Твоя любовь — моя слабость

POV Алина ωωω — Сестра значит? Надо признать должное, что у него очень приятный мужской голос, действующий, словно услада для ушей. Наши взгляды пересекаются и соприкасаются друг с другом впервые. Я стою, переступая с ноги на ногу, немного приоткрыв рот, и стреляю в парня глазами. — А что я могла сказать? Если бы я созналась, то меня потом бы сюда не пустили. Я шла, увидела тебя раненного и не могла пройти мимо, а также не могла не прийти сюда и не узнать как ты, и твое состояние, — Все мои слова звучат искренне и идут прямо от сердца, поэтому мне ни капельки не стыдно говорить об этом вслух совсем незнакомому мне человеку. Обычно с незнакомцами наоборот беседовать легче, чем с родными. Чужие люди о тебе ничего не знают, от этого и проще. Но с другой стороны я чувствую сейчас себя отчасти неловко и не знаю как лучше вести рядом с незнакомым для меня человеком, а если посмотреть на это с другого ракурса, он сам желал меня увидеть. Да и мне самой тоже хочется узнать, как он после того вечера и, что с ним толком случилось. Присаживаюсь на стул и не знаю куда деть руки, поэтому скрещиваю пальцы в замок. Мой взгляд по-прежнему прикован к блондину, который пока этого не замечает. — Действительно, не обращай внимания на это, мне нужно было что-то придумать в тот момент, и в голову ничего лучше не пришло. Как себя чувствуешь? — Я стараюсь переключиться на его самочувствие, чтобы перевести разговор в другое русло, но и не только поэтому: его здоровье мне на самом деле интересно. — Ты же сама все слышала. Почему-то у меня складывается впечатление, что этот парень не так прост, как кажется на первый взгляд. Хотя, мы все не так просты, как кажемся. — Да, но врачу, ты мог соврать, сказав, что все хорошо, а мне ты не соврешь. Так как твое самочувствие? Бросаю украдкой взгляд на светловолосого, так незаметно даже для самой себе и снова начинаю рассматривать его внешний вид. Его кожа лица настолько бледная, что почти сливается с блондинистой шевелюрой волос. Это выглядит привлекательно и по-своему неотразимо. А внешность довольно привлекательная, наверняка он пользуется большим вниманием среди женского пола. Может быть поэтому он так спокойно со мной общается? Поняв, что таращусь на парня не совсем корректным образом, спешу ответить, прежде, чем он заметит, что я не свожу с него прожигающего взгляда. — Я не люблю ложь. А так жить буду. Рана даёт о себе знать, но все хорошо, сестра, — Парень немного усмехается. — Я рада за тебя. И в этот момент в моих мыслях пролетают вопросы, есть ли у него брат или сестра? — Кстати, а вот у тебя есть сестра? — Меня почему-то интересует этот вопрос. — Да, ты. Его губы растягиваются в яркой, лучезарной улыбке, которой кажется он может осветить даже самый отдаленный и темный уголок вселенной. — Очень смешно, — И всё-таки не могу не улыбнуться его словам. — А если честно, я один в семье, — уже более серьезным тоном рассказывает парень. — Хочешь сказать у тебя нет ни брата, ни сестры? — Почему-то для меня это немного странно. — Да, я единственный ребенок в семье, — признается спокойно блондин. А мне наверное никогда будет не понять как расти одним ребенком в семье. У меня у самой сестрёнка, но я все равно чувствую себя немного одинокой. Хотя отчасти могу себе представить, ведь я тоже по сути росла одна, без сестры, и все мое детство по большей части проходило в кругу взрослых, потому что как-то с маленького я не горела большим желанием общаться со своими ровесниками. — И какого было расти? — Если честно, я жду, что он скажет, как ему было одиноко моментами без кого-то рядом. — Ты знаешь, я даже не знаю. Я как-то не обращал внимание на это. Как бы нет и нет, особо разницы то нет, — так легко об этом говорит. Может быть я зря вообще затронула эту тему? По сути я же чужая, а он все равно рассказывает. Между нами снова повисает небольшое молчание и в этой монотонной тишине, снова раздается приятный баритон парня: — Зачётная песня. — Что? — Я немного не понимаю о чем это он. — У тебя в наушниках играет. Давно слушаешь? — Его густые русые брови слегка изгибаются в довольно вопросительной форме. Секунды вполне хватает, чтобы понять, что я напрочь позабыла о наушнике у себя в ухе и даже не удасужилась снять. Медленно прикрываю веки, понимая, что таким образом я высказываю свое неуважение. По крайней мере мне так кажется. Становится неловко, но я быстро реагирую и стараюсь не показывать, «как же мне хочется провалиться на месте прямо сейчас». — А, ты про это. Прости, я совсем забыла про музыку. Заслушалась что-то, а потом и совсем из головы вылетело, — торопливо руками выдяргиваю наушник и выключаю песню. — На самом деле нет. На днях как-то попалась в какой-то группе. Тебе тоже она нравится? — Да, у него классная музыка, — Его голос звучит достаточно двузначно, на что я сразу обращаю внимание, но тут же отбрасываю такие мысли. Хитрая улыбка на миг озаряет бледное лицо, а глаза таинственно загораются, словно сами черти водят там хороводы вокруг костра. — И как тебе этот исполнитель? — прилетает ещё один подозрительный вопрос от него. Хотя где тут подозрительность? Видимо у меня паранойя. — Не знаю, про него ничего не могу сказать, а вот, что насчёт песен. Всего несколько знаю. Песни вроде хорошие. Душевные, приятно слушать. Я бы даже сказала, что они вдохновляют, и это здорово, — делюсь своими ощущениями насчёт песен