Sorry I Love U

Впервые за очень долгое время Чан открыл глаза с ощущением, что он выспался. Накануне вечером, едва вернувшись в общежитие, он завалился спать и, судя по часам на стене, проспал почти двенадцать часов. Для него это что-то невиданное. И, возможно, он спал бы и дальше, если бы не солнечные лучи, пробивающиеся через щель между шторами ровно так, чтобы светить в глаза. Плотно закрывать окно сил у него вечером не было. Чан смутно помнил, что, когда он зашел в комнату, его ждал Хёнджин. Но о чем они говорили, если вообще говорили, совершенно вылетело из головы, его буквально выключало на ходу. Еще месяц назад Чан бы даже не обратил внимания на такую мелочь, просто уточнил бы у Хёнджина, вдруг тот сказал что-то важное. Но это месяц назад. Сейчас же Чан испытывал некоторые опасения насчет его реакции. И то, с каким недовольным выражением лица тот сидел на кухне, подогнув под себя ноги и уткнувшись в ноутбук, эти опасения только подтвердило. – Привет, – неуверенно окликнул его Чан, проходя к кофемашине. Хёнджин не посчитал нужным ответить, только сильнее поджал губы. Чан вздохнул, решив, что кофе, пожалуй, подождет, повернулся к Хёнджину и оперся спиной на холодильник. – Ты не в духе? – Странный вопрос, – фыркнул Хёнджин, так и не поднимая взгляда от ноутбука. – И почему? – как мог мягко уточнил Чан и зачем-то добавил: – Не почему вопрос странный, а почему ты не в духе. Хёнджин откинулся на спинку стула, скрещивая на груди руки, и одарил Чана таким взглядом, что, пожалуй, лучше бы он и дальше смотрел в экран. – Хёнджини, – терпеливо и все так же мягко проговорил Чан, – я не умею читать мысли. Открой, пожалуйста, свой чудесный рот и скажи в чем дело. – Ни в чем, – дернул плечами Хёнджин. Чан глубоко вдохнул и медленно выдохнул. – Хёнджин. Я очень хочу решить эту проблему, какой бы она ни была, но если ты мне не расскажешь, то я просто теряюсь. – Он потер глаза пальцами. – Я вчера что-то не то сказал? – Нет, – отрезал Хёнджин. Чану очень захотелось выругаться. Последнее время с Хёнджином стало совершенно невозможно разговаривать. Если его вдруг что-то задевало, а его задевало теперь решительно все, он просто молчал, выражая свое недовольство мимикой и поведением в целом. – А что тогда? – продолжил допытываться Чан. Он мог бы плюнуть и заняться своим завтраком. Но один раз он попытался проигнорировать обиду Хёнджина и потом убил несколько дней на то, чтобы с ним помириться. – Ничего, хён. Ничего, – едва ли не по слогам проговорил Хёнджин и опустил голову. – Прекрати, – поморщился Чан. – Когда мы ехали домой, то все было нормально. И я не понимаю, что случилось за те от силы десять минут, которые прошли между тем, как мы вернулись, и тем, как я уснул. – Вот именно, – фыркнул Хёнджин. – Уснул. – Ты обиделся на меня за то, что я устал и лег спать? – растерялся Чан. Это было что-то действительно новенькое. Хёнджин скривился. – Ты за кого меня принимаешь? Нет конечно, не на это. – А на что? – тише переспросил Чан. Он раздражался все сильнее, но пока еще у него получалось сдерживаться. – Ты меня считай что выгнал, – наконец пробурчал Хёнджин, сутулясь. Он сейчас выглядел как нахохлившийся воробей. Очень тощий воробей-переросток. – Я что? – наклонил голову набок Чан. – Я такого не припоминаю. – Не всегда надо говорить что-то прямым текстом, – неопределенно махнул рукой Хёнджин. – Иногда достаточно наоборот не сказать. Например, ты мог предложить мне остаться. Даже чтобы просто поспать. Чан на секунду зажмурился, снова делая глубокий и медленный вдох-выдох. – Хёнджин, ты тоже мог открыть рот и спросить. Или вообще не спрашивать. Как будто ты до того ни разу не спал в моей кровати без какой-то особой причины. – Вот именно! – Хёнджин, еще мгновение назад максимально закрытый, резко выпрямился, опуская ноги на пол и смотря с вызовом. – Есть разница между тем, что было, и тем, что есть сейчас! Чан прижался затылком к холодильнику, с трудом удержавшись от того, чтобы закатить глаза. Кто бы знал, что перевод отношений с Хёнджином из категории “друзья с привилегиями” в “у нас все серьезно” даст такой эффект. – Да, сейчас у тебя даже мыслей не должно возникать, что я вдруг могу оказаться против проснуться рядом с тобой. – Как бы Чан ни сдерживался, нотка раздражения все-таки прозвучала в его голосе. – Да, конечно. – Хёнджин резко захлопнул крышку ноутбука. Чан оттолкнулся от холодильника, подошел к столу и присел на край, очень близко к Хёнджину. С того станется уйти, не закончив разговор. – Хёнджин, я понял. И впредь буду внимательнее, хорошо? – Чан протянул руку и приподнял его голову, прихватив за подбородок. – Хочешь, я приготовлю завтрак в качестве извинения? Я уверен, что ты все еще не ел. Он не стал добавлять, что вместо этого Хёнджин сидел и дулся. Нового витка обиды ему совершенно не хотелось. Хёнджин вздохнул, заметно смягчаясь. – Ладно, – согласился он. И совершенно внезапно дернул к себе, ухватив за ворот футболки. – Про