***
Казалось бы, ещё чуть-чуть - и Юнги перестанет прятаться в комнате, заинтересуется своим соседом больше обычного, как три недели назад на пороге вновь появилась та самая сука-реальность. Беспощадная, надо сказать. У неё невероятно отвратительное хобби – разбивать своим бессменным молотком те хрупкие мечты и чувства, зарождающиеся глубоко внутри. Она в очередной раз ударила им со всей силы, из-за чего Чимин стал тем самым осколочком, что непременно полетел бы в мусорное ведро за ненадобностью. А он всего-навсего вернулся домой пораньше, чтобы приготовить ужин и пригласить на него Юнги, нагло выдернув того из норы. Да, со свечами, да, с бутылкой хорошего вина. Повод ведь был! Чимин со своей командой, наконец, закончил разработку графического дизайна, которое утвердило их с Юнги главное начальство. Игра, над которой так долго корпел Мин, должна была подойти к своему логическому завершению. Оставались последние штрихи в виде подбивки презентации, коротких видеороликов, написание текста для заявления на конференции – сущие пустяки, в общем. Он даже не против был послушать о «как я заебался гриндить, ты бы знал, но та пушка – огонь» или «наш домагер – хуйло полнейшее, кто его вообще в данж взял?». Чимин давно выучил игровой сленг, – не зря работал в той же сфере, только в отделе дизайна, – потому без проблем понимал негодование и раздражение. Сам практически не играл, да и вообще в компании разработки игр оказался случайно, когда работу искал, зато вот Юнги этим горел. Стримы вёл периодически, когда программированием не был занят; просто проводил катки с друзьями. Ким Намджун, занимающийся написанием сюжета для игр, и Ким Сокджин из PR-отдела с радостью составляли ему компанию. Они не скрывали, что состоят в отношениях друг с другом. Чимин иногда присоединялся к ним для того, чтобы просто посмотреть. Сидел рядом тихонько, также недовольно шипел на тиммейтов, если те тупили. Паку нравилось наблюдать за взбудораженным Юнги, что от переполнивших его чувств, мог положить ему на коленку ладонь и сжать несильно. Случалось это не то, чтобы часто, ибо их жизненные часы и графики редко совпадали, зато всегда шумно и весело. И вот, будучи окрылённым, он впорхнул тогда в квартиру, совсем не ожидая увидеть нелицеприятное действо. Перед ним предстала картина, до того яркая, что захотелось зажмуриться и, развернувшись, непременно уйти. В коридоре стоял Юнги, прижимающий к себе за тонкую талию девушку, у которой волнистые волосы до пояса, красивые бёдра и покатые плечики. Хватило беглого взгляда, чтобы понять её привлекательность даже со спины. Мин целовал её осторожно, аккуратно, в то время, как у Чимина руки мелко задрожали, а сердце болезненно сжалось. Смотреть на это неприятно до скрежета зубов. – О, Чимин-а, – Юнги её мягко отстранил от себя и перевёл растерянный взгляд на Пака, – это… – Извини, что помешал, хён. Я сейчас уйду, – улыбнулся натянуто, перехватил поудобнее пакеты и молча вышел, не желая слушать никаких объяснений или оправданий. Благо разуться не успел. Пасмурный вечер плавно перетекал в ночь. Дорогие ботинки пачкались в грязи и лужах, оставленных дождём пару часов назад. На это было как-то всё равно. Пак шёл в одном направлении, не разглядывая улиц и указателей. Он не помнил, как добрался до своего лучшего друга, пребывая в слишком разбитом состоянии. Тэхён встретил его с крепкими объятиями и утешающими поглаживаниями по тёмным прямым волосам. В голове полная неразбериха. Возможно, Чимину было бы легче, предупреди его об этом заранее. Он бы понял, честно. Затолкал бы возникшую неприязнь к предполагаемой девушке Юнги и не оказался на этом илистом дне. По итогу, то вино было распито на троих. Пока Хосок, парень Тэхёна, возился с приготовлением ужина для них, Чимина прижимали к груди и пытались успокоить. Он же трясся весь, понимая, что симпатия давно переросла в нечто другое, более серьёзное чувство. Вслед за вином пошла припасённая бутылка соджу. Чуть позже они устроили танцы под музыку с телеканала, – Чон смог вытянуть их на импровизированный танцпол в зале, – горланили песни, совсем наплевав на соседей. Накопленный стресс сбрасывался с каждым взмахом руки и ноги. Они случайно столкнулись друг с другом, повалившись втроём на пол. Шипение прерывалось громким смехом. Уже сидя на диване, Тэхён зажёг купленные свечи, вырубив везде свет, притащил закуски и откопанный на полках шоколад. Чимина обнимали с двух сторон. Его поцеловали в макушку и следом захватили в плен щёки, оттягивая их в сторону. Рядом глупо захихикали. – Всё будет хорошо, Чимин-а, – Хосок сжал его ладонь и ободряюще улыбнулся. – Может, у него это несерьёзно было, тем более, по твоим словам, он никогда никого не приводил… – Не знаю, хён, но я так хочу чуточку больше его внимания, заинтересованности во мне, как в парне, – после выплеснувшихся эмоций говорить об этом стало намного легче. Слёзы не намеревались бежать от одного упоминания, хотя в груди по-прежнему неприятно саднило. – Ага, только одна маленькая проблемка: он геймер, а ты просто гей, – Тэхён хмыкнул, на что получил слабый подзатыльник от своего парня. – Ну что, я не прав разве? – Прав или не прав, но поддерживаешь и каламбуришь ты херово, – Пак рассмеялся, откидываясь на спинку дивана. Причина моих слёз Возвращайся домой, Чимин-а. Я жду. 22:10 Осталось так и не прочитанным.***
Что ж, Пак действительно оказался просто влюблённым геем. Вспоминая события трёхнедельной давности, он до сих пор бранил Намджуна, ныл Тэхёну, которому дай повод, тебя сразу «ласково» забуллят, и получал поддержку от Хосока. С Юнги поговорить нормально не удалось, отчего настроение не поднималось выше отметки «сойдёт» всё это время. По мимолётному разговору с Сокджином, у того прибавилось работы, из-за какого-то косяка новичка в их отделе. Чимину осточертело собственное плаксивое состояние, а вместе с тем и горечь, что оставалась на языке из-за недосказанных слов. Он уже подумывал съехать, как вдруг интерес со стороны соседа в разы вырос. Юнги не извинился, хотя и не обязан был, – собственные размышления сами подбивали подойти и выяснить их странные взаимоотношения, – но неожиданно начал действовать совсем по-другому. Теперь по утрам Чимина на столе встречал не только завтрак. Цветы. В стеклянной вазе всегда стоял букет ромашек, таких любимых Паком. Где Мин находил их в таком количестве – неизвестно, сейчас ведь ещё не сезон. Рядом лежала записка, не сразу попавшаяся на глаза. «С добрым утром, хорошего дня, удачи на работе!», – и маленький смайлик в уголке. Мило. Хотя, может, его влюблённость не такая безответная? Но та девушка… Утреннее солнце через толщу стекла пробиралось в кухню и нагревало воздух. Вокруг чистота, – Юнги явно успел прибраться перед тем, как уйти в компанию, – пахло благовониями, царил покой. Чай, как и недоеденный омлет, отставлен в сторону. Несмотря на подавленное настроение, Чимин улыбнулся, осторожно вытаскивая один цветок из общей кучки. Он покрутил его в руках, после чего сфотографировал и скинул в общий диалог с Тэхёном и Хосоком. Их чат «вы ахуели», – его название давно следовало сменить, – тут же оживился. Бульбуллер Кто-то в очередной раз разорился на цветочки? 7:15Не (гей)мер Ага. Красивые, правда?