неизвестного мне музыкального исполнителя под каким-то властным и неизведанным псевдонимом SHAMAN. — А на концертах его была? — спросив это, Ярослав как-то странно на меня поглядывает, но я видимо снова ничего не могу понять. Да и во всяком случае, не хочу понимать. Стараюсь меньше придавать значение его взглядам в свою сторону. — Ну я же тебе говорю, что совсем недавно только наткнулась на одну из его песен. Самого исполнителя не знаю, мне это ничего не даёт. Да и какая может быть речь про концерты, — я пожимаю плечами. — И даже не знаешь как он выглядит? — все не унимается парень. Видимо он действительно загорается острым желанием расспросить меня про этого певца. — Мне это не интересно. Парень как-то странно отводит глаза и о чем-то подумав, загадочно улыбается. — Это даже хорошо. — А ты его знаешь? — Теперь моя очередь задавать вопросы. — Видел вживую, говорят его концерты — это что-то с чем-то. Приходилось бывать пару раз. Мне понравилось. Невероятные эмоции от увиденного, — с неким скрытым подтекстом сообщает Ярослав. — Получается ты его фанат? Из парня вырывается короткий смешок. — Ещё какой, — Снова двузначная улыбка покрывает лицо. — Как, кстати, тебя зовут? Парень ловко стреляет пронзающим взглядом в мою сторону, я резко поднимаю глаза и встречаюсь с непроглядным туманным омутом. Его заинтересованный взгляд немного действует на нервы. Мои брови тут же сводятся в переносице, показывая тем самым, что не очень хочу знакомиться и разглагольствовать на эту тему. — Это не имеет значения, — отрешённо бросаю я. — Почему же? — Парень не понимает моего ответа. — Мы наврятли с тобой ещё увидимся. — Дело только в этом? — Нет, — я усаживаюсь по-турецки на стул и пытаюсь ему все понятно объяснить. — Понимаешь, мы ведь с тобой совершенно чужие друг другу люди, которые ничего о друг друге не знают. — Ты моя сестра, какие же мы чужие, — Я немного улыбаюсь его шутке в тему. — Это просто была отмазка. На самом-то деле мы с тобой никто друг другу. Я тебя спасла, ты теперь тут и в скором времени пойдешь на поправку, а потом вернёшься к своей привычной жизни, а я к своей. Все просто. Я думаю, знакомство будет излишним. Но видимо мои слова не поступают до него. — И все-таки, меня зовут Ярослав, а тебя? — Очередной хитрый взгляд на меня. Меня пугает его настойчивость. — Я знаю как тебя зовут. — Ах, точно, Анатолий Кириллович, — Яр широко улыбается, обнажая белоснежные клыки. — И всё-таки? — А меня ты можешь звать сестрой, — с полным серьезным видом выдаю я. Яр завораживающе улыбается моему красивому ответу. — Приятно наконец познакомиться с моей спасительницей. Его слова заставляют меня вспомнить прошлый вечер и напомнить, что я хотела спросить. — Что произошло прошлым вечером с тобой? Мои глаза ясно отражают заинтересованность в произошедшем и сострадание к парню. Мне хочется найти ответы на вопросы с того самого вечера. Видимо мой внезапный вопрос вводит парня в заблуждение. Моментально, улыбка с лица исчезает, он о чем-то серьезно задумывается, хмуря русые брови, но это только на мгновение. В ту же секунду на лице снова появляется эта лучезарная улыбка и он говорит: — Чистая случайность. Несчастный случай, только и всего. Я прекрасно вижу, как он отводит взгляд и смотрит куда-то на свои скреплённые руки, вероятно, прокручивая в голове тот злорадный вечер. — Разве такое возможно? — У меня очередное смутное подозрение, что он просто не хочет мне ничего говорить по поводу случившегося. Хотя на что я могла рассчитывать? Что он, вот так запросто возьмёт и мне все выложит? Естественно, он не хочет об этом никому рассказывать, тем более какой-то девчонке, которую он впервые видит в своей жизни, хотя я ему помогла. Но я не виню его, вероятно, есть на это какие-то причины — не распространяться на эту тему. — Конечно. А, ещё, я тебя так и не поблагодарил за то, что ты спасла мне жизнь, — голос весь пропитан глубокой серьёзностью. — Это звучит преувеличено, — подмечаю. — Нет, — он отрицательно мотает головой. — Именно ты спасла мне жизнь, и я тебе благодарен. Спасибо, я тронут до глубины души, — Он соединяет ладони между собой и немного кланяется. — Все в порядке, не стоит всего этого, это лишнее, — Мне становится неловко, что он начинает меня благодарить. — Уверенна, что каждый бы так поступил. — Но так поступила ты. Я застенчиво улыбаюсь, не зная, что ему на это ещё ответить. — Ты спасла мне жизнь. Я бы хотел тебя чем-нибудь отблагодарить. Что ты хочешь взамен? — его резкий вопрос заставляет встать в ступор. — Взамен? — Я наверное не понимаю вопроса. — Разве нужно что-то взамен за то, что человек помог человеку? — Возможно я в этом мире понимаю все не так, как все. — Нет, конечно же ничего не нужно взамен, но я хочу тебя отблагодарить. Может быть тебе нужен автограф от меня? Или фотка? Или даже мерч? Можешь просить меня о чем угодно. Мое лицо и эмоции на нем говорят сами за себя. — Что? Погоди. Зачем мне твоя фотка? И твой автограф? Какой ещё мерч? Что-то я совсем тебя не понимаю. Мне от тебя ничего не нужно. С чего ты вообще взял, что мне что-то от тебя нужно? Я же пришла просто тебя проведать. — Я прищуриваю глаза и немного наклоняю голову на бок, изучая парня. — Ты странный. У тебя точно рана в груди? Теперь у меня появляются сомнения, что ранение было только в грудь. Возможно он сильно ударился головой об стену? Ярослав немного теряется в лице, а я не знаю, что в