В Реинкарнации безработного с системой Геншин Импакт

― Божественная сила, стань источником питания. Дай тем, кто потерял ее, силы подняться вновь. Исцеление! Несмотря на ощущение, что его голова раскалывалась, Пол изо всех сил старался оставаться сосредоточенным, повторяя заклинание исцеления для начинающих в тысячный раз. Увидев, что Пол снова потерпел неудачу, женщина, преподававшая урок, улыбнулась доброй, но усталой улыбкой и сказала: ― Мы не можем быть благословенны во всем, что мы делаем, господин Пол. Боюсь, что никакое самовнушение не позволит вам творить магию, если у вас нет необходимого количества маны... Хотя обычно он был очень вежлив со своими учителями, Пол проворчал, ― Кто так решил? ― представляя себе бледно-зеленый свет, исходящий из его ладоней и исцеляющий поросенка, лежащего на столе для препарирования. Выдохнув, старая, почти беловолосая учительница пробормотала, ― Даже гениям приходится нелегко… ― а затем перевела взгляд своих бледно-голубых глаз на Чжун Ли и Сян Лин и добавила, ― Ну, не считая некоторых... В то время как другие ученики пытались зашить даже крошечные порезы, исцеляющая магия Чжун Ли была настолько сильной, что заставила давно умершее дерево, которое стало столом, прорасти маленькими веточками и листьями. Она все еще была в ранге новичка, но ее способности и запасы маны позволяли с уверенностью сказать, что она достигнет ранга Святой, а может быть, и выше. Переведя взгляд на Сян Лин, учительница не смогла удержаться от улыбки бабушки, когда увидела, как та помогает другим. Ее магия исцеления имела красный оттенок, но это не было редкостью для тех, кто имел склонность к определенным видам магии. Люди с природным талантом к целительству часто излучали чистый белый, иногда даже золотой свет во время процесса восстановления. В случае Сян Лин красный цвет указывал на чрезмерное сродство с Магией Огня. В отличие от двух его исключительно талантливых помощниц, ладони Пола не светились, даже если бы в комнате погас свет. Не то чтобы он произносил заклинания неправильно или совершал какие-то очевидные промахи; у него просто не хватало маны, чтобы поддерживать заклинания, которые он произносил. ― По крайней мере, у него есть способные подчиненные... ... .. . Выйдя из класса целительной магии, Пол двигался еще медленнее, чем 84-летняя бабушка, ответственная за их обучение. К счастью, хотя он и пытался сказать ей, что в этом нет необходимости, Сян Лин помогла поддержать его, пока они не дошли до скамейки, на которой Пол обычно отдыхал после уроков магии. ― Спасибо, Сян Лин... Со слабой улыбкой на лице Сян Лин достала кожаную флягу, наполненную прохладной водой, и сказала: ― Не стоит благодарностей. Я просто делаю то, что должна. Приняв термос, Пол на мгновение задержался, чтобы посмотреть на миниатюрную девушку, стоящую рядом с ним. Тот факт, что она не могла даже сесть рядом с ним, не создавая проблем, беспокоил его, но, не имея возможности изменить ситуацию, он мало что мог с этим поделать. Закрыв глаза, Пол выдохнул через нос, снял крышку термоса и смочил пересохшее горло. Закончив, он вернул термос Сян Лин и спросил: ― Что ты думаешь об этом мире? В янтарных глазах Сян Лин появилась грусть, и она ответила: ― Мы еще не покинули Академию, а я уже могу сказать, что это не самое приятное место для жизни. Я даже представить себе не могу, как тяжело приходится крестьянам, крепостным и рабам, которые составляют большую часть населения этого мира... С такими законами, когда крестьяне должны были отдавать 30% приданого, когда выдавали замуж своих молодых дочерей, часто младше десятилетнего возраста, было бы преуменьшением сказать, что Сян Лин не особо полюбила Королевство Асуры. По сравнению с ее родной страной Ли Юэ, это был настоящий ад на земле. Согласившись с мнением Сян Лин, Пол кивнул головой и сказал: ― Нам просто придется все исправить... это будет нелегко, но это не намного сложнее, чем спасти два мира... Восстановив немного бодрости, по крайней мере, внешне, Сян Лин пробормотала, ― Наверное, да... ― и повернулась, чтобы посмотреть в сторону. По правде говоря, она не видела никакого способа исправить мир «Реинкарнации безработного». Возможно, ситуация