7:16
Сокси Какая прелесть! Может, он так извиняется? 7:19 Бульбуллер Не прелестнее тебя, милый Чимин, сейчас наберу, погоди 7:20 – Ну и, успел уже погадать на «любит-не любит»? – Тэхён позвонил сразу. По зевающим звукам стало понятно, что тот проснулся относительно недавно. Чимин хмыкнул, отдёргивая пальцы от белого лепестка. Вот ещё чего. – Я кончил из-за Юнги, – не в бровь, а в глаз. О своей бурной фантазии он ему не рассказывал. – Чего, блять? – В том смысле, что он мне снится третью неделю подряд. Сегодня был самый горячий сон из всех, и я кончил наяву. Проснулся с рукой в трусах… – Так, замолчи! Вот ты молчал три недели, так и продолжал бы. Господи помилуй, за какие такие страдания я в друзья получил тебя? Это не тот соус к моей яичнице, что я хотел себе добавить, – ворчание Кима вызывало смешок. – Такой соус я предпочитаю получать вечером, в постели, в объятиях любимого. И вообще, дуй собираться на работу, а то опоздаешь ещё, – сбросил. Тэхён только собирался поднести вилку с нанизанной яичницей ко рту, как в кухню вошёл Хосок, сонно потирая глаза. На вопрос: «У нас остался ананасовый сок?» Ким уже не выдержал, и, отбрасывая в сторону столовый прибор, зашёлся в приступе смеха.***
В офисе, на рабочем столе, Чимина ждал стаканчик любимого горячего кофе и пирожное из ближайшей кофейни, а рядом лежал очередной букет, на сей раз с пионами. К гадалке не ходи, сразу понятно от кого, но Чимин дурочка показательно включил. Похлопал ресницами растерянно, да построил блестящие глазки, разыгрывая перед коллегами театр одного актёра. Даже мимо проходящий Намджун не упустил возможности поинтересоваться о тайном поклоннике или поклоннице. Однако было в его взгляде что-то такое, отчего не верилось в это напускное удивление, к тому же, хитрая улыбка Кима не давала покоя. Он явно знал то, о чём не ведал Чимин, и походил на коршуна, что кружил над своей жертвой и долго мариновал её, прежде чем съесть. Чёртов Ким Намджун. Весь день то тут, то там, его поджидали маленькие презентики, что попадали ему в руки от сотрудников компании. Когда к нему подошла Чхве Сумин, вручая небольшую коробочку клубники в шоколаде, перевязанную алой лентой, не выдержал. Завалил бедняжку вопросами, доводя до нервного тика. Надо отдать ей должное – она стойко пыталась скрыть, от кого же ей в руки досталось это угощение предназначенное для него. «Ладно! Это отдал мне Сынмин, которому передала Юнхи, а та забрала у Минхо, тот, наверное…». Список имён был бесконечным. Чимин умудрился потерять связующую нить на перечислении личностей, о существовании которых никогда не догадывался. У Сумин горели щёки, и дело было вовсе не в нанесённых румянах. Девушка стояла перед ним, явно смущённая, теребила в руках закрученный локон каштановых волос и постоянно отводила глаза, по виску текла капелька нервного пота. Сжалившись, Чимин поблагодарил её и отпустил. Сумин ушла, цокая своими каблучками по полу, желая поскорее скрыться за углом. Эхо её быстрых шагов повеселило. В конечном итоге, пришлось искать огромный пакет, чтобы сложить все полученные сладкие подарки, и после унести домой. Складывалось впечатление, будто ему желали приобрести кариес или сахарный диабет. Он был тем ещё сладкоежкой, но не настолько – съесть всё это в один присест просто нереально. Но и делиться с кем-то вообще не хотелось. Внутренняя жабка противно квакала: «Моё! Не отдам!». А кто он такой, чтобы ей сопротивляться? Естественно, ему не требовалось никаких доказательств, дабы сложить два и два. К каждому угощению прилагались записочки, и почерк никак не менялся. Юнги вовсе не пытался скрыть свою причастность, разве что придумал изощрённые пути доставки. Шестое чувство подсказывало, что замешан был никто иной, как мастер логики и главный сценарист выпускаемых компанией игр. Что-что, а квесты тот придумывать умел и любил. Тем более такие изъёбистые. Проклиная Намджуна в миллионный раз за последнее время, Чимин понадеялся на свои корни. Мама как-то говорила, что у них в роду была ведьма. Игра, которую вёл Юнги между ними, подначивала и раззадоривала. Можно было бы спуститься на этаж ниже, попав в царство «живых мертвецов», и выловить этого тихушника, дабы расставить все точки над «i». Слова, как и зубодробительное чувство, стремились выйти наружу, чтобы скинуть этот вес с души, и дать жить спокойно. Возможно, в другой квартире. Делясь своими мыслями с Тэхёном по телефону во время обеда, Пак содрогнулся. У айтишников он был лишь однажды. Лифт со зловещим «дзыньк» открывал свои двери в поистине пугающее место. Этаж разработчиков и тестировщиков действительно напоминал кладбище: большой тёмный коридор; вместо надгробий куча процессоров и мониторов; клацанье по мышкам и клавиатуре заменяло плач и причитания по усопшим. Склонившиеся над столом сотрудники походили на ходячие трупы - бледные, с мешками под глазами и выступающими венами на руках. Все, как на подбор. Неудивительно, что Юнги иногда буквально приползал домой, еле передвигая ногами и издавая мычащие звуки под нос. Чимин как-то наткнулся на него такого посреди ночи. Перепугался он знатно, оставив болезненный синяк на рёбрах. Отец, что отправил учиться самообороне в школьные годы, гордился бы им. Извиняться пришлось долго. Тэхён посоветовал немного подождать, хотя куда уж больше. Позвал вечером в бар, чтобы «простроить стратегию по окончательному завоеванию Мин Юнги». Ким обнадёжил словами: «Что-то тут не чисто, говорю тебе! Не может человек, состоящий в отношениях, так явно подкатывать через такое количество подарков. Выпьем, обмозгуем». Чимин подозревал, что кому-то просто захотелось напиться в конце недели, но отказывать другу не стал. Тем более, за него обещали заплатить, а кто не любит выпить за чужой счёт? Сокси Почему Тэхён весь день шутит про какой-то соус, который хочет отведать вечером? 15:40 Бульбуллер А ты у Чимина спроси. Он в этом знаток :)) 15:48Не (гей)мер Фу, Тэхён, заткнись
Я не виноват, что у меня такое богатое воображение 15:50
Бульбуллер Конечно не виноват За это мы благодарим твоего «тайного» воздыхателя Просыпаться с мокрыми трусами – откат в подростковый возраст! Молодишься, так сказать? 15:52Не (гей)мер А ты завидуешь моему способу?
