Успеть

24.12.1996 На вокзале было полно учеников: все они столпились на перроне, ожидая Хогвартс-экспресса, который домчит их домой на Рождественские каникулы. Погода здесь была солнечная, безветренная, отчего у студентов было очень хорошее настроение. Наконец, поезд остановился, ожидая детей. Гермиона последовала внутрь вслед за остальными учениками в компании Невилла Долгопупса и Полумны Лавгуд. Гарри, Рон и Джинни отправились в Нору через каминные сети, так как Дамблдор и Министерство Магии оберегали Поттера от возможных опасностей. Гермиона пообещала родителям, что составит им компанию на горнолыжном курорте. Вспомнив про свои обязанности старосты, гриффиндорка пожелала хороших каникул Невиллу и Луне, и отправилась в спецвагон для старост, чтобы в дальнейшем дежурить в поезде и охранять порядок. Нацепив свой значок и обговорив план дежурства с остальными, девушка двинулась в последний вагон. В этой части поезда, как оказалось, почти все купе были пустыми, скорее всего, не так много учеников отправились домой на каникулы. Зайдя в один из таких купе, чтобы убедиться, не спрятался ли кто-то под креслами или нет ли подозрительных вещей, Гермиона услышала неподалеку щелчок дверной ручки. Кто-то выходил из мужского туалета. В дверном проеме мелькнула платиновая голова и направилась дальше в противоположную сторону от уборной. Есть вероятность, что более удобного случая Гермионе не подвернется. Она хотела наконец разобраться, что за необъяснимые вещи происходят с Малфоем, почему он себя так начал вести по отношению к ней и что это, черт возьми, опять было в Трех метлах. Девушка, к своему неудовольствию, думала об этом днями напролет, мысли постоянно лезли ей в голову. И что самое страшное, при этих мыслях внутри Гермионы будто просыпались бабочки, которых так давно не было. Три дня назад, когда до Рона дошло, что сказал Малфой во время их ссоры, он потребовал объяснений от Гермионы. - Что это сейчас было, Гермиона? Что этот хорек себе позволяет? – чуть не взревел он. - Очевидно же, что он пошутил! Будто ты не знаешь Малфоя, ему бы лишь в очередной раз подколоть нас, - отмахнулась от него девушка. Месяц с лишним назад Уизли начал вести себя так, как не подобает вести себя друзьям. Он чаще стал делать Гермионе комплименты, касаться ее и показывать свою симпатию к ней. Гермиона же, которая тоже что-то чувствовала к нему в начале шестого курса, отвечала взаимностью. Но в последнее время она стала замечать, что в этом плане они с Роном не совсем подходят друг другу. Он не подходил тем стандартам романтичного партнера, что разжигал бы огонь внутри своей девушки, который запомнил бы такие мелочи, как, например, тот самый любимый десерт из детства, который хотела Гермиона. Да и она сама уже не испытывала тех ярких будоражащих чувств к Рональду, которые были три месяца назад. Она в этом окончательно убедилась после ответа Рона на свой вопрос. А в следующий миг она услышала правильный ответ. О нет, не от напротив сидящего парня, а от уже покидавшего паб слизеринца. От их врага. От того, от кого меньше всего этого ожидала. Когда-то. Но не теперь, когда он изменился и перестал проявлять к ней свою ненависть. Выбежав из купе, Гермиона догнала Малфоя, который даже не обратил внимания на посторонние звуки за спиной, и, схватив его за плечо, потянула за собой в очередное пустое купе. Блондин даже не оказал никаких попыток отбиться, вырваться из ее рук, а просто смиренно позволил затащить его в купе, где они теперь стояли один на один. Девушка закрыла за ними дверь. Повернувшись лицом к Малфою, она скрестила руки на груди и посмотрела на него. Он стоял в точно такой же