свою очередь сказать. Надеюсь мои слова не звучали слишком грубо. — Извини, все не так, я не хотел тебя как-то обидеть. — Ты меня не обидел. Просто я не понимаю видимо многого, — пожимая легонько плечами. — И всё-таки, позволь мне что-нибудь для тебя сделать. — Да брось ты, — махаю рукой на его слова. — Я не считаю это обязательством — спасать. Люди делают это по собственному желанию. Не все спасают и ждут чего-то взамен, понимаешь? Мне ничего от тебя не нужно, правда. Главное же, что ты живой и в скором времени будешь в порядке, — не стесняясь собственных слов, говорю ему об этом прямо. Яр улыбается своим каким-то мыслям, а затем чуть повернув голову на меня и внимательно смотря в глаза, спрашивает: — Ты ещё будешь приходить? — Зачем? — Я немного застываю и теряюсь от такого вопроса. — Навещать, рассказывать мне как там за стенами больницы движется жизнь. — Ты знаешь, извини конечно, но скорее всего нет. Что мне тут делать? Я не ищу общения, потому считаю, что приходить сюда бессмысленно, ведь мы все равно потом разбежимся, каждый своей дорогой. Ты вернёшься к своей жизни, а я к своей. Да и тем более разве у тебя нет кому тебя навещать? — Я родственникам не говорил, что загремел в больницу. Не хочу, чтобы они видели меня в таком состоянии и волновались, — Отводит взгляд куда-то перед собой. — А девушка? Мой вопрос вызывает лёгкую улыбку на его лице. — Нет ее у меня. — Почему? — А почему должна? — Ну просто редко можно встретить кого-то без пары, — только и всего говорю я. — Ну вот, ты встретила того самого человека. А у тебя есть парень? — переводит стрелки теперь на меня. — Что за вопрос? — Ты сама начала, — хитро подмечает он, не переставая улыбаться моим словам. — Нет, — я тоже улыбаюсь. — И почему у такой девушки нет парня? — Не хочу, — Направляю взгляд куда-то в сторону окна, не желая показывать, что сейчас творится в моих глазах. — Аллергия на любовь? — Прямо в точку попадает Яр. — Что-то вроде этого, — с лёгкой усмешкой отвечаю, а потом поворачиваюсь обратно к нему, но не поднимаю глаз. Дверь в палату резко распахивается и на пороге появляется средних лет медсестра. — Посещение окончено. Пациент ещё очень слаб, ему нужно отдыхать, — сказав это, она тут же исчезает, а я поднимаюсь со стула под внимательным взглядом Ярослава. — Ну что ж, мне пора получается. Время вышло, — С лёгкостью встаю на ноги и уже делаю шаг в сторону двери. — Постой, — окликает меня блондин, хватаясь рукой за ткань белого халата, на что я сразу оборачиваюсь в направлении его голоса и встречаюсь с серьезным взглядом напротив. — Я уже спрашивал, и всё-таки спрошу ещё раз. Ты ещё придёшь? В глазах, которые смотрят на меня — ясно отражается некая надежда увидеть меня снова. Или мне кажется? Он сейчас похож на маленького беззащитного ребенка с распахнутыми глазами. Это не выглядит жалко, это выглядит очень даже мило, на что мои губы растягиваются в теплой улыбке. Немного подумав, прежде дать ответ, с усмешкой произношу: — Как же, я не могу ведь оставить своего брата здесь одного. Снова его губы озаряются в красивой, таинственной для меня улыбке. И смотря на него почему-то хочется улыбаться просто так, без повода. Это для меня странно. Мило улыбнувшись ему напоследок, я подхожу к двери и ещё раз оборачиваюсь, встречаясь с его туманным цветом глаз, которые словно затягивают в свой неземной омут с головой. — Выздоравливай. И старайся прежде, больше не попадать в подобные ситуации, — кидаю на последок, прежде чем закрываю за собой тихонько дверь и скрываюсь в коридоре. ***** POV Ярослав ωωω Вечер. За окном давно стемнело. Врачи делают повторный обход по палатам, проверяя пациентов перед сном. Всего день здесь, а по ощущениям, словно промчалась неделя. Находиться в этих светлых стенах мне еще придется целых девять дней, под строгим руководящим контролем врачей и соблюдением их процедур. Я не мог не сообщить коллегам по своей музыкальной и деятельной сфере, с которыми мы вместе гастролируем по городам с показательными и масштабными концертами, собирающие полные аншлаги в зале, о довольно-таки неприятном известии. Даже прекрасно понимая, что они будут переживать, а что ещё хуже жалеть меня, я все равно ввел их в курс дела. Ведь на носу висит очередной концерт, который состоится как раз-таки через десять дней. Его пришлось перенести из-за сложившихся непредвиденных обстоятельств, а за ним уже и выездной, который я уже не хочу отменять, дабы не разочаровывать и не подводить своих преданных поклонников. Итак чувствую вину за то, что так неаккуратно все вышло. Они же с нетерпением, скорее всего, долгое время ждали и ожидают, поэтому я не могу взять и просто так отменить все это, даже находясь в таком состоянии, лёжа в больнице. Ведь эти концерты приносят невероятные эмоции и чувства, которые ещё долгое время будут внутри согревать каждого человека, я надеюсь по крайне мере, что так и есть. Мне нравится как люди меня любят. Мне нравится видеть, что то, что я им отдаю, отдается мне в двойной мере обратно, а я в свою очередь возвращаю им и получается такой круговорот взаимных чувств и энергии, с которыми люди потом покидают концерт. Если и самый ближайший пришлось перенести из-за моего пребывания тут, то следующий я перенести не дал уже сам. Приходилось убеждать своих товарищей, что со мной будет все в порядке, хоть они и твердили, что мне нужен будет ещё отдых после выписки, а я уже собрался