Так у тебя там под боком свой донор кремпая
Попроси, может, и твоя яишенка станет вкусней
15:53
Сокси Погодите, вы о чём вообще 16:00 Фу, блять, вы двое отвратительны! Никаких соусов в мою смену, извращенцы! 16:06Не (гей)мер
)) 16:06
Бульбуллер )))) милый, дома поговорим))) 16:10 Бар встретил Чимина духотой, приглушённым светом и приятной музыкой. Людей, на удивление, было не так много. За дальним столиком в углу сидела сладкая парочка, что уже заждалась его. В этом заведении они бывали частенько. Демократичные цены, дружелюбный персонал и красивый интерьер, выполненный в минималистичном стиле, оставляли хорошее впечатление и желание вернуться в конце трудовой недели. Мягкое бордовое кресло приветливо встретило уставшую задницу, подстраиваясь под её форму. Пак с тихим стоном откинулся назад, буквально растекаясь по спинке. Перед ним поставили бокал пива. Благодарно улыбнувшись, Чимин отпил и облизнул пену с губ. Хосок похлопал его по плечу, а Тэхён сверкнул глазами, что при тёплом свете смотрелись несколько зловеще. По всей видимости, у друга появился план, о котором Чимин ещё успеет пожалеть, но для начала стоило все же выслушать.***
Юнги смотрел на себя в зеркало и не понимал, в какой момент спокойной жизни всё пошло наперекосяк. То ли с появлением семьи Кимов, что полгода назад настойчиво убеждали его и тем самым подкинули кота в мешке, то ли одиночество так стало добивать. Он не успел уловить момент, когда стал проникаться симпатией к Чимину. Возможно, это случилось с первого дня знакомства, когда его с первых минут очаровала стеснительная улыбка, или же в моменты совместного проживания? В период болезни? В любом случае, нежное чувство медленно расцветало в нём, тянулось ростками к маленькому домашнему солнышку, и стремилось раскрыться красивым цветком. – Он хороший парень, Юнги! – Намджун подсел к нему на диванчик, закинув ногу на ногу, и уставился на мычащего в ответ друга. – Ты же ищешь себе соседа? Вот, предложи Чимину. Ему вчера вечером написала хозяйка квартиры с прямым требованием съехать, так что парню срочно требуется новая квартира или комната. – Кому? – Юнги, летающий в своих мыслях, не сразу догнал смысл чужих слов. Он оторвал взгляд от пола и перевёл его на Кима. – Говорю же, Чимину. Пак Чимин. – Он махнул рукой в направлении молодого сотрудника, что стоял и болтал о чём-то с коллегой. – Он работает в отделе графического дизайна. Порядочный, спокойный, приветливый. Джин подтвердит, они неплохо общаются. Уверен, что лезть к тебе лишний раз не будет, хотя к тебе полезешь – сразу окажешься оплёванным саркастичными словечками, да матами на вашем айтишном языке. Но ты всё равно предложи ему, я уверен, что он согласится. – Ты-то откуда знаешь, что ему съехать надо? – подозрительный хмык. Уж он-то знал, какой Намджун любитель сплетен, оправдывающий себя: «Я не сплетни собираю, а истории! Мне, как сценаристу, интересно! Надо же из чего-то вдохновение черпать». В каждой бочке затычка, проще говоря. А следом выпитый бокал на дружеской встрече, упорство не только Намджуна, но и Сокджина. По окончанию всего процесса мозгоклюйства со стороны друзей, Юнги неловко стоял перед симпатичным парнем, чью красоту ни в коем случае нельзя отрицать, и протягивал руку смущённому Чимину. – Мин Юнги, отдел разработки и тестирования. Слышал, ты ищешь себе жильё? Спустя несколько месяцев, Юнги не только привык к новому соседу, но и в некотором роде привязался. С Чимином было легко и жутко комфортно. Тот не мусорил, всегда убирал за собой, делил поровну распределённые обязанности, и не лез, если Мин приходил домой задолбанным, уставшим или раздражённым. Внезапно проявленная забота и упорство не бесили, скорее, он нашёл свою тихую гавань в нескончаемо бушующем море под названием «жизнь». Во время совместно проведённых вечеров, когда те всё же случались, Чимин не зажимался. Становился чуть шумнее обычного, мог спокойно ответить сарказмом на сарказм, шутил невпопад, падал со стульев. Пак был в теме многих вещей, «свой в доску» – цитаты великих писак. Такое живое общение подкупало. В какое именно мгновение неподвижная прямая линия умудрилась съехать с дружеского круга и превратиться в кривую, отображающую стук безутешного сердцебиения – Мин не знал. Ему нравилось наблюдать за светло-карими глазами, что превращались в щёлочки из-за широкой улыбки; нравилось слышать искристый смех и мягкие интонации; нравилось невесомо касаться маленьких лапок, что пахли парфюмированным кремом с лавандой. Мин Юнги не романтик ни разу. Он даже на работе через силу исправлял коды отомэ-игры, которую ему навязали. Ворчал вечно, да кидался ботинками в Намджуна, что приходил с очередной идеей любовного поворота в сюжете – необходимо было поделиться. Юнги был далёк от этого и в личное время, проводимое дома за играми, предпочитал совсем другое направление: с закрученным сюжетом, детальной прорисовкой, сложной механикой. В такие игровые вселенные он всегда углублялся с восторгом, исследуя, каждый закуток, от того пропадал за компьютером чаще, чем видел свет Божий. Чимин ненамеренно стал одним из таких миров. Открывать для себя какие-то новые детали, черты характера или эмоции соседа, стало новым хобби Юнги. Со временем в привычку внезапно вошла опека над тем, чтобы Пак вставал нормально, без опозданий и спешки, иначе он становился нервным на весь день. У него из рук всё сыпалось, губы поджимались, а выражение лица было до того печальным, что каждый из коллектива хотел его приободрить. Была и такая ситуация: как то раз, проснувшись рано утром, Юнги понял, что в квартире до сих пор царило сонное царство не только по его вине. Стук в дверь в комнату соседа не дал никакого толку – он прекрасно знал, что не разбуди Чимина сейчас, тот обязательно проспит. Мин слышал, как уже было проигнорировано порядка десяти будильников, что не прекращали трезвонить каждые десять минут. Пак вернулся поздно и, видимо, хорошенько поддатым, но это не повод прогуливать работу. Получить выговор при таком раскладе на раз-два. Юнги вздохнул и зашёл в комнату. В нос ударил аромат полевых цветов, перегара и чего-то сладкого – адская смесь получилась. На разворошённой постели попой к верху лежал Чимин. Его телефон валялся на тумбочке рядом; вещи, в которых он вчера щеголял, помяты и скинуты на пол. Чимин бурчал что-то про себя, уткнувшись в подушку, натягивал одеяло по самые глаза, из-за чего торчала одна макушка. Отдёрнутые в стороны шторы никак не способствовали чужому пробуждению, проникающий в помещение свет умело игнорировался. В тот момент, когда в очередной раз затрезвонил телефон, настойчиво пытаясь поднять хозяина, Юнги ничего лучше не придумал, кроме как стащить с себя тапок и кинуть в распластавшееся тело. Элемент неожиданности, так сказать. – Эй, сонная пташка, просыпайся давай, – Мин стоял уже со вторым тапком в руке, прицеливаясь, – или все твои зёрнышки на завтрак съем я. Чимин завозился в своём укрытии, приподнял высунутую из-под одеяла голову и осмотрелся. В его глазах отслеживались ускользающие крупицы сна, что упорно пытались сопротивляться внешним воздействиям. Он вытащил руку, показал знак «стоп» и после начал рыскать по постели. Юнги уж подумал, что в него ответно кинут тапком, но Пак пошёл более оригинальным путём. Он провёл большим пальцем по подошве, словно водил по экрану мобильника, приложил к уху и хриплым голосом проговорил: – Алло, Юнги-хён, забери меня, пожалуйста, из клуба. Тут ко мне какой-то карлик пристаёт, – и повалился обратно на подушку, не убирая новёхонькую модель телефона, и совсем не важно, что это по-прежнему домашняя обувь. Возможно, в будущем технологии дойдут до высочайшего уровня – звонить можно будет из каждого утюга. – Йа! Пак Чимин, имей совесть! – Хён?... Очаровательное личико мгновенно вспыхнуло, губы попали под натиск зубов, и во взгляде проскочила смешинка. До него дошёл абсурд сложившейся ситуации. Секундное молчание прервалось заразительным икающим смехом. Чимин-таки запульнул в него многострадальный тапочек и откинулся обратно на подушки. Его плечи подрагивали от хихиканья. Злиться долго не получилось – сама собой напрашивалась широкая улыбка. Юнги, чувствуя растекающееся в груди тепло, покачал головой. Было бы замечательно, начинайся каждое утро подобным образом. Романтика не его конёк, но он бы, наверное, не прочь познать её азы. Чимин действительно бы позвонил ему среди ночи, дабы Мин смог его забрать из клуба? Вероятно, это глупо, но он сорвался бы за ним в ту же секунду.Некромант 99lvl Блять Я что, правда похож на карлика?
