Ода о последней любви

Сердце бьется не ритмично. Гладит по волосам лениво, почти не двигая рукой, пальцами зарывается в кудри и отросшими жёлтыми ногтями царапает нежную кожу головы. Отгибает один палец, чтобы ненароком не коснуться его всеми пальцами - с годами так и не научившись дезактивировать свою причуду, он просто пользовался наиболее удобным методом. Собственные грязные волосы разметались по спинке дивана. Хотелось бы, чтобы по подушке, но он не стереотипный злодей к сожалению, и кучи денег у него нет. Поэтому и подушки нет. Есть только старый ободранный диван. Увидел бы кто - подумал бы, что с помойки. Как в принципе и половина мебели в маленькой квартирке. Чужие волосы кудрявые, чистые и сухие. Не мягкие, нет, какими бы они не казались. Пол покрыт пылью, пятнами сомнительного происхождения и кусками фольги, в складки которой забилось подозрительно белое порошкообразное вещество. Как у них ещё не случился приступ астмы из-за такого количества пыли - они не знают. Не то, чтобы их это волновало. Лежащий на груди подросток лениво скидывает с кончика сигареты пепел, морщится и кидает окурок в пепельницу - жестяную банку, которая почти до краёв наполнена белыми окурками. Мальчишка худой, до безобразия покрыт шрамами и синяками, тихо кашляет в грудь старшему и сглатывает рвоту от тошнотворного запаха. Зелёными глазами сверкает и смотрит в глаза напротив, вишнëво-красные, с отголосками сумасшествия на дне. Чёрные зрачки почти полностью закрывают кровавую радужку, и обладатель рубиновых глаз смотрит в упор в изумрудные. Руку из волос убирает и хрипло смеëтся, отгибая назад голову и показывая обезображенную шею. Изуку тянет блевать, поэтому он встает с тела под ним и уходит, давая этому наркоману просмеяться в одиночестве. Они были "на одной" стороне уже довольно давно, уже как почти четыре года. Уже четыре года как они изо дня в день просыпаются в одной квартире. Возможно, если бы ему тогда кто-нибудь сказал, что да, он может быть героем, что если он натренируется, то сможет стать неплохим помощником, типа сайдкиков Ингениума. Но ему этого тогда не сказали. Не сказала мама, не сказал Всемогущий, не сказали одноклассники и учителя. Уже четыре года, как Изуку Мидория числится пропавшим без вести. Но на самом деле это не так. Условно, дело закрыли, потому что герои и детектив, ответственные за его дело, видели его - вот он, живой, только не совсем невредимый. Уже четыре года, как Изуку Мидория находится рядом с Шигараки Томурой. Четыре года, как он терпит все его истерики, крики даже в самые поздние часы ночи и приступы агрессии, которые угасали только после того, как тот что-нибудь или кого-нибудь расщепит. Первое их громкое дело - нападение на USJ. План был сделан Сенсеем, и некоторые аспекты добавлены самим Мидорией. Но даже так нападение провалилось. Пробный ному побеждён, никто из золотых детишек не ранен, а сам Шигараки подхватил пару пуль, перед тем как Изуку затащил его в портал Курогири. Томура тогда долго-долго истерил, пару раз даже порывался расщепить своего вынужденного сожителя, но тот успешно сбегал от своей участи. А потом тот успокоился. Дал обработать свою шею, сменить повязки на пулевых ранениях и помыть голову от пыли, грязи и бог знает чего ещё. Следующие события прошли для него будто мимо. Он почти безвылазно сидел в баре, писал планы и сверял из с Сенсеем через Курогири. Он почти физически чувствовал напряжение Шигараки. Хосу. Убийца Героев. Ному. Новенькие. Даби. Тога. Спиннер. Компресс. Твайс. Иприт. Мускул. Мунфиш. Магне. Тренировочный лагерь. Бакуго. Несмотря на то, что он числился у них как бы как стратег, Шигараки решил, что будет отличной идеей взять его с собой. Кашляя от дыма, причиной которого был Даби, он закрыл лицо рукой. А потом - гора. Мускул, и черноволосый ребëнок, которого размозжило по скале. Красная клякса. Он выворачивал свой желудок в кустах под лающий смех бугая. Бакуго. Он смотрел на него смесью ярости и непонимания. –Деку, ты... Он паскудно ухмыляется и поворачивается на барном стуле, стуча по стойке карандашом. –Давно не виделись, Каччан. Склад с ному. Арест Сенсея. Шигараки. –Успокойся, все нормально, ты знаешь, что это было задумано.. –Пошел вон! Шигараки взревел и кинулся на него, хватаясь сухими руками за горло. Мидория взялся за его запястья и попытался оттянуть того от себя - тот не прекращая душить его, бормотал что-то. Вишневые глаза