то, что было бы неплохо меня поцеловать, тебе тоже надо говорить отдельно? Чан предпочел проигнорировать этот вопрос. Он бы вообще хотел именно так и начать это утро. – Мне звонил Джисон и сказал, чтобы мы его не ждали, они пошли с Минхо на очередное свидание, – с улыбкой проговорил Чан, заходя в гостиную. Он сам только вернулся и теперь собирался заняться ужином, раз уж Хёнджин, который освободился еще в середине дня, об этом даже не подумал. – А меня ты на свидания не зовешь, – надул губы Хёнджин, откладывая в сторону телефон, но тут же не выдержал и засмеялся. Но у Чана все равно на секунду аж в груди похолодело. Не хватало только, чтобы излюбленная тема для шуток стала опасной. – Во сколько должен приехать Чанбин? – Чан привалился плечом к дверному косяку, смотря на Хёнджина, который сидел на диване. – Часа через два-три, а что? – хитро прищурился тот. – Можно тогда устроить ужин при свечах, если они у нас, конечно, есть, – засмеялся Чан. – Чем не свидание? Хёнджин как будто задумался, а потом похлопал ладонью по дивану рядом с собой. – Ужин подождет. – От улыбки Хёнджина у Чана мурашки по спине побежали. Слишком хорошо он знал, что обычно за ней следовало. – А ты, надо полагать, нет? – Он едва успел сесть на диван, как Хёнджин подался к нему, поворачиваясь и обнимая за плечи. – А я – нет, – прошептал он и поцеловал Чана, внезапно с такой жадностью, будто они виделись не утром, а пару месяцев назад, не меньше. А уже через несколько минут Хёнджин и вовсе сел верхом на Чана. – Не знаю, что на тебя нашло, но мне нравится, – улыбнулся Чан, разорвав поцелуй. И потянул вверх кардиган Хёнджина, возиться с пуговицами совершенно не хотелось. Хёнджин охотно помог стянуть с себя шмотку, оставшись в майке. Очень облегающей майке. Чан провел по его спине ладонями, опустился до ягодиц и сжал, сильнее притягивая к себе, немного сползая по дивану, так что Хёнджин оказался буквально сидящим на его бедрах. Не заметить стояк Чана у него не было ни единой возможности. Хёнджин тихо охнул и снова потянулся к его губам. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что лучше все-таки уйти в комнату, неважно чью. Если они оставят следы на диване, это вызовет ненужные вопросы. Но Хёнджин так нетерпеливо ерзал и целовал с такой жадностью, что по-настоящему осознать эти мысли Чан не смог. Чан погладил Хёнджина по крестцу и запустил руку под пояс штанов, порадовавшись, что сегодня он без ремня. И вздрогнул от внезапного крика из коридора. – Хёнджин, а вот и я! Даже раньше, чем обещал. – Через плечо Хёнджина, который вдруг протяжно и громко застонал, даже не думая отстраняться, Чан увидел замершего на пороге Чанбина. Чана буквально парализовало, он не понимал ни что делать, ни что говорить. Всей этой сцене очень недоставало стрекота сверчков на фоне. Хёнджин вздохнул, медленно выпрямляясь, и через плечо недовольно посмотрел в сторону Чанбина. – А я писал тебе, что не надо торопиться. Хёнджин буквально сполз с Чана, тут же взял его за руку и потянул за собой. На Чанбина Хёнджин больше не смотрел. Чан растерялся настолько, что просто послушно пошел за ним в свою же комнату. И только когда за ними закрылась дверь, вдруг отмер. – Ты знал, что он должен вот-вот прийти? – чуть осипшим голосом уточнил Чан. – Конечно. – Хёнджин прижался к нему, забираясь руками под толстовку. – И зачем? Мы же договаривались… – Чан попытался отступить назад. Еще в самом начале, когда ничем серьезным вроде бы и не пахло, они с Хёнджином решили, что лучше никому ничего не знать. Понятно, что рано или поздно все равно догадались бы, как минимум странно постоянно ночевать в комнатах друг у друга, да и в целом будут проскальзывать неоднозначные жесты и фразы. Но все равно они договорились, что никакой прилюдной демонстрации. Ни слишком крепких объятий, ни тем более поцелуев. – Давай потом это обсудим, – недовольно вздохнул Хёнджин, делая шаг вслед за Чаном, не отпуская его. – Хёнджин, какого черта? – нахмурился Чан, перехватив его руки и убирая их со своей талии. – Хён, ты собираешься меня трахнуть или нет? – закатил глаза Хёнджин. – Нет! – Чан прошел вглубь комнаты и сел на стул. – Зачем ты это устроил? – То есть ты считаешь, что я специально? – Хёнджин прошел мимо и завалился на кровать, уставившись в потолок. – Я уверен, – фыркнул Чан. – Если ты хочешь рассказать ребятам про нас, то мог бы и со мной это обсудить. Тем более не таким образом. – У меня была причина. – Судя по голосу, Хёнджин даже и не думал, что сделал что-то не так. – И какая же? – как мог терпеливо уточнил Чан. – Чанбин меня достал, – равнодушно пояснил Хёнджин. – Он постоянно лезет ко мне, говорит всякую чушь на камеру. Если он хочет устраивать фансервис, то пусть найдет себе кого-то другого. А если это у него большая и светлая, в чем я все больше уверен, то тем более давно пора было расставить все точки. – Подожди, подожди… – Чан нахмурился. – То есть ты считаешь, что Чанбин в тебя влюблен