***
Ему больше не до шуток, когда его руки связаны, а грудь так широко, но часто вздымается с каждым вдохом. Он ждал того, что бумеранг ему вернётся, но не ждал, что так скоро. С тех пор, как на президентский трон воссел Альцест, а в судьи был выбран СекБи, Якудзы, которые такому раскладу рады не были совсем, принялись разрабатывать план. Хайди в этом плане оказался шпионом, но далеко не агентом из старых фильмов. Шутник всецело любил быть в центре внимания, выказывая свое недовольство, ведь кто, кроме него мог оставлять свои идиотские постройки на базе дровосеков после выборов? Так Хайди и раскрыл задумки Якудз. Конечно, те насторожились. Теперь выслеживать,мешать и свергать с престола было значительно сложнее. Главной ошибкой было послать Хайди в очередную разведку. Конечно, кто, кроме самого неудачливого парня на сервере мог пробраться в штаб дровосеков? Вот он и сидит в кабинете Альцеста, сам президент напротив него уселся в свое кресло. Рядом, опустив голову и глядя чуть томным взглядом из под опущеных век, на столе расположился СекБи, бесстрастно ковыряя коготки. Позади, чтобы быть уверенным, что гетерохромик не сорвётся, не сбежит, стояли оставшиеся трое. Атмосфера в кабинете была нагнтающей и жуткой, они сидят тут уже не первый час. Тиканье настольных часов уже сводило с ума, эти самые часы хотелось просто разбить в дребезги ради тишины. — Что же нам с тобой делать? — Выдыхает Альцест, складывая руки замком на животе. В ответ молчание. Допрос не клеился от слова совсем. На удивление, эта Акула оказалась достаточно молчалива, чтобы не раскрывать ту информацию, которую пока без пыток выбивали дровосеки. Лишь его говорящий взгляд на СекБи раскрывал требование. И лишь ящер все понимал. — Надоело. Мы лишь зря тратим время. — Зелёный хвост недовольно ударил по столу кончиком прежде, чем СекБи встал с места, подходя все ближе. И под этими глазами не ящера, точно змея, хищного, голодного, опасного, Хайди млел. Всегда, но сейчас особенно. Обстановка другая, а от того интереснее. — Ты ведь понимаешь, что покушение, которое ты совершаешь, это не просто противостояние кланов, это уже протест против власти? А это влечёт за собой последствия пострашнее. Сдашься сейчас - мы тебя не тронем. Слово чести. Но чем дольше ты молчишь, тем страшнее наказание. Не подставляй своих. — Я слышу это от того, кто совсем недавно перепрыгнул с дровосеков на Надзирателей, а с надзирателей обратно к дровосекам? — Хайди эту игру принимает с интересом. — Не смей! — По щеке Акулы громким хлопком приходится ладонь. — Да я за дровосеков жизнью стоять буду! Ногой цепляя стул, он приподнимает переднюю его часть так, чтобы Хайди наклонился назад. В тени глаза ящера горят, пылают, но лицо остаётся невозмутимым. Его сипящее дыхание опаляет чувствительную кожу акулы. Воспринимать СекБи серьёзно при таких обстоятельствах невозможно. Он знает СекБи гораздо лучше, чем каждый из присутствующих. Его суровый взгляд пусть и не сулит ничего хорошего, но и страшного тоже. И в ответ тишина.***
Хайди помнил, как брел по коридору штаба, изучая его в первый раз. Коридоры одновременно были и понятны, и извилисты в то же время. Его внимание привлекла большая дверь, за которой эхом разносились голоса. Лишь подойдя ближе он заметил щель, в которую незаметно и заглянул. За круглым столом сидели пятеро. Кажется, то было собранием. — Я чую что-то неладное. Срок Альцеста только начался но другие кланы не будут рады тому, что со всех сторон власти находятся дровосеки. — Джаст встаёт со своего места, складывая руки за спиной. Он мерными шагами, стуком каблуков ботинок по полу, доходит до окна, смутно вглядываясь в улицы сервера с большой высоты. — Альцест в лице авторитета, СекБи – олицетворение правосудия, да и мы добились того, что свободно занимаем пост полиции. Но одни только надзиратели чего стоят. Учуют неладное, и дальше нам не о чем думать, можно забыть про контроль экономики, как минимум. — Предлагаешь сбавить обороты? — Звучит