Любовнице моего мужа

— Вытащи это чудовище из меня! — горло Хэлли саднило от продолжительной истерики. Она обессилено лежала перед тощими ногами крепко удерживая ледяную ладонь Гермионы. — Я знаю, что вы вдвоем, что-то замышляли, так забери его! Ты же знаешь как это сделать! — Хэлли дергает замершую Гермиону, чтобы та обратила на неё внимание. — Он постоянно говорит в моей голове, — жалостливый всхлип Хэлли разнесся по пустой комнате. Она жестко схватилась за голову. — Я больше не хочу слышать его голос. Он постоянно шепчет твоё имя. Гермиона с сожалением смотрела на обессиленную Хэлли. Ей было искренне жаль Хэлли, ведь она продолжительное время помогала ей в непростой период жизни. Том поистине жесток. Он сделал крестражем ту, что ненавидела его всем сердцем, вынуждая жертвовать свои жизненные силы, словно наказывая за то, что та посмела жить свободной жизнью в его отсутствие. Холли не знала о крестраже и потому после смерти Тома в спешке сбежала в Норвегию к своей двоюродной сестре. Но спустя год вернулась и теперь умоляет Гермиону спасти её. _________________________________________________________________________ Хэлли встретила Тома, когда заканчивала седьмой курс в школе волшебства Хоггвартс. На фоне Тома Реддла - амбициозного и молодого преподавателя тёмных искусств, она была скромной и послушной любимой дочерью своих родителей. Семья Булстроуд были потомственными чистокровными волшебниками, что напоказ гордилась своей родословной без упоминания полукровок и сквибов. Том показался ей умным и интересным преподавателем, но романтических чувств, которые испытывали все студентки седьмого курса, она совершенно не испытала, когда Том Реддл напротив приглашал её на дополнительные занятия. Хэлли скромно отнекивалась тем, что ей не понадобятся знания в области тёмных искусств и в спешке бегала на свидания с полукровкой Скотти Болт. Неожиданно в середине семестра Скотт оставил школу и вернулся к своим родителям в Америку и скучающей Холли ничего не оставалось кроме как ходить на дополнительные занятия, чтобы скоротать время и не забивать мысли о сбежавшем парне. Хэлли отчетливо помнила как вначале её пугало внимание молодого профессора, но в какой-то момент он стал незаменимым и приятным молодым человеком. На выпускном она познакомила его со своими родителями и те пригласили на торжественный прием в честь свадьбы первой дочери. Хэлли помнила мягкую улыбку Тома и его внимательность к деталям, которые многие упускали из виду. Несмотря на своё происхождение ему удалось заполучить одобрение родителей. Её забавляло то как отец резко полюбил Тома и то как мама с многозначительной улыбкой подталкивала дочь в сторону жениха. Их отношения шли по плану, как по четкой инструкции, где указано время определенного шага. Они встречались год, затем Том сделал предложение и они поженились спустя пол года. Уже замужем Хэлли пыталась вспомнить, что она почувствовала возле алтаря, но всё было туманно и расплывчато словно это было не с ней. После брака Том поддерживал теплые отношения с женой около полугода, а затем наступила холодная пауза. Он изменился и больше не был мил. Том уволился со школы и стал работать в лавке “Горбин и Бэккинс”. Все реже Хэлли видела Тома в их доме. Том либо работал, либо проводил время с друзьями пока его жена сидела на второй ступени напротив двери и гадала придет ли он в этот раз вовремя. Но однажды ступень опустела и больше никто не ждал напротив двери прихода главы семейства Реддлов. Любовь Хэлли прошла как очередной кошмарный сон, что вспоминается лишь изредка, когда на годовщину свадьбы она сидела одна за праздничном столом. Ей показалось, что с глаз спала пелена и муж больше не казался святым и добрым человеком. Как будто бы чужой человек иногда приходил в её дом и запирался в кабинете её почившего мужа. Еще через пол года чета Булстроуд погибла во время перемещения в Норвегию к родственникам. Во время неудачного перемещения их расщепило. Холли тяжело перенесла утрату, в то время как Том развлекал влиятельных гостей дискуссиями. Хэлли