07:08
Сплетница 1.0 Ты не просто похож Быть злобным карликом – твой второй класс в РПГ После владыки над восставшими из ада в отделе, конечно 07:15Некромант 99lvl Иди нахуй
07:16
Сплетница 1.0 Ты меня прости, конечно, но Детородное органы карликов, ака владык ну никак не привлекают 07:17 То ли дело по-эльфийски красивый член Сокджина! 07:18 К сожалению, высокопарным красноречием Юнги никогда не отличался – проще показать, сделать, донести. Поэтому ему легче было привести накосячившего сотрудника из его отдела, поставить рядом с собой, и наглядно продемонстрировать, как исправить тот или иной проёб. Он не умел оказывать словесную поддержку, зато притащиться на другой конец города, чтобы побыть рядом, пусть и молча, – плёвое дело. Касаться кого-то тоже не особо любил, но в сложных эмоциональных моментах мог прижать к себе, да погладить по плечу, мол, всё будет в порядке. Не такое проходили, бывало хуже. Для многих он выглядел, как вечно недовольный старик, которому в душе уже далеко за пятьдесят. Однако в его действиях всегда заложена тайная глубина, что не каждому дано рассмотреть. Об этом знали Намджун и Сокджин. Об этом догадывался Чимин. Глубина становилась мелководьем, когда рядом показывался Пак. Те невидимые грани стирались, становясь гладкой, открытой поверхностью. Лишь лёгкая рябь появлялась, стоило Юнги невзначай дотронуться до него. Поначалу выглядело по-дружески, не вызывая никаких подозрений. Постепенно длительность прикосновений росла, а вместе с тем и желание проводить совместные вечера всё чаще. Тогда-то он понял, что пора с этим что-то делать. В тот день, три недели назад, когда мысленно была наброшена едва ли не пафосная речь о колыхнувших его спокойную жизнь чувствах, пошёл холодный мерзкий дождь. Машины на скорости рассекали образовавшиеся лужи, расплёскивая грязную воду на неосторожных прохожих. Юнги поблизости от дома встретил давнюю знакомую, оказавшуюся в числе таких неудачников. Они учились вместе в университете, неплохо ладили, даже как-то раз сошлись на поприще постельных тем. Для него не было ничего плохого в том, чтобы по старой памяти пригласить её к себе переждать непогоду до прихода Чимина. На другое он не намекал, вот только женское восприятие штука странная. Чонхи прочитала между строк, увидев там многообещающее продолжение, а не положенную пустоту. Юнги никак не ожидал, что та накинется на него с поцелуями. Злейший враг всего человечества, именуемый «Закон Подлости», сработал отменно, прям таки качественно. В самое неподходящее время. Он не успел как-либо объясниться, как входная дверь за сгорбленной спиной Чимина закрылась. На душе стало паршиво и тоскливо. Юнги понимал, что тот сегодня уже не вернётся. Чонхи лишь пискнула да извинилась, выскальзывая следом. Последующая череда навалившихся проблем на работе усугубляла положение. Они не контактировали в привычной для них манере - не пересекались по утрам и не слышали друг друга по вечерам. Юнги скучал ужасно, пропадая в компании, дабы успеть поднатаскать новичка и подтереть за ним оставленные следы огромной задницы в программировании. Релиз не за горами, уложиться необходимо в срок. Фоном наседало начальство, что совсем не помогало, а больше злило, заставляя срываться на всех, кто попадался под руку. Он по-прежнему не мастак в сладостных речах, да и Чимин вроде не являлся тем, кто любил ушами. Мин мог ошибаться, но попробовать расположить к себе через маленькие знаки внимания в виде подарков стоило. Вдруг у него получится выиграть себе немножко времени, чтобы излить свою душу на бумаге и преподнести её в красивом конверте? Юнги готов рискнуть и обратиться за помощью к великому и ужасному Намджуну, для лучшего эффекта в словосочетаниях и оборотах, и даже получить совет от Сокджина, с кучей усмешек напоследок.***
– То есть, ты предлагаешь вернуться домой, завалить его на любую горизонтальную плоскость и в самой любимой позе отыметь? – Чимин скептически посмотрел на друга, который, кажется, в своём безумстве переиграл Джинкс из ЛОЛ. По крайне мере, в его маленьком личном мире так точно. – Это, типа, мне должно помочь? – Если это всё, что ты услышал, то дерзай. Но я говорил про то, что ты можешь попробовать его возбудить, отчего-то мне кажется, – Тэхён отхлебнул пива и поставил кружку на стол, его язык чуть заплетался от количества выпитого, – что он будет совсем не против. Хотя, скорее, это он завалит тебя на любую, как ты говоришь, горизонтальную поверхность. – И что мне это даст? – Господи, Хосок-и, скажи ему! Я уже не выдерживаю отсутствие каких-либо мозгов у него. – Ким взвыл, облокачиваясь о плечо своего парня. – Неужели все мыслительные процессы сосредоточились над тем, как вы оба будете стонать? Говорю тебе заранее: будь тише, иначе соседи вызовут наряд. Навряд ли вам понравится оправдываться, что ты просто принимал член во всю длину, а не убивал кого-то. – Тэ говорит о том, что это поможет тебе точно понять, чувствует он к тебе что-то или нет, – Хосок хихикнул, прижимая к себе любимого за талию. – А ещё ты сможешь почувствовать немного власти, вывести на чистую воду, подразнить. В общем, Юнги окажется в твоих руках, и делай с ним, что хочешь. – Вот! Воот! Об этом я и говорю! – слюнявый поцелуй прилетел в небритую щёку Хосока. – Идиотский план. Причина моих слёз «Всякий раз, когда происходит встреча, обязательно следует расставание. Однако это расставание не обязательно должно длиться вечно. Будет ли расставание навсегда или просто на короткое время... Это зависит от вас». 20:22 Чёрт бы подрал этого геймера, говорящего цитатами из игр. Никаких сомнений, определённо взято из очередной РПГ. «Идеальный план», – шёпот прощающегося немногим позже Тэхёна до сих пор стоял в ушах. Хосок положительно кивал, впервые полностью соглашаясь с ним. Чимин ехал в такси, не прекращая думать об этом. Какая-то его часть отрицала, противилась, буквально верещала, что ничего из этого не выйдет. Другая – настойчиво клевала в темечко и требовала попробовать. Что он терял? Немногое. Всего-навсего комнату с приемлемой оплатой, о которой, кстати говоря, не напоминали последние месяца два, и близкое расположение к компании. В хорошую погоду он мог прогуляться неспешным шагом до работы, что являлось несомненным плюсом. Но меж тем на кону стояла хлипкая связь с Мином, приносившая радость в особо пасмурные дни. Друзей у него немного, поэтому утратить общение с Юнги из-за своих глупых чувств не хотелось. Хотя, если верить доводам Тэхёна, то после исполнения задуманного, всё наоборот должно наладиться. Червячок сомнения настойчиво прогрызал путь к сердцу, где затаилась надежда. Внутреннее противоборство разрывало. Подъезжая к дому, его вдруг охватила решимость, со всех сторон подбиваемая алкоголем. Ох, ну такая чудодейственная пара, честное слово. Судя по выкрикам из комнаты, Юнги сидел за компьютером и с кем-то активно ругался. Будучи в подвыпившем состоянии, заряженным уверенностью Хосока и неординарностью идеи Тэхёна, Пак послал далеко и надолго своё