Тонкие волны темной воды раз за разом безнадёжно исчезали в мокром песке, а холодный, морской воздух неохотно проникал в лёгкие. Можно было бы сказать, что он освежал голову, приводил мысли в ней в порядок, да вот только сколько ночей Кадзуха бы тут не проводил, кажется это ему ни капли не помогало.
Даже не смотря на одинокие, светлые здания неподалеку, им едва удавалось осветить собой хотя-бы начало пляжа, не говоря уже о горизонте, где небо и вода по просту сливались в одно целое, маня к себе своей кромешной темнотой и бесконечным спокойствием, которое тесно граничило с безразличием и хладнокровностью.
Порой Кадзуха размышлял о том, желал ли он, чтобы эта чернота целиком поглотила его: окунула или может сразу утопила в водах безмятежности, сделала бы навеки собой. Однако потом всегда безвозвратно приходило время покидать это место и идти на работу или ещё куда. Хотелось просто нормально отдохнуть.. хотя-бы поспать парочку часов, не просыпаясь каждые тридцать минут в слезах от плохого сна или ещё чего. Но и снотворным он закинутся себе позволить не мог, ведь до головной боли боялся ненароком проспать что-то важное: какой-то телефонный звонок, сообщение, будильник, а может и всё сразу.
Хоть убаюкивающий шум воды и клонил в лёгкую дрёму, но не настолько чтобы беспокойные мысли позволили расслабиться и погрязнуть в полноценном, заветном сне. Тем не менее это определенно лучше, чем лежать на кровати дома и безуспешно пилить измученным взглядом злосчастный потолок. Безусловно, Каэдэхара спал, но вот только не ночью и не так часто и продолжительно, как хотелось бы.
— Ого, тут кто-то есть.. – совершенно неожиданно раздавшийся за спиной голос, вынудил, чуть не упав, с задержкой подорваться с места и обернуться, парарельно, несколько болезненно хмурясь от резко настигнувшей его головной боли. Как бы ему не хотелось разглядеть человека перед собой, но помимо темноты ему мешала ещё и пелена шума в глазах, которая всё же медленно, но отступала. И пока Кадзуха пытался сообразить, что делать в этой ситуации, незнакомец снова заговорил:
— Хей, не пугайся ты так.. я тебе навредить-то не смогу.. – хрипло посмеялся тот и единственное, что светловосый смог понять на данный момент, так это то, что напротив стоит парень, а ещё он одет в белоснежную одежду. Пожалуй это всё, что возможно было увидеть в практически непроглядной темноте и в его то состоянии.
— Кто ты.. и что тут делаешь? – вопрос был озвучен уже после того, как Кадзуха понял, что мог просто молча уйти от сюда, не заводя никакой диалог и не подвергаясь лишним опасностям.
— Да расслабься ты. Хотел бы я тебе навредить, то тихо подошёл бы со спины и задушил. Лучше скажи, что ты тут делаешь в пол третьего ночи? – беззаботно проговорил юноша, медленно проходя возле него и становясь прямо у воды. И Кадзуха хотел бросить что-то в духе: "какое тебе дело?", но все слова и какие-либо предложения мгновенно выветрились из головы, а если и связывались между собой, то не имя меж собой никакой логической цепочки. Почти двое суток без должного сна давали о себе знать, заставляя глупо всматриваться в силуэт незнакомца, который, будто специально терпеливо ждал какого-никакого ответа.
— Ты.. ответь сначала зачем сюда пришёл.. – он готов был дать себе по лбу за эту неуверенность в голосе и единственное глупое требование, которое было скорее похоже на мольбу.
— Ну, допустим, что развеяться и подышать воздухом. Пляж доступен для всех, так почему бы и нет? – от него веяло такой непринуждённостью и лёгкостью, что Кадзуха невольно начал завидовать. Или тот под чем-то, или его жизнь определенно в несколько раз легче.
— Считай, что я пришёл из-за того же самого.. – вскоре, словно сдаваясь, пробормотал он, поднимая взгляд на яркую Луну и звёзды на чистом небе. Они плыли и, кажется, даже двоились в глазах. Сил не хватало даже на то, чтобы озвучить молчаливый вывод о том, что это раздражает. Грёбаный недосып. От него всё вокруг казалось чем-то нереальным, а размышления замедлялись в несколько раз, зачастую попросту обрываясь на половине и начинаясь заново, конечно же, если удавалось вспомнить, о чем они были. — У меня бессонница.. – неожиданно для самого себя добавил он, теперь особо даже не пытаясь осознать то, насколько хорошая идея - заводить разговор с подозрительным человеком, которого толком не видишь.