и ты вот так решил ему показать, что он без шансов? А поговорить ты с ним не пробовал? Ты в своем уме вообще? – Я с ним говорил. – Хёнджин приподнялся на локтях. – Не помогло. – Твою ж мать. – Облокотившись на колени, Чан запустил пальцы в волосы. Он был в панике. Вся эта история могла вылиться в огромную проблему. От просто испортившихся отношений внутри группы и до бог знает чего. – Ну, если бы ты хоть иногда обращал на меня внимание, то и сам бы с ним давно поговорил, – поморщился Хёнджин. – Или ты заботишься о комфорте всех, кроме меня? И не сиди с таким лицом! Ничего ужасного не случилось! Ну, кроме того, что, оказывается, тебе чувства Чанбина важнее моих. – Да что с тобой? – Чан не сдержался и повысил голос. – Что ты несешь? Вы мне все важны! Чан осекся, понимая, что вот это не то, что он должен был сейчас говорить. Хёнджин прищурился, поджимая губы. – Слушай, – постарался взять себя в руки Чан. – Я имел в виду, что мне важен комфорт каждого из вас, нам всем вместе работать и работать, я не хочу, чтобы все рассыпалось из-за… Чан замолчал, он не мог подобрать такое слово, что не триггернет Хёнджина в очередной раз. – Ясно, я тебя понял. – Тот поднялся с кровати и пошел к двери, но Чан успел поймать его за руку и потянул к себе. – Нет, не понял, – устало проговорил он, обнимая за талию и утыкаясь лбом в живот. – Твой комфорт мне особенно важен. Просто проблемы можно решать более деликатно. Чан злился на себя. Злился за то, что вообще это допустил, сам не уточнив у Чанбина, когда тот вернется. Что не заметил тревожных звоночков, уверенный, что это все просто игра на камеру и не более того. А за то, что спустил все Хёнджину, хотя именно тот был максимально не прав, злился особенно. Но вот только чувствуя, как Хёнджин мягко массирует пальцами его затылок, Чан был готов простить ему все что угодно. Откладывать разговор с Чанбином Чан не стал. Пользуясь тем, что Джисон и Хёнджин уехали совсем рано, уже утром он поймал его на кухне. – Слушай, – неловко начал Чан. – Я думаю, нам надо поговорить. – О том шоу, свидетелем которого я вчера стал? – хохотнул Чанбин, доставая с полки чашку. – Ты кофе будешь? – Если тебе несложно, – кивнул Чан. – Без проблем, хён. – Чанбин взял вторую кружку и пошел к кофемашине. – Так чего ты хотел сказать? Я так понимаю, ты не ждал, что я вернусь? – Хёнджин сказал, что тебя не будет еще пару часов. – Чан вздохнул, садясь за стол. – Иначе, я бы никогда… Он осекся. Слишком неловко было говорить про случившееся. И очень странным казалось приподнятое настроение Чанбина. – И давно это у вас? – с хитрой улыбкой покосился на него Чанбин. – Ну, то есть мы все догадывались, но все-таки? – Давненько. – Чан не стал вдаваться в подробности и глянул на него внимательно, когда тот поставил перед ним чашку кофе. – Тебя это не задевает? – А почему должно? – искренне удивился тот. – Вы взрослые мальчики, к тому же, достаточно осторожны, чтобы это не всплыло. Тут уж скорее со стороны Минхо-хёна и Джисона можно ждать неприятностей. – Ты... Ну... Не влюблен в Хёнджина? – неловко спросил Чан, потирая шею. – Да упаси боже! – в голос заржал Чанбин. – Я такого и врагу не пожелаю. Оу... Прости, хён. Но ты прям встрял, мои соболезнования. Чан вздохнул, прикрывая глаза и потирая веки пальцами. – Если тебе не нравится, что я к нему на съемках лезу, то не вопрос, могу перестать, – серьезнее добавил Чанбин. – Да не, мне без разницы, – честно признался Чан. – Как бы странно это ни звучало, когда речь идет про Хёнджина, но я ему доверяю. К тому же, фансервис это всего лишь фансервис. Все мы порой ведем себя странно. Но он говорил, что ему не нравится и что он даже пытался этот вопрос с тобой обсудить. – Ага, обсудил, – снова заулыбался Чанбин. – А на следующий же день сам ко мне полез. В этом плане он непостоянный как не знаю что, но это даже весело. – Какая дичь все-таки, а не разговор, – застонал Чан, закрывая лицо руками. Он испытывал одновременно и невероятное облегчение, и жгучий стыд. – Да ладно тебе, хён. – Чанбин похлопал его по плечу. – Мне вот все очень нравится. Ты сейчас куда? В студию? – Ага, а вечером буду держать за ручку Чонина. – Чан выпрямился и расправил плечи. За то, что Чанбин сменил тему, он был чертовски благодарен. – У него фотосъемка и он почему-то ужасно переживает, что будет там один, а у меня окно в расписании. – Он так никогда не вырастет, – покачал было головой Чанбин, но тут же снова широко улыбнулся. – И тем прекраснее! В отличие от Чана, обниматься Хёнджин не любил. Он более-менее привык к прикосновениям, но именно от объятий почти всегда едва ли не шарахался. И тем ценнее были моменты, когда на него что-то находило и он сам прижимался к Чану просто так, без намека на дальнейший секс. У Чана давным-давно все затекло, но он даже не думал жаловаться. Хёнджин устроил голову у него на плече, закинул ногу на бедра и умудрился подпихнуть руку под поясницу. А во второй, лежащей на груди Чана, держал