ладони с его. Бальтазар обнимал мужчину за талию. — Ты слишком много болтаешь… Не пора ли перейти к действию, м? — он повернулся к Балю и потерся носом об его щеку.
— Ради тебя — все, что угодно, мой дорогой друг, но…
Тебе не больно? — Бальтазар внимательно поглядел в его смеющиеся серые глаза.
— Нет. — помотал головой Вергилий. — Плевать… выеби меня так, что я сдохну, брат. — обреченным полушепотом произнёс он. Бальтазар вжался в него своими бедрами, будто готов был трахнуть это воплощение похоти прямо здесь и силой сжал его ладони в своих.
— Да будет так. — засмеялся длинноволосый, уткнувшись носом в его светлые волосы. — Подойди сюда, Влад, и делай, что я скажу… Мы покажем этому наглецу урок.
Баль схватил его под руки, заставив Влада положить его ноги себе на плечи, так, что блондин оказался в весьма уязвимом положении между ними двоими.
— Итак, Влад, — хмыкнул доктор, чувствуя приближающийся адский жар. — Ты готов узреть изгнание инкуба?..
— Сначала из себя изгони. — фыркнул Вергилий, отвернувшись в сторону.
— Наглый мальчишка. — восхитился Бальтазар. — Поверить не могу, что он никак не изменился с тех пор… Я думал, что недотрах мешает ему быть нормальным человеком, но как оказалось, он вообще неизлечим!
— «Мальчишка?» Поимей уважение, Баль. — сдерживая смех, сердито произнёс Вергилий. — Я старше тебя на десяток лет!
— А ведешь себя как течный подросток в пубертате. — Баль прислонился к его уху, таинственно глядя на Влада. — Ничего… Я выбью из твоей головы все дурные намерения. Я излечу тебя, инкуб… — с этими словами длинноволосый опустил блондина на свой колом стоящий член. Вергилий всхлипнул, распахнув большие серые глаза, и наконец замолчал.
Влад завороженно смотрел на них, не смея двинуться с места. Бальтазар окинул его дерзким взглядом, приглашая присоединиться к веселью и Влад покорно подался вперёд, прислонившись к бледному телу мужчины. Как только он вошёл в его влажное нутро, его член переплелся с твердым органом длинноволосого парня. Баль восторженно зашипел, высунув язык от удовольствия.
— Видишь, Влад… — тяжело дыша, произнёс доктор. — Когда бы ещё в своей жизни ты испытал такое?..
Влад не мог спорить. Ощущения захватили его с головой. Это было дьявольски приятно, настолько, что его сердце готово было прямо сейчас остановиться от тьмы, что пульсировала в его венах. В этом единении животных, человеческих тел он наконец-то обрёл тепло, которое давным-давно было утеряно.
Влад схватил Вергилия за зад, придерживая, чтобы войти поудобнее. Внутри было так мало места, чтобы двигаться… он видел, как маленький блондин выгибается, пронзенный их огромными членами, как штыками, пытаясь расслабиться или устроиться поудобнее, пока всё внутри него было болезненно растянуто. Влад почувствовал себя странно, какое-то тупое ощущение проснулось в глубине его парализованного мозга. Он не мог жалеть это бессердечное существо, но тогда что он чувствовал?
Через несколько толчков, когда Влад уже готов был излиться внутрь него, Вергилий вновь поднял на него свои светлые глаза, что сияли изнутри, словно два ясных полумесяца, и в них на миг промелькнуло что-то тёплое. Неосознанно Влад наклонился, чтобы поцеловать его нежные раскрытые губы. Блондин измученно выдохнул, и его тёплое дыхание Влад ощутил на своём лице. Вергилий выглядел гораздо моложе в силу миниатюрного телосложения, но в его чертах лица было что-то неестественное, неправильное. Огромные безжизненные глаза, обрамленные светлыми ресницами, острые скулы. Он был похож на маленького невинного ягнёнка и одновременно зловещего ангела, который пожирает людские души. Но сейчас Влад хотел заполнить его до остатка своей эссенцией, даже если тот иссушит его до дна… и он готов был делать это, кончать в него бесконечно, как в бездну.
Стрелки часов будто замерли, позволяя ему почувствовать себя единым с двумя самыми прекрасными мужчинами, которых он видел в своей жизни… если представить, что жизнь вообще дала бы ему шанс познать мужчин, и то удовольствие, что могут они дарить, не попади он сюда. Разумеется, женщины все еще были нежными и прекрасными созданиями для Влада, которых он был готов любить, но мужчины… мужчины открывали для него тот запретный мир удовольствий, к которому Влад позже боялся прикасаться даже в своей памяти. Он боялся признать также то, что эта ночь изменила его жизнь навсегда… и какая-то тёмная часть его даже благодарила судьбу за то, что та принесла его в руки адептов Чёрного круга.