обратно на сцену — радовать и дарить людям любовь и эмоции. Но спорить со мной сложно, если я решил, то так тому и быть. Выслушаю, но все равно сделаю по-своему. Рана сама по себе не слишком глубокая, и я надеюсь, что в скором времени она быстро заживёт, а пока лишь доставляет дискомфорт. Но в любом случае, родителям я не собираюсь рассказывать такие новости, чтобы им лишний раз не волноваться обо мне. Не хочу играть на их нервах. «Главное же, что ты живой и в скором времени будешь в порядке». В голове который раз проносятся эхом слова той тайной незнакомки, которая предпочитает оставить свое имя в секрете. «Мне ничего от тебя не нужно». Почему эти слова звучат так странно для меня и непривычно? Может быть потому, что эта девушка просто напросто не моя фанатка? Меня это задевает или же радует? Я и сам себя не могу понять. С одной стороны мне приятно, что она ведёт себя со мной естественно, не пытается как-то привлечь внимание. Но и с другой, задевает мысль, что она не знает меня: не знает меня, как человека и артиста больших сцен. Может быть, подослав ко мне эту девушку, Бог, таким образом, хотел сказать, что не все девушки являются моими поклонницами? А может быть она просто притворялась, что не знает? А сама внутри унимала пылкое желание обнять и спросить автограф? Ликовала, что разговаривает со мной? Глупости. Разве ее взгляд казался мне лживым? Лёжа в больничной койке, ожидая приход врача, я проматываю отрывки сегодняшней встречи с неизведанной девушкой, спасшей мне жизнь. На плечах девушки спокойно лежит снежно-белый медицинский халат. Она не пытается встревать в наш небольшой диалог с Анатолием Кирилловичем, лишь внимательно слушает, стоя немного позади, словно тихая мышка и просто ждёт. Юная незнакомка немного переступает с ноги на ногу и кусает изнутри щеку, понятное дело волнуясь. Возможно она не знает, что говорить и как себя вести рядом со мной? Но она всячески себя успокаивает и пытается от чего-то отвлечь. Может быть навязчивые мысли лезут в голову и не дают на чем-то сосредоточиться. Я не сильно ее разглядываю, потому что смотреть в упор некультурно, да и мне не хочется никак смущать эту незнакомку. Но даже при первом, броском взгляде, ее утонченная фигура отчётливо кидается в глаза, а одежда на ней сидит идеально и только подчеркивает каждый сантиметр. Шикарные, длинные, цвета вороного крыла волосы, слегка вьющиеся и немного растрёпанные из-за осеннего ветра, рассыпаются по хрупким плечам. Темные локоны изящно блестят и переливаются в солнечных лучах вечернего солнца, словно играясь с ее волосами. На протяжении всего нашего разговора незнакомка постоянно поправляет спадающие на лицо локоны, откидывает назад, или же убирает их за уши, а я не перестаю с интересом наблюдать, с какой грацией и лёгкостью она это делает. Бледные пальцы рук эта девушка все время скрещивает в замок, что придает ей деловой и серьезный вид для ее то возраста. И если судить по внешним данным, она выглядит на все семнадцать, но нередко я могу ошибаться с точностью возраста, так как много кто может выглядеть старше своих нынешних лет. Темные волосы придают ее лицу ещё более бледный вид. Это выглядит так, словно она плохо себя чувствует и прямо сейчас упадет в обморок. Вкус в одежде у нее своеобразный. Я могу ошибаться, опять же, но по-моему эта девушка из тех, кто предпочитает больше комфорт и удобство в первую очередь для себя. Красная рубашка в клеточку с закатанными рукавами, под ней самая, что есть обычная серая футболка, заправленная в черные штаны-карго с цепями, висящими по обеим сторонам, а на ногах зашнурованные черные женские берцы до колена и тоже с цепью на уровне пяток. Сперва я думаю, что она так нервничает, просто потому, что перед ней ее кумир, и что она очередная фанатка, которой хочется спросить мой автограф. Честно, я уже готов был его ей дать, как по привычной мне манере. Но после небольшого диалога про песню, играющую в ее наушнике, мы переходим на исполнителя, и тут я задумываюсь, что она, может быть, прикидывается. Но стоит мне взглянуть в ее холодные океанские глаза, я тут же убеждаюсь, что говорит эта девушка чистую правду. Она на самом деле не имеет понятия, что перед ней, и сидит тот самый SHAMAN, с перевязанной раной в груди, с небрежно лежащими волосами, и говорит о своей песне. Я слушаю и слышу, как она отзывается обо мне. И наверное, впервые, я чувствую себя комфортно рядом с незнакомым мне человеком, но виду не подаю. Мне просто уютно с ней сидеть и что-то обсуждать. Приятно от осознание того, что этот человек от меня ничего не требует и не просит, хотя, возможно, любая попросила бы, хотя бы получить мою роспись. И я могу признаться, что сам уже хочу дать ей свой автограф и сделать с ней фотку, но не хочу как-то настаивать и пугать. От этой девушки исходит невероятная энергия. Не могу объяснить даже самому себе, что в ней такого особенного, но от нее веет особой энергетикой, которая несомненно чем-то цепляет. Возможно её холодность и некая отстранённость вызывает интерес? Она не обещала точно прийти вновь, но и не сказала нет, ее ответ был непонятным, но интригующим. Хочется думать, что она ещё придет. Поэтому надеюсь, что при следующей нашей встречи смогу узнать её имя, если она позволит. Но все равно меня беспокоят мысли о том, что я даже никак не отблагодарил свою спасительницу. Никто не мог знать, что со мной было бы, если бы