телефон, смотря какое-то шоу и иногда смеясь под нос. Свой телефон Чан отложил, слишком уж неудобно было. И теперь чувствовал, что его начинает накрывать сонливость. – Мне тут подумалось, что мы давно никуда не ходили все вместе, – попытался взбодриться Чан. Он совершенно не хотел сейчас засыпать, слишком рано, наверняка потом проснется посреди ночи и будет маяться до самого утра. – Хорошая идея, – Хёнджин поставил шоу на паузу и пошевелился, приподнимая подбородок и пытаясь посмотреть на Чана. – Может, завтра? – Не, не подойдет, послезавтра у Чонина съемки рано утром, а мы точно долго не угомонимся. Может, в воскресенье? Как тебе? – Чан опустил руку, начиная рыться в складках одеяла в поисках своего телефона. – Сейчас у остальных спрошу. – Угу, – невнятно буркнул Хёнджин и снова включил шоу. Чан чуть нахмурился, насторожившись. Он уже привык, что стоит отслеживать недовольство Хёнджина в самом начале, когда оно еще не вылилось в полноценную обиду. Дождавшись ответа остальных, Чан отложил телефон и взъерошил волосы Хёнджина. – Все нормально? Ты так резко замолк. Хёнджин зажмурил один глаз, как делал всегда, когда Чан позволял себе испортить его прическу. – А что может быть ненормально? – наконец ответил Хёнджин, он тоже отложил телефон и сразу же передвинулся, ложась в итоге на Чана, устроив подбородок у него на груди и смотря снизу вверх. – То, что ты засыпаешь, например? Но так это можно исправить. Чан облизал мгновенно пересохшие губы. Но не успел он даже руку на плечо Хёнджина положить, как тот уже с него скатился, садясь на кровати. – У нас там полно грязной посуды. Ее мытье очень бодрит, – с нахальной улыбкой протянул Хёнджин. – И я знать не хочу, о чем ты там подумал, извращенец. Закинув руки за голову, Чан вздохнул и с удовольствием потянулся. Мытье посуды это не то, чем он сейчас хотел заниматься, но и Хёнджин так просто не отделается. – Ну, раз ты сам вызвался мне помочь, то пошли, – улыбнулся Чан. Чан был искренне уверен, что все действительно в порядке. Они нашли приятное место с отдельными комнатками и даже не разнесли его за первые же полчаса. Идея выбраться всем вместе поужинать казалась Чану все более гениальной. С момента, как они разъехались по разным общежитиям, он, оказывается, успел соскучиться по балагану, который начинался, стоило им собраться всем вместе, когда при этом не надо было думать про работу. А глядя на Хёнджина, Чан вообще не ждал беды. Тот был весел, расслаблен и дурачился не меньше обычного. Чан забыл, что, если надо, он прекрасно умел держать лицо. – А где Хёнджин? – нахмурился Чан, вернувшись из туалета и обнаружив, что место напротив него опустело. – У него встреча с каким-то рекламным агентом утром, – махнул рукой Джисон. – Сказал, что хочет на ней нормально выглядеть. Чан сел на свое место и медленно втянул носом воздух. И перехватил сочувствующий взгляд Чанбина. – Странно, что он не сказал про это, когда мы дату выбирали, – подал голос Минхо. – Сейчас у нас достаточно свободно, можно было бы и на другой день перенести. Хён, он тебе ничего не говорил? – Нет, – Чан попытался взять себя в руки, хотя больше всего хотелось побиться головой о стол. – Мы с ним лично обсуждали же, без понятия, почему промолчал. – Был слишком увлечен тем, чтобы залить водой пол на кухне, – в голос засмеялся Джисон. – Никогда не думал, что при простом мытье посуды можно такое устроить. Вы бы видели! Чан не прислушивался к дальнейшим словам Джисона, тот буквально из ничего сочинял крайне увлекательную историю. Но присоединяться Чану совершенно не хотелось. “Почему ты не сказал, что у тебя утром встреча?” – отправил сообщение Чан, не особенно впрочем рассчитывая на ответ. “Все нормально, хён. Завтра поговорим” – почти сразу пришел ответ Хёнджина. Чан очень надеялся, что и правда поговорят, а не как обычно. И что в этот раз Хёнджин хотя бы не устроит сцену на ровном месте. Если уж он сам не захотел предлагать встретиться в другой день, то в чем вообще вина Чана? Пересечься с Хёнджином получилось только поздним вечером. Когда рано утром тот уехал, Чан еще спал. А потом застрял сначала в студии, потом с менеджером, обсуждая ближайшие планы. Так что в комнату Хёнджина он постучал с замиранием сердца. И безумно удивился, когда тот встретил не кислым выражением лица, а пусть и усталой, но вполне счастливой улыбкой. – Я думал, мы уже только завтра увидимся. – Хёнджин сдвинулся на кровати, на которой сидел. – Как твоя встреча с агентом? – Чан устроился рядом, подогнув под себя ноги, оперевшись спиной на стену и положив голову на плечо Хёнджина. – Продуктивно. Если договоримся по условиям, то будет неплохой рекламный контракт. – Тот взял Чана за руку и переплел их пальцы. Чан аж дыхание задержал. Он ждал крайне неприятного выяснения отношений, а на деле Хёнджин оказался в более чем хорошем настроении. И надо было бы, наверное, спросить про то, почему тот не предложил перенести общие посиделки, но Чан