— Если она тебя так беспокоит, то почему не пьёшь что-то по типу снотворного? – логичный вопрос, но было бы всё так просто.
— Я боюсь случайно проспать.. некоторые важные события.. – с запинкой произнёс Кадзуха, почему-то задумываясь о том, стоит ли ведать о подробностях своей жизни. И почему-то резко захотелось. Стала интересна реакция этого незнакомца, да и.. мысль о том, чтобы выговориться выглядела очень заманчиво, ведь до этого так-то было некому. Но не было ли это эгоистично? Во всяком случае, ничего плохого не должно произойти если он расскажет случайному человеку, с которым, вероятно, больше никогда не пересечёться, то, что его так долго мучает. — А ещё.. Мой единственный друг смертельно болен. Денег и без того не хватало: вентиляция лёгких, введение лекарств и прочее, а сегодня меня ещё и с работы уволили.. В больнице сказали, что вероятно, скоро нужна будет операция для удаления тканей и органов, которые не реагируют на лечение, да и если бы у меня было бы достаточно денег, то уже слишком поздно. А ещё скоро сессия.. в лучшем случае, я её завалю и мне придется платить за учёбу деньгами, которых у меня нету, а вероятнее всего я её завалю и меня отчислят. У меня совсем не осталось сил.. — он тяжело вздохнул, понимая, что еле сформулировал мысль и, кажется, уже начиная жалеть о том, что вывалил это всё.
— Друг смертельно болен..? Вха-ха.. ха-ха-ха! – парень, не оборачиваясь к нему, залился глухим, негромким смехом, заставляя перевести на него откровенно недоуменный взгляд и ощутимо растеряться. Такого он точно не ожидал.
— В этом есть что-то смешное? – непонимающе спросил Кадзуха где-то внутри чувствуя, как его слегка сдавливает обида, пока собеседник сильно закашлялся, но придя в себя, всё таки невнятно ответил:
— Нет.. не совсем.. – незнакомец соизволил повернуться к нему, но лица, так или иначе, всё ещё не представлялось возможным рассмотреть. Был виден только блеклый, размытый силуэт, который охотно сливался с окружением. Если бы не светлая одежда, то Каэдэхара бы точно подумал, что ему просто мерещатся голоса. — У тебя нету близких, у которых ты мог бы попросить помощи? – на выдохе произнёс он.
— Что он, что я - сироты. У нас есть только знакомые, с которыми мы не общаемся. Вряд-ли они заинтересованы в помощи нам. – светловолосый скорее сам себе отрицательно помотал головой, бросая безуспешны попытки разглядеть внешность, стоящего напротив юноши и концентрируясь только на его голосе и по-странному затруднённом дыхании. Не будь у него хорошего слуха, он бы точно не заметил этого.
— Если завалишь сессию, то у тебя всегда будет время на то, чтобы начать заново и перекрыть оценки новыми. Работа.. придется найти новую и работать через силу, но наверное ты уже и так к этому привык. А вот твой друг.. уверен, что он центр твоей жизни и его утрату тебе будет переносить очень сложно, однако не покладай рук. А ещё тебе стоит всё-таки выпить снотворного и успокоительного. Если вдруг с твоим другом что-то и произойдёт, то врачи позаботятся о нём. От тебя тут всё равно ничего не зависит.. – несколько задумчиво говорил он, делая время от времени небольшие паузы. — Во всяком случае, тебе уже решать, что делать.. а мне пора. – в его в его голосе послышалась улыбка, после чего тот неспеша пошагал прочь к выходу из пляжа, пока Кадзуха так и остался удивлённо стоять на месте и думать, что это сейчас было.
— Легко говорить, когда у самого жизнь хорошая.. – прозвучал напоследок тихий шёпот.
***
Конечно же, Кадзуха отчасти не поверил своим глазам, когда, снова придя на берег, увидел едва различимые очертания человека, мирно сидящего у воды, однако, подойдя ближе, ему пришлось убедится в том, что ему не кажется.
— Раз уж мы встретились снова, то как мне тебя называть? – вздохнул он всё таки садясь рядом на прохладный, влажный песок, краем глаза замечая, как дёрнулся парень рядом. Наверное не услышал, как Кадзуха подошёл к нему.
— Странником. – вскоре в своей беззаботной манере ответил тот, предварительно прокашлявшись. — А ты?