неловкий вопрос Алфедова. — Нельзя сбавлять обороты, не успеем закончить план. — Вступает Сантос. — Придерживаться нынешнего плана опасно. Но что, если мы наоборот ускорим темп? Не дадим им время на раздумья? — Наконец-то выступает СекБи. Хайди может уловить его раздражение ударами хвостом по полу. Среди всех окружающих он был алмазом. Статная фигура, строгая выправка и так идеально севшее на него обмундирование. Хайди нравилось, как тот поддавался вперёд, чтобы упереться локтями в крупный, лакированный стол, подпереть голову одной рукой, пока жестикулировал второй. Ему нравился этот тяжёлый, серьёзный взгляд, такой холодный и опасный… Не зря же в суде ему равных нет, под таким натиском расколится каждый. — Так мы подвергнем себя ещё большему риску. Ведь времени будет меньше и у нас. — Пререкается Джаст, лишь повернув голову. — А что нам обдумывать? План уже готов. Нужно лишь привести его в исполнение. — Отвечает СекБи, вставая с места. И когда встает рептилия, Хайди оседает. Его точенная, изящная фигура, сложенные за спиной руки и зауженные зрачки до невозможного хорошо выглядят. Хайди хочет видеть это до сточенных глазниц. — Знаете, мы сидим тут уже третий час. Мне нужен перерыв. Поправляя причёску, ящер встаёт с места. В гаме и шуме он не разбирает, согласны ли с ним или его идея не разделяется, но он покидает зал, распахнув дверь, лишь хмыкая на кончик акульего хвоста, пропавшего в темноте коридора за углом. В тот же день участник Якудзы подают первый знак, оставляя очередную глупую постройку на базе СекБи. Но тот был настолько возмущён, воспринял это за очередную шутку, что намёк не понял. Хайди помнил, как снова и снова изучал коридоры и тайники штаба конторы. И он помнил, как за час до допроса его встретил СекБи. Он знал, что встретил, ведь видел его глаза устремленные на его, видел знаки, намёки на отступление, но достаточно отточенную актерскую игру, когда из-за угла за ним вышел и Альфедов. Так он и был пойман.***
— Хватит этих игр! Ты все равно не сможешь уйти, пока не дашь нам информацию! — СекБи бьёт кулаком по спинке стула, когда оказывается сзади, заставляя его пошатнуться, после чего грубо тянет за капюшон, заставляя его снова встать на ножки и закашляться Акулу. Теперь он обходит его, чтобы встать перед, вновь наклоняясь и глядя в гетерохромные глаза. — Я лично убежусь в том, чтобы у тебя были наихудшие условия пребывания тут. Он шипит, его узкие зрачки говорят о полной ярости, о желании разорвать глотку. Но Хайди знает, что СекБи никогда этого не сделает. И Шарк запросто скажет ему что угодно, но не сейчас. Ни при всех. Он лишь может бросить взгляд вниз, тем самым называя свои условия. — Бесполезно. — Устало отвечает парень, раздраженно выпуская воздух через нос — Вам стоит идти. Я уведу его. Продолжим завтра. — Произносит рептилойд, выпрямляя спину. К второму часу ночи спорить никто не хочет. Комната пустеет в считанные секунды. Теперь в свету настольной лампы они остаются одни, ведь дверь за спиной Хайди захлопывается. СекБи повторно убеждает в этом, когда подходит к ней. — Из тебя хороший разведчик. Мне даже стало страшно в один момент. — С усмешкой разорвал тишину Хайди, поворачивая голову максимально в бок. — Ну как ты мог так сильно оплошать? Так просто спалиться... Шесть разведок, и только сейчас… — Он возвращается к нему, рукой проводя по макушке головы, мерно спуская к затылку, замечает, как, наклоняя голову, акула открывает больше зоны своей кожи. Когда он вновь оказывается перед глазами, когти грубо царапают кожу головы, сжимая волосы и оттаскивая голову назад. — Неужели ты не понимаешь, что сейчас я не смогу тебя прикрывать? Если они узнают, под угрозой будешь не только ты. — Тебе слишком нравится, чтобы бросить все так, как есть. — Хайди тяжко выпускает воздух из лёгких, когда волосы на затылке натягиваются. И его «нравится» включало все, что он знал о СекБи. Он был уверен, что тот наслаждается их ролевыми играми в преступника и закон, знал, что