изменится, если Полу удастся призвать Кэ Цин, но для того, чтобы добиться прочных перемен, скорее всего, потребуются десятилетия. Десятилетия, потраченные не на спасение ее мира... Наблюдая за грустным видом Сян Лин, Пол не мог отделаться от ощущения, что он обидел ее, призвав в этот мир. К сожалению, у него не было выбора. Он никак не мог спасти мир в одиночку. Даже если бы он тренировался пятьдесят лет и каким-то образом сумел достичь титула Бога Меча, он не продержался бы больше нескольких минут против такого человека, как Орстед. Поскольку последнему пришлось пережить свою жизнь более сотни раз, чтобы заполучить шанс победить Хитогами, единственным реальным вариантом для Пола было использовать Перекресток Судьбы или каким-то образом обеспечить рождение Рудеуса. Однако даже если он переспит с Зенит в тот же день, что и прежний Пол, не было никакой гарантии, что она родит Рудеуса. Это полностью зависело от количества петель, через которые прошел Орстед... Освободив Пола и Сян Лин от их задумчивости, Чжун Ли пришла с плетеной корзиной, наполненной хлебом, различными джемами, сушеным мясом и несколькими сортами сыра. Когда она увидела дуэт, уставившийся в пустоту, на ее лице появилась слабая извиняющаяся улыбка, и она спросила: ― Надеюсь, я вам не помешала? Покачав головой, Пол ответил: ― Я просто размышлял о будущем. Если нам повезет, то к моменту выпуска наше число увеличится примерно до девяти человек. Это на два человека больше, чем максимальный размер группы, разрешенный Гильдией Авантюристов, так что нам придется основать компанию наемников под знаменем Дома Нотос. В конечном итоге это зависит от того, кто выпадет из Гачи... ― Хммм... Хотя она уже размышляла об их положении больше, чем Сян Лин и Пол вместе взятые, Чжун Ли ответила: ― Тебе не стоит беспокоиться о таких вещах. Планировать наперед - это хорошо, но если сосредоточить все свое внимание на будущем, то можно не заметить настоящего. Вместо того чтобы все время подгонять себя, нужно использовать такие возможности, как сейчас, чтобы расслабиться. Для принятия мудрых и рациональных решений нужен ясный и спокойный ум. Вот. Поднеся бутерброд ко рту Пола, Чжун Ли подождала, пока он укусит его, затем перевела взгляд на Сян Лин и добавила: ― Тебе тоже нужно перестать думать о далеком будущем. Причина нашего пребывания в этом мире заключается в том, чтобы собрать силу, необходимую для спасения нашего мира. Без этого нет смысла даже думать о возвращении. Помни об этом. Свесив голову, Сян Лин сменила обычную жизнерадостность на уныние, пробормотав: ― Верно... Почувствовав, что Чжун Ли зашла слишком далеко, Пол сказал: ― Нет ничего плохого в том, что Сян Лин скучает по дому. Прошло всего несколько месяцев с момента, как она попала в эту ситуацию. Дай ей время все обдумать... не все могут быть такими, как ты... Чжун Ли слабо улыбнулась и не показала, что обиделась на слова Пола. Вместо этого она просто кивнула, сказав, ― Я понимаю, ― а затем взяла кусок хлеба и откусила его. На самом деле ей не нужно было есть, но она сделала это, чтобы не вызывать подозрений. ― ... Чувствуя себя так, словно он только что пытался убедить стену в том, что она не права, преграждая ему путь, Пол повернулся к Сян Лин с извиняющейся улыбкой на лице. К его удивлению, она несколько секунд просто смотрела на него, затем повернула голову и прошептала, ― Спасибо... ― таким тихим тоном, что он едва мог ее расслышать. ― Эм... не стоит благодарности... Убедив себя, что он слишком многое надумывает в реакции и поведении Сян Лин, Пол уделил чрезмерное внимание своему бутерброду. Даже если ему ничего не показалось, он совершенно точно не собирался вступать в отношения с представительницами противоположного пола, пока ему не исполнится 15-16 лет. Его статус первого сына Дома Нотос позволял ему такое, но это был мост, который он перейдет, когда до него дойдет... После легкого обеда Пол, Чжун Ли и Сян Лин решили отправиться домой. Обычно у них было всего 1-2 урока в день, поэтому, если Пол не хотел общаться со своими коллегами-дворянами, большую часть времени они проводили дома, занимаясь или тренируясь. К сожалению, Пол редко бывал инициатором общения с другими дворянами. Чаще