— ... Кадзуха. – с задержкой всё-таки представился светловосый. Говорить что-либо давалось тяжело, несмотря на то, что он сегодня пару раз поспал на парах. Весь груз его жизни, будто давил на голову следом сдавливая и грудную клетку, мешая свободно дышать и разговаривать.
— Понятненько.. – через некоторое время рядом послышалось шуршание, а подняв взгляд, Каэдэхара увидел что знакомый зачем-то встал. Неужели чтобы вот так сразу уйти? — Станцуем? – неожиданно предложил он, вроде как, протягивая свою руку, но почему-то сразу же опуская её.
— Я не умею танцевать.. – не смотря на свои слова, Кадзуха и сам поднялся на ноги, слегка неуверенно беря знакомого за руку и сам не особо понимая зачем, но сразу изумляясь от понимания, что ладонь другого оказалась совсем ледяной ещё и слегка дрожала. Не успел он опомнится и робко отпустить того, как почувствовал, что хватка со стороны Странника немного усилилась и он не спеша повёл его ближе к воде.
— Я тоже не умею. – слабо посмеялся юноша, пока Кадзуха исправно шёл следом одновременно вздрагивая от мелких, колких ракушек под босыми ногами, а следом и от холодных, хрупких волн, которые то ли отталкивали, то ли приглашали идти глубже.
Едва они успели зайти в море, как парень впереди остановился, видимо не собираясь заходить дальше. Он обернулся к Кадзухе и взял его вторую руку и пока тот всё ещё не понимал, что будет происходить дальше, глубоко и хрипло вдохнул после чего закружил вокруг себя. Не сказать, что светловолосый ожидал такого, но не смог не поддаться движениям.. собственно, почему бы и нет? Однако не успело дело достичь бо́льших оборотов, как Странник внезапно отпустил его, отчего оба попадали в противоположные от друг друга стороны, не особо мягко приземляясь в воду.
— Кх..! – Каэдэхара хотел было сказать, что это было определено плохой идеей с самого начала, чувствуя неприятный песок, прилипший к его рукам и как намокла его одежда, однако услышал тихий смех рядом после которого последовал уже более громкий кашель, от которого он нахмурился.
— Тебе к врачу случайно не надо..? – с сомнением пробормотал Кадзуха, вставая на ноги и стряхивая с себя всё тот же песок.
— Кхм.. не обращай внимания. Это хроническое..
***
— Томо сегодня умер. – убито проговорил он, когда услышал, что возле него сели.
— Твоего друга так звали? – устало вздохнул юноша сбоку, поворачиваясь лицом к собеседнику. — Что чувствуешь?
— Я чувствую себя просто никак. Кажется, словно часть меня грубо оторвали и выкинули, а потом растоптали. У меня больше нету смысла и целей в жизни.. всё к чему я стремился: как-либо помочь ему. У меня больше ничего нету.. никого. – его голос начал дрожать и Странник ощутил смешанные эмоции, когда понял, что дело медленно, но уверенно движется к истерике. Конечно же, он не мог его осуждать и всё понимал, однако..
— Всё ради чего я так старался.. этого больше нету! Меня больше нету. Во мне будто проделали огромную дыру, оставив только какие-то не способные на жизнь края.. почему он должен был заболеть? Я не хочу чтобы всё так было.. не хочу.. нет! – Кадзуха едва заметил, как его глаза запекли от навернувшихся слёз. — Я так старался.. каждый день.. каждый день я переступал через себя.. я понимал, что шансов нету, но всё равно верил! Где я оступился? Почему мои старания были проигнорированы? Кха.. нет.. нет же! – он поджал ноги ближе к себе и спрятал в них лицо, паралельно невольно тянясь рукой к своим волосам и начиная пытаться рвать их. — Теперь я совсем один.. может я всё это время всё делал неправильно? Ошибался? Мне с.. самого начала нужно было сказать, чтобы Томо не лечили? Чтобы он быстро умер? Почему.. почему.. всё так произошло? Я трудился днями и ночами.. не спал и н-не ел.. и никто не хвалил меня, я делал всё сам.. — чем дольше он говорил, тем больше сбивалось его дыхание, всхлипы становились чаще, а речь становилось всё тяжелее понять. — Всё что он делал - бредил и спал.. Я же молодец? Нет.. нет.. Томо.. невыносимо.. — сил на слова больше не осталось. Где-то краем сознания он всё ещё чувствовал стыд и угрызения совести за своё нытье, но одновременно с этим ставало настолько всё равно на присутствие тут другого человека и на свою слабость перед ним, что он позволил себе плакать дальше, не замечая, как его почти неощутимо поглаживают по голове.
