Пособие о том, как переспать с асексуалом

      Движения были грубыми, нетерпеливыми и до скрежета в зубах болезненными. Когда липкие пальцы ухватились за самое основание, из горла раздался глухой рык, как у раненого и брошенного в лесу зверя. Часть нижней одежды промокла насквозь, а не до конца расстегнутая рубашка — лишь наполовину. — Ты уже закончил? — донесся деланно скучающий голос, но вскоре был дополнен издевательскими нотками. — Довольно быстро. — Заткнись, — сквозь тяжелое и неровное дыхание потребовал Вокс. На его мониторе блестели испарины, а с кончиков остроконечных пальцев стекали неравномерные капли белесой жидкости. Он поспешно вытер руки и брюки носовым платком и швырнул его куда-то за спину. — Знаешь, я предпочитаю, чтобы гости не мусорили в моем доме, — равнодушно заметил Аластор, но в алом полумраке его глаза сверкнули опасным неодобрением.       Вокс обратил на него полный раздражения взгляд. Стройное, местами угловатое тело, которое было бережно скрыто безвкусным тряпьем, располагалось прямо на эфирной консоли. Когтистые пальцы рассыпались между мерцающими огоньками усилителей звука и мужественно служили основной опорой. Одна нога была переброшена через другую, а та в свою очередь покоилась на невысоком табурете. Носок ботинка небрежно покачивался из стороны в сторону, будто в такт стесненной крепко затянутым жилетом груди. Кроваво-красные волосы аккуратно спадали назад, не заслоняя собой отблеск демонических глаз, а дурацкий монокль был заблаговременно содран и отброшен куда-то в угол. В окружении тусклого света и дряхлого подобия оборудования для радиостанции вид Аластора вызывал у него одновременно чувство полнейшего отвращения и безграничного возбуждения.       И Вокс не покривил бы душой, признавшись, что бездумно отдал предпочтение второму. Иначе как еще он объяснит, что уже пятнадцать минут сидел в гребаной радиорубке и яростно надрачивал на гребаного Радио Демона? И все это время Аластор, по всем правилам истинной музы, неподвижно восседал перед заклятым врагом и позволял тому предаваться жгучему желанию в поисках затуманивающей рассудок долгожданной истомы. И хоть к своему делу он относился довольно апатично, но со всей возложенной на него ответственностью до должного результата довести сумел. — Это не твой дом, — буркнул Вокс, приводя свой внешний вид в надлежащее состояние. — А свалка отжившей электротехники. Не понимаю, как в этой помойке у меня вообще мог встать.       Он цинично оглядел приемники и микрофоны со времен динозавров. Аластор тем временем поменял позу, и вальяжность сменилась на прямой стан: он устроил обе руки на скрещенных ногах и выпрямился подобно натянутой гитарной струне. По перманентной улыбке понять было сложно, но вот в глазах Вокс давно научился распознавать плескающееся ожесточение. — Ты сегодня раздражительнее обычного, дружище, — преувеличено любезно отметил Аластор. — Видимо, не до конца довел дело. Стресс на работе? — Захлопнись! — вспылил Вокс в ответ на досаждающий тихий хохот. — И если это так, то виноват в этом ты! — О! Неужели? — язвительно спросил Аластор и театрально приложил ладонь к щеке. — Мое внезапное появление после семилетнего отсутствия магическим образом лишило тебя потенции? Как… досадно.       На последнем слове улыбка демона стала шире, а вот экран Вокса заметно перекоротило от гнева. Он был готов сорваться и наброситься на ухмыляющегося урода, если бы не осознавал с прискорбной точностью последствия от назревающей битвы. — Пошел нахуй, — выпалил с коротким замыканием Вокс. — Это вряд ли, — парировал наслаждающийся вызванной реакцией Аластор. — Какого эффекта ты ожидаешь, если мне даже лапать тебя нельзя? — не сдержался телеманипулятор и тут же пожалел о своих словах. Глаза Аластора сузились, и пробивающий до электродов взгляд не сулил ничего хорошего. — Ты знаешь правила, старина, — процедил он отчетливо, но в то же время насмешливо. — И ты знаешь, что будет, если их нарушить.       