позе, опершись на маленький столик, что был между креслами. Вид у него был такой, словно он ничуть не удивился тому, что сейчас происходит. Небрежные платиновые волосы украшали его, ничего не выказывающие ледяные глаза смотрели на Гермиону, а на губах стояла насмешливая улыбка. Малфой был выше Грейнджер на одну голову, очертания его мускулов были видны даже через плотный пиджак. Однако лицо его выражало интерес. На мгновение, Гермиона напряглась, но сразу же попыталась придать себе расслабленный вид. - Ты никуда отсюда не уйдешь, пока все мне не объяснишь, Малфой, - сказала она ему, перегородив собой дверь, не давая пути к отступлению. И прежде, чем он попытается прикинуться, будто не понимает о чем речь, прибавила: - Ты знаешь, какой чай я предпочитаю, знаешь, какими духами я пахну, смотришь на меня этим своим взглядом, ведешь себя так, будто не ты все пять лет меня оскорблял и обзывал меня грязнокровкой! Направленные на Драко глаза метали молнии, ее грудь вздымалась от нехватки воздуха, руки сжатые в кулаки дрожали, а рот был перекошен от гнева. Малфой хмыкнул и опустил голову. Он не знал, как сейчас поступить. Высказать ей всю правду, которая Грейнджер точно не понравится, которую, возможно, она в дальнейшем будет использовать против него или же промолчать и унести эту правду с собой в могилу. - Ты же в курсе, что я могу запросто наслать на тебя заклятие обездвиживания и уйти отсюда, оставив тебя здесь одну? – поднимая голову, серьезно проговорил он без намека на шутку. И снова Гермиона напряглась. - Ты этого не сделаешь. Ты ответишь на все мои вопросы и объяснишь мне все, как настоящий взрослый мужчина. За дверью послышались шаркающие шаги в сторону мужской уборной, но они не обратили на это внимания. Малфой, смирившись с ситуацией, выдохнул через нос и сделал шаг к Грейнджер. Он поднял подбородок, как любит делать она и посмотрел на нее сверху. - Умеешь ты давить, Грейнджер, - произнес он. Гермиона видела, как он с готовностью и серьезностью смотрит на нее. - Хочешь знать правду? Понять, почему я веду себя, как идиот? Потому что я влюбился в тебя. Вот и вся правда. Сердце Гермионы рухнуло вниз. Внутри нее все перевернулось. Она хоть и ожидала услышать что-то подобное, но не признание в чувствах. Думала услышать признание, что ее жестко разыгрывают, а может даже поспорили на нее… Она смотрела на Малфоя, на лице которого впервые одновременно проступили эмоции страха, грусти, стыда. Казалось бы, прошла вечность, пока Гермионе не пришлось пройти пять стадий принятия неизбежного. Отрицание. - Что?.. Но ведь это невозможно! Гнев. - Это неправда! Ты – тот, кто больше всех в этом мире меня ненавидит! Торг. Ты ведь шутишь, да?.. Это же просто розыгрыш? Ведь ты – Драко Малфой - чистокровный волшебник, а я – Гермиона Грейнджер – магглорожденная. Депрессия. - Неужели я и правда тебе нравлюсь?.. Принятие. - Подумать только… Я нравлюсь Драко Малфою… Драко стоял в метре от нее и не мог ничего поделать. Он сам не мог поверить, что попался на ее уловку и признался Грейнджер! Сейчас он наблюдал за ее истерикой, за тем, как она лихорадочно пытается думать и сыпет на него свои вопросы, скорее всего, задавая их себе. И он видел, что она не может в это поверить. Не может поверить в то, что ее заклятый враг умеет чувствовать, способен хоть кого-то любить, а предмет его любви – она сама. Да, магглорожденная всезнайка, гриффиндорка, подружка Поттера – Гермиона Грейнджер. - Ты хотела услышать правду, так получай, Грейнджер, - тихо произнес Драко. – А теперь дай пройти. Он шагнул к ней, так, что теперь между ними оставались какие-то жалкие двадцать сантиметров. Гермиона даже не