Странник слегка хмурился, слушая плачь другого. Быть честным, ему уже порядком надоели эти звуки. В сознании сразу же всплывала собственная мать, которая приходила, садилась рядом, а потом ложилась головой на белоснежную простынь и начинала плакать. Долго и громко. Всё что ему оставалось - и дальше притворяться спящим, пока голова кружилась от того насколько ему было жаль, пока не приходила тётя и чуть ли не уносила Эи на руках. Но он не мог никого винить и именно поэтому слабо гладил отчаянного юношу по макушке и вслушивался во все издаваемые им звуки.
Не было понятно сколько времени прошло пока у Кадзухи не закончились силы и он в какой-то степени не пришёл в себя.
— Может мне и вовсе стоит.. умере.. – его слабую речь прервал не такой уж и слабый, размашистый удар по затылку. Светловолосый удивлённо поднял голову, но не успел ничего сказать, так как его сразу же опередили:
— Даже не смей думать о таком. Что бы сказал Томо, услышав от тебя такое? – в горле запершило и он сразу понял, что это очередной приступ кашля, но останавливаться на полуслове было не в его планах. — Томо умер из-за болезни. У него не было выбора, а ты вот так просто выбираешь смерть? Кха! Кх.. – Странник спешно прикрыл рот рукавом, сдавлено кашляя и чувствуя, что этот приступ в разы болезненней чем обычно.
— Да ты.. ты ничего не понимаешь! Твоя жизнь в разы лучше моей! Просто замолчи! – и сам разозлился Кадзуха, но опомнился только когда понял, что знакомый шатко встал, переставая кашлять и прерывисто дыша. – ... Прости. – обеспокоено пробормотал он, поднимая взгляд.
— ... Всё нормально. – в край охрипшим голосом в какой-то степени безразлично отозвался тот. — Я ещё хотел сказать, что скорее всего.. больше не приду сюда. – каждое слово отзывалось режущей по горлу и лёгким болью, но он должен был договорить. — Кадзуха, прости, я понимаю, что тебе сложно.. просто.. попытайся выбраться из этой ямы, ладно? Попробуй найти занятие, которое нравится.. учись.. возобнови общение с приятными тебе людьми. Кхм.. просто не сдавайся так сразу, хорошо? Ты молодец, что всё ещё держишься. Я бы так не смог. Удачи тебе. – кажется последний раз, он говорил настолько много где-то полтора месяца назад.
Последний раз глянув на горизонт он уже было зашагал прочь, но остановился, вновь услышав чужой тихий голос:
— Я.. постараюсь. Скажи напоследок.. как тебя по-настоящему зовут?
— ... Скарамучча. – прошептал он, думая, что озвучивание своего имени никак не навредит и надеясь, что оно ничем не поможет в раскрытии его личности.
***
Последующие полторы недели казались непрекращающимся адом. Состояние было, мягко говоря, опустошённое и разбитое. Он искренне изумлялся тому, что не навредил себе ещё в первые дни этого ужаса. Всё что ему помогало: зазубривание материала, дабы хоть как-то сдать сессию, работа по вечерам, попытки снова начать рисовать или писать, чтобы отвлечься и, конечно же, Кокоми. Да, она была врачом Томо из-за чего одним из хоть немного близких людей для Кадзухи. Она время от времени приходила к нему и выслушивала всё что он говорил, высказывала, что думает и даже поддерживала.
Иногда Каэдэхаре хотелось сорваться и совершить что-то необдуманное, но в такие моменты или пытался успокоиться и думал о том, что его ещё ждёт в переди, что его жизнь ещё обязательно наладится, а порой ходил на берег моря подальше от вещей, которыми бы он мог себе как-либо навредить. Тогда он вспоминал загадочного Скарамуччу и вспоминал то, как сказал ему, что постарается. И он ведь и вправду старался, хотя ему было ужасно тяжело нести этот груз. Чувство вины и отчаяния порой почти полностью съедало его, но тогда он обычно пил успокоительное, а в зависимости от ситуации и снотворное, но даже так его часто мучали кошмары. Сон, еда, которую он заставлял себя есть и препараты помогали ему пожалуй сейчас лучше всего. В общем это ещё малая часть того, что ему приходилось переживать.
Сейчас же теплый пар мирно покидал две кружки зелёного чая, которые Кадзуха только что поставил на стол.
— Кадзу, я понимаю твою ситуацию, но пойми меня.. я немного устаю так долго слушать тебя. Мне кажется, что тебе стоит обратиться к психологу. Только не подумай.. я не хочу показа..