Все остальное время они занимались сексом с братом Вергилием, входя в него вдвоём. Он стоял на четвереньках, отсасывая у Влада, пока его драл сзади Бальтазар. Они менялись, и тогда Влад трахал Вергилия в миссионерской позе, пока тот ублажал брата Бальтазара своим ртом. Затем Баль овладел Владом в той же позе, но так нежно и страстно, что заставил его сомневаться в жизненной роли преисполненного местью воина, что он избрал. Кажется, Влад всю жизнь мечтал быть шлюхой Бальтазара и ничем иным. До этого Баль хвастался, что работал доктором урологической практики и знает о мужском теле так много, что может довести любого до оргазма, просто притронувшись к нему. Даже после этих слов внутри Влада все сжималось в комочек, и любопытство одолело им окончательно, позволяя врачу взять над собой верх. В это время Вергилий лежал на нём сверху, взяв в рот член Влада, сидя задницей на его лице, и заставляя Йенски испытать на вкус все соки, которыми тот его одарил. После они обнимались, лежа втроем на огромной постели, в которой оказались невесть как, целуя друг друга, в неге, в абсолютном космическом трансе, что спустился на них откуда-то из дальних миров, обволакивая их тела своей сияющей вселенской эссенцией. Все это продолжалось, пока Влад окончательно не впал в забытье от количества актов, в которые ему пришлось вступить сегодня ночью, и выпитого в промежутках алкоголя… Кажется, после этого Влад уже сношал их обоих, стоящих раком, то Вергилия, то Бальтазара, выходя из одного и входя в другого, пока те вновь выкрикивали какие-то богохульные реплики, в восторге выражая сотню комплиментов той единственной части Влада, которая успела познать их сегодня ночью…
***
Сколько времени он провёл в этом доме, он не мог даже вспомнить. За окном давно наступило утро. Влад, с отходящими в полумрак чувствами, смотрел, как братья на диване ласкают друг друга.
Бальтазар взял за бедро Вергилия, который стоял на коленях рядом с ним, и прижал его к себе. Он наклонился, целуя его живот и пах с торчащими светлыми волосиками. Блондин рассмеялся, погладив его за плечи; на его светлой, почти прозрачной коже выступили мурашки. Он продолжал, затаив дыхание, смотреть, как темноволосый с жаром целует его, будто поклоняясь его телу.
Закончив с поцелуями, Бальтазар, млея от наслаждения, поманил Влада пальцем и тот послушно устроился между ними. Мужчины все еще были обнажены, их разгоряченные тела прижимались к Владу с обеих сторон, обогревая его замершее сердце странным жаром. От них пахло потом, выцветшими духами, и семенем всех сразу, и от этих животных запахов у него кружилась голова, мысли растворялись, мозг не желал больше думать ни о чем.
— Ахх… — вздохнул Бальтазар. — Я так устал. Не отказался бы от виски со льдом, но его осталось так мало… Держи, Верг. — он протянул ему стакан. — Я тебе его… ик! со всей ответственностью доверяю.
— Нет, спасибо. — скривился Вергилий. — Во мне столько кончи за прошедший вечер, что меня уже тошнит.
— Дурак… — посмотрел на него Бальтазар, погладив его пальцы. — У тебя же рана в… самом уязвимом месте. Нет, не в сердце. Говорил тебе, не ебись без смазки, но когда бы ты меня послушал, — печально отозвался доктор. — На хоть… проспиртуйся немножко. — он протянул ему стакан.
Вергилий вздохнув, опрокинул в себя стакан. Кубики льда приятно звякнули друг об друга, касаясь его губ. Блондин принялся поглощать его большими глотками.
— Ирландия-мать. — ужаснулся Бальтазар, наблюдая за ним. — Пьет как воду! Эй, да полегче ты, а то заработаешь рану ещё и в желудке. — он потянул его за руку. Вергилий от неожиданности поперхнулся, залив половину ковра вискарем.
— Баль, сто хуев в твою задницу! — зарычал Вергилий, откашливаясь. — Не лезь!
— Знаешь, по твоему возвышенному лексикону можно подумать, что ты поэт, а не кандидат математических наук, — уже вовсю глумился над ним болтливый врач, но Верг шикнул на него.
— Еблан! Вообще-то у меня есть докторская степень. — фыркнул Вергилий, но Баля это еще больше раззадорило.