беспокойство с опасением. Во всей квартире темно, лишь полоска света виднелась из-под щели комнаты Мина. Чимин скинул с себя пальто, оставив его валяться на полу; наступил носком челси на пятку другого ботинка, снимая, повторил с другим точно также. Он знал, что оттягивал время, давая себе последнюю возможность отказаться от этой затеи, но нет. Отчаяние требовало перейти к серьёзным действиям. Быстрое мытьё рук, беглый взгляд в зеркало над раковиной – готов. Сейчас или никогда. Чимин тихонько приоткрыл дверь в чужую комнату. Увиденное ничуть его не удивило, скорее позабавило. Юнги сидел за своим компьютерным столом, с включенной по периметру комнаты фиолетовой подсветкой. Вся техника также переливалась разноцветными огоньками, от кулера в системном блоке до клавиатуры с мышью. На противоположной от стола стороне не застеленная кровать; тумбочка завалена какими-то обёртками и пустыми банками из-под энергетика; на полу разбросаны вещи. Бардак не убран, а значит, что никакого прямого эфира Мин не вёл – палиться перед камерой как-то не хотелось. Пак осторожно вошёл, стараясь не создавать лишнего шума. Юнги шипел, яростно клацая по кнопкам мыши, и вовсе не обращал никакого внимания на приближающегося Чимина. Стоило Паку осторожно дотронуться до плеча увлеченного игрой Мина, как тот дёрнулся и резко повернул голову, отчего раздался хруст шеи. Карие глаза, в которых отражался яркий свет монитора, округлились. В них застыл испуг, вызвавший ответную широкую улыбку на хитром лице. Прежде чем в воздухе повис вопрос, Чимин успел прикрыть рот Юнги ладонью и подставил к своим губам указательный палец другой руки. На призыв быть тише попытались отстраниться. – Будь тихим, ладно? Продолжай играть, – в негромком низком шёпоте – тягучая патока, заставляющая Юнги нервно сглотнуть. Из больших наушников доносился голос недовольного Намджуна, что явно потерял своего друга и требовал вернуться обратно. У них разгар прохождения данжа – открывался он раз в неделю, поэтому тут никак нельзя отвлекаться. Юнги успел позабыть об отправленном сообщении, увлёкшись прохождением. Подземелье оказалось сложным, от того азарт только рос. Из головы совсем вылетело, что он хотел серьёзно поговорить с Чимином, возможно, раскрыв свой карт-бланш в виде симпатии, а значит, им непременно стоило снова наладить общение. Да и игра помогла отвлечься от мрачных мыслей, подстрекающих сидеть, как на иголках или гвоздях. А он ведь не йог ни разу. Юнги неотрывно следил за плавными действиями, не сопротивлялся, пока на него надевали наушники. Ему кивком указали продолжить и ответить, наконец, Намджуну. Залезть под стол не составило никакого труда. Чимин удобно расположился между ног, облачённых в лёгкую ткань домашних шорт. Он пробежался кончиками пальцев от голени до внутренней стороны бёдер, проникая под одежду, из-за чего сверху раздался шумный выдох. Усмешка вырвалась сама собой. Юнги заметно напрягся, когда прикосновения стали более настойчивыми и к ним прибавилось горячее дыхание. Чимин мог почувствовать губами появившиеся мурашки на коже, в чём отказывать себе не стал. Едва ощутимый поцелуй на правой коленке, затем – на левой. Широкая мозолистая ладонь легла на его макушку в попытке отвести от себя. Не тут-то было. Пак не раз представлял, как от его ласк будут млеть и просить ещё. Хоть он и предпочитал позицию «принимающего», но в плане прелюдий главенство должно было быть у него. Потому сейчас он тянулся к бёдрам Юнги, медленно поглаживая; поднимался выше к резинке шорт и спускался обратно. Кожа, ни разу не тронутая загаром, манила оставить след. Если до этого им руководил выпитый алкоголь, то сейчас нестерпимое желание дорвавшегося до лакомого кусочка человека. Он видел, как прерывисто начала вздыматься чужая грудь; слышал шипение и маты, посылаемые за кривую игру команде. Хотя те, в самом деле, предназначались именно для него, догадаться об этом не трудно. Они столкнулись взглядами, когда Юнги посмотрел вниз и прошептал: «Что ты творишь?». Чимин лишь прошёлся языком по пухлой нижней губе, видя, какими осоловелыми становятся глаза напротив. Наконец-то на илистое дно погружались вместе с ним. Под рукой стало отчётливее ощущаться чужое возбуждение. Чимин потянулся к нему, – Юнги чуть отъехал назад на своём кресле, – и провёл носом, после чего прижался щекой, потёрся ей и застыл ненадолго. – Дайте пять сек передышки, – Юнги отключил микрофон и стащил наушники на шею, не слушая ответы сокомандников. Мягко обхватив точёный подбородок Чимина, он повернул его голову к себе. – Ну и чего остановился? Раз начал, то заканчивай. – Не продолжу, пока ты не вернёшься к игре, – дерзкая улыбка выбивала из колеи. Мин прижал большой палец к плюшевой губе, – он даже представить не мог, насколько та может быть мягкой, – оттянул её вниз. Пак выглядел до безобразия правильно между его ног. Гулко втянув носом воздух, Юнги сильнее надавил на неё и почувствовал, как его только что облизнули. Блять. – Так и будем пялиться друг на друга или займёмся делом, хён? – Хочешь сорвать мне прохождение? – Хочу услышать, как ты будешь пытаться не стонать в голос, чтобы не спалиться перед всеми. – Сучёныш, – ноги раздвинулись чуть шире для удобства, а вместе с тем возросла страсть. – Посмотрим, как ты умеешь работать своим ротиком не только на словах, – своеобразный вызов им обоим. – Так ли ты хорош, как Джон Мартсон, чтобы объездить новую лошадку? Юнги практически сразу пожалел о брошенных словах. Как только он вернулся к разговору с ребятами, Чимин больше не стал медлить. Проник под каёмку белья, освобождая достаточно большой член из «оков», и на пробу прошёлся по всей длине короткими поцелуями, подул, обдав опаляющим дыханием. Юнги вздрогнул и приподнялся, чтобы ему помогли стянуть шорты с боксёрами до щиколоток. «Проиграю», – констатация факта, не требующая никаких подтверждений. Мобы в игре окружили их команду со всех сторон, загоняя в ловушку, но не это беспокоило его в данный момент. Он сам угодил в капкан, профессионально расставленный Чимином. Пак старался: обводил кончиком языка каждую взбухшую венку, поглаживал уздечку и уретру, оставлял очередь из поцелуев по всей длине и попеременно брал в рот яички, уделяя внимание мошонке. Он обхватил ладонью основание члена, слыша тихий ответный скулёж, а следом обеспокоенный вопрос от Сокджина: «Юнги, ты в порядке?». Удивительно, как мышь ещё не треснула от таких агрессивных быстрых нажатий. Чимин, хихикая, приподнял чужую футболку и огладил подтянутый низ живота. Он чуть привстал, – ноги уже затекли от одного положения, – перенося свой вес больше на колени, где наверняка останутся покраснения с синяками. Если бы это увидел Тэхён, то без ехидства бы не обошлось: «Так старательно полы намывал, хозяюшка?». Юнги тем временем терпел, иногда прикладывая ладонь ко рту, чтобы прикусить её ребро. Чимин игрался с ним, пока он сам пытался не стать бесполезным для своей команды. Дабы хоть как-то отвлечься, Мин старался больше вникать в происходящее на мониторе. Их