Странные отношения

Олеся не помнит, когда это все началось. И названия их странным отношениям она тоже не может придумать. Эти непонятные им двоим моменты, которые повторяются чуть ли не каждый день, уже превращаясь в привычку поначалу пугали ее. Иванченко очень старается не думать о том, что когда то им придется дать хоть какое то название этому. Ей бы очень хотелось отложить это дело куда нибудь на самую дальнюю полку и не начинать этот разговор долго-долго. Олеся смотрит на сидящего напротив Журавлева, травящего очередную шутку, очередному гостю о том, что астрология-хрень полная, и вдруг понимает, что вместо недовольного лица, она глупо улыбается, наблюдая за ним. Когда Олеся увлеченно расписывает тому же гостю о его марсе в Овне, она вдруг замечает, как завороженно смотрит на нее Журавлев. Может быть, он тоже думает об их странных отношениях в этот момент? Иванченко определено понимает, что в их с Димой случае это все лишь возможность забыться и отдохнуть от вечной беготни, в которую они впутались. Будь то ночи со страстными поцелуями или душевным разговорами после работы, или совместным просмотром фильма. Из паутины мыслей ее наконец то выводит Дима, нежно прикоснувшись к ее руке. —Олеська, мы закончили десять минут назад, долго тут сидеть будешь?—заглядывает ей в глаза он, ласково поглаживая ее кисть большим пальцем. —Да, уже иду.— отрешенно отвечает Иванченко, вставая из за стола и собирая карты. —Ты такая загруженная сегодня, все хорошо?— с нотками переживания спрашивает Дима, проводя рукой по спине. Олеся молча кивает, не зная, что ответить. В ответ она лишь слышит глубокий вдзох, а дальше, сильная мужская рука уже ведет ее в гримерку, абсолютно наплевав на косые взгляды всех на площадке. Дверь за мужчиной закрывается на замок и перед ней появляется жаждущий объяснений о ее состоянии парень. Иванченко не желает говорить причину своей загруженности, поэтому просто подходит к нему вплотную и накрывает его губы своими. Дима аккуратно отвечает на поцелуй, но быстро отстраняется, с волнением заглядывая ей в глаза. Поцелуй выходит каким то смазанным и неловким. —Малыш, все хорошо?— вновь спрашивает Журавлев, не понимая перемены в настроении девушки. —Все чудесно.— на выдохе констатирует Олеся и слишком хитро улыбается, вновь увлекая его в поцелуй. Она не торопится, растягивая удовольствие просто зарывается пальцами в блондинистые волосы и слышит напряженный выдох. Журавль подавляет свой пыл, который появляется, стоит Иванченко сделать этот свой трюк. Сегодня он позволяет вести ей. Диму удивляет и одновременно пугает, насколько Олеська сегодня нежна и аккуратна. Он разъединяет поцелуй и проводит дорожку из влажных поцелуев вдоль шеи, особое внимание уделяя ключицам. Иванченко, ведомая бешеным желанием быть оттраханной прямо сейчас, решает забыть о странных мыслях, что терзали ее весь сегодняшний день и эта вспышка нежности сходит на нет, превращаясь во все более настойчивые касания. Олеся взглянула в голубые глаза напротив, после чего руки сами потянулись к красивой рубашке Журавлева, растегивая каждую пуговку, она медленно таяла от Димкиных поцелуев, которые уже дошли до груди Олеси. Когда рубашка мужчины полетела на пол, Иванченко провела тонким пальчиком по стальному прессу Журавля, игриво закусывая губу. —Ты ведь доиграешься..—томно прошептал ей на ушко Дима и одним рывком стянул короткое черное платье с глубоким декольте, которое так манило весь день. Немного отстранившись от губ девушки, Журавлев оценил взглядом ее нижнее белье, про себя подмечая, насколько утонченный у нее вкус, даже в таких вещах. Все же, эти вещи сейчас были лишними. Заведя руки за спину Олеси, он ловко расстегнул замочек бюстгальтера, откидывая его в сторону. Иванченко кончиком пальца приподняла его голову за подбородок, затягивая в страстный поцелуй, в то время как руки Димы быстро спускались все ниже и ниже. Он слегка ее приподнял, что бы она могла сцепить ноги за его спиной, и двинулся к визажистскому столику Мироськи, которая вряд ли обрадуется, если узнает, ЧТО