всего они сами приходили к нему, так как считалось, что если Пол обращается к другим, то он принижает себя или проявляет благосклонность. На тропинке, по которой Пол, Чжун Ли и Сян Лин обычно возвращались в свой дом, стояла молодая синеволосая девушка, которую троица узнала по магическим занятиям. Пол не мог вспомнить ее имя, но Чжун Ли удалось запомнить ее лицо и она прошептала: ― Ее зовут Сера Вейл Уайтхар, третья дочь дома Вейл. Из-за ее необыкновенных способностей к магии воды и целительству родители разрешили ей учиться в Академии. Они надеются продать ее в королевский дворец как исключительную служанку, обладающую способностями к целительству. Хотя последняя часть информации заставила его нахмуриться, Пол поблагодарил Чжун Ли молчаливым кивком, после чего подошел к Сере. Когда она заметила его присутствие, то сразу же сделала реверанс, а затем улыбнулась, сверкнув своими аметистовыми глазами: ― Добрый день, сэр Пол. Надеюсь, мое присутствие здесь не причинит вам неудобств. Покачав головой, Пол вежливо улыбнулся и ответил: ― Вам не стоит беспокоиться о таких мелочах. Итак, чем я обязан этой встрече, леди Сера? Поскольку к Третьим дочерям и далее обычно обращались как к мисс или по имени, Сера не могла не улыбнуться, когда Пол назвал ее леди. Ей было всего девять с половиной лет, поэтому не требовалось многого, чтобы сделать ее счастливой. ― Вы делаете мне честь своими словами, сэр Пол. Что касается моей цели... если это не будет слишком самонадеянно с моей стороны, я хотела бы преподнести вам подарок... Вызвав у Пола судорожную улыбку, Сера потянулась вверх и запустила пальцы в свою чрезвычайно хорошо развитую грудь. Изнутри она достала крошечный кристаллический пузырек, наполненный мерцающей голубой жидкостью, и пояснила: ― Это редкий алхимический состав, известный как Глоток Маны. Мои родители подарили мне его в надежде увеличить количество Маны, но из-за ошибки с моей стороны я больше не могу его принять... Прежде чем Пол успел спросить, что она имеет в виду, Сера с самоуничижительной улыбкой пояснила: ― Моя девственность была украдена у меня в конце первого года обучения в Академии. Я не хотела, чтобы родители заставили меня вернуться домой, поэтому не рассказала им об этом. Одно из условий употребления Глотка Маны - быть девственницей, поэтому я хранила это зелье в надежде завязать отношения с влиятельной семьей... Понимая, что, должно быть, произошло, Пол спросил: ― Вы не смогли получить работу в королевском дворце? Натянув улыбку, Сера, очень мягко, ответила: ― Да... не в главном дворце. Меня назначили служанкой второго класса во дворце наложниц... Сделав вдох через нос, Пол боролся за то, чтобы его выражение лица не превратилось в смесь гнева и жалости. Он никогда не видел этого лично, но мог представить, какая жизнь будет у Серы после ее прибытия. Она проведет несколько лет, исцеляя сломленных и подвергшихся насилию женщин, и при этом сама будет подвергаться насилию. В конце концов, как и Лилию в оригинальной истории, ее выбросят в тот момент, когда она станет бесполезной или непоправимо поврежденной... ― Мне жаль... Покачав головой, Сера изо всех сил пыталась побороть слезы и заставив себя улыбнуться более искренне сказала: ― Просто, прошу вас, помните обо мне. Я не уверена, что смогу быть полезной после окончания службы во дворце наложниц, но я обещаю сделать все возможное. Даже если это займет всего несколько лет, я верю, что смогу счастливо умереть, служа такому доброму и трудолюбивому повелителю... Вложив пузырек с маной в руку Пола, Сера на мгновение задержала взгляд на Чжун Ли и Сян Лин, добавив. ― Я действительно завидую вам... ― после чего повернулась и пошла прочь. Из ее слов следовало, что она хочет быть прислугой Пола, и, хотя это было правдой, больше всего она завидовала таланту Чжун Ли и Сян Лин. Если бы она была хотя бы наполовину так же талантлива, как они, она могла бы стать Хранителем - классом слуг, которые лично сопровождали членов королевской семьи. Вместо этого ей было суждено провести следующие семь-десять лет, чиня игрушки обширной королевской семьи, пока она сама не сломается... Для тех, кто лишен благосклонности, судьба может быть невыразимо жестокой.