она не спасла меня вчера. Вероятно, это мог сделать кто-то другой, будь на ее месте, но нельзя точно утверждать. У меня есть одна идея, как я мог бы отблагодарить ее, но я не могу быть уверенным в этом на все сто процентов. Меня улыбает от мысли, что незнакомка прикинулась моей сестрой. Теперь у меня есть сестра, о которой даже я не знал, по сегодняшний день. Кстати о сестре… В палату входит главврач стационарной больницы и начинает проверять меня. После осмотра, я решаюсь поговорить с ним о той девушке, моей же сестре. — Анатолий Кириллович, вас не затруднит рассказать мне о той девушке, которая меня навещала сегодня? — Возможно мой вопрос звучит крайне странно, с чем я не могу не согласиться. Мне порядком неудобно что-то подобное задавать, но ни у кого другого про нее я разузнать не могу. Доктор загадочно улыбается моим словам, словно чего-то подобного ждал и все же отвечает: — О вашей сестре? — Его губы растягиваются в ухмылку. Совсем не насмешливую, скорей добродушную. — Разве вы не знаете ничего о своей собственной сестре? — продолжает смотреть, опустив немного очки на нос. — Или она вам вовсе не сестра? — ловко заключает он. Всё-таки он проницательный человек, который умеет попадать в цель. — Да, извините, — Я смущённо улыбаюсь, понимая всю абсурдность сложившейся ситуации и пытаюсь выкрутиться, чтобы не заложить свою спасительницу. — Я просто что-то совсем уже замотался, голова не соображает. — Я знал, что вы не брат и сестра ещё с самого начала, — преподносит он, не сводя с меня своего пронзающего взгляда. Этот взгляд мне говорит: «Не пытайся даже сделать из меня дурака, я все сам прекрасно видел». — Раз знали, почему ничего не сказали по этому поводу? — За мою службу и не такое случалось. Я не вижу ничего серьезного в том, что девушка растерялась и представилась вашей сестрой. Понятное дело, что она не совсем хорошо поступила, соврав мне, но это пустяк, знаете ли. Эта смелая леди, все то долгое время, пока мы осматривали и оказывали вам помощь, прождала в коридоре, чтобы узнать как ваше состояние, а могла запросто пойти домой. Думаю она до сих пор ещё немного не в себе и не совсем понимает, что сделала. — Она умница. Я действительно ей благодарен, что она не растерялась, ведь, если бы не она, неизвестно что бы со мной тогда было. Отчасти я могу предположить какого ей было и в то же время не могу. — Не могу не согласиться с вашими словами, Ярослав. Я правильно понимаю, вы хотите разузнать об этой девушке побольше? К сожалению, я и сам ничего о ней не знаю. — Просто даже элементарные вещи. Ведь я даже не знаю как ее зовут, не говоря уже про номер телефона, — Я стараюсь не терять надежды, что бы разузнать о ней побольше, хотя по сути ничего ведь и не знаю. — Насчёт имени я вам ничего преподнести не могу, а вот насчёт номера телефона, извините, нам не положено давать, — он делает небольшую паузу, — но вам, как заслуженному музыкальному артисту, сделаем исключение. В привычной форме соприкасаюсь ладонями в знак благодарности и чуть кланяюсь. Доктор записывает номер телефона незнакомки на бумажке и передает мне, перед этим как-то хитро усмехнувшись. Бумажка оказывается в моих руках. По этому номеру телефона я могу и сам вычислить ее имя, фамилию и адрес проживания. — Моя дочь просто обожает ваши песни и вас самого. — Спасибо, я тронут, — снова искренне улыбаюсь. — Как-то удалось побывать на одном из ваших сольных концертов, так она все это время не замолкла, практически, ни на минуту. Вы пели и она следом за вами, — Мужчина секунду молчит, а затем спрашивает: — Не могли бы вы дать автограф для моей дочки? — Конечно, — я широко улыбаюсь. Мне всегда приятно хоть немного радовать людей. И ещё приятнее осознавать, что то, что я делаю — не зря. Меня трогает то, что мое творчество не оставляет никого равнодушными — это самое главное. Будь то любовь, то ненависть, то, возможно некая зависть, то что у меня получается, а у них нет — я рад даже такому. Ведь я достаточно долгий промежуток времени шел к тому, что имею сейчас. Один процент — это голос, а все остальное — работать, работать и ещё раз работать. Знаю, по собственному опыту, что не с первого раза все будет получаться. Да, будут провалы, будут неудачи, не всегда все будет идти в гору и приносить удачу и положительный результат, но над этим надо и стоит работать. Продолжать работать, даже если потерпел неудачу. Да, сложно, особенно когда ты понимаешь, что то, что ты делаешь, не приносит абсолютно ничего, словно все это уходит в пустоту, в никуда, при этом ты не видишь никакой отдачи, и тебя ещё начинают отговаривать от этой затеи. «Брось, может быть попробуешь что-нибудь другое?» «Попробуй посвятить себя чему-нибудь другому» «Мне кажется это тебе ничего не даст, не трать время». «Если так идёт, значит это попросту не твое». И подобные комментарии, только сильнее заставляют сомневаться в себе и в своих силах, мысли начинают грызть тебя ещё больше, и ты действительно задумываешься о том, чтобы со всем покончить, но именно в этим трудные для себя моменты, надо все равно твердо верить и не сворачивать с выбранного пути. А потом тебе будут говорить, что никто в тебе и не сомневался, все в тебя верили и знали, что у тебя получится. Получается какой-то абсурд. За окном давно ночь, а я не могу уснуть и выбросить из мыслей ту завораживающую незнакомку. Не перестаю размышлять о том, какое имя она носит, и какое