хилер не успевал кидать дебафы, а добытые по́том и трудом артефакты срабатывали через раз. Раньше он бы взбесился из-за лагов, появившихся с последним обновлением; покрыл бы матом лезущего вперёд Намджуна, который всего лишь должен выступать в роли поддержки. Отбился бы… Этих «бы» так много, что не пересчитать даже. Каждый из команды посчитал нужным поинтересоваться его состоянием, потому что пугающая молчаливость разилась с его обычным поведением. Долгое отсутствие матов напрягало. А Юнги же попросту боялся говорить. Ему казалось, раскрой он рот, то все тут же всё поймут. На большинство из них, конечно, плевать, а вот выслушивать похабные подколы от семейки Ким на работе не хотелось. Зная их, те не закончатся и через год. Однако он не робот и не бесчувственный зомби, коим его считало окружение. Сдерживать себя становилось всё сложней. – Ты там помираешь, что ли? – насмешка в голосе Намджуна раздражала. – Да, бля-а-ать, – дёрнувшись, Юнги поджал пальцы на ногах, когда Чимин вобрал член полностью и начал издавать хлюпающие звуки, надавливая на его бёдра,– такими темпами… Я реально… Помру. – Говорилось очень тяжело. Пак будто выжидал подобной реакции, от того задвигал головой быстрее. – Скажи честно, ты в своём склепе мутировал, поэтому скрываешься ото всех? У тебя появилась третья рука, и ты теперь параллельно дрочишь? – одновременный смех всей пати заставил поморщиться. – Не думал, что тебя настолько возбуждают пиксели. Мне казалось, что ты возбуждаешься на Чи… – Заткнись, – рык. Чимин ощутил во рту вкус солоноватого предэякулята. Уткнулся носом в короткие жёсткие волоски паха, беря так глубоко, насколько позволял рефлекс, сжимая основание. Мокро и грязно. Дышать при таком раскладе сложно, потому он выпустил член чуть ли не сразу. От покрасневшей головки к губам тянулась ниточка слюны. Юнги бросил взгляд вниз и потерялся. Внутри всё моментально забурлило, поднялось и подступило к горлу из-за открывшегося вида перед ним. Чужие губы распухли, будто в них вкачали ботокс; щёки сильно разрумянились; в потемневших глазах ясно виднелся похотливый огонёк. Юнги не выдержал, отлипая от клавиатуры, и нагнулся вниз – неимоверно захотелось запечатлеть этот момент в своей памяти навсегда. Слабое прикосновение грозилось перерасти в жадный, голодный поцелуй. – Не смей, – Чимин прошипел, хватаясь за воротник футболки и притягивая ближе к себе, противореча своим же словам. – Вернись к этой грёбанной игре. Ты отсюда не встанешь, пока не кончишь. Приказной тон, сопротивляться которому невозможно. Юнги послушно подключился обратно, на что Чимин похлопал его по бедру, выказав своё одобрение. Он вновь насаживался ртом наполовину длины с донельзя довольным видом, втягивал щёки, уделял внимание головке и мычал, отчего посылаемая вибрация заставляла Юнги непроизвольно дергаться. Пак шумно дышал, когда ненадолго отстранялся, и любовно причмокивал. Выглядело так, будто он нашёл ту единственную конфету, что осталась у него в заначке. Мин неразборчиво прошипел. Хотелось толкнуться глубже, почувствовать узость горячего горла, но вместо этого он лишь потянулся вниз ладонью и сжал отросшие тёмные волосы у корней. Надолго его не хватило. Чимин будто назло заскользил ртом живее, помогая себе рукой. Пошлые звуки заполонили пространство комнаты, звоном застревая в ушах. Не факт, что этого не слышали по ту сторону экрана. Было одновременно стыдно и хорошо. Юнги кончил с громким, протяжным стоном. Не успел среагировать, чтобы оттолкнуть от себя, однако, никакой претензии за этим не последовало. Чимин, почувствовав, как по стенкам глотки стекает вязкая сперма, провёл несколько раз ладонью по всей длине. Копившееся напряжение внизу живота Юнги разом спало, а по всему организму распространилось долгожданное умиротворение. «Проиграл», – ни капли удивления. «Дальше без меня», – уже было сказано вслух. Подземелье не пройдено и цель не достигнута, но оно сейчас и не волновало. Больше беспокоил вид распластавшегося на его кровати Чимина, что умудрился незаметно вылезти из-под стола. Наушники сброшены, компьютер продолжает мерно гудеть. Вещи, так и болтающиеся на уровне щиколоток, полетели в угол спальни, следом – футболка. Юнги никогда не стеснялся своей наготы. Он вальяжной походкой направился к кровати, навис сверху, оглядывая не двигающегося Чимина. У него топорщилась ширинка брюк, белая рубашка вся измялась и лёгкий макияж в уголках глаз поплыл. Вот только он не жалел ни разу, выглядя до того счастливым, что всё становилось неважным. Красивый до безумия. Юнги коленом развёл чужие стройные ноги, упёрся руками по сторонам от головы. Взбудораженная недавно похоть отчетливо ощущалась между их телами каждым натянутым до предела нервом. – Ты же не думаешь, что сможешь остаться безнаказанным после такой выходки? – хрип пробирал до самых косточек. Вот только хищник, вышедший на охоту, ничуть не пугал свою жертву. – Нам обязательно стоит поговорить, но, – Юнги сжал бедро, опасно подбираясь к паху, – я несколько не настроен для разговоров сейчас. – А для чего настроен? – бесстрашие и наглость, проступающие в сладком высоком голосе, раззадоривали. Жертва желала быть съеденной. – Узнаешь. Настырный и напористый поцелуй ничуть не уступал грубым поглаживаниям. У обоих внутри поднялась волна тактильного голода. Чимин цеплялся за плечи, соскальзывал на лопатки и прижимал к себе ближе. Даже минимальное расстояние вызывало в нём жгучее раздражение. Некогда мягкая ткань рубашки сейчас казалась грубой, неприятной, от того не терпелось её снять. Юнги, будто почувствовав это, резко дергал пуговицу за пуговицей. Последние вообще оторвались, не выдержав такого напора. Долгожданный вид на оголённую грудь и обрывистый выдох в ответ. Он и раньше видел Чимина полуголым, но никогда не имел возможности дотронуться до него. Самое настоящее преступление. Извращения понеслись галопом. Юнги торопливо избавлялся от чужой одежды. У него ладони горели и подрагивали от желания, что росло с каждым открывшимся участком кожи. Перед глазами изящные изгибы тела, ареолы возбуждённых сосков, блядская дорожка от пупка к паху – приходилось учиться дышать заново. Татуировка на рёбрах тоже не осталась без внимания. Мин очертил её контур носом и оттянул зубами тонкую кожу, оставив первый засос. Чимин ластился котом, вздыхал томно от каждого прикосновения, едва ли не мурчал. Вожделение давило на плечи обоих, заставляя прилипнуть друг к другу так, что уже не чувствуешь, где собственное тело, а где – чужое. Сплелись, сцепились, задохнулись. Пак был похож на пластилин – податливый материал, что отзывался на каждый жест. Юнги рокотал, сцеловывая бисерины пота на висках; толкался своим возбуждением, – у него член снова стоял так крепко, будто не он кончил минут десять назад, – в бедро и сам же не давал перейти к более активным действиям. Садизм с мазохизмом в одном флаконе. Чимин под ним умоляюще хныкал, ёрзал на месте из-за укусов по всей груди. Неожиданный грубый шлепок по ягодице заставил прогнуться в