О карьерном росте

Июнь 1882 Шарль сидел, подперев подбородок тонкими пальцами. По его лицу тяжело было что-то прочесть, светлые глаза под пушистыми белоснежными ресницами пробегали строчку за строчкой в документе. Оливье терпеливо ждал. Ему удалось застать Шарля не прикованным к кровати, как обычно, а в рабочем кабинете, со всеми необходимыми бумагами и печатью Ордена под рукой. Поэтому Оливье очень, просто ужасно надеялся на успешное решение своего вопроса прямо сейчас и немедленно. Шарль, судя по взгляду, дочитал до конца, потом во второй раз пробежал глазами документ. Поднял голову. — Я хотел бы узнать причину подобного решения, — его голос был привычно бесцветным — и захочешь что-то угадать по интонациям, а не сможешь. — Мне казалось, из вас с Роландом Фортисом вышла отличная команда. Вы столько времени работали вместе. — Именно благодаря длительной совместной работе я и вижу, что таланты Роланда нуждаются в больших возможностях для раскрытия, — отозвался без запинки Оливье. — По-моему, позиция заместителя капитана его ограничивает: на посту паладина он мог бы сделать для Ордена, Церкви и всех людей Франции куда больше. Конечно, он знал, что его будут спрашивать о причинах — кто бы не спрашивал, уж слишком колоритными даже в рамках крайне пестрого Ордена были они с Роландом, слишком сильно выделялись. Тем более ничего удивительного не было в том, что вопрос задал Шарль, который и должен был подписать решение о повышении. Поэтому Оливье составил красивую лаконичную речь, полностью вписывающуюся как в общую риторику Ордена, так и в его образ в глазах окружающих. Дал ей отлежаться несколько часов, перечитал на свежую голову и внес косметические правки, а затем на всякий случай даже порепетировал перед зеркалом, чтобы точно быть уверенным: она звучит максимально логично и убедительно, любой, кто ее услышит, согласится, что первое, что волнует Оливье — благо Ордена. На самом деле все было не так. На самом деле у него просто лопнуло терпение. Рапорт с задания, которое третий отряд успешно выполнил у Сент-Эньяна, Роланд должен был написать еще три дня назад. Оливье удалось вытрясти его наконец вчера перед самими комплинами — и не иначе как благодаря покровительству Девы Марии он решил этот проклятый рапорт все же перечитать вместо того, чтобы сразу утром нести на заверение в канцелярию. То, что шапка была сделана не по форме, Оливье уже даже не удивляло: в свое время он долго бился, расписывал Роланду примеры, подчеркивал и рисовал схемы разноцветными чернилами, которые выпросил у интендантов — и все равно ничего не помогло. Куда хуже было то, что, во-первых, Роланд перепутал даты, во-вторых — вместо Сент-Эньяна в половине случаев написал находившийся рядом Сен-Ромэн и, похоже, даже не перечитывал свою писанину. А окончательно добили Оливье найденные на обороте листьев каракули, которые, судя по всему, должны были изображать самого Роланда, Оливье, Анри и еще нескольких охотников из отряда. Он исправил рапорт — хотя справедливее было бы сказать, что просто переписал вчистую. Засиделся за полночь, но сделал все красиво, аккуратно и по форме. А потом на следующее утро, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не зевать без конца на лаудах, вдруг понял, что с него хватит. Роланд был, без сомнений, очень искренним и хорошим человеком. Он отличался талантом среди других охотников, источал бесконечный оптимизм, умел найти общий язык с самыми разными людьми, опекал и защищал подрастающее поколение и вообще обладал теми добродетелями, которые не помешали бы, по мнению Оливье, Шарлю и всей коллегии мэтров у него за спиной. Но слушая, как Роланд — который, дьявол его раздери, как раз выспался! — вдохновенно ревет мимо нот утренние гимны, Оливье до боли четко осознал: еще один подобный фокус — и в Ордене случится смертоубийство безо всяких вампиров. Поэтому он продумал план и пошел к Шарлю. И поэтому сейчас ждал, готовый сделать что угодно, лишь бы добиться своего. Шарль снова пробежал глазами документ. Тихо вздохнул. Похоже, идея вызвала у него гораздо меньше энтузиазма, чем надеялся Оливье: то ли Роланд не слишком вписывался в его видение идеального паладина, то ли предложение оказалось слишком внезапным. Оливье не собирался сдаваться. — Если позволите, монсеньор, — он дождался, пока Шарль снова поднимет взгляд. — Роланд — один из самых талантливых охотников, которых я встречал за все годы в Ордене. Уже сейчас, с обычным мечом, он почти ровня половине капитанов. Если же дать ему в руки паладинское оружие с астермитовым двигателем — он, несомненно, станет одним из самых сильных рыцарей и настоящей грозой для вампиров. На последней метафоре Оливье запоздало понял, что слегка перегнул палку, и получилось фальшиво. Шарль, однако, даже бровью не повел. Вспоминая, в какие пафосные речи его иногда заносило на паладинских собраниях, возможно, для него такие выражения были нормальными. А может, он просто слишком хорошо осознавал, что кандидатов на пост паладина Яшмы — после того, как Марфиза, нынешняя Шестая, ушла в отставку — было не так уж много. От паладина в первую очередь требовались не организаторские способности или умение придумать сложную тактику для отряда, а банальная сила — и последней Господь Бог одарил Роланда крайне щедро. В кабинете снова воцарилась тишина. Шарль смотрел на документ, будто мог там вычитать что-то новое, его длинный, выкрашенный в черный ноготь — ей-Богу, больше таких Оливье ни у кого не видел — постукивал по лакированной поверхности стола. Оливье молчал и вообще старался держать на лице максимально невозмутимое выражение: ни у кого не должно было закрасться даже крохотного подозрения, что в кабинет Шарля его привело что-то другое кроме мыслей о благе Ордена. — Ладно, — наконец изрек Шарль, когда Оливье уже начал волноваться. Перебрал какие-то документы у себя на столе, сверился с одним, затем достал чистый лист. Взял из письменного набора самое большое перо — Шарль всегда пользовался только перьями павлина-альбиноса, Оливье понятия не имел, откуда интенданты их столько брали, и заочно им искренне сочувствовал. — Обычно к рекомендации нужно еще подтверждение капитана отряда кандидата, — голос Шарля ровно звучал в воздухе, перо летало над бумагой, выписывая фигурные буквы со сложными завитками. — Однако Роланд — твой заместитель. Мне нужно мнение еще одного паладина. Оливье затаил дыхание. Только бы сложилось, о святой Дионисий Парижский и святая Женевьева, все просто должно было сложиться. Иначе он бы больше не вынес. Он был на грани — это Оливье окончательно понял только сейчас. Шарль дописал приказ, внизу поставил свою подпись и заверил ее печатью. — На следующее задание Роланд отправится с седьмым отрядом, — он поднял свой бесцветный взгляд на Оливье. — Посмотрим, какие будут результаты. Тот с трудом сдержал триумфальную улыбку. — Спасибо, монсеньор. Вы не пожалеете об этом решении. И, коротко поклонившись, вышел из кабинета. Впереди уже маячила сладкая свобода.