— «Кандидат наук» по сосанию членов польских наёмников, вот ты кто. — передразнил его Бальтазар, шаловливо хлопнув его по плечу. — Хватит пудрить наши с волчонком мозги. Принеси лучше немного бухла. — он расселся на диване, сделав вид капризного принца и прижал к своей широкой груди Влада. Врач и профессор-математик?.. Бедняга терялся в догадках, с кем ему вообще посчастливилось провести время.
Ученый встал с дивана, с трудом преодолевая головокружение. На его руках, спине, и заднице красовалась такие тёмные синяки, будто он стал жертвой домашнего насилия. Вергилий, не продержавшись и секунды на дрожащих ногах, оперся на спинку дивана, глупо хихикая.
— Прости, брат… боюсь, я не смогу сделать и шага. — признался он. — У меня все болит внутри.
— Ой, только не начинай эту драму. — закатил глаза Бальтазар, уже одержимый идеей отослать надоедливого блондина куда подальше. — Мы все были жестко выебаны в зад… К тому же, я и не посылаю тебя в другой город.
Он достал стопку одежды, которая представляла собой обычный серый костюм и белую рубашку. Бальтазар заставил блондина повернуться к нему спиной, и, схватив металлическую анальную пробку (они валялись по всему дому, как какой-то элемент декора), и вставил ему внутрь расширившейся дырочки, чтобы потоки спермы не испачкали одежду. Оглядев результат своего труда, доктор довольно шлепнул Вергилия по заднице.
— Одевайся. — приказал ему Бальтазар. — И поаккуратнее. — он огладил его смятый воротник. — А то опять начнутся слухи, что адепты Чёрного круга скачут на хуях в местном борделе. В этот раз Кити нам точно бошки поотрывает.
— Она никогда не была против этого. — запротестовал Вергилий, но со вздохом принялся одеваться.
— Против она или нет, мы в любом случае об этом никогда не узнаем. — зловеще произнёс Бальтазар, когда блондин тяжёлой походкой скрылся за дверью.
— … Ну, ты-то, надеюсь, не против, мой маленький шпион, — тут же сменил тон на сердечный Бальтазар, прижимая к себе Влада. Его сильные горячие руки тут же принялись обнимать уже начинающего замерзать Йенски, оглаживая его спину, торс и шею. Бальтазар провёл рукой по его лицу и сжал челюсть. Влад не повёл и бровью. Его вид оставался мрачным с того самого момента, как он пришёл сюда.
— Знаешь, а я всегда любил солдатиков. — вдруг признался Бальтазар, хохотнув. — Ещё со времён, когда служил.
Влад издал нечленораздельный звук, похожий на «Грр» и отвернулся, пытаясь высвободиться из его рук.
— Угрюмый, злобный волчонок… — прошептал Бальтазар, сжимая его лицо и неожиданно впился в его губы поцелуем. Горячие, сухие, покрасневшие губы лишали его дыхания, наполняли его чернейшей тьмой, стирая надежду и последние искры света, что были в его душе.
Бальтазар прижал его к краю дивана, накрыв его своим горячим телом и не давая уйти. Его руки шарились по телу польского военного, лаская его сухое мускулистое тело в разных местах, и кожа Йенски пламенела от этих прикосновений. Язык восточного парня вылизывал его кожу, касался его сосков, словно огненный всполох, его чёрные шелковистые волосы, словно дым, щекотали кожу… Этот инкуб, ифрит, игрался с ним как огонек с ворохом сухой листвы, но искры в его шаловливых глазах сияли так ярко… они были самым невинным, что Влад видел в своей жизни. Только пара юных девиц, наверное, смотрели на него так, и то, только когда он был ещё ребёнком… Этот взгляд находился на такой глубине его мозга, что Влад думал, этого с ним никогда и не было. Он не шёл ни в какое сравнение со взглядом бедного Грегора, отравленным похотью, пустым и чёрным, что сама густая и непроглядная тьма. Бальтазар поднял на него вопросительный взгляд, не понимая, отчего волчонок не отвечает на его поцелуи.
Влад повалил его на спину. Бальтазар ухмыльнулся, обнажая белые ровные зубы. Но прежде, чем он успел что-либо понять, Влад обхватил его шею обеими руками, сдавливая его дыхательный канал, и навалился на него сверху. Баль вздрогнул, не сразу поняв, что Влад задумал и приняв это за очередную извращенную игру. Но руки Влада были холодными, как у мертвеца, и взгляд Бальтазара вдруг замер на стене.
