В легендах об отважных героях

Положить мёртвыми тысячу врагов ради одного единственного луча славы — исход, которого вряд-ли можно желать, ежели ты не бог из древних легенд. Но порой шершавая нить судьбы тянется быстро, не успевая зацепиться за годы жизни, которые человек мог бы иметь, не даёт и минуты холодной головой осознать весь ужас, что был им сотворён и остановиться. Человек не ведает горя, пока к нему не приходит тщеславие. Мальчишки носятся с деревянными копьями, едва способные нанести вред хотя бы козе, юноши бахвалятся зарезанной свиньёй или синяками на боках своих обидчиков, а взрослые мужи желают как можно больше славы, женщин и почестей. Хирон много раз видел, как его подопечные проходят этот несложный путь, неизбежно руки кровью окропляя. И как бы не клялся очередной веснушчатый ярковолосый паренёк, едва отошедший из под крыла нянек, что, мол: "нет, я благороднее всех героев, не не нужны богатства, мне лишь бы простой люд оберегать!", мудрый кентавр знает, что через несколько лет — песчинок в море, по большей части, для него — уже горделивый юноша возжелает подвигов и чести для себя, в первый раз убьет, а потом ещё и ещё и уже не сойдёт с этой тропы... Которая часто приводит его к смерти. В легендах об отважных героях, на первый взгляд, прекрасно всё. Их победам нет конца, лавры победителя не снять с горячих голов, сильные руки безжалостно режут врагов, забирают богатства завоёванных государств, уводят с собой женщин, карают неугодных. Но в легендах нет слов о потерях и горе, что переживают герои, о боли, что они видели на пути к эфемерной славе, вымощенной костями и кровью. Нет правды в историях, вершителей подвигов рисуют как непобедимых и славных мужей, забывая, что они, прежде всего, обычные люди. И в конце концов всех из них ожидает смерть. По глупости ли, по собственной воле, от руки ближайшего друга или по желанию богов... Можно долго пытаться разорвать порочный круг, и Хирон знает, что это поистине невозможно. К сожалению. Треск полусырых поленьев в костре отвлекает кентавра от дум, и он обращает внимание на своих нынешних подопечных. Ахилл, как и всегда, пышет силой, здоровьем и задором, а вот ставший ему учеником по случайности, щуплый Патрокл, лишь отсвечивает тенью рядом с сыном морской богини. Впрочем, по всей видимости, парня это не обижает, и оба юноши живут в мире. Что очень удивительно — обычно в таком возрасте мальчишки только и делают, что выясняют отношения. Но опытный глаз старого наставника подмечает не только это. Каждый день они чему-то учатся, стараются проводить время с пользой, но, как и положено юнцам, часто дурачатся вместо того, чтобы внимать к советам. Хирону важно только, чтобы мальчишкам было, что слушать и чему обучаться. Многие из полученных умений они припомнят уже в другой жизни. Жизнь здесь по-настоящему хороша: не запутанная, лёгкая и, что самое главное, не связанная с постоянными поисками ратных подвигов, не устланная мнением царских советников и самих царей, падких на манящие дары, что приносят завоевательные походы. Далеки они втроём и от богов, нимф и прочих существ нечеловеческих, не знающих, что это такое, быть смертным. Пусть Хирон и сам далек от этих знаний, но он знает много из того, что обычным существам его вида и не снилось. Его обязанность — помогать взрослеть, учиться находчивости и смелости. И неважно, что станется с учеником потом — на всё его собственная воля и милость богов, которые, как ни странно, людьми и управляют, сами ничего о них не ведая. Ахилл смеётся непринужденно, шуточно пихая Патрокла с ветки. Он заливается хохотом, как может только тот, кто совсем не знает о проклятьях и пророчествах, о тёмных тучах, нависших над ним в ночь рождения. Лёгкий, как весенний ветер, пришедший с моря, он успокаивает всех, кто находится рядом. Дружба с Патроклом крепнет с каждым днём. И кажется, превращается в нерушимое братство. И старому кентавру очень хочется, чтобы это длилось как можно дольше. Чтобы голова юноши не была забита долгом и ответственностью перед целым светом только из-за того, что он рождён не от человеческой матери и наделён силами. Хирон привлекает внимание учеников, ударяя по земле копытом. Пару раз кашляет, призывает их сесть возле костра и начинает рассказывать очередную легенду. Вечером истории усваиваются легче всего и дают пищу для размышлений на ночь. А ночь эта будет такая же безмятежная, как и все другие минувшие и грядущие, ибо пока богов и героев в легендах юные Ахилл и Патрокл воспринимают не более как простые небылицы...