этот азарт точно не даст их пряткам завершиться так просто. Он видел этот хищный оскал, когда в темном коридоре СекБи зажимал его руки над головой. Он знал, ему не нравится, он любит это. — Да и сам ты не сильно осторожничаешь. — Скажи, чего ты хочешь за информацию. — Подробнее изучив лицо партнёра, парень отпускает волосы и скрещивает руки на груди. — Ты сам все прекрасно знаешь. — Акулья улыбка остро не сходит с губ. — Я не дамся тебе вот так. Мы сразу обговаривали, что прогибаться под тобой я не буду. — СекБи ведёт носом в отвращении. — Я знаю, ты слишком гордый для этого, но ведь сам знаешь, что стоит на кону. Я выдам тебе абсолютно все, даже больше. Ты же так привык решать чужие судьбы на престоле судьи, так реши, что будет дальше. Или этот костюм на тебе зря? — Чёртов Шарк дёргал за нужные ниточки. Он был доволен собой, когда, не отрывая взгляд, его собеседник, помедлив, стал молча расстегивать пуговицы черно-красного мундира. — Я вижу, мы договорились. Может, тогда, снимешь? Давит. — Звенья цепи на стальных браслетах наручников звенят, когда Хайди пару раз дёргает руками. — Играть будем по моим условиям. — Лишь пресекает СекБи, осаждая. — Ты ведь не откажешь? — Будь по-твоему, детка. — Улыбаясь, отвечает Хайди. Он не мог отрицать того, что всегда будет на поводке этого парня. Да и менять он ничего не собирался. — Все нужное в кармане. — И всегда ты это носишь с собой? — Под обмундированием скрывалась белая рубаха. Хайди увидел это, когда верхний слой одежды был небрежно сброшен на пол. — Ну я же не могу знать точно, когда конкретно меня поймает один привлекательный дровосек. — Акула хищно проводит языком по губам, не в силах оторвать взгляда. Рубашку хотелось сорвать так, чтобы пуговицы потом по полу собирать. Хотелось видеть бледную кожу, покрытую чешуей в редких местах, на бедре, например.— И все же, может, выпустишь? Ты же знаешь… — Что тебе нужны касания? Конечно, знаю. Но пока рано. Хочу узнать, Насколько долго ты продержишь язык за зубами. — Пальцем он наматывает шнурки толстовки, долго-долго разглядывая. — Знаешь, мне даже начинает казаться, что я действительно сделал что-то плохое. — Вот как? — Когти медленно ползут вверх по шее, оставляя приятную дорожку под подбородком, когда СекБи манит Хайди поднять на него взгляд. И эти узкие, змеиные зрачки вникают в самую душу, хищно обгладывают кости, не оставляя от Шарка ничего, кроме эфемерного чувства восхищения. — Смотри на меня и не смей отводить взгляд. — Слушаюсь, ваша честь…. — Хайди готов вечность вот так, потакая каждому требованию. Он ведь не зря ходил по грани. Их игры в доминирующего и повинующегося кружили голову, настолько он восхищался своим невероятным, сдержанный парнем. Ему так нравилось, когда СекБи оставался невозмутимым после идиотских шуток, но больше ему было интересно, как тот бесился, выходя из себя, ведь то всегда было чревато. — Ваша честь, клянусь всем, что у меня есть, никого красивее вас я не видел. — Надеешься на то, что твои комплименты помогут? Да вот только судья у тебя не подкупной. — Секби цепляет эту глупую маску, наконец, стягивая на подбородок. Наконец он видит обнажённые в не скрываемой улыбке белые, акульи зубы, и так лицо выглядит целостней и от того красивее. — Ты… Идиот. Совсем не знаешь, когда надо остановиться. А я, ведь, предупреждал. Неужели ты это нарочно? Но зачем? Неужели весь этот цирк только ради того, чтобы уломать меня? И чем тебе все это обошлось? Кто знает, чем теперь грозит то, что мы поймали тебя? Я же знаю, Якудзы это просто так не оставят. Придут за тобой. Что будешь делать, если нагрянет война? Что, если нам двоим придётся столкнуться в битве? Я же знаю, что у тебя рука не поднимется убить меня. И что тогда? Я не прощу тебе, если сдашься без боя. — Но разве я могу иначе? Тебе я готов сдаться в руки сам. И тогда ты сможешь сделать со мной, что захочешь, ты ведь это любишь. Потешишь свое самолюбие. — Он усмехнулся, снова дергая руками в порыве прижать