плакала спрятавшись в саду, когда почувствовала чужие теплые объятия со спины. Она не раздумывая кинулась в них уткнувшись в нос. Почувствовав чужой одеколон Хэлли подняла глаза и увидев Долохова разрыдалась ещё сильнее и снова прильнула к его плечу. Стало больнее в разы, когда Хэлли поняла, что не муж был обеспокоен и утешал её, а его друг. Долохов, что-то говорил, но Хэлли совершенно не слышала утопая в своей печади. Тепло его поглаживающих рук по голове она запомнила как образец того, как нужно утешать близких людей. Затем Том внезапно объявил, что уедет в длительное путешествие за восполнением каких-то недостающих знаний. Он ожидал расспрос от жены и нудное нытье о том как ей будет одиноко, но Хэлли допив стакан сока, встала со стула и пожелала ему хорошего пути. Тома не было более 5 лет. Хэлли заподозрила, что стала вдовой, но он вернулся. После возвращения Реддл вернулся совсем другим человеком. Он был обходителен и мил с Хэлли, которая удивилась тому, что слегка соскучилась по его присутствую. Хэлли заметила в глазах мужа изменения после длительного путешествия. Всё начинается с глаз. В тот момент у неё сперло дыхание и она испугалась того, что рядом с ней совсем другой человек, а не её Том, который сделал предложение на её 18-й день рождения. После путешествия карьера Тома резко взлетела вверх. Он увлекся политикой и у Хэлли прибавилось таких хлопот как проведение званых ужинов и постоянная встреча гостей. А затем… Затем как Том стал стремительно расти вверх, атмосфера в их доме становилась тяжелее и однажды она услышала душераздирающие крики в их гостевом зале. Хэлли помнила как пальцы рук покалывали, а ноги были ватными пока она шла до зала. Приоткрыв дверь она увидела как её муж наносит непростительное заклятие на обессиленого человека, а его друзья равнодушно наблюдают за этой картиной. Хэлли вскрикнула одновременно вместе с лежащим человеком, которого поразило заклинание. Том резко посмотрел на испуганную жену. — Хэлли, дорогая, подготовь нам твой фирменный чай, — безумно улыбнулся Том. Хэлли достала дрожащими руками травы, что лежали в жёлтом мешочке. Успокоительные травы, которые ей показала бабушка в беззаботном детстве. Непослушные пальцы то и дело рассыпали травы на стол. Хэлли обессилено вздохнула. Ей казалось, что с возвращением Тома она жила на грани своего собственного безумия. Чьи-то большие и тёплые руки сжали её ладонь в попытке остановить очередной шаг насыпать травы в заварной чайник. Хэлли вздрогнула и обернулась. Ну, конечно, руки Тома холодными как и их постель. — Давай я, — Антонин смотрел на неё сочувственно и понимающе, как в день смерти её родителей. Собравшись с духом она отдернула свою руку в очередной раз рассыпав травы. — Я сама, — получилось произнести слова чуть более злостно чем ей хотелось изначально. Картина, как Антонин вместе с остальными приятелями наблюдали пытки так и возникало перед её глазами. — Чай скоро будет готов, вернись к остальным. — Прочистив горло Хэлли все же смогла собраться и запустила последнюю порцию трав продолжая делать вид, что в комнате находится одна. — Я бы мог объяснится… — Мне не нужны твои объяснения, — Хэлли делала акцент на том, что от Антонина она ничего не ждала. Их ничего не связывало кроме того, что среди всех приятелей Тома он был с ней мил и поддерживал связь на протяжении путешествия мужа. Она никогда не хотела недопониманий и всегда знала, когда нужно воздвигать стены. Не дождавшись ответа от Долохова она взяла чайник и молча вышла из комнаты направляясь в гостинную. Руки совершенно не хотели слушаться, новое чувство в виде страха к мужу было настолько сильным, что ей хотелось спрятаться в самой дальней комнате и больше никогда не видеть лицо монстра, что поселился в её доме. — Квинки, — дрожащий полушепот дошел до домового эльфа и он тут же оказался рядом. — Налей чай гостям. Она передала горячий заварной чайник и последовала за ним в зал от которого совершенно недавно бежала. Тело мученика всё ещё лежало на мраморном полу в то время как Том уже сидел на диване вместе