совершенно не хотел портить момент. – Я потом в зал поехал, – продолжил Хёнджин. – Мне кажется, интересная хореография получается, хочу, чтобы ты потом посмотрел. – Ты знаешь, я готов хоть среди ночи к тебе мчаться, – улыбнулся Чан. – Ну нет, на такие жертвы ради меня идти точно не стоит, – отозвался Хёнджин после короткой паузы. И что-то в его тоне было настораживающее, как будто он чего-то не договаривал. А может, просто у Чана уже развилась паранойя. – Я могу достать планшет и посмотрим что-нибудь, а можем… – Хёнджин не договорил. Чан повернул голову и поцеловал его в плечо, пока еще через футболку. О том, что он рано расслабился, Чан понял слишком поздно. Он приехал в общежитие, подхватив по дороге Чонина, которому нечем было заняться, и думал, что они просто спокойно, ну, насколько это возможно вообще, когда в одном помещении находятся Джисон и Хёнджин, посидят и что-нибудь посмотрят. И по-началу все и правда было нормально. Но потом Чонин пошел на кухню, чтобы принести всем газировки, а за ним увязался Хёнджин. Но вот только на то, чтобы достать из холодильника пару бутылок и вернуться в гостиную, не требуется много времени. А Чонин и Хёнджин пропали надолго. Чан поежился, почему-то его паранойя снова дала о себе знать. Хотя с чего бы вдруг сейчас? Он едва успел подойти к кухне, когда услышал очень злой голос Хёнджина. – Понял меня? Просто не смей больше! Что ответил Чонин, Чан не разобрал, но уже через секунду тот выскочил из кухни как ошпаренный, едва не врезавшись в Чана. – Да вашу ж мать… – простонал Чан и зашел на кухню. Хёнджин, как ни в чем не бывало, пил из бутылки, оперевшись задницей о стол. – В чем дело? – тихо спросил Чан. Хёнджин, как и все прочие, прекрасно знал, что чем тише говорит Чан, тем хуже дело. Но в этот раз Хёнджин просто повел плечом. – Ни в чем. – Что тебе сделал Чонин? – Чан скрестил на груди руки. – Подслушивал? – криво усмехнулся Хёнджин. – Если бы подслушивал, то не задавал бы сейчас вопросов, – огрызнулся Чан. Терпения у него уже не оставалось. Сначала Чанбин, теперь Чонин. Кажется, Хёнджин задался целью извести не только самого Чана, но и всех вокруг. – Так что? – Ничего, что стоило бы тебе знать, – пожал плечами Хёнджин, снова отпивая из бутылки. – Я считаю иначе. Если есть какие-то конфликты, то я, как лидер, должен про них знать, – как мог терпеливо пояснил Чан. И добавил: – А учитывая наши с тобой личные отношения – тем более. Хёнджин фыркнул. Мрачный взгляд Чана его как будто и вовсе не беспокоил. – Да… Отношения, – наконец протянул он. И тон у него был неприятный. – Только почему-то как курица-наседка ты носишься с Чонином, а не со мной! На съемки с ним ездишь, забираешь отовсюду, даже про расписание его помнишь, хотя на мое тебе наплевать совершенно. С огромным трудом Чану удалось не зажмуриться, не грохнуть кулаком по стене и даже не заорать. – И при чем тут Чонин? – еще тише, чем до того, проговорил Чан. У него просто не оставалось сил, чтобы сдерживаться. – У тебя ко мне претензии, со мной и говори. Мелкий-то при чем? – Вот даже сейчас ты его защищаешь, – поморщился Хёнджин и отвернулся. – А кого мне защищать? Тебя? Так ты сам засунул язык в жопу, когда мы выбирали день. Да, я не слежу за вашими расписаниями, вы все взрослые люди, сами можете уже справиться. А то, что я знал про съемки Чонина, так он днем про них мне говорил, конечно, я запомнил. Что это вообще за глупая ревность, черт возьми? Хёнджин скривил губы. А пальцами так сильно сжимал бутылку, что если бы та была пластиковой, то давно бы смялась. – Если ты хочешь, чтобы я, по возможности, ездил с тобой по твоим делам, или забирал откуда-то – открой рот и скажи, – пытаясь не обращать внимания на его выражение лица, все тем же тоном продолжил Чан. Его ужасно бесило, что не получалось нормально злиться на Хёнджина. Стоило тому состроить это несчастное выражение, как все, злость Чана словно испарялась, будто и не было. Чан подошел к нему, забрал из рук бутылку, поставил ее на стол и очень устало спросил: – Что ты наговорил Чонину? Чтобы тот ко мне больше не приближался? Что пора уже повзрослеть и самому справляться со своими делами? Это? Хёнджин только неопределенно качнул головой, так и смотря в сторону. – Хёнджин, перестань. – Чан все-таки на секунду зажмурился. Больше всего ему сейчас хотелось послать Хёнджина к черту и пойти к Чонину. Не только потому что тот пострадал вообще ни за что, но и чтобы еще сильнее выбесить Хёнджина. Но что-то внутри не давало ему так поступить. – Я понял твою позицию. – Чана все сильнее злило, что их разговор превратился в монолог. – Я буду следить за твоим расписанием, буду мельтешить у тебя перед глазами так часто, как это вообще возможно. Но ты должен извиниться перед Чонином. Он здесь вообще не при чем. Хёнджин наконец повернул голову, смотря на Чана недобро прищурившись. – Ты сам знаешь, что в этом был не прав, – пожал плечами Чан и отступил от Хёнджина. – Извинись перед ним и