— Да, я всё понимаю, Кокоми. Ещё раз спасибо тебе, что вот так просто проводишь со мной своё время. Я правда тебе очень благодарен. Я надеюсь, что как-то сдам сессию и у меня всё ещё будет стипендия. Я хочу в начале следующего месяца переехать в общежитие и тогда я может смогу иногда ходить в психологу. – вздохнул он, грустно улыбаясь, а девушка напротив лишь понимающе кивнула, пододвигая кружку с чаем к себе. — Как твоя работа? Как себя чувствует Коллеи? – решил перевести тему.
— Ох, к счастью, состояние Коллеи стало медленно улучшаться. Можешь сходить в ней на днях. Уверенна, что она будет рада вновь послушать твои стихи. Хоть сейчас они, наверное, не о таком радостном, как раньше, однако она уж точно знает, что у всех бывают трудные времена. – Кокоми и сама приобрела более радостный вид, представляя себе оптимистичную пациентку, но потом словно вспомнила о чем-то неприятном. — только вот.. один парень сегодня умер. У него был рак лёгких.. его здоровье было очень нестабильно.. то улучшалось, то резко ухудшалось. Сегодня ему проводили операцию.. должны были удалить одно лёгкое, но произошли осложнения и он, к сожалению, не перенёс её. Как вспомню реакцию его мамы, так сердце разрывается.. – она опустила несколько опечаленный взгляд. — Ну, разное на практике бывает. Не впервые уж.
— А как звали того парня? – из небольшого любопытства спросил Кадзуха, находя тут небольшую параллель с Томо.
— А? Скарамучча, если не ошибаюсь.
***
Ранним утром было облачно и туманно из-за чего кладбище казалось ещё более жутким чем могло показаться на первый взгляд.
Светловолосый парень робко огляделся и положил цветы на ухоженную могилу, надеясь, что родные Скарамуччи не против, что он решил придти сюда и сделать подобным образом. Это была своеобразная благодарность, которую он не успел озвучить. Смотря на вырезанное на плите изображение милого парня, ему было очень сложно осознать то, что в те тёмные, бессонные ночи он встречался у моря именно с ним. Пока он стоял и рассматривал цветы рядом с фото, то глубоко задумался, теряя возможность заметить, как к нему кто-то подошёл.
— Ты.. был с ним знаком? – из мыслей его вывел негромкий мягкий голос, который заставил его встрепенулся и слегка испугано повернуть голову к его обладательнице. В глаза сразу упали аккуратные черты лица, потрёпанные волосы тусклого, фиолетового оттенка и уставший, слегка озадаченый взгляд.
— А.. я.. да, можно и так сказать. – несколько растерянно закивал он, теряясь из-за того, что женщина посмотрела на него ещё более непонимающе. — Он.. довольно-таки помог мне. Кхм, быть точнее: в моей жизни произошли некоторые неприятные вещи и будучи не в состоянии уснуть и решил пройтись к морю. Там я его и встретил. Он выслушал меня и дал пару довольно очевидных советов, которых я в том состоянии был не в силах разглядеть самостоятельно.. – неуверенно пересказал он, пытаясь быть кратким и четким. Кадзуха расслабился, когда темноволосая приобрела более эмпатичный вид.
— Так вот где он тогда был.. – вдумчиво пробормотала она, но быстро пришла в себя, не забывая о присутствии тут ещё одного человека. — Я его мама - Райдэн Эи.. Что с тобой приключилось, что даже сам Скарамучча решил как-то тебе помочь?
— Я.. ну.. мой лучший друг умер от болезни, вот-вот будет сессия, к которой я плохо подготовлен и ещё робота.. Ну, во всяком случае, наверное, это не так уж и важно для вас. Мне искринне жаль, что Скарамуччу настигла такая судьба.. – он снова повернулся к могиле, опуская голову и вздыхая.
— ... Хочешь работать на меня? – через некоторое время прозвучало неожиданное.
— Что? В каком смысле? – парень поднял удивленный взгляд на женщину, которая задумчиво на него глядела.
— Работа должна быть посильной для тебя. Оно хорошо оплачиваемая и график я могу под тебя подстроить.. – шептала она, пока в Кадзухе поселилась крупица внезапной надежды.
— А.. что за работа то? – неловко улыбнулся тот, слегка наклоняя голову в вопросительном жесте.
— Пошли, расскажу поподробнее. – на последок взглянув на могилу собственного сына, она развернулась и направилась к выходу из кладбища, пока Кадзуха поспешил за ней.