имя есть больше всего подходит? ***** POVАлина ωωω Созвонившись на оборотной дороге с лучшей подругой, узнаю, что она отпросилась с последней пары по семейным обстоятельствам: надо было чем-то помочь матери по работе. Она очень быстро проскользнула мимо меня, в тот раз, когда я разговаривала с Конэром: она нас видела, а я ее нет. После чего начинает расспрашивать меня насчёт этого самого парня, но вместо того, чтобы рассказывать все по телефону — приглашаю ее к себе домой. Мы давно не устраивали посиделки, а прошлую и того пришлось отменить из-за внезапных серьезных обстоятельств. — Давай лучше посидим у меня и всё обсудим? Ты давно у нас не была. Софа с мамой соскучились по тебе, давно не заходишь в гости. Устроим женский вечер, посмотрим какой-нибудь фильм, и я обязательно обо всем тебе расскажу. Как тебе такой план? Лицо обдувает холодный северный ветер, а черная плотная кожанка не пропускает воздуха, из-за чего мне становится немного жарко, поэтому чуть растегиваю вверх. Волосы, цвета темной, непроглядной ночи красиво летают из стороны в сторону. Осенний ветродуй треплет, спутывает их и закидывает на лицо с каждым разом всё больше. — Ты ещё спрашиваешь? Ну конечно я согласна, — весело и озорно говорит мне девушка в ухо. — Вот и договорились. Вечер дома проходит по обыденному распорядку. В этот раз я вместе с Розалией помогаем моей матери с ужином, болтаем на различные темы, и я успеваю паралельно думать о чем-то своем и постоянно отвлекаться. Мама же занимается Софи: ее нужно искупать, но маленькая проказница бегает от неё по дому в одних труселях и никак не хочет подчиняться. Шум родного дома приятно звучит для ушей. Практически с порога Роза начала устраивать расспросы: видимо этой девушке нестерпимо хочется всё разузнать, и она себя ели сдерживает. Мы наконец-то уходим в мою комнату: Розочка удобно устраивается на мягкой, просторной кровати, пока я сажусь за ноутбук, чтобы включить негромко музыку на фоне. И пока я вожусь с музыкой, эта девчушка не упускает возможности уже начать задавать мне вопросы. Сперва речь заходит про Конэра. Парня, который хотел со мной познакомиться после пары по литературе. Пересказываю весь наш разговор подруге, которая с нескрываемым интересом меня слушает, а после заключает, тяжело вздыхая: — Как обычно, другого я и не ждала от тебя. Ещё одного отшила, бедный парень, — Девушка лежит на кровати, лицом в мою сторону и что-то просматривает у себя в телефоне. На ней уже одета милая домашняя пижама с вишинками, нежно-розового цвета в виде короткой майки на бретельках и просторных штанов. На мне же красуется ночная сорочка до середины бедра с красными маленькими сердечками по всей нежно белой ткани, на тонких бретельках и с обхватом вокруг груди. — Не бедный. — Ну да, богатый, — игриво отчеканивает та. — Мне все равно, — с равнодушием произношу. — А он между прочим тот ещё красавчик. На вот, посмотри, — поворачивает ко мне экран с фотографией того парня. — Не, убери, не хочу даже смотреть, — недовольно хмурюсь. — А ты знала, что чаще всего, именно вот такие вот красавчики и оказываются уродами? — спрашиваю, показывая на этого темноволосого парня, а затем включаю какую-то музыку, которая популярна в настоящее время. — Ну не все же, — протяжно говорит Рози. — Все, — грубо отрезаю я, заходя на свою страницу ВКонтакте. Висит какая-то новая заявка в друзья. — Ты слишком жестока и категорична в этом плане, — Я даже затылком чувствую, как блондинка дует губки за моей спиной. — Хорошо, а что ты скажешь про того парня, к которому ты сегодня заходила после учебы? Как он тебе? — ловко переводит она тему на второго. На вопрос: «Как он тебе?», я уклоняюсь несколько секундным молчанием, а потом отвечаю лишь, что ничего необыкновенного в нем нет. — Я всего-то хотела узнать, как он себя чувствует и, что с ним случилось. Но также напоминаю себе каждую минуту, что в первую очередь, он парень, а это уже для меня «звоночек». В нем явно кроется что-то неизведанное. Не перестаю об этом думать. Он бросал в больнице на меня немного странные, многочисленные взгляды, но возможно мне просто все показалось. — Ага, ага, говори мне, — ехидно улыбается блондинка, сверля меня своими глазенками. — Перестань пилить меня глазами и выдумывать всякую ерунду, я просто его проведала. — Конечно, а завтра ещё проведать пойдешь? — Эта девушка наверное не оставит меня в покое сегодня, хотя я сама сказала, что обо всем расскажу. — Я же тебе сказала, — Мой голос по-прежнему излучает спокойствие. Я привыкла к ее расспросам, хоть иногда они и бывают назойливыми. — Да, да. Тебе просто интересно его самочувствие и, что с ним всё-таки произошло. — Вот именно. Другой причины туда идти у меня нет. — Ты уверенна? — Я уверена, — бросаю, немного повернувшись в ее сторону. — На все сто? — Перестань, боже, — Закатываю глаза на ее слова. — Чем вы занимались там? — А чем ещё можно заниматься в больнице? — вопросом на вопрос кидаю я. — Ладно, прости, куда-то меня не туда несёт. Но все же, о чем вы разговаривали? Я рассказываю ей, вспоминая наши сегодняшние разговоры в больничной палате: как парень хотел узнать мое имя, как не стал рассказывать, что с ним случилось в тот день, как спрашивал, приду ли я снова, как речь зашла про вторые половинки и про семью, и про то, что парень явно надеется увидеть меня вновь. На последних словах я немного запинаюсь, потому, что не до конца