сделаем вид, что ничего не было. – Как удобно, – прошипел Хёнджин. – Тебе или мне? – уточнил Чан. – Я уже пообещал, что пересмотрю свой подход. Что еще я должен сделать? Или извиниться для тебя так сложно? Хёнджин не ответил. Чан не стал больше ничего говорить, взял из холодильника ту чертовку газировку, за которой пошел Чонин, и вернулся в гостиную. К его облегчению, Чонин, пусть и заметно напряженный, все-таки не уехал сразу же, даже пытался участвовать в разговоре Чанбина и Джисона. Вот бы Хёнджину поучиться у мелкого выдержке, подумал Чан, садясь на диван. Когда этот конфликт наконец-то почти забыли, а Чонин перестал в присутствии Хёнджина хмуриться и пытаться оказаться как можно дальше от него, Чан даже не подумал расслабляться. И говоря откровенно, он задолбался. Следить за тем, что говорит сам, за тем, что и, главное, как говорит Хёнджин, следить за каждым его выражением лица. Не так должны выглядеть здоровые отношения. И Чан бы это прекратил уже давным-давно, но вот только у него сердце в груди замирало и ноги становились ватными, когда Хёнджин ему улыбался. Чан прекрасно понимал, что тот обо всем знает и пользуется этим по полной программе. Но пока он ничего не мог с этим поделать. Пока нет. А еще Чан ждал, к кому следующему начнет цепляться Хёнджин. И дождался очень быстро. Но вот только, по мнению Чана, Хёнджин выбрал не того человека. Минхо обладал безграничным терпением, когда дело касалось Джисона, но никак не Хёнджина. И это Джисону можно было постоянно трогать Минхо, доставать его всякими глупостями, таскать у него еду и что угодно еще. Минхо хватило на два дня. И то вероятнее всего потому, что он привык, что порой Хёнджин немного “летящий” и вообще как будто не соображает, что именно делает. – Ты давно салфеток не ел? – раздраженно спросил Минхо, когда Хёнджин в очередной раз попытался залезть к нему в тарелку. – Да ладно тебе, хён, – отмахнулся Хёнджин, но несколько нервно. – Я ничего такого и не сделал-то. – Ага, конечно. – Минхо не сводил с Хёнджина взгляда, который при всем желании нельзя было назвать дружелюбным. – Что на тебя нашло вообще? Решил, что бессмертный? Хёнджин поджал губы, очень обиженно смотря на Минхо. – И не пытайся, – закатил глаза Минхо. – Я не Чанбин и не Чан-хён, на меня это не действует, и ты это прекрасно знаешь. Хёнджин только фыркнул, но тут же сменил выражение лица на нейтральное. – Давай так. Ты, наконец, угомонишься, а я сделаю вид, что ты меня нисколько не утомил и у меня нет ни малейшего желания тебя убить, – улыбнулся Минхо. Хёнджин нервно повел плечами. Чан бы сам поежился, если бы Минхо на него так смотрел и так с ним говорил. – Так, подожди. А ты что, считаешь, что на меня что-то действует?! – встрял Чанбин. – Ты намекаешь, что из меня веревки вить можно, да? – Я не намекаю, – вздохнул Минхо. – Я констатирую. Чан потер лоб и опустил голову. Он не имел ни малейшего желания комментировать происходящее. Но вот только тяжелый взгляд Хёнджина, который он успел заметить, не обещал ничего хорошего. – Ну и в чем я опять не прав? – устало спросил Чан, когда Хёнджин, не спрашивая, зашел за ним в комнату. – То есть ты понимаешь, что не прав? – Он скрестил на груди руки, остановившись у двери. Но хоть закрыл ее за собой. – Я понимаю, что ты недоволен, – пожал плечами Чан и сел на кровать. – Играть в угадайку я не хочу. Тянуть из тебя слова клещами – тоже. Так что говори уже, не просто же так ты пришел. – Могу и уйти, – поджал губы Хёнджин. Чан глубоко вдохнул. И как мог спокойно снова спросил: – Что я сделал не так? – Не вмешался, – дернул плечом Хёнджин. – Не вмешался, – повторил Чан, опуская голову и потирая пальцами виски. – То есть все это представление длиною в два дня было только для того, чтобы я вмешался? Чтобы что? Защитил тебя от страшного и ужасного Минхо, которого ты все это время изводил? Я удивлен его выдержке, честно говоря, и что он тебе еще в первый же день не втащил. Чан прекрасно понимал, что вот это вообще не то, что ждал от него сейчас услышать Хёнджин. И что шансов задавить конфликт в зародыше у него после таких слов уже просто нет. Но он задолбался. – Ты не принцесса в беде, Хёнджин, – продолжил Чан, не поднимая головы. Смотреть на него не хотелось, не только чтобы не видеть, как тот злится все сильнее, но и потому, что Минхо был прав – Хёнджин легко мог вить из него веревки, просто напустив несчастный вид. – Ты совершенно сознательно нарывался. И то, что Минхо просто слегка отчитал тебя, это считай что ничего и не случилось. От чего мне было тебя защищать? – Про принцессу прозвучало просто отвратительно, – мрачно отозвался Хёнджин. – Согласен, – не стал спорить Чан. – Ну так что? Будешь злиться, что я считаю тебя взрослым человеком, который осознает последствия своего поведения и главное, принимает их? Или мне стоит начать относиться к тебе как к несмышленому ребенку? Чан ждал, что сейчас Хёнджин просто уйдет, но тот впервые за долгое время его приятно