со своими приятелями. Квинки принялся разливать чай, бегая между гостей с парящим подносом пустых чашек. — Том, я бы хотела отлучиться ненадолго, хочу отдохнуть. — Хэлли сглотнула нервный ком и улыбнулась. Том не глядя кивнул и когда она уже развернулась, резко застыла на месте осознав, что на полу лежала молодая девушка. Она практически не дышала. Её пустой взгляд был похож на бездну в которую Хэлли падала вместе с неподвижным телом. Она олицетворяла её будущее, если та донесет до Тома и если ослушается его. — Хэлли, ты свободна. — голос Тома был пугающ. Антонин вошел в гостинную и прежде чем сесть ненароком посмотрел на Хэлли, что не ускользнуло от внимания Тома. Хэлли быстро вышла из гостевого зала и бегом направилась в спальню, где она утопала в собственной жалости к себе и девушке, что уже практически не дышала. До самой ночи Хэлли не покидала спальни стараясь больше не показываться на глаза мужу и гостям. В тот вечер Хэлли обдумывала о том, как ей поступить. Возвращаться некуда, никто и нигде её не ждал. Очевидно, что брак уже давно развалился, но ничего не оставалось как стиснув зубы жить с Томом и его новой жестокой личностью. Таковы реалии замужней женщины. Удостоверившись у домовика, что все гости разошлись по спальням та решила спустится, чтобы перекусить в саду. Сад был её личным пространством куда нога Тома не ступала, он считал это место посредственным и дамским. Хэлли не обижалась и даже была этому рада, потому что это было единственным местом, которое она облагородила под свой вкус. — Подай закуски и чай в сад, — диктовала она по привычке домовику пока направлялась в сторону сада стараясь как можно дальше обходить гостиную, что совсем недавно повергла её в шок. — Хэлли, — от голоса мужа Хэлли мертвенно побледнела и замерла на месте. Она сделала усилие, чтобы посмотреть на мужа позади заметив как домовик моментально исчез. — В нашем доме погостит одна особа. Тебе не нужно за ней ухаживать, подавай два раза на дню еду. Она будет в темнице. Не разговаривай с ней. Хэлли сморщилась. Теперь он относился к другим волшебникам как к скоту. — И надолго это? — Столько сколько я посчитаю нужным. Стиснув зубы от злости и бессилия Хэлли попрощалась с мужем и поспешно направилась в спасительный сад. В саду была беседка, которая предназначалась только для неё. Чай с закусками уже стояли на столе. — Квинки, — домовик тут же оказался рядом. — Я передумала, подай вино. Пристрастие о котором она не рассказывала мужу был алкоголь. В его отсутствие она коротала вечера с вином и книгами. Затворница, что добровольно заперлась в мэноре. Этот плен был по своему сладок и вкусен. Друзей после свадьбы не осталось, а люди, что кишили вокруг Тома ей были чужды и казались надменными, потому сладкий плен был лучше чем чужое присутствие. В своей беседке она слушала граммофон с пластинками, что передались по наследству от матери. В саду ничто не мешало размышлять о её будущем и пагубной привычке, которая не сможет свести её в могилу раньше чем непредсказуемый муж. Она чувствовала как за ней наблюдал человек в одной из гостевых спален где останавливался Долохов. С самого начала их знакомства он облюбовал эту комнату, окна которой выходили на сад, где Хэлли пряталась ото всех. Между ними всегда была странная недосказанность и необъяснимая близость, которую Хэлли старалась не поддерживать. Она ему всегда оставалось благодарной за незаменимую поддержку, но не могла этого показать открыто, потому что Долохов близкий друг мужчины за которого та вышла замуж. Распив три бокала Хэлли почувствовала как постепенно набиралась храбрости. Она посмела в своих мыслях задавать вопросы, которые прятала. Почему Том дал ей распоряжение кормить их “гостью”, когда это могли сделать домовики. Может быть, решил, что она так изначально и сделает? Или он снова, что-то замышлял? Хэлли схватилась за свой тугой пучок на голове и сжала его сняв заколку. Даже в саду ей было душно и тесно. Она нервно допила последний глоток и шатаясь поплелась в сторону темниц, что были долгое время заброшены и пусты.