СекБи к себе ближе. Снова неудачно. — Не делай из меня такого тирана. Я лишь преподавал тебе уроки правильного поведения за твои косяки. Но, кажется, ты слишком привык к ним. Но не думай, что я не найду на тебя управу. — Пальцы спускается к жабрам на шее осторожно, чтобы не порезаться. Хайди морщится и по телу бежит неприятная дрожь. — Я же просил не трогать. Неприятно. — Бубнит Хайди, поёжившись. Но СекБи не слушает, охватывает шею уже всей ладонью, большим пальцем обводит кадык и нажимает на него, чтобы выбить тяжелый выдох. Шарк на это только жмурит глаза, пытаясь хоть немного продохнуть, но выходит это только когда давление спадает. А СекБи смотрит все так же беспристрастно, спокойно и холодно, тогда Хайди и осознает, что намеренья у него серьёзные, тогда он и напрягается. Если СекБи заиграется, то и прилететь может. Но против ли Хайди? Такие игры у них не в первый раз. Опускаясь на колени, СекБи тянется к ширинке. Лязг замка, и он расстегнут. — Кажется, кое-кто ждал этого достаточно долго… И что, предашь своих ради какого-то дровосека? — СекБи оттягивает резинку голубых боксерок. — И ты уже течешь. Как всегда. Какой же ты все-таки грязный. Знаешь будь я Якудзе, то потребовал за такое предательство не менее стака твоих рыбьих голов. — Тебе я достану хоть сотню… — На выдохе отвечает Шарк, закрывая глаза, когда подушечка пальцев проводит по уретре, размазывая естественную смазку и отстраняясь, чтобы после повторить круговое движение. — Я подумаю над твоим предложением. — СекБи осторожно, мерно, водил ладонью вдоль всей длины. Хватка была крепкой, но не стискивала до боли, движения были плавными, но настырными. — Ты совсем распустил себя в последнее время. Не видишь границ. Ни здравого смысла, ни норм морали в тебе нет. И я по-прежнему задаю себе вопрос, как ты ещё не оказался за решёткой? Казалось бы, у меня есть все полномочия, а ты вот он, сидишь передо мной. И причины есть. Но все равно продолжаешь смело ходить по грани. Так как же это так выходит? М? — Жить тебе скучно будет. — Стоило Хайди позволить себе выпустить голос, как тот прервалась на застывший комом в горле стон. Умелые руки, какими их знал Хайди, никогда не оставляли его равнодушным. — Сек, я знаю, что даже если тебе выпадет шанс начать отношения, ты ни за что не согласишься. Ты не сможешь променять наш секс даже на самого любящего партнёра. Когда с осознанием этой мысли Хайди дёргается, а вдумчивые касания руки к члену начинают ощущаться острее, Шарк осознает, что СекБи эти вопросы задавал не ради того, чтобы разбавить тишину. Он играл на чувствах. Искусно пробирался в подкорки сознания, ведь осознание, что он «особенный», меняло восприятие ситуации кардинально, делая её такой же особенной. — Твою мать, СекБи… — Шарк скулит, задирая голову вверх. — Ты гребанный.. слов у меня на тебя нет. Его грудь вздымается все чаще, дышать через нос становится тяжело, поэтому вздохи срываются с губ. Лишь когда темп нарастает, а смазка добавляет хлюпающих звуков, Шарк елозит бёдрами по столу, пытаясь уйти от настойчивых движений. Он любил руки СекБи, но они были слишком. Просто слишком. Слишком умелые, слишком настойчивые, и их всегда было слишком много. Когда он водил ладонью по головке, обхватывал пальцами, двигаясь вертикально, зажимал только указательным и большим, ввёл вверх и заменял одну руку другой. Особенно становилось слишком когда, зная Слабости Хайди, он нагло ими пользовался. Но сейчас он доводил до трясущихся коленок и без воздействия на иные эрогенные зоны. — Черт, СекБи, детка… — Шарк выгнул спину, резко наклоняясь вперёд и склоняя голову в безысходности. Но последней каплей стало то, что обруч из пальцев обхватил основание. — СекБи, нет-нет-нет, пожалуйста… Тихое хныканье Акулы наконец-то вызывает на лице рептилии улыбку. Тонкий, ленточно-длинный язык приходится по губам. Такое беспомощное состояние партнёра взращивало гордость СекБи. А с тем и Надежду на то, что условия изменятся. — Скажешь, что в планах Якудзе, и я отпущу.