Если бы можно было поглубже
в сердце вклеить портреты...
— Мы... Уже встречались? — такой в кое-то роде умный, но дурацкий вопрос задаёт мечница, когда они следуют по запутанным коридорам отеля в поисках правды. Хранительницей сада воспоминаний перемещается хаотично, обычно сквозь стены и телепорты, но в этот раз она шла вровень с Ахерон. — Может быть, — уклончиво отвечает Лебедь. От её расплывчатого ответа, электричество пробежало по загривку. Они точно где-то до этого виделись, а вот где — женщина не хотела отвечать. Ахерон лишь понимала то, что даже если все её воспоминания вырвут с корнем, она никогда не сможет забыть чувства. Полагаться на эмоции глупо и безрассудно, но как ей действовать иначе? Это неискушённое дежавю останется с ней навсегда.***
Битва выдалась тяжёлой, Ахерон показалось, она давно так не переусердствовала и хоть вспомнить не могла, когда у неё в целом могла быть такая достойная схватка, киборг — достойный соперник. Он практически вынудил её вытащить клинок из ножен, но костюм Сэма перегрелся быстрее, и он, пробубнив что-то сквозь разбитый шлем, ретировал. Царапина на лице неприятно саднила, напоминала, что она не бессмертна, как ей хотелось думать. Сколько ей сейчас? Тридцать? Сорок? В каком году она родилась? Когда такие вопросы начинали перегружать голову Ахерон, та старалась очистить разум. Ей не нужно думать и знать, что было до этого, если она живет сейчас, верно? В забвении и было спасение, причина, почему ей давалось так легко вырвать предыдущую страницу из книги жизни, а не перевернуть, как делали все обычные люди. — Ох, дорогуша, что с твоим лицом? — и всё же она не настолько забывчива, как может быть, ей хотелось в сердце. Из пустоты вынырнула рука, а уже за ней появилось бледное, обтянутое тёмной вуалью женское лицо. Телепортация и возможность проходить сквозь стены — дар, которым обладают хранители памяти. Она не отличалась от остальных, потому Ахерон почувствовала, что знания из её головы не исчезают с каждым новым ресетом. — Ничего, просто царапина, — бесстрастно отзывается женщина, самостоятельно протирая тыльной стороной ладони засохшую каплю крови. — Ну же, не надо стесняться я могу исцелить такое ранение в мгновение, — рука Лебедя вырисовывает в воздухе символы, описывая круги, она уже без разрешения Ахерон собиралась использовать исцеляющее заклятие памяти. — Не стоит, — в глазах женщины блеснула предвзятость, и до того узкие глаза ещё сильнее сузились, пристально изучая, почему Лебедь делает то, что ей захочется. — Точно? Не будешь потом сожалеть об этом неприглядном шраме на своём милом личике? — искренняя тёплая улыбка заиграла на лице Лебедя, когда она заметила, что Ахерон немного смутилась после её комплимента. Разрывая зрительный контакт и словно не признаваясь сама себе, мечница сдержанно кивнула. — Я... Я не думаю, эта царапина не столь глубокая, чтобы она оставила на мне шрам, — колеблясь, ответила девушка, стараясь отвлечься на что-то другое, помимо бездонных стеклянных глаз, которые изучали её. Каждая из них хотела что-то узнать у другой, и, возможно, следующая такая возможность выдастся нескоро. Кто же решится первой? — Я же вижу по лицу, ты хочешь у меня что-то спросить. Задай свой вопрос, — Хранительница тяжело вздыхает, видя, как Ахерон поникла и перестала отвечать. Вынырнув в полный рост из портала, та крепко встала на ноги и поправила свою съехавшую после телепортации накидку. В пустом вестибюле отеля грёз не было никого и ничего кроме них, и витающие обрывки мемориев не могли настолько сильно влиять на настроение мечницы. Поджав губы, космический рейнджер всё же спросила. — Хранитель сада воспоминаний ведь может стереть память... О себе, верно, Чёрный лебедь? — Верно. — Ответь мне, насколько честно это возможно в мире иллюзий и грёз: а вернуть их возможно? Лебедь неподдельно удивилась, стараясь как можно скромнее отреагировать на столь дерзкую просьбу. Для любого, даже ещё совсем юного хранителя, подобная просьба расценивалась как моветон и неуважение. Восстановление памяти — это строжайшее табу. — Ах. Моя милая Ахерон, какой же хамский вопрос ты выбрала, — в руках у неё возникла колода карт, и по мановению пальцев из стопки взлетела одна, рубашкой обращенная к рейнджеру. — Я чувствую, нет, я знаю, мы знакомы. Тогда почему я не могу тебя вспомнить? — Сколько же раз ты уже задавала мне этот вопрос? И ни счесть, бесчисленное количество раз, но я, к сожалению, не могу так легко забыть наши встречи, в отличие от тебя. — Так мы всё же..? Она покачала головой, в очередной раз отказывая в чётком ответе. Вытянутая карта таро из колоды по воздуху переместилась к Ахерон и легла в руку. Рейнджер скептически отнеслась, но всё же взглянула на карту. Луна. — И? — немой вопрос повис в воздухе, она подняла глаза, чтобы посмотреть на Лебедя, но той уже и след простыл. — Твоя интуиция тебя не подводит, Ахерон. Сосредоточься на своих чувствах и интуиции, чтобы найти правильный путь... — голос Хранительницы памяти будто бы возник прямиком в голове Рейнджера, она испарилась, как тонкий силуэт полумесяца на рассвете. Лёгкий поцелуй в шею был её последним обещанием и прощанием.«В следующий раз, давай обязательно продолжим наш танец, хорошо?»