наполнены сумасшествием. В конце концов, Все за Одного - единственный кто помог тогда ему. Конечно, ему будет плохо. Голубые волосы закрыли его лицо, когда тот откатился в сторону и прижал ладони к глазам, надавливая. Голова приземлилась в кучу пыли - кажется, раньше это была газета, он не уверен. Изуку судорожно хватает воздух ртом, впиваясь пальцами в каменный пол. Трогает шею - вроде живой. Поворачивается к Шигараки и смотрит, как тот бьет кулаком по полу, раздирая кожу в кровь. Переворачивается и худые плечи в серой футболке содрогаются от рвотных позывов. Потом Мидория будет аккуратно отмывать его волосы от желчи. Якудза. Восстановитель. Эри. Мидория смотрит на голубые волосы девочки, измазанные кровью, и сдирает с себя маску, впиваясь ногтями в щеки. Умерла. Второй ребëнок. Очередной. Тога его за руку тянет, удивленно улыбается и затаскивает в портал. В следующую секунду он пачкал пол бара своим завтраком. Девочку придавило куском бетона, когда здание разрушилось. Тот мальчишка, Мирио, победил Чисаки - но малышку не спас. В первую секунду она сидела у Изуку на руках, сжимала своими маленькими ручками его испачканную кровью толстовку. В следующую - она уже лежала в луже крови. Своей крови. Мидорию стошнило вновь. АРИС. Гигантомахия. Носатый идиот, имени которого он не запомнил. Паранормальный фронт освобождения. Ястреб. Твайс. Даби. Мидория опустился на корточки рядом с телом Твайса..нет. Джина. Потому что он хотел остаться Джином. Не своим клоном. Где-то под боком бушевал огонь Даби. Он грел, почти обжигал, и Изуку, закрыв глаза Джина, бросил быстрый взгляд на Ястреба. Крылья..пожалуй, это справедливая цена. Про-герои. Даби..Тойя? «И как я раньше не догадался?» Он смотрит вниз, на Старателя, на Шото Тодороки и на других - когда-то он мог бы стать их частью. Если бы он сделал другой выбор тогда, четыре года назад. Возможно, сейчас он бы так же стоял и смотрел на Даби снизу вверх. Он не останавливал Шигараки никогда, если он решал что-то сделать. Но это..Эта битва была слишком. Твайс мëртв. Даби, Тога, остальные.. Мидория держался за раненый бок. Вокруг - разруха. Где-то там, сражаются Шигараки и тот парень Тогата. Паренек правда смелый, вместе с этими ребятами из класса 1-А. Было бы даже жалко, если бы они все умерли, такие наивные детки.. Ноги отказывались держать его. Кажется, что вокруг кроме него ни одной живой души. Но нет. Это..герой? Ах да, это же тот, с кем он сражался. Мужчина упорно шёл к нему, истекая кровью - оторванная по локоть рука не способствовала хорошему самочувствию. Изуку ухмыльнулся. Он сам не мог нормально стоять, поэтому сейчас он просто упал на задницу, прислоняясь спиной к какому-то обломку. Он даже не знал, где находится, ха. После массовых разрушений всë резко стало выглядеть одинаково. Серо. Это то, как на самом деле выглядит их паршивый мир. Это то, что веками скрывалось под красивой и яркой обложкой. Мидория засмеялся, но потом согнулся от боли - кажется, ему недолго осталось. Шигараки..нет, Томура. Посвятив ему лучшие годы своей жизни, он не жалел ни об одном дне, который провёл с ним или с ребятами из Лиги. Маленькая струйка потекла из его рта. Сгустки крови собрались в горле, и он даже не знает что больнее - знать, что в последний момент своей жизни ты видишь разруху, или то, что тебе насквозь проткнули бок. –Зачем... - тихий шепот послышался со стороны героя. Кровь текла по его лицу - один глаз был закрыт и через него проходила аккуратная полоса от ножа Мидории. – зачем вам это всë? Изуку посмотрел на мужчину. Ни у одного из них не было сил продолжать бой - ну, у Изуку уж точно - поэтому он позволил себе усмехнуться. –Таков наш замысел. - Мидория поднял глаза к небу и улыбнулся. Оно было серое. Вдалеке раздавались крики, взрывы, звуки разрушения и полной анархии. Он не знал, что там происходило, но хотел верить, что в пользу Томуры. И пусть он не сможет поддержать его на пьедестале победителя, он будет знать, что помог добраться тому до него. –Знаешь, герой, последнее, чего я хотел это умирать вот так, - голос дрожал. Глаза закрывались, но он хотел пожить ещё немного - хотя бы чуть чуть. – когда-то я даже хотел стать..героем Он снова закашлял - кровь летела во все стороны. Ему хотелось притвориться, что это хотя бы чертовы цветы. Темнота резко оказалась не другом, а врагом. Глаза закрылись. –Прости меня, мам..Томура.. Сердце перестало биться совсем.