уверенна в произнесенном. — Так значит он хочет тебя увидеть ещё раз? — Эмоции на ее лице просто зашкаливают после моих слов. Она немного приоткрывает рот и широко улыбается, а глаза заговорчески сверкают. — Наверное, — я пожимаю в ответ плечами и начинаю поедать нижнюю губу. Дурная привычка. — Так, стоп, а ты что? — Резко переключается. — А что я? — недоумевающе глазею на нее со стула. Только и успеваю пилькать глазами на все ее слова. — Ты хочешь его увидеть? — допытывает меня девушка со своим самым серьезным видом на свете. — Не знаю. Я не обещала приходить, но и не говорила нет. Вообще это все звучит нехорошо. — Да что тут нехорошего? Ты хочешь его увидеть ещё раз? — Я ничего не могу тебе сказать. — Вот ты грёбаный рак, — возмущается блондинка, закатывая зелёные, кошачья глаза. — Никогда от тебя ничего не добьешься. Я коротко смеюсь, после чего наконец возвращаюсь к висящей в друзья заявке, открываю, и улыбка с моего лица резко сползает. — Ты чего так резко затихла? — замечает подружка, обращаясь ко мне. — Да ничего, — Мой тяжёлый вздох нельзя не услышать. — Что ты там такого увидела? — Светловолосая быстренько поднимается с теплой постели и моментально оказывается рядом со мной. — Ух ты, — Короткий смешок срывается с ее полненьких губ. Во входящих заявках висит Конэр Дроздов. — Не «ух ты», тут нет ничего смешного, — Теперь моя очередь возмущаться. — Он и тут решил меня достать, — раздражаюсь и все же открываю его профиль. — Да ладно тебе, ты видимо ему понравилась. — Ой, иди ты знаешь куда? — Мои психи кажутся до боли милыми, но так только со стороны. Много тысяч фотографий, много подписчиков и много добавленных друзей. В семейном положении стоит: в активном поиске. А в статусе закреплена надпись:«Я добьюсь всего, чего захочу». Мажор типо? — Ну-ка открой его фотки. Закатив в очередной раз недовольно глаза, я все же выполняю ее просьбу и открываю его фото. — Ну и что тебе в нём не нравится? — Ты знаешь, — все также наотрез произношу я. — Все, все, я поняла. Молчу. Она поднимает руки в знак помилования. — Если тебе так нравится этот парень, почему бы тебе самой с ним не замутить? — Во-первых, его интересуешь ты, а во-вторых, у меня уже есть свой любимый человек, — произносит девушка, тепло прижимая руку к груди, явно о нем вспоминая. ***** — Привет, — Увидев меня вновь в дверях на следующий день, Яр принимает сидящее положение и немного улыбается. — К тебе можно? — Привет, конечно, заходи. Проскальзываю и снова оказываюсь в белоснежной палате. На улице льет противный и несносный дождь, отчего теперь все кончики сырые, а сами волосы немного влажные и висят в виде маленьких сосулек. Так непривычно на самом деле, приходить к палату к незнакомому человеку, о котором ничего, кроме имени не знаешь. Может быть эта затея была дурацкой? В любом случае это только на время. — Это конечно банально, но я тебе тут принесла немного фруктов, — Чуть поднимаю белый пакет, что бы показать ему. — Спасибо, мне приятен этот жест, но, если честно, не стоило. Мило улыбаюсь на его слова. — Стоило, тебе нужны витамины. Не могла же я прийти с пустыми руками. — Спасибо, — Кончики его губ трогает очередная теплая, согревающая в эту прохладную погоду, улыбка. Аккуратно присаживаюсь на край кровати. — Извини, что в таком виде, там просто льет как из ведра. Погода сегодня явно разгулялась, ещё утром выглядывало солнышко, а сейчас… какой-то кошмар, — тараторю, вновь убирая влажные волосы за уши и открывая тем самым вид на лицо. — Все в порядке. Я тебя ждал, — произносит блондин, и я поднимаю на него свои глаза, тем самым попадая под власть злосчастного серого тумана. — Ты не сказала точного ответа, но вот ты здесь. — Да, я здесь, — повторяю медленно за ним. — Как твои дела, сестра? — издевательски сверкает глазами, а на губах играет озорная усмешка. — Я тебе не сестра, — напоминаю, усмехнувшись. — Не надо меня так больше называть. Разговоры на удивление идут своим чередом, так легко и непринужденно. Появляется некое ощущение, что он действительно мой брат, и мы давно друг друга знаем, но это лишь моё ощущение, не больше. Я рассказываю ему, как сегодня прошел мой учебный день на парах, как одногруппники разыгрывают преподавателя во время начало урока, а потом отвечают у доски за эту неудачную шутку. Воодушевленно лепечу ему о том, что около университета, где я учусь, есть одна небольшая уютная кафешка, в которой подают очень вкусный и изысканный кофе, из-за чего я и не питаюсь в столовой, а ещё зачем-то делюсь с ним мнением насчёт одного парня, который все хочет со мной познакомиться и не оставляет в покое. На секунду я задумываюсь о том, что мне стоит поменьше болтать, мало ли чего-нибудь лишнего ляпну, ведь я могу, невзначай. Но Яр со всей внимательностью, которая ему присуща, слушает мою, не унимающую болтовню, отчего мне кажется, что я несу фигню и не даю ему и слова вставить. — Извини, тебе наверное в тягость все это слушать, — Кончики моих губ нервно приподнимаются кверху. Но на мои слова парень лишь отрицательно мотает головой и произносит: — Нет, ты не подумай, я же сам просил тебя рассказать про свои дела. Мне тебя наоборот интересно слушать, — Искренность в его словах так и валится наружу. — Хорошо, тогда я спокойна. — Я так понимаю, тот парень, который все хочет с тобой познакомиться, ты его с одного френдзонишь? — Последние слова он говорит с запинкой и медленнее, чем