спине и крупно задрожать, а член дернуться. Следом прозвучал высокий стон. – Так наш сладкий Чимин-и любит, когда его шлёпают, – Юнги приподнялся, ухмыляясь. Под ним раскрасневшийся Пак, у которого в глазах стыд читался из-за своей реакции, и влага проступила в уголках пушистых ресниц. – Такой хорошенький мальчик хочет, чтобы с ним обращались пожёстче? Нравится, когда над тобой доминируют? Ты такая двуличная детка. Никогда бы не подумал. – Не правда! – Чимин отвернулся и прикрыл лицо руками. – Кого ты пытаешься обмануть, Чимин-а? – выдох прямо в ухо. Хрипящий низкий шёпот вызвал мурашки на задней стороне шеи, волосы на затылке встали дыбом. – Спорим, что тебе бы понравилось быть обездвиженным? Ты был таким самоуверенным, когда отсасывал у меня, а сейчас плывёшь только от одного представления, как бы я связывал тебя, верно? – Пожалуйста, замолчи…– Никаких сил, чтобы начать всё отрицать, у Чимина не было. Он действительно в ту же секунду представил, как его связывает Юнги и ставит перед собой на колени. От этой фантазии его вновь подкинуло на постели. Юнги убрал ладошки от смущённого лица и втянул Чимина в поцелуй. Его язык ворвался глубоко в рот, хорошенько вылизывая, цепляясь за острые клыки, играясь с чужим языком и доминируя. Он оторвался от опухших блестящих губ, ткнулся носом в пульсирующую венку на шее. Чимин привычно пах сандалом, однако сейчас в аромате слышались нотки того сумасшествия, что происходило между ними – острая пряность заполонила собой всё. Юнги перевернул парня на живот, подсунув подушку для удобства. Ладони с щемящей нежностью прошлись вдоль позвоночника, ощущая шероховатость контура фаз луны; большие пальцы надавили на ямочки на пояснице. Поцелуй Венеры и благословление самой Афродиты – божественные дары двух разных Богинь создали самое настоящее произведение искусства. Из верхнего шкафчика прикроватной тумбочки на матрас полетели презерватив и смазка. Юнги с силой опустил ладонь на аппетитную ягодицу – получилось очень громко – и оттянул её в сторону. Со второй половинкой повторил точно также. Чудовищно восприимчивый Чимин всхлипнул, приподнял задницу повыше, на что послышался одобрительный хмык. Над ним явно издевались: Мин продолжал мять упругое тело, слабо щипал и оставлял несильные удары. После шестого шлепка, – Чимин считал, – терпеть дольше не было сил. Ноющий член, что тёрся о наволочку подушки и оставлял разводы предэякулята, требовал срочной разрядки. Пак повернул голову, чтобы попросить остановиться и трахнуть его уже, как положено, но просьба так и не слетела с губ. Тёмный взгляд приковывал. Зрачки заполонили радужку, отчего глаза казались совсем чёрными. Юнги с особым удовольствием следил, как под его ладонями краснела чувствительная кожа; как появлялись очертания ладоней на половинках чужой задницы. В его голове крутилась мысль, похожая на зуд, – предполагаемая узость Чимина подначивала поскорее войти на всю длину до оглушительного шлепка яиц. Юнги перевел взгляд на просящее выражение лица лежащего под ним парня. У обоих ехала крыша от удушающего желания. – Ты выглядишь таким нуждающимся, – вырвавшийся сип вернул в реальность происходящего. Пак хотел возразить, что он не один такой, но тесно прижавшийся к его анусу член повлёк за собой лишь долгий стон. – Куколка, что желает быть оттраханной. Видел бы ты себя со стороны: все твои порочные мысли так чётко читаются в глазах. – Мин нагнулся, выдыхая в приоткрытый рот. – Как хорошо, что я хочу того же. У меня крыша едет от мысли, как ты будешь сжиматься вокруг моего члена, крошка. Юнги оставил засос на чужом загривке, помечая, как капризную сучку, у которой теперь имелся хозяин. Видное место, что не скрыть воротником ни одной из любимых рубашек. Чимин словно находился в экстазе, блаженно прикрывая глаза. Когда к его входу подставили палец, щедро покрытый смазкой, он с готовностью принял его и подался назад, насаживаясь самостоятельно. Никакого дискомфорта это не вызвало. Юнги расцеловывал плечи и острые лопатки, пока неторопливо скользил, сгибая фаланги, и мягко оглаживал внутренние стенки. Постепенно пальцы добавлялись, а Чимину становилось мало – привык. Ему хотелось больше, быстрее, с точностью попадания по простате. Однако его намеренно удерживали, крепко сжав хрупкую талию. Смазка дополнительно полилась на промежность между ягодиц. Пак слышал, как та пошло хлюпала от каждого движения рукой; его жалобные всхлипы тесно переплетались с ответным нетерпеливым порыкиванием. Посчитав, что мышцы достаточно растянуты, Юнги натянул презерватив на член и подставил головку к сжимающемуся входу. Чимин сжимал потными ладонями простынь и тихо скулил, плотно сомкнув губы. Ему жарко; сердце заходилось в бешеном темпе, и дыхание отказывалось приходить в норму. В него входили не спеша, давая возможность привыкнуть к размеру. Первые толчки размеренные, приносящие лишь тягучее наслаждение. Юнги схватил чужие запястья обеих рук и завёл за спину, фиксируя на месте. Оказавшись обездвиженным, Чимин уткнулся лбом в матрас, изнывая от медленного темпа. Его соски тёрлись о простынь, из-за чего к общему состоянию сумасшествия добавлялось острое болезненное ощущение. Та властность, что исходила от разгорячённого Юнги, бешеной пульсацией проходилась по позвонкам до самой макушки. Честно, Пак уже хотел кончить лишь от этого ощущения. Неожиданная пустота внутри вынудила Чимина широко раскрыть глаза. Его ловко перевернули на спину, оставив подушку под поясницей, и резко вошли вновь. Стрела удовольствия заново пронзила тело – он выгнулся навстречу толчкам, открывая широко рот. Мин начал дразниться, глядя на это: он то покидал его нутро, то снова входил на всю длину одним широким движением таза. У обоих перед глазами расплывчатые, смазанные образы друг друга. Юнги, нагнувшись, дотянулся до подбородка и урвал парочку мягких поцелуев. Заведённая до предела страсть услужливо подбиралась к паху Чимина, надавливала своими пальчиками, отчего член начал сочиться только сильней. – Не так быстро, детка, – перехватив потянувшуюся к возбуждению руку, Юнги отвёл её в сторону, – мы не играем по таким правилам. – Хён… Пожалуйста. Не мучай. – Как жаль, Чимин-и, именно это мне и нравится делать, – большая ладонь легла на изящную шею, слегка сжала и придавила к матрасу, отчего дыхание Пака стало частым, коротким. Мин сделал несколько рывков, не меняя положения. – Ты такой хрупкий в моих руках. – Хён, – во взгляде застыла немая мольба, смешанная с плохо прикрытой ненасытностью. Маленькая чертовка строила из себя святошу, пока сама упивалась распутством и алчностью прикосновений. – Прошу, хён, – очередной хрип. Зарычав, Юнги закинул на своё плечо правую лодыжку Чимина и поменял угол вхождения. Он оказался таким слабым перед просящим Паком, что только на первый взгляд был олицетворением невинности, на самом деле являясь воплощением настоящего искушения, устоять перед которым невозможно. Движения стали остервенелыми, рваными. Юнги вдалбливал Чимина в кровать, что прогибалась под