Тембр стал ниже, угрожающим, а по стенам расползлись пугающие тени с кривыми усмешками и давящей энергетикой. Однако это могло испугать посредственную грешную душу, но не могущественного оверлорда. — Ты нарушил их первым, когда с нихуя пропал почти на ебанную декаду, а потом заявился, как ни в чем не бывало, и начал распевать песенки с отродьем Люцифера! — ядовито выплюнул Вокс, ощущая нарастающее напряжение по микросхемам. Он не знал, что его бесило больше: безразличие Аластора или то, что ему самому было не плевать на это безразличие. — Хм? Неужто ты ревнуешь? — глумливо поинтересовался тот с таким упоением, с каким обычно пробовал свежее мясо. — Довольно странное чувство для того, кто встречается с ходячей секс-игрушкой публичного пользования.       Оскорбления к собственной персоне он выслушивать привык, однако упоминание других Ви из пасти этого набитого высокомерием оленя прозвучало как триггер. Будто потеряв контроль над собственным телом, Вокс так резко приблизился к Радио Демону, что предметы рядом жалобно попадали со своих мест. Он впился ногтями в заржавевшую панель по обе стороны от Аластора и грозно навис над ним. Искры и глюки его не беспокоили, и он ощущал накал своих проводов до максимума. — Многовато пиздишь, ублюдок, — выдохнул он, испепеляя демона яростным взглядом. — Вэл хотя бы не ведет себя как ссыкливая целка. Ты не сраная Мона Лиза, так что сделай ебало попроще.       Рука предательски дернулась, словно Воксу хотелось дотронуться до нелепых рогов или сомкнуть пальцы на тонкой шее, издевательски прикрытой, как и все остальное тело. Однако страх перед коварством Аластора не уступал чувству пылающей к нему ненависти. И Вокс понятия не имел, почему тот не попытался оторвать ему голову. — Чего ты хочешь? — вдруг спросил Аластор, и без радио-эффекта его голос казался почти чужим. — Что? — опешил Вокс: вопрос был столь неожиданным и странным, что он не сумел скрыть своей растерянности. Аластор закатил глаза и, слегка наклонившись, медленно повторил: — Ты знаешь о моих принципах, Вокс. Я не дам тебе больше, чем даю сейчас. Так позволь себе раскинуть своими подгоревшими микросхемами и объяснить, что ты от меня, черт возьми, хочешь?       Каждый слог Аластор растягивал с такой дурманящий интонацией, что трепетания и пытливость в районе своей ширинки Вокс заметил не сразу.       Хочешь…       О, Вокс много чего хотел сделать с этим улыбчивым уродом со времен своего появления в Аду. Список начинался со стремления отрывать ему конечности с мучительно долгой очередностью до будоражащего воображение желания засадить ему по самые гланды, сжимать в кулаке жесткие волосы и упиваться попытками сохранить идиотскую улыбку с членом во рту. Однако вместо озвучивания потаенных мыслей Вокс прошептал почти невольно, почти отчаянно: — Разденься.       Легкая сконфуженность на лице Аластора и короткий писк из радио-палки могли бы его здорово развеселить, если бы не стоящий колом член. Рассудок довольно долго не мог разбить на слова жаркий гул последующих высказываний Радио Демона. Даже если бы это стоило ему души, Вокс вряд ли бы смог смириться с отказом. Однако вместо удара, угроз или смены ипостаси Аластор стянул (нет, не его кожу и диэлектрический слой), а свой галстук-бабочку.       