пошевелилась, она по-прежнему смотрела в его ледяные глаза и жаждала еще больших объяснений. - Почему я? – спросила она у него тихим голосом, который трудно было расслышать. Но Драко расслышал. - Этим вопросом я сам задаюсь и по сей день, - улыбнулся он ей, но потом его лицо приняло серьезное выражение. Они дышали в такт друг другу, у обоих стучали сердца в такт друг другу… Между ними все так же было расстояние в одну ладонь. - Возможно потому, что ты – умнейшая ведьма нашего столетия, уверен, ты поддержишь любой разговор, с тобой интересно спорить. И ты очень красивая… знал бы я тогда, два года назад перед Святочным балом, какой я тебя увижу, какой красивой ты будешь в этом своем голубом платье – я бы не пришел туда, Грейнджер… Драко было очень больно признаваться, ведь он знал, что Грейнджер он нахер не всрался со своими чувствами, знал, что это невзаимно и больнее было от того, что она его по-прежнему ненавидит; что она предпочла бы и вовсе не слышать тех слов, что он ей сейчас сказал. Он не услышал от нее ни слова, она просто стояла неподвижно, будто парализованная, а на лице ее вселенская печаль. Слизеринец встал корпусом к боку замершей гриффиндорки, открыл дверь купе и без труда оттуда вышел. Он оставил ее одну переваривать эту внезапную информацию, так как больше не мог там находиться. Он не мог выдержать тишину, что там была. Не мог смотреть на ее лицо, глаза полные неверия и отрицания. Драко тяжело дышал, сердце в его груди рвалось наружу, вот-вот и он примется ругать себя за проявленную слабость, за то, что признался в своих чувствах Грейнджер. Да он скорее сбросился бы с астрономический башни, чем сделал это. Но он сделал. Дойдя до нужного вагона, где находились слизеринцы, Драко нашел глазами Блейза и Тео и направился к ним. Друзья подняли взгляды, уловив движение. - А мы тебя уже потеряли, думали идти искать тебя, - с облегчением признался Нотт. - Ну что ты, Тео, я уверен, Драко просто дрочил на одну гриффиндорку, поэтому и задержался, - сказал Забини. Но по нему было видно, что он ждет объяснений. - Я признался Грейнджер, - сухо произнес блондин и с обреченным видом сел на противоположное кресло.

***

«Потому что я влюбился в тебя». Эти слова набатом отдавались в ушах, не давая здраво мыслить. Малфой покинул купе, оставив Грейнджер в одиночестве, еще пять минут назад, но девушка так и стояла, осмысливая его слова. Что ж, теперь это многое объясняло. Наконец, Гермиона узнала причину его поведения. Но ей было сложно поверить в то, что именно в нее Малфой мог влюбиться. Как же громко звучит это слово… Влюбиться… Выйдя из оцепенения, девушка села на кресло, пытаясь успокоить свое сердце и утихомирить ураган мыслей в своей голове. Тишина давила на нее, вместе с обрушившейся реальностью. «Но ведь вы должны ненавидеть друг друга, Гермиона. В какой момент все перевернулось с ног на голову? Когда ты перестала чувствовать отвращение к Малфою, а он и вовсе предал свои принципы? В какой момент ты начала везде искать его платиновую голову глазами, думать о нем днями и ночами, стыдиться, что тебе бы хотелось слушать аромат его парфюма, при этом смотря в его глаза цвета океана?..» Вдох-выдох. - Так, ты просто будешь делать вид, будто ничего не произошло и забудешь обо всем, - приказала она самой себе. Но, когда поезд прибыл в Лондон и остановился на вокзале Кингс-Кросс, выходя из поезда, Гермиона и Драко встретились взглядами. Смотря на него, она почувствовала, как пошевелились бабочки в ее животе, а сердце сделало кульбит… И она поняла, что больше уже никогда не сможет делать вид, будто ничего не произошло, и уж точно не сможет игнорировать Драко Малфоя.