cigarettes out of window.

***

Д:...You mean you're actually going to kill me? (Ты говоришь, ты на самом деле собираешься убить меня?) на лице Достоевского появляется такая знакомая Николаю ухмылочка. все то же притворно-удивленное выражение лица, явно насмехающееся над ним. Н:..I mean just that. (Это я и имею в виду.) а вот Николаю не до улыбок. он понимает, что скоро все уже окончится. это - конец. конец той самой привязанности, которую он так ненавидит и желает избавиться. Д:..Well, go ahead. (Ну, так вперед.) пожимает плечами, смотря тому в глаза. он не удивлен. то ли уверен, что Николай остановится за момент до неизбежного, то ли уже принял свою судьбу и не собирается спорить. Н:I will do this my own way. (Я сделаю всё по-своему.) тишина повисает в ночном, прохладном воздухе. Д:You won't do it. You can't blow me up. You cannot because you love me. It takes a very brave and a very cold person to do that, Kolya, i don't think you can. Isn't that true? Isn't that why you're waiting? (..Но.. Ты этого не сделаешь. Ты не подорвёшь меня. Ты не сможешь, ведь ты слишком привязался ко мне. Надо быть очень смелым и очень холодным человеком, чтобы пойти на такие крайности, Коля, я не думаю, что ты сможешь. Не так ли? Не поэтому ли ты ждешь, тянешь время?) Достоевский умудряется выдавать длинные речи, несмотря на металлическую трубу, уже некоторые минуты назад проткнувшая его тело. Он хоть и понимает, что умрет в любом случае, но продолжает сомневаться, что смерть ему подарит человек, наиболее к нему привязанный. Ну не может такого быть. Н: That's not true! (Нет, неправда!) Д:Or is it that you want to watch your victim? You want my heart to constrict with agony, my hands to shake. You want me to plead for my life, so you could make a generous gesture and spare me. (А может, ты просто хочешь понаблюдать? Хочешь смотреть, как мое сердце бьётся в агонии, а руки трясутся. Хочешь, чтобы я просил, умолял тебя сохранить мне жизнь. А ты потом мог бы протянуть мне руку помощи в благодарном жесте и спасти меня.) вздох Д:Sorry, Kolya. I don't seem to be in the mood for prayers tonight. (Коленька, прости уж. Я сегодня не в настроении для молитв.) улыбается. глаза медленно начинают прикрываться, веки тяжелеют. боль в животе уже как будто и исчезает, все заслоняется какой-то черной стеной, зрение мутнеет и так хочется просто откинуться на сиденье, забывая обо всем. но вот уже слышится и звук заводящегося мотора. глаза Достоевского быстро открываются, в ужасе он смотрит на пилота, понимая, что его уже не остановить. смотрит на Николая будто в последний раз, без слов умоляя остановить вертолет или вытащить его. ну, давай же. ты смог бы вытащить меня отсюда. просто используй свою способность, Коленька, это же не так сложно. но уже поздно, вертолет поднимается в воздух, рулевое колесо поворачивается, направляя машину на стену ближайшей башни. не проходит и пяти секунд, как вертолет врезается в здание, переворачиваясь и падая на холодную землю. вот и бак с бензином прорезан, заливая пол. а вот и замыкание.. Николай стоит на месте, молча смотря на взрыв. когда дым рассеивается он лишь разворачивается и уходит, не говоря не слова. он не плачет, не кричит, не бежит к обломкам того, что было вертолетом, не пытается вытащить тело Федора из них. уходит. не оборачивается. и в его голове крутится лишь одна мысль. ...а может.. может, этого и не требовалось.