Монолог и упорство.

Говорят, игрушки оживают ночью. Ну что ж! Это полная правда. Вот она я - свинка Аманда. Каждый раз, если честно, боюсь разбудить своими хрюками Джуши-тян. Но иначе я просто не могу дышать! Поэтому приходится дышать шёпотом... Аманда снова хрюкает и осуждающе качается всем телом, но замирает, когда Джуши мычит во сне и переворачивается на другой бок. Ва-а! Я же его так разбудить могу... Надо быть аккуратнее. Сейчас я держу путь на холодный-холодный север! Ну или на кухню... Не то чтобы я хочу или даже могу есть, я просто хочу быть похожей на настоящих свинок. Может быть, тогда я наконец-то смогу показаться Джуши-тян и сказать, как люблю его? Не знаю, но я совершаю этот ритуал каждый день... ой, нет, каждую ночь, надеясь на лучшее! Джуши-тян никогда не сдавался, и я не сдамся! Только залезать к ручке холодильника тот ещё ужас: сначала надо подвинуть тяжелю-ю-ю-ю-ю-ющий стул, у меня уходит на это... м-м-м... в общем, много минут или часов, не знаю. Потом надо забраться... Я девочка плотная, бабушка меня набила от души, так что задачка не из лёгких. Но я справляюсь! После этого надо обойти все препятствия, оставленные на столе за день. Иногда родители и Джуши-тян ленятся, но я их понимаю. Я тоже порой ленюсь. Но я отошла от темы! После спортивных испытаний я прыгаю на ручку и открываю холодильник. И всё по новой, чтобы туда залезть за едой... Хоть я ничего и не ем, я хотя бы делаю вид. Это чтобы попытаться стать настоящей... А! Я же это говорила уже... Ну, ничего страшного. Кто не ошибается - тот не учится. Ну или как-то так. Ай! По кухне разносится приглушённый хрюк. Аманда упала, не допрыгнув до полки холодильника, но не забыла о том, что все спят. И вот опять по новой! Падать больно... ну, я слышала это от Джуши-тян. Самой-то мне не больно, чего тут... Я мягкая, мне, скорее, щекотно. Хотя я, как игрушка, не должна иметь чувств, я всё же хочу быть живой! Но вернёмся к нашим свинюшкам. Сейчас время покушать! Каждый раз я выбираю то, что выглядит красивее всего. Правда, почему-то, это та еда, которую ел Джуши-тян... Ну это всё потому, что у него самый лучший вкус! Аманда хрюкает слишком громко для полной тишины и прыжком оборачивается, вертясь по сторонам. Никто не должен меня увидеть сейчас! Не знаю, что случится, но моё свиное чувство подсказывает, что что-то нехорошее! Надо быть тише... Вообще... вообще иногда я не успеваю за собой убрать, а иногда просто забываю. Порой я двигаю вещи совершенно не специально. Проблемы начинаются тогда, когда это замечают другие. Они думают, что тут замешано что-то не от мира сего... Но я из этого мира, из этого! В общем, на самом деле, это очень страшно. Вдруг у меня заберут душу? Что я тогда буду делать... А! Не хочу об этом думать. Аманда быстро-быстро прыгает из стороны в сторону, пытаясь помахать крепко пришитой головой. Ещё очень страшно, когда я сама не успеваю на место. Особенно в такие моменты я волнуюсь за Джуши-тян. Он так переживает, когда меня ищет. И мне надо быть очень внимательной, чтобы никто не видел, как я тихонечко двигаюсь к нему поближе. Зато как он сияет, когда находит меня! Это самая добрая улыбка, что я видела в своей жизни, и самая любящая. Но, признаюсь сама себе, я люблю его больше, чем он может себе представить любовь вообще! Аманда спрыгивает аккуратно с полки холодильника, приземляясь на мягкие копытца, и плюшевой жопкой ударяет открытую дверцу, которая медленно и тихо захлопывается. Свинюшка довольно хрюкает себе под нос и уверенными шажками направляется к выходу с кухни. Но вспомнив, что не убрала за собой стул, грустно возвращается. Порой у меня получается вернуться в кроватку совсем быстро. И в такие моменты я могу случайно разбудить Джуши-тян. И, вот честное свинячье слово, моё сердце замирает от печали, когда он смотрит на меня сонными глазками и спрашивает, я ли его разбудила. Но я не могу ответить... даже если хочу. Я, правда, пытаюсь сказать ему каждый раз, но ведь игрушки живут только, когда никто не видит... На самом деле, я вообще всегда ему отвечаю. На все-превсе его вопросы. И буквально постоянно говорю ему, как сильно его люблю и поддерживаю! Но он не слышит... даже не видит огня чувств в моих глазах. Аманда прыгает на кровать и укрывает Джуши. Она ложится рядом, прижимаясь всем своим маленьким тельцем к его щеке. Но даже не смотря на это... я продолжу каждую ночь кушать! Я продолжу отвечать на каждый его вопрос! Я продолжу говорить, как люблю его! Я продолжу поддерживать его совершенно во всём! Я продолжу искать и учить новые слова! И когда-нибудь... когда-нибудь мои слова дойдут до него. Ведь как говорил мой великолепный Джуши-тян: "Never, never, never, never, give up."

И Аманда бы улыбнулась... Но она уже улыбается, и суть вовсе не в мордочке.