Flickers

      голоса. весёлые голоса. много незнакомых людей вокруг, они разговаривают между собой, кто-то кого-то зовёт, пытается найти в толпе. тут легко идти, и на самом деле это не просто хаотичное скопление людей. будто каждый стоит на своём месте, как деревья в лесу, будто кто-то в таком «лесу» проложил множество тропинок, по которым можно свободно идти одному. отовсюду струится свет, с потолка свисают помпезные хрустальные люстры, слегка покачивая свисающими каплями, на столах стоят свечи в изящных канделябрах. праздник. но он даже не имеет понятия, в честь чего. приходит осознание того, что он идёт не один: рядом с ним ещё кто-то, и этот кто-то держит его за руку. тепло от чужой ладони. но кто это? должно быть, кто-то близкий.. может друг? или просто знакомый? он не помнит. он ничего не помнит. только далёкое детство, только чью-то смерть, только старый полуразвалившийся домик в лесу. вмиг забылись все лица, все личности, которых он когда-либо знал, все люди теперь кажутся безликими ожившими куклами. и всё же, что он здесь делает? по приглашению или его этот «друг» притащил сюда? к слову, он меньше его самого. голоса становятся громче, будто кто-то резко увеличил громкость. бьёт по ушам. он не хочет здесь оставаться, но уйти невозможно? всё-таки его куда-то ведут, может даже подальше от этих людей, куда-нибудь в тихое место. но громкость голосов неприятно нарастает. вдруг в его голове (или не в голове?) появилась медленная звуковая пульсация, словно кто-то включил в наушниках её. свет от люстр и свечей становится ярче, выделяется, будто светлячки взлетают в темноте. пульсация заглушает голоса, заглушает всё. от этого всего сильно начинает болеть голова, всё мутнеет, размывается, будто кто-то смывает водой акварельную работу. он уносится куда-то.       вокруг него остаются только те светлячки, вспышки света. медленно мерцают, переливаются в полной темноте, кружатся как огромные снежные хлопья. пульсация исчезла, поэтому спокойно. кажется, можно вечно смотреть на танцующие вспышки, вечно созерцать их. так тихо. после длительного нахождения в людях среди голосов эта тишина кажется блаженной. это место кажется нирваной, разве что тёмной. но лучше темнота, чем яркий белый свет. он пугает, он выкалывает глаза и бьёт по мозгу. ода недовольно скривился, вспомнив образ больничных стен. вдруг вспышки неслышно взрываются, как маленькие петарды, разлетаются на тысячи частиц, становятся такими маленькими, как снежинки в пурге. становится страшно. вдруг они все вонзятся в его тело, разобьют его самого на частицы. они ведь теперь острые, как маленькие осколки разбитых зеркал, их будет сложно и больно доставать из-под кожи, если конечно он останется жив. но осколки бесконечным потоком летят вверх, будто капли дождя в обратной съёмке, будто их засасывает сверху, снова подаёт вниз, снова засасывает. и так до бесконечности. напоминает фонтан. ода протягивает руку, пытаясь дотронуться до одного из них, но осколок отлетает, будто боится его ладони. слышатся обрывки голосов вдалеке, но они тут же исчезают.       ода делает шаг в направлении частиц света. ещё один. они не дотрагиваются до него, даже наоборот, отлетают подальше. он переходит в быстрый шаг, ускоряется, и вот уже бежит сквозь свет. такое странное чувство. будто это сон, полуреальность, будто кто-то вытянул его из реального мира и бросил сюда. он не помнит того, что было до этих светлячков. силится, пытается вспомнить, но ничего не получается, только в голове появилась пульсирующая боль. усталость не чувствуется. нужно бежать ещё, будто скоро свет закончится и он увидит что-то.. что-то новое, что-то, что поможет ему вспомнить. всё чувствуется будто через толщу воды, будто это не он сейчас бежит, будто мысли и тело не его. это чувство было и раньше, но здесь оно становится всё сильнее и сильнее с каждым вдохом, с каждым шагом. вдруг осколки света кончаются, он останавливается, рядом во тьме вырисовывается белой дымкой образ чьего-то нежного профиля. он знает, кто это, но не может вспомнить, как ни старается. он ничего не может вспомнить. одно лишь осознание этого вызывает тревогу. только обрывки мыслей, их зародыши проносятся в его голове. слышатся голоса вдали.       ода оборачивается. вспышек больше нет, они пропали. образ отходит, точнее, отлетает от него вдаль, не оборачиваясь. у него нет ног, от пояса всё растворяется. привидение? но что оно тут делает и почему кажется таким знакомым? будто только недавно видел где-то. он осторожно идёт за ним. образ останавливается, поворачивает голову, но на лице.. ничего. ничего, кроме аккуратного носа.. недостаточно, чтобы узнать. хотя он сейчас вряд ли узнает вообще кого-либо. по мере приближения к образу становится всё хуже, голова болит всё больше. снова из ниоткуда появляется медленная пульсация. она смешивается с голосами вдали. они приближаются, снова бьют по ушам. с каждым ударом становится всё хуже. ода отходит назад, пытаясь закрыться руками. его сбивает с ног, он падает на спину, но не бьётся о пол, если так можно его назвать. он летит в чёрную пропасть. голоса становятся ещё громче, пульсацию становится невозможно переносить. перед ним обретает черты тот дымчатый образ, теперь уже склонившийся над ним. тут же пропасть, как он может это делать.       ода открывает глаза.       он всё вспомнил.       рампо здесь.