Воксу показалось, что у него вновь начались глюки. Иначе как он мог объяснить действия Аластора? — Ты… серьезно? — неверяще прошептал Вокс, сглатывая вязкую слюну. Тем временем пальцы Радио Демона расположились на воротнике твидового пальто, и одним резким движением он стянул его со своих угловатых плеч. Хищный взгляд, полный презрения, впился куда-то под ребра, и сарказм вновь слетел с жуткого оскала: — Уверен, похожий вопрос старина да Винчи не раз задавал Джоконде. Или мне прекратить? — Я убью тебя, если прекратишь, — дрожащим голосом пригрозил Вокс, жадно следя за тем, как плотная ткань обнажила белизну хлопковой рубашки. — Ничего комичнее в жизни не слышал, — под аккомпанемент раскатистого смеха из своего микрофона проговорил Аластор. Тем временем, бережно сложив пальто, он принялся за тугие пуговицы на полосатом жилете. Нарочито медленно и неумело он отстегивал одну за другой. — Блять… — прохрипел Вокс и вновь сунул руку в свои штаны, высвобождая пульсирующий член. Как же идеально сидела рубашка на этом ублюдке. Вокс с нетерпением ждал, когда демон доберется и до ее чертовых пуговиц.       Он водил рукой по всей длине, выбивая из сознания искры, а из горла — болезненное шипение. Алчущий взор был прикован к тому, как миллиметр за миллиметром ему открывалась неописуемая картина. Кожа или шерсть — черт знает, что это было, но это выглядело адски горячо. Грудь Аластора так и манила оставить на ней десяток сочных засосов, а еще десяток глубоких порезов. Мысли о нем, обнаженном и истекающем кровью, молящем о пощаде, накаляли каждый нерв, смазывали кожу ощущением его утонченного тела.       Облизнувшись, Вокс не мог ждать, когда спадет последняя грань между ними. Почти бездумно он потянулся к чужой ширинке, но в ту же секунду попытка была остановлена перехватившим запястье щупальцем. — А, а, а, — измывательски-назидательно проговорил Аластор, подергивая указательным пальцем. — Попрошу держать свои мерзкие лапы при себе, сэр. Данный экспонат трогать запрещено. — М-мудила, — хриплым голосом выдавил из себя Вокс, но покорно опустил руку. Второй он начал работать куда активнее. — Давай уже! — А волшебное слово? — с удовольствием протянул демон, перебираясь пальцами по своей ноге вверх и вниз. — Я тебя, блять, сейчас выебу, — надрывно прорычал Вокс, сгорбившись от нарастающего напряжения. — И что в этом волшебного? Тебе бы не помешало прийти на пару сеансов в наш отель, — издевательски посоветовал Аластор, вырывая из Вокса мучительный стон. — Сука! Да сними ты уже с себя эту ебанину! …Прошу! — Вот так-то лучше! — рассмеялся демон, и при помощи щупальцев стянул с себя идеально выглаженные брюки. — Как видишь, я превосхожу тебя не только в силе. — Завались! — умоляюще простонал Вокс и несколькими агрессивными движениями заставил свое тело выгнуться от пика охватившего его блаженства. Он чувствовал, как звук помех сопровождал его громкий стон, как замерцали неисправные кнопки и как он распутно облизнулся, когда волна безумия немного стихла. Он уперся руками о станцию и переводил дыхание. Перед глазами бегали мушки, а капли пота и не пота окрашивали собой деревянный пол. — Если не прекратишь, я заставлю тебя это слизывать, — добродушно (а оттого и пугающе) пригрозил Аластор, который щелчком вернул себе одетый вид, и выглядел так, словно ничего не произошло.       «Конченный еблан», — мысленно заключил Вокс и мгновенно выпрямился. Остатки возбуждения все еще пагубно сказывались на работе процессора, но он нашел в себе силы одарить Аластора самым пренебрежительным, ненавистным и дерзким взглядом, на какой был способен. Обмазанной спермой рукой он продемонстрировал ему средний палец и желчно выплюнул: — Ты еще пожалеешь, что вернулся, радио-дрочер! — Позволь заметить, что сегодня это обращение как никогда подходит именно тебе.