— Хрипло отвечает СекБи, глядя в глаза. — Прошу… СекБи… СекБи, детка, пожалуйста… — Хайди хнычет, голову вбок ведёт, бёдрами подмахивается то вверх, то вниз, скулит, а дыхание то застревает тяжким грузом в груди, то вырывается частыми шумными вздохами — Прошу… СекБи настойчив, прижимает к стулу и снова рукой по члену водит, глаз не отрывает от красного лица, сведённых жалобно бровей, приоткрытых губ и вздымающейся груди. — Хватит… Пожалуйста. Прошу тебя, остановись, СекБи. Хватит! — Когда Хайди крупно вздрагивает, чуть ли не плача, ящер облизывается. Добился своего. — Сухой организм, м? Давненько мы так с тобой не играли. Соскучился? — Отпуская орган, СекБи встаёт на ноги и вытирает руки о края рубашки. — Чего молчишь? Куда же делась вся твоя язвительность? Неужели ты уже не такой смелый? — Ты… — Тяжело дыша, Хайди обессиленно склонил голову. Все его тело предательски дрожало, вплоть до натертых наручниками рук. — Изверг. — Рад, что ты наконец-то понял. Но, как я понимаю, информацию выдавать ты не будешь? Чтож, я пытался. — СекБи жмет плечами, отворачивается к столу, чтобы взять с него ключ от наручников — Я же сказал, только за твою задницу. — Приподнимая уголок губы, прохрипел Хайди, переводя дыхание. — Меня всегда поражала твоя выносливость. — СекБи мерными шагами обошёл обмякшую акулью фигуру и, встав за спиной, наклонился. — Только сегодня я позволю тебе получить то, чего ты желаешь. Но каковы гарантии того, что ты не обманешь? Как я могу быть уверен? — Прекрати. Ты же меня знаешь, СекБи. Для моей ящерки я сделаю что угодно — Хайди откидывает голову назад, когда ощущает горячее дыхание по жабрам. — Я поверю тебе на слово первый и последний раз. Кое-кто давно обещал мне перенести моего всратыша, но почему-то я до сих пор не вижу движений в этом направлении. — СекБи сжимает в кулак капюшон и до удушья натягивает назад. — Сделаю… Я сделаю, клянусь. — Он хнычет, мелкая подрагивая, пока с рук спадает давление стальных браслетов, а после и капюшон отпускают, давая свободу. Растирая запястья, парень попутно откашливался. — За что ты так со мной? Что плохого я тебе сделал? — Превращать вражду кланов в наши личные ролевые игры – плохая идея. — СекБи кладет руки на акульи плечи, наклоняясь, чтобы оставить поцелуй в висок. — Но тебе же нравится. Ты любишь острые ощущения. — Хайди поворачивает голову и манит к себе, когда тянет за рубашку. А СекБи наконец-то позволяет себе стать ведомым. Он позволяет себе томно выдохнуть, когда холодные руки пробираются под белую ткань, обхватывая подтянутую талию. Он податливо тянется навстречу, закрывая глаза. Когда нежная ладонь ведёт по легкому прессу, СекБи выгибает спину, чтобы двинуться навстречу. — СекБи… — Восторженно шепчет Хайди, не смея оторвать взгляда — Ты невероятен, знаешь? Как черт, бесстыдно кружишь мне голову, господи. Ты мне так нравишься. — Я знаю, Хайди. Знаю. Давай закончим с этим побыстрее. — Прекрати это. Ты думаешь, что быть снизу какое-то унижение, но хей, разве ты пытался унизить меня раньше? — Хайди вскидывает бровь, когда поднимает взгляд к лицу партнёра. — Нет. Вовсе нет. — На выдохе отвечает рептилойд, поднимая руки с плеч к щекам и проводя большими пальцами, пытаясь передать этим жестом ощущение всей его нежности. — Знаешь, я не хочу ничего усложнять своими чувствами, но я живу с пониманием, что кроме тебя мне совсем никто не нужен. Я так восхищён тобой, что ты занимаешь все мои мысли. Ты не такой, как другие. Для меня ты особенный, потому осознавать в такие моменты, что так ты открываешь только мне… Это невероятное ощущение. — Хайди тянет его к себе ближе, чтобы позволить СекБи сесть на его колени. Теперь, когда их лица совсем близко, Хайди расплывается в совсем лёгкой улыбке, пока глаза бегают от губ до глубоких, красивых глаз. — Обещай не кусаться. — СекБи первым тянется к губам напротив, языком отводя чужую губу, чтобы проскользнуть в поцелуй. Когтистые руки начали медленно расстегивать пуговицы