удивил. Он подошел к кровати и сел рядом с Чаном. Ничего не сказал, просто наклонился, положив голову на плечо и перехватил Чана за руку, переплетая пальцы. И почему-то Чану в этом всем померещилось какое-то отчаяние. Когда в гостиную зашел только вернувшийся Хёнджин, Чанбин замолк на полуслове, Джисон приоткрыл рот, а Чан только растерянно моргнул. Перед предстоящим выступлением на K-909, с учетом деления на подгруппы, их подготовка шла в параллель, и последний раз они видели Хёнджина накануне вечером. И тогда у него были достаточно длинные черные волосы. – Интересная смена имиджа, – сипло проговорил Чанбин. Чан найти слов пока не мог. Короткие, вытравленные в какой-то желтый цвет волосы с дурацкой челкой – это не то, что он ожидал увидеть. – Ты разозлил кого-то из стилистов? – хихикнул Джисон. – Идите вы, – поморщился Хёнджин и направился в сторону своей комнаты. – Да ладно тебе, чего обижаться, – Чанбин заулыбался. – Тебе даже по-своему идет. С последним утверждением Чан пока согласиться не мог. Но, к счастью, он смог удержать язык за зубами и вообще никак все это не прокомментировать. Судя по выражению лица Хёнджина, тот тоже был не в восторге. – Я зайду? – осторожно заглянул Чан в его комнату, когда тот так и не вышел через полчаса. – Поехидничать? – Хёнджин сидел на кровати, подогнув под себя ноги и держа в руках телефон. – Если ты не заметил, то я ни единого слова не сказал. – Чан все-таки зашел. И без приглашения сел рядом. – Твоего выражения лица было достаточно, – недовольно проговорил Хёнджин. – Я тебе теперь не нравлюсь. – Не ты, а твоя прическа, – поправил его Чан, задумчиво смотря на его волосы. Обычно это ему так не везло и на нем стилисты отрывались по полной, а с учетом и без того не самых густых волос порой получалось пугающе. Но Чан давно привык, а вот Хёнджина все-таки берегли. – Что-то пошло не так? – Передержали осветлитель, и концы волос просто отвалились, – скривился Хёнджин, опуская голову. – И решили пока не трогать остальное, чтобы мне не пришлось выступать лысым. – Да ладно тебе, никакой трагедии не случилось. – Чан обнял его за плечи и потянул к себе. – Отрастут. Но Хёнджин вывернулся из-под его руки. Чан вздохнул. – Я понимаю, ты расстроен, но я-то тут при чем? – Я не был по-настоящему расстроен, пока не увидел твое выражение лица, – недовольно проговорил Хёнджин. – Я знаю, что волосы отрастут. И готов, что по этому поводу еще выскажутся и ребята, и фанаты, и хейтеры. Но от тебя я ждал все-таки чего-то иного. Но сам виноват, не спорю, почему-то решил, что тебе во мне не только внешность нравится. – Хёнджин, что за чушь? – опешил Чан. – С чего ты вообще это взял? Хёнджин только плечами пожал, ничего не ответив. – Если бы мне была важна только твоя внешность, зачем мне было бы сейчас заходить к тебе? Если, по твоим же словам, ты мне больше не нравишься. Чан снова подался к нему и положил подбородок на плечо. – Прекрати, ты мне нравишься вне зависимости от того, что у тебя на голове, – мягко продолжил он. – Я просто не ожидал, очень кардинальная перемена получилась. Хёнджин вздохнул и как будто бы оттаял. Но только как будто бы. Перемены Чан заметил не сразу. То, что пару недель Хёнджин постоянно ходил или в кепке, или в капюшоне толстовки, натянутом до самых бровей, он еще мог понять, но то, что тот все чаще пропадал в другом общежитии, – уже не слишком укладывалось в привычную картину мира. Если позволяло время, Хёнджин ходил по магазинам с Феликсом. Или в кино с Феликсом. Куда-нибудь поесть – тоже с Феликсом. Торчал в общежитии тоже у Феликса. И порой оставался там на ночь. Сначала Чан пытался не обращать на это внимания. В конце концов, они же друзья, это нормально, что им нравится проводить время вместе. Но вот только самого Чана Хёнджин как будто вообще вычеркнул из жизни. Заявлялся иногда по вечерам, перебрасывался буквально парой слов и тащил в постель. Все их общение свелось к сексу и рабочим вопросам. После всего, что творил Хёнджин до этого, когда буквально требовал, чтобы все внимание Чана было сосредоточено только на нем одном, выводы напрашивались не самые радужные. – Я тут подумал, может, мне махнуться с Феликсом местами? – тихо спросил Чан, когда Хёнджин в очередной раз пришел к нему поздним вечером и почти сразу полез с поцелуями. – Что? – растерялся Хёнджин и отстранился. – Я имею в виду общежитиями, – пожал плечами Чан. – Я перееду туда, он – сюда. Все удобнее будет. – Кому удобнее? – переспросил Хёнджин. – Тебе, кому же еще, – фыркнул Чан. – Не придется метаться постоянно. – Хён, о чем ты?.. – нахмурился Хёнджин. – Ой, вот только на начинай, – закатил глаза Чан. Он очень хотел поговорить с Хёнджином спокойно, без скандала и драмы. И поначалу у него ведь даже получалось держать себя в руках. Но только вот выдержки, оказывается, оставалось на пару фраз всего. Чан чувствовал, как заводится, как его голос звучит все злее. – За идиота-то меня не держи. Я только не понимаю, если