другие. — Почему? — Тебе это точно интересно? — уточняю я, нервно ерзая на краю кровати и кусая изнутри щеку. — Стал бы я спрашивать, если бы мне было неинтересно? Он игриво клонит голову набок, отчего мне этот жест кажется немного смешноватым, но в то же время довольно милым. — Кто тебя знает, — Моя улыбка на губах живёт отдельно от меня, а брови легонько приподнимаются домиком. Я и вправду не знаю. Я не могу ему доверять, но все равно рассказываю какие-то мелочи. — Не доверяешь, — утверждает блондин, поджимая губы. — Как же я могу доверять тому, кого знаю всего ничего? — Хочешь узнать меня поближе? — Двузначность в его словах так и блещет, но надеюсь, что мне только так кажется. — Нет, это лишнее. Потом тебя выпишут, и я больше не буду приходить, останутся лишь мимолётные воспоминания. Иногда наши разговоры заходят в тупик, за которым следует небольшое молчание, пока один из нас не переводит тему на что-нибудь нейтральное. На третий день я снова прихожу к нему в палату, на этот раз зачем-то купив небольшой букет цветов по пути, проходя мимо цветочного магазина. — Та дам! — Закрыв лицо букетом тюльпанов, насыщенного красно-алого цвета, я захожу к нему в помещение. — Это что? — Не видя лица, но слыша весёлый тон, я могу понять, что он сегодня в хорошем расположении духа. — Это тебе, — признаюсь и опускаю небольшой букет, перенимая все внимание на свое лицо. — Мне казалось, что это мужская обязанность, дарить девушкам цветы. — Ну почему же… — Я прихожу поближе, и аккуратно ставлю на прикроватную тумбочку простую, стеклянную вазу, держащую все это время во второй руке, — нигде не написано, что девушкам самим запрещено дарить цветы. Просто обычно это делают мужчины. Пусть стоят, наполняют комнату своим цветущим ароматом и свежестью, — говоря все это, я с осторожностью пытаюсь установить небольшой букет тюльпанов. — Давай я помогу, — предлагает Яр свою помощь, уже начиная вставать с кровати. — Нет, нет, ты лежи, тебе нельзя напрягаться. Я уже все, — чуть тараторю, останавливая его. Сажусь на стул напротив и немного запахиваюсь халатом, словно закрываясь от чего-то. — Ты вынуждаешь меня на ответный жест, — ехидно усмехается парень. — Ничего не нужно. Мне просто захотелось тебя немного порадовать, ты итак тут сидишь в четырех стенах. А цветы помогут тебе быстрее пойти на поправку. Обмениваемся взаимными широкими улыбками. ***** В последнее время у нас напряжка по учебе. Подготовка к сессии, очередные зачёты, пересдачи и прочая студенческая суматоха, которая занимает кучу времени и сил. Домашки становится в разы больше, и пары высасывают из меня все жизненно необходимые сока, после чего возвращаюсь домой поздним вечером, гораздо позже, чем обычно, когда посещение пациентов в больнице давно закончилось. Ещё добавили консультации по тем или иным предметам, что является обязательным. Из-за этого подскока у меня не остаётся времени, чтобы проведывать Яра в больнице. Я конечно, могу запросто взять и прогулять какие-то пары, но не хочу жертвовать этим временем, ведь образование тоже важно. И лихорадочно бросаюсь между двух огней. В один из таких загруженных дней мне удается вырваться из цепких лап противной учебы и заглянуть к моему, так называемому «брату». По привычке уже захожу в больницу, залетая в объятия белых стен и всяческих запахов лечащих лекарств, которые моментально ударяют в нос. Накидываю на плечи, как обычно лёгкий медицинский халат и шагаю по уже знакомому коридору в сторону его палаты, где по бетонной, выложенной плитке отзываются эхом мои шаги. Сидевшая на посту медсестра, заприметив мою приближающуюся фигуру в врачебной форме, приподнимается со своего удобного места и обращается ко мне: — Девушка, а вы к кому? — останавливает меня ее строгий голос. Я оглядываюсь в сторону девушки и в непонятках останавливаюсь на месте. — Как обычно, в 16 палату, к брату, — спокойно и уверенно произношу, наблюдая за ее реакцией. Что может быть не так? Меня никогда ещё не останавливали. — К Дронову Ярославу? — уточняет молодая девушка, что-то просматривая для себя. На вид ей лет 20-25. — Да, — киваю. — Его нет там, — со спокойствием в голосе произносит та. Я начинаю хмурится, ничего не понимаю. — Как это «нет»? Где же он? — накрываю медсестру вопросами. — Его выписали уже, — все также спокойно проговаривает блондинка, уже не сводя с меня своих назойливых глаз. — Стойте, что? Когда? Куда? — Мне слабо верится в ее слова. — Ещё утром, девушка. А вы разве не знали? Вы же его сестра. — Да, но подождите, его же должны были выписать только завтра, — отвечаю и вспоминаю, как он говорил, что его скоро выпишут и по сути это должно было быть завтра. Видимо его самого толком не предупредили. — Но выписали сегодня утром. На день раньше. — Но почему? — не унимаюсь я. Мне хочется все выяснить. — Девушка, мне не велено знать, я всего лишь медсестра здесь. Мне не рассказывают подробностей. Сказали, что выписали того то и все. Спрашивайте у главврача, он в курсе, — И она опускает глаза куда-то перед собой, возвращаясь к своим делам и обязанностям. Утопая в своих многочисленных мыслях, поджимаю нижнюю губу, понимая, что у нее мне ничего выяснить не удастся, и молча выхожу из больницы, с душного помещения на свежий воздух. Уже на улице мысленно задаю себе вопросы: «И что дальше? Где он сейчас? Где мне его теперь искать?». Я сама не понимала для чего, но зачем-то хотелось его найти...