на белой рубашке. И тогда Хайди понял: обнажая тело, СекБи никогда не обнажал кожу, он обнажал свою душу. Хайди медленно ведёт руками вверх, по груди, пробираясь под рубашку в плечах, чтобы нежными движениями сбросить с них напряжение. Парень опускает ладони ниже, по позвоночнику, медленно спускаясь на хвост, чтобы огладить его в области копчика. Знал же, что ящера это приводит в восторг. Тогда вздрагивает СекБи, дернув хвостом. Разрывая поцелуй, СекБи зарывается в чужие волосы пальцами, ласково массируя, а Хайди, хрипло посмеиваясь, ластится. — СекБи, Детка, ты такой красивый… Ты чертовски горяч, знаешь это? Я восторгаюсь тобой, как никем другим. Твоё тело, голос. Мне нравится, насколько ты чувствительный. Дрожишь от лёгкого дуновения. — Акула кланится вперёд, чтобы горячее дыхание прошлось по нежной шее. Сидевший на коленях мгновенно реагирует, ежится, склоняет голову, чтобы закрыться от дыхания, недовольно мычит. — Невероятен. Парень обводит рукой грудь, большим пальцем цепляя затвердевший сосок, чтобы вызвать очередную реакцию. От контраста температур хладнокровный ящер уже начинал сходить с ума, его взгляд уже замыливался, а узел затягивался все туже. Плавной волной ходил хвост, а при особых касаниях вытягивался струной. Следом звенела пряжка ремня, но стягивать штаны в таком положении было неудобно, если вообще возможно. — Схватись за меня по-крепче, детка. — Шепчет Хайди, подхватывая ящера под бедра. И СекБи слушается лишь потому что позволяет Хайди главенствовать над ним. Слишком уж хорошо владел он способностью к риторике, чтобы убедить самого СекБи, что ничего постыдного не было в его действиях. Тело рептилии быстро уместили на столе, благо сам стол был достаточно пустым, чтобы ничего не опрокинуть. Да вот только расположиться между ног не давал ходивший ходуном хвост. Приходилось стоять сборку. — СекБи, хвост. — Я не могу его контролировать, так что заткнись. — Шипит СекБи, хмуря брови, стараясь максимально увести хвост вниз, пока он не бьёт по ногам акулы с такой силой, что чуть ли не сбивает с ног. — Прости. — Все хорошо, не переживай. — Хайди осторожно отводит хвост вбок рукой, стараясь удержать, а сам наклоняется, чтобы поцеловать в висок. — Ты так сильно нервничаешь? — Нет, это от другого. — СекБи косит голову вбок, чтобы скрыться от всех этих нежностей. Они ему не по вкусу. Ну, иногда. — От возбуждения? Я раньше и не замечал как-то… — Потому что раньше я под тобой не был, чтобы ты мог заметить, придурок. Блять, Хайди, не беси. Наклоняясь ниже, Шарк наконец-то спускает широкие штаны, чтобы высвободить чувствительный орган из этого давления. На это СекБи отзывается облегчённым выдохом и наконец-то блаженно закрывает глаза, чуть елозя, чтобы попытаться найти удобное положение. Его губы тянутся за долгим поцелуем, вскоре получая. Другой в это время стягивает с ног рептилии ткань и между делом роется в штанах, нашаривая пару одноразовых пакетиков со смазкой и один презерватив. Он разрывает упаковку лубриканта, чтобы из неё же пустить дорожку жидкости меж раздвинуть ног. Благодаря тому, что находилась она в кармане, прижатому к телу, смазка имела комфортную температуру, но Хайди убедился в этом на всякий случай перед использованием, знал же, что СекБи чувствителен к температурам. — Все хорошо? — С беспокойством спрашивает Хайди, когда замечает слегка зажмуренные глазки. Но кивок головы и тихое мычание позволяют отбросить сомнения. — Я буду осторожен, обещаю. Когда СекБи переносит все напряжение на сжатые на плечах пальцы, расслабляясь снизу, Хайди с мягким поцелуем в макушку головы, осторожно проникает первой фалангой. Не больно. СекБи спокойно принимает и первую фалангу, и весь палец. Туго, но не больно. Хайди движет пальцем, рептилия снова машет хвостом, но уже действительно от напряжения. Свободной рукой Хайди заправляет чужие волосы за ухо и нежно целует. — Все хорошо? — Вновь спрашивает Шарк — Говори со мной. — Да, сойдет. — Парень ослабевает хватку на