весом обоих, скрипела и ходила ходуном. Не ровен час, она развалится под ними. От более чётких попаданий по простате, Пак хватался за чужие напряжённые предплечья, оставлял маленькие следы-полумесяцы от ногтей и скулил. Его сознание уплывало куда-то далеко, пока тело утопало в блаженстве разврата. Находясь в пограничном состоянии, он стиснул член внутри себя, когда почувствовал самый ощутимый толчок. Чимин не сдерживался; его голос разносился по всей комнате, отражаясь от стен. Юнги крыло от того, какими высокими были ноты, что тот брал в порыве страсти. Нежный певческий тенор превратился в хрип. Сорвал-таки. Последние фрикции уже с чуть большим интервалом. Юнги позволил обхватить свою талию ногами; навалился на тело под собой и начал шептать сладостные слова, что откликались в сердце Чимина. На его острые ключицы посыпался град поцелуев-укусов, вводящих в эйфорию. Мысль о том, что отметины не сойдут даже к началу следующей недели, не пугала вовсе. Стало как-то всё равно. Он готов стерпеть все насмешки или шутки, что непременно полетят от коллег, главное – ему нравилось происходящее сейчас. Кожа огнём горела от каждого касания. Чимин извивался и медленно подходил к черте. Оргазм охватил обоих не сразу. Первым кончил в презерватив Юнги, – второй оргазм ощущался ярче, чем предыдущий, – однако останавливаться не спешил. Подхватил Чимина поудобнее за талию, прижимая к себе, и продолжил размашисто двигать бёдрами. Щедрая ласка руки по органу, которой он одарил парня следом, побуждала того распадаться на миллиарды частиц и видеть перед собой целые созвездия. Пак сомкнул зубы на крепком плече, в то время как его сперма выходила толчками, пачкая их животы. Сбившееся дыхание одно на двоих, как и лень, не позволяющая нормально двигаться. Чимин уложил голову на грудь улегшегося рядом Юнги, практически мгновенно проваливаясь в сон. Он выбился из сил после всего произошедшего. Состояние полного релакса охватило не сопротивляющейся организм, что получил свою дозу дофамина. Находясь на периферии бодрствования, Пак крепко обхватил ладони, покоящиеся на его животе. Мин что-то сладко шептал ему за ухом, оставлял слабые поцелуи, мерно убаюкивая своим звучным мурлыкающим голосом. С последствиями секса они разберутся уже утром, хотя не исключён факт возможной ненависти к себе за такой неожиданный поворот. Но это потом.***
– Тэхён-а, что делаешь? – Чимин успел вытащить телефон из кармана пальто, как и прежде брошенного в коридоре, и перебрался в свою комнату, пока Юнги намывался в душе. Немного обидно, правда, что его не разбудили для совместного принятия водных процедур, ну да ладно. Он перевёл звонок на громкую связь, ибо тело до сих пор требовало покоя. Лень сегодня явно побеждала. – Да вот, решил торт приготовить. Хосок давно просил, а тут выходной как раз. Ты чего такой довольный? Да и голос какой-то не такой… – Пак представил, как друг хитро сощурился, становясь похожим на лиса. – Неужели… – Ммм, а торт с чем? Неужто с… кремпаем? – Да блять, Чимин, прошу тебя, замолчи, – Тэхён протестующе захныкал. Послышался громкий звук, будто на стол что-то уронили. – Займи свой рот членом Юнги, будет тебе кремпай. По всей видимости, у тебя это хорошо получалось вчера, раз ты не написывал мне посреди ночи. Чимин, не выдержав, зашёлся в счастливом смехе. Его ноги болтались в воздухе туда-сюда. В душе одна лёгкость да игривость, поэтому поддевать друга одно лишь удовольствие. Он не успел нормально одеться, – только футболку на себя нацепил, – от того вскрикнул, когда получил шлепок по голой заднице. На такую провокацию Чимин мгновенно отреагировал, перевернувшись на спину и увидев перед собой довольно ухмыляющегося Юнги. У того с волос вода капала на плечи и голый торс, украшенный проступающими следами вчерашнего безумства. Бледнота кожи превосходно украшалась алыми засосами. Шло ему неимоверно. – Детка, я, конечно, понимаю, что ты теперь имеешь полное право ходить передо мной голым, – Мин хищно облизнулся. Даже в уголке его губ виднелось маленькое пятнышко. Это ж какими безудержными они были? – И я вовсе не против этого, но тебе бы для начала душ принять, а после нам обоим надо позавтракать, поговорить. И там можно уже будет о втором заходе подумать. – Юнги? Это ведь Юнги-хён? – из динамика телефона раздался взволнованный голос Кима, внимательно подслушивающего весь разговор. – О боже, Мин Юнги, мы нормально не знакомы, но успеем это исправить, когда эта липучка, предупреждаю, кстати, отлипнет от тебя, и будет готова показать нам! Сейчас прошу, нет, молю, не в службу, а в будущую дружбу, забери у него телефон и ни в коем случае не отдавай ближайшие два дня. Мои бедные уши не готовы ко всем его похабным шуточкам, возьми эту роль на себя! Уверен, что он идеальная дырка для твоего бублика! Юнги слушал монолог, полный возмущения, не перебивая. С каждой новой вброшенной фразой его улыбка становилась всё шире, а к концу он вообще засмеялся, присев рядом с Чимином. Последний конкретно так завис, смотря на крайне счастливого Мина, которого, кажется, никогда таким не видел. Юнги честно пообещал сделать сей драгоценный вклад в будущие дружеские отношения, и затем, наконец, сбросил вызов. Дотянулся рукой к подтянутому животу, что начал неспешно поглаживать, не уводя вниз к дёрнувшемуся члену. В таком простом жесте ощущалось столько всего сразу – от банальной нежности до всепоглощающей страсти. – Чимин-а, – он нагнулся, крадя первый утренний поцелуй. Плевать на нечищенные зубы. – Нам столько всего надо обсудить, но я просто хочу поставить тебя в известность сейчас. Ты мне нравишься, очень. Так, наверное, ощущается влюблённость. И говорю сразу: то, что ты видел три недели назад – ошибка. Это была просто знакомая со времён учёбы в университете, к ней я ничего не испытывал и не испытываю. Для меня ты как Йеннифер для Геральта, как Соня Блейд для Кейджа, как Зельда… – Я понял! Можешь не продолжать, Юнги, – Пак буквально таял от каждого ласкового обращения и уделяемого ему одному внимания, – ты мне тоже. Я влюблён в тебя, это уж точно. Разговора им точно не избежать, ведь интересно, в какой временной отрезок они щёлкнули переключателем с «дружелюбный сосед» на «возможный парень». Когда у них появилось первое желание услышать аромат ближе, чем распространяющийся шлейф от духов? Обо всём этом вопросы полетят чуть позже, а сейчас было достаточно высказанных вслух признаний, чтобы наслаждаться мягкой тишиной и отголосками бьющегося сердца. Сплетница 1.0 Слушай, Юнги, Чимин теперь будет на каждом твоём стриме? 10:38 Ты не подумай, мы все насладились вашим, эм, эротическим подкастом. У тебя не выключился микрофон Но ты не переживай! Все свои, хе-хе 10:40 Просто позаботься, чтобы в один из таких случаев у тебя не работала камера, иначе путь на онлифанс вам открыт! 10:42 Хотя это такая чудесная возможность заработать побольше… 10:43 О, так это отличная идея для моей полноценной книги, спасибо! 10:50 И всё же я рад, что это не третья рука Было бы стрёмно 10:55 Придурок.