тебе надоело играть в то, что у нас типа все серьезно, то в чем была проблема подойти и сказать мне, что все, завязываем. Поверь, я это переживу. Хёнджин поджал губы и отодвинулся на другой конец кровати, оперевшись в итоге спиной на стену. – Что еще скажешь? – Я? – Чан выгнул бровь. – Мне кажется, из нас двоих есть что сказать именно тебе. – То есть ты полагаешь, что я с Феликсом что? Трахаюсь? – буквально выплюнул Хёнджин. – И только из-за своих подозрений решил, что пора меня бросить? – А ты трахаешься?.. – растерялся Чан. Он предполагал, что Хёнджин просто по возможности избегает его, и вполне логичным казался вариант, что он сбегает к лучшему другу. – Нет, конечно! – вспылил Хёнджин. – Как ты мог вообще про это подумать?! – Я и не думал, пока ты сам это не озвучил сейчас! – Чан не сдержался, тоже повышая голос. – Но это, в целом, объяснило бы все, кроме того, зачем ты все еще вообще приходишь ко мне! – Так мне больше не приходить? – резко сбавив обороты, тихо спросил Хёнджин. Спросил таким несчастным тоном, что у Чана внутри все скрутило. – Прекрати немедленно! – Чан резко поднялся и отошел к окну. – Хватит уже, не буду я снова поддаваться твоим манипуляциям. – Что? – Хёнджин так искренне растерялся, что Чан едва ему не поверил. – Ой, да ладно, не понимаешь ты, конечно, – закатил глаза Чан. – Хватит, я уже по горло сыт этим всем. Не хочешь меня видеть? Не хочешь со мной общаться? Не проблема. Но только наберись смелости и скажи это уже прямо! – Я… – запнулся Хёнджин. Чан не поворачивался, не хотел на него смотреть, прекрасно понимая, что снова сломается, что начнет извиняться непонятно за что. – Я думал, что это ты… ну, что тебе это не надо… Хёнджин пробормотал это так тихо, так потерянно, что Чан зажмурился. – С какого хера ты так решил? – как мог спокойно спросил Чан. – А с чего мне было считать иначе? – в голосе Хёнджина послышалось раздражение. – Это я предложил тебе не просто трахаться, а встречаться. Я пытался хоть как-то добиться твоего внимания. Пусть через жопу, но как мог. А потом выяснилось, что нужен тебе, только когда я красивый. Ты хоть заметил, что после той проклятой стрижки даже не пытался ко мне приблизиться, пока волосы хоть немного не отрасли? Понятно, что красивую куклу трахать приятнее… – Что ты несешь вообще? – перебил его Чан, развернувшись и непонимающе смотря на Хёнджина. – Но это там я красивый. – Хёнджин ткнул пальцем в сторону лежащего на столе ноутбука. – Да и то, как оказалось, не всегда. А в жизни вообще нет! – Хёнджин, ты дурак, – вздохнул Чан. Он всякого ожидал, но точно не этого. – И нет, это не вопрос. Прежде чем Хёнджин что-то успел сказать, Чан продолжил: – Сколько мы с тобой знакомы? Не считай, дохрена мы знакомы. И каким я тебя вижу чаще? Идеально накрашенным с прической и в модных шмотках? Или все же уставшим, в насквозь мокрой от пота футболке? Лохматым и опухшим после сна? Ну? Каким? Хёнджин поджал губы и опустил голову. Но все-таки ответил: – Как сейчас... – Вот именно! И когда я говорю, что люблю тебя, то это значит, что именно тебя! Совершенного придурка. И неважно, как ты там выглядишь в этот момент. – Чану ужасно хотелось разбить что-нибудь. – Ты никогда мне не говорил, что любишь, – едва слышно прошептал Хёнджин. – Что? – опешил Чан. – Да быть не может. – Не говорил, – покачал головой Хёнджин, – Я тебе – да, а ты тогда промолчал, только снисходительно меня в висок поцеловал, да и все. Чан замолчал, пытаясь осмыслить услышанное. И впервые посмотрел на ситуацию, на все их отношения глазами Хёнджина. С учетом всего, что тот сейчас озвучил, получалась не слишком веселая картина. – Ох, Хёнджин… Да я даже не думал… – Чан быстро вернулся к кровати, садясь рядом с Хёнджином и беря его за руку. – Я… Слова не шли. Хёнджин смотрел в сторону и как будто даже не дышал. – Я был так рад, когда ты предложил по-настоящему встречаться, – снова заговорил Чан, сильнее сжимая руку Хёнджина. – А когда признался в любви, я думал, что у меня сердце из груди выскочит… Наверное, поэтому и не смог ничего ответить. Прости, я даже не думал, что настолько невнимательный и это может так выглядеть со стороны. Мне нравится проводить с тобой время, правда. Даже просто когда ты где-то рядом занят своими делами. Хёнджин приподнял голову, недоверчиво смотря исподлобья. И от этого взгляда Чана захлестывало невероятным чувством вины. – Я тебя люблю. Правда. Очень сильно люблю. – Он подался ближе к Хёнджину, погладив его пальцами по щеке. – Не надо очень сильно, – вздохнул Хёнджин. – Достаточно и просто любить. – Давай попробуем еще раз? Я очень хочу, чтобы тебе было хорошо со мной. Хочу, чтобы ты был счастлив. – Нерешительно и осторожно, Чан поцеловал Хёнджина в уголок губ. – Ты дашь мне шанс? – Как будто я могу сказать тебе “нет”. – Тот обхватил Чана за шею ладонью. – Звучит не слишком оптимистично, – вздохнул Чан. – Ты можешь это исправить, – слабо улыбнулся Хёнджин. – Я приложу все силы. Обещаю.