плечах, приоткрывая глаза, чтобы взглянуть на наверняка наглую, самодовольную ухмылку Шарка. Но нет, Хайди сосредоточены глядит то вниз, то на лицо партнёра. В этот момент Акула настолько вовлечен в момент что не хочет знать что-то кроме ощущений. Он наслаждается сногсшибательным видом СекБи наслаждается его доверием, ситуацией и тяжёлым воздухом. Весь разум пропах СекБи, до мозга костей, от макушки до пальцев ног Хайди был поглощён своим невероятным партнером. Он слишком увлёкся СекБи, настолько, что хранить под сердцем что-то, кроме него не хотелось от слова совсем. Зарываясь рукой в рубашку, под спину, заставляя прогнуться, Хайди прижимал СекБи грудью к груди, чтобы всеми фибрами ощущать, как ходит грудная клетка. И хотелось бесконечно дышать в унисон. Так, чтобы невозможно было собрать мысли в кучу. — Давай дальше. — Шепчет СекБи. Он, как никто другой знает тонкости верхней позиции, когда в первый раз ты боишься ранить партнёра, сломать его, испортить опыт. Осторожно пропуская второй палец, Хайди вновь поднимает взгляд на приоткрытые губы, снова до лёгкой дрожи в коленях печется о чужом состоянии. Ему СекБи хочется холить и лелеять. Чтобы совсем больно не было, чтобы потом СекБи так только с ним, с Хайди. — Руки у тебя всегда… такие холодные — На выдохе произносит рептилия, задирая голову и вздрагивая, на что Хайди реагирует остро. — Больно?! — Сразу встрепенулся Шарк, глядя с нескрываемым страхом. — Нет-Нет. Наоборот. — Сразу спешит успокоить Шарка ящер. Понимая что, к чему, Шарк, не с первой попытки, но находит заветное место. — Да. Вот тут. — Отвечает на действие СекБи, обхватив ладонью запястье. — Умница. Вот от чего-чего, так от похвалы Хайди будет таять снова и снова. Когда расцветает робкая улыбка на лице акулы, ящер тянется рукой к чужой щеке, чтобы огладить, похвалить, и Хайди поддаётся, ластится, словно ручной кот, чем вызывает улыбку и у СекБи. — С тобой так хорошо… — Хриплым голосом выдаёт Хайди, прикрывая глаза, пока скользит пальцами внутри, стараясь массировать, но не через чур настойчиво слабую точку. Хайди хочет быть искрой в порохе СекБи, зажечь его также, как СекБи заставил запылать Хайди. Но даже если это и случится, он этого не поймёт, пока ему не скажут прямо, ведь СекБи не тот, кого легко понять. А СекБи это понимает, поэтому пока и не говорит. Пока рано. Он позволяет запустить третий палец, принимая легче предыдущего, но внутри все ещё туго. То, что заставляет испытывать СекБи, Хайди не назовёт никак иначе кроме как магия. Для него СекБи неземной. Необычный, невероятный, волшебный. Среди всех хобби СекБи был главным интересом, среди занятий он всегда был готов выбирать время с Секби, и главной зависимостью все равно ответ оставался тот же. СекБи. Целовать его похлеще дозы героина, ругаться из-за очередной нелепой постройки на базе было лучше любой вечеринки, а увлекаться он хотел только им. Просыпаться и видеть СекБи в шортах, засыпая полностью нагими, зажимаясь между делом где-то, среди всех выбирать его. Вот, что нравилось Хайди. Хайди… — Хайди… Хайди! — Зовёт СекБи, выводят из мыслей. — Слышишь? — М? — Спускаясь с небес на землю, Хайди расплывчато попытался вернуться в себя, сохранить фокус глаз на его лице. — Я уже минут пять до тебя достучаться не могу, ты чего? — Хмурит брови СекБи, но после выдыхает. — Думаю, я готов. — Мы можем поменять позу? Твой хвост все ещё не даёт мне подойти. — Парень осторожно вытаскивает пальцы, позволяя СекБи двигаться спокойно. — Надеюсь, ты меня не раком нагнуть хочешь? — Ну вообще-то… — Он неловко трёт затылок чистой рукой. — Я как раз-таки думал об этом. Мне показалось, так будет удобнее. — Ты.. — Поднимаясь на локтях, СекБи хочет выразить недовольство, но предложение Хайди звучит вполне разумно. — Ладно. Хорошо. Будь по-твоему. Только… СекБи мнется, но одного его взгляда Шарку достаточно, чтобы все понять. Хайди помогает ему встать на ноги, а сам встаёт вплотную напротив, позволяя уложить его руки на своих бёдрах, а