— Волчонок, — прохрипел Баль, на его глазах выступили слезы. — Волчонок… Что ты…
Только когда руки стали сжиматься сильнее, и последний кислород стал покидать его легкие, он отчаянно забился под ним, изо всех сил пытаясь скинуть Влада. Несмотря на то, насколько сильным был Влад, он с трудом удерживал тушу араба на месте, что выл и дергался под ним бешеным быком, с такой силой, что мог с легкостью откинуть его к стене. Влад вцепился в его шею железным ошейником, пока у мужчины с последним дыханием не начали иссякать силы.
Влад чуть ослабил хватку. Поглядев в обезумевшие глаза Баля, что уже едва дышал с высунутым языком, он осторожно задрал его ногу, устроившись возле его удобно открывшегося ануса. Бальтазар закрыл глаза, оставшись полностью безучастным к собственной судьбе. Кровь прилила к его голове, выступая извилитыми линиями артерий на его висках. Губы, алеющие от похоти, искусанные в кровь… Влад вновь стиснул руки на его глотке, что, наверное, дарила наслаждение стольким мужчинам… но сейчас она дарила наслаждение только ему, толстая, с яростно перекатывающимся кадыком, пульсирущая, и пытающаяся перехватить хоть каплю воздуха. Влад вошёл в него, и тут же почувствовал неимоверное удовольствие от той силы, с какой он принял его в себя. Его внутренности сжимались и пульсировали вокруг него в предсмертной агонии. Разве он хоть когда-то испытывал столь же сильное удовольствие?.. Он входил в него снова и снова, немея от сладостного ужаса.
— Волчонок… волчонок… зачем… — повторял Бальтазар синеющими губами, пока Влад насиловал его.
Бальтазар плакал, его тени расползлись по щекам чёрными потеками. Он хрипел что-то, словно пытался вновь назвать Влада как-то по-глупому, но из его глотки доносились лишь какие-то нечленораздельные звуки, которые с каждой секундой угасали все больше и больше. Влад с невыразимым счастьем смотрел как некогда божественно красивый мужчина превращается в подобие утопленника.
За этим всем он совершенно не услышал тихие шаги за спиной. Которые становились всё ближе и ближе к нему.
Вергилий, вернувшийся из бара на первом этаже держал в руках пару бутылок виски. Увидев, как на диване лежит Бальтазар с синим лицом, которого душит и насилует Влад, мужчина медленно подошёл к ним сзади. Его лицо исказилось и он со всей силы замахнулся бутылкой виски, разбив её о затылок Влада. Тот мгновенно соскочил с тела Баля, и пошатнувшись, обернулся, дабы атаковать обидчика. Но ученый оказался на удивление проворным. Ошарашенный его появлением, Влад не успел сделать и шага, как Вергилий с молниеносной скоростью схватил ритуальный нож со стола, и ударил им Влада в бок, после чего мужчина окончательно провалился в темноту.
***
Влад открыл глаза. Над ним был знакомый деревянный потолок. Он был у себя дома, на родной ферме. Похоже, он провалялся без сознания несколько часов. Рядом была встревоженная Хельга, уже сжимавшая кулаки и готовая надавать кому-то люлей, и ничего не понимающий Найф, сидящий у стены.
Влад поднялся с кровати, чувствуя жуткое головокружение и боль в пояснице. Внутренние органы, похоже, не были задеты, но нож вошел так глубоко в мясо, что оставил долгую и незабываемую рану на самом верху ягодицы. Его поясница была заботливо перевязана бинтами. На вопрос Влада, сделала ли это Хельга или кто-то из ребят, девочка лишь отрицательно помотала головой. Она видела лишь, как какой-то неизвестный мужчина привез его сюда уже забинтованным и без сознания.
Терзаемый догадками, отчего же судьба наконец решила сжалиться над ним и преподнести такое неожиданное спасение, Влад провёл еще несколько дней. Пока одним прекрасным утром к ним не пожаловал местный почтальон. Оглядев подбежавшую открывать дверь Хельгу, он пересекся взглядом с хозяином дома.
— О нет, господин Йенски. Мне просили передать это вам, лично в руки.
Влад открыл странный конверт с красной печатью и атласной лентой. Внутри была фотография, на которой, обнявшись, стояли брат Вергилий и брат Бальтазар с черно-синим воротником из гематом вокруг шеи. Он счастливо улыбался, сияя болезненным блеском из черных кругов глаз, хотя от его былой соблазнительности не осталось и следа. На обратной стороне фотографии был указан адрес Викторы, а также письмо:
«
Дорогой волчонок. Это ночное приключение произвело на нас неизгладимый восторг. Повторим как-нибудь ещё?»