сам снова лезет к талии под рубашку. Ласково осыпая поцелуями шею, он перебирал пальцами ребра. Знал про любовь СекБи к прелюдиям. Чтобы до дрожащих кончиков пальцев возбуждения съедало изнутри. А сегодня их было мало. СекБи податливо раскрывает шею, чтобы насладиться его губами. Он перестает отказывать своим желаниям в угоду гордости. Позволяет себе открыться и раскрепоститься. И это было лучшим его решением за сегодняшний вечер. Но, кажется, Хайди слишком входит во вкус. Его страсть к укусам совсем не кстати к его острым зубам и чувствительным нервным окончания СекБи. За это Акулу щипают под толстовкой. — Я же просил… — Шепчет ящер недовольно. Глаза закрывает и раздражённо выдыхает, потирая место укуса. — Блин, детка, прости, пожалуйста. — Хайди берет его руку в свою, касаясь губами костяшек в извинительном жесте — Просто ты такой… аппетитный. — Пф… — СекБи пускает такому банального комплименту смешок. — Ты забавный. В первый раз прощаю. — Больше не буду, обещаю. Руки СекБи снова оказываются под толстовкой Хайди, гладят чувствительный ребра, но снимать толстовку с курткой не торопятся. Ему нравится, как они смотрятся на Хайди. А Хайди больше любит СекБи без одежды, чтобы каждый миллиметр тела видеть. Видеть и наслаждаться. Сейчас им обоим нравится ласкать друг друга до белого каления, чтобы слышать друг от друга не просьбы, а мольбы. И только тогда, когда нервы у Хайди сдают окончательно, а терпение заканчивается, он нагло разворачивает СекБи к себе спиной и вжимает в стол животом. Он вновь проверяет достаточно ли расстянул этого парня, и распаковывая вторую упаковку смазки больше не церемонится, поставляется и плавным, слитным движением проникает. — Стой. Погоди.. — Дыхание резко учащиеся у обоих. — СекБи, детка ты слишком сильно меня сжимаешь, расслабься. — Сквозь зубы скулит Шарк. — Не могу. Больно. Дай привыкнуть. — Цедит в ответ рептилия, перенося все в руки до следов от когтей на ладонях. Вскоре становится чуть легче, и СекБи подаёт знак, которому следует Хайди, делая первый, небольшой толчок, чем вызывает первый выдох, переходящий в стон. — Нормально? — Сквозь скулеж интересуется Хайди, обвивая руками торс парня. — Да... продолжай. — На выдохе отвечает СекБи, руками вцепившись в чужие предплечья. И Хайди продолжает, делает второй плавный точек, на это рептилия реагирует низким стоном, опуская веки. Следом ещё два таких же движения, СекБи расслабляется, упираясь руками в стол. Внутри узко и тепло, именно так, как представлял Хайди. Следующие толчки на пробу делаются резче, но так же медленно. СекБи напрягает плечи, видом показывая, что не стоит. Тогда, ускоряя темп, но двигаясь мягко, он выбивает первые стоны. И это служит зелёным светом. Движения становятся ритмичными и цикличными. Тогда руки перестают держать, и СекБи позволяет себе расплатился на столе, за ним корпусом наклоняется и Хайди, чтобы продолжить оставлять россыпь поцелуев на шее. Тихие, но приятные стоны звучат больше от Акулы, но СекБи тоже не может молчать, когда вновь повышается темп. — СекБи, детка… Черт… черт. Внутри тебя так хорошо. Так приятно. Ты такой прекрасный. Боже, СекБи… — Словно в бреду шепчет Хайди, крепче сжимая в своих объятиях, корпусом, прижимая хвост, чтобы не мешал. — Ты слишком много… болтаешь. — Шипит СекБи, зарываясь лицом в сгибы рук. Шарк чувствует, как крупный хвост обвивает его корпус, но ничуть не мешает движениям. Он тянется одной рукой вверх по плечу, предплечью, запястью и, наконец, слетает их пальцы в замок. Обе руки сжимаются до побеления костяшек, когда пика сначала достигает Хайди, а спустя некоторое время и СекБи. И это вызывает фурор в голове Шарка. — Ты только что… — Пытаясь отдышаться и осознать, шепчет Хайди, глядя вниз, между их тел — Кончил без рук? — Заткнись. — Язвит ящер, хвостом прижимая обратно к себе вплотную. — Всю информацию выдашь на завтрашнем допросе. Расслабляясь так, чтобы полностью расположиться на ящере, Хайди выдохнул: — Я люблю тебя — Я знаю.