они будут делать на этом столе. Пальцы Димки скользнули по внутренней стороне бедра и ладонь легла на возбужденную промежность Олеси. Поглаживая ее через тонкую ткань черных, кружевных стрингов, он не прекращал затыкать ей рот поцелуем, не желая, что бы их кто то услышал. Не в силах больше терпеть, рука Иванченко скользнула к ширинке джинс и потянула ее вниз, вот только, так никак не хотела поддаваться. Пока Олеся возилась с молнией, она совсем не заметила, как дорожка Димкиных поцелуев перешла к ее нагой груди, а когда тот до боли закусил затвердевший сосок она и вовсе шумно простонала, наконец расстегнув проклятую ширинку. Джинсы парня полетели вниз, аккуратно перешагнув их, он быстро снял боксеры, освобождая пульсирующий член от тесной одежды. Оставив последний бордовый засос на груди Олеси, он шире развел ее ноги в стороны и одним резким толчком вошел во всю длину, затыкая рот Иванченко рукой. Помогло это, кстати, очень плохо, болезненный стон, против воли сорвавшийся с губ девушки все равно было слышно очень отчетливо. Толкаясь в нее все грубее и настойчивее, он переодически затыкал ей рот смазанными поцелуями, одной рукой придерживая за лопатки. Олеся же, запрокинув голову и до крови закусив губу, стараясь не стонать так громко, чувствовала физическую боль, но вместе с тем, невероятное наслаждение от этого грубого секса. Да, после такого она определенно долго не сможет спокойно сидеть на стуле. Впиваясь ногтями ему в спину, Иванченко ненароком вспарывала кожу, оставляя красные следы. Во рту пересохло, она то и дело выкрикивала его имя, смешивая со стонами. А Журавль все наращивал темп, свободной рукой массируя клитор. В ушах Олеси звенело от его сдавленного рычания. Контролировать вырывающиеся стоны становится все сложнее и сложнее, но это уже не особо заботило девушку. Внезапно, необыкновенное наслаждение накрывает Иванченко с головой. Все вокруг сливается в мощную какофонию чувств, громких стонов и прикосновений. Ноги бьет неистовая судорога и она всем телом падает на Диму, который и не думает останавливаться. Не сбивая ритм, он продолжает со всей яростью вдавливаться в тело Олеськи, делая все более грубые и рваные толчки. Через несколько минут Журавль, с громким выдохом, излился в девушку. —Невероятная…—тяжело дыша шепнул он ей на ухо и оставил невесомый поцелуй на щеке. Бережно взяв тяжело дышащую Олеську на руки, он перенес ее на диван, надел боксеры, а затем сел рядом, накрывая их двоих теплым пледом. Иванченко вдруг замечает, что Дима оказывается непозволительно далеко, хотя он также сидит с ней на одном диване. Девушка вплотную двигается к нему, ложась на все еще тяжело вздымающуюся грудь, и вытягивает ноги вдоль диванчика. Наверное, именно в этот момент их отношения становятся менее напряженными, все прежние переживания исчезают и остаются только Дима и Олеся, лежащие в обнимку на небольшом диванчике в гримерной. Проходит буквально немного времени с этого приятного момента уединения и молчание нарушает Дима. —Ты не задумывалась об этом?—задает вопрос он, перебирая пальцами волосы Иванченко. Олеся думает, что ей это послышалось, ведь Дима никогда прежде не заводил такого рода разговор. Журавлев, кажется, очень серьезен в этот момент. Может, ему тоже надоело это непонятное нечто между ними. —О чем?—сдается Иванченко и просто задает вопрос в ответ. —Не прикидывайся дурочкой, я уже давно выучил твои штучки.—с малейшей ноткой раздражения говорит Дима, на удивление, он даже не пытается пошутить. Олеся вдруг понимает, что это, наверное, первый раз, когда они обсуждают это без привычных им насмешек. Когда все зашло настолько далеко? Быть может, дело в том, что они оба уже больше полугода ищут в друг друге ту поддержку, которую не смогли найти в своих прошлых отношениях. А может быть все дело в чувствах, которые они испытывают друг к другу. Только как это назвать? Они любовники? Друзья? Товарищи по команде? Или парень с девушкой? Под какое определение подходят их отношения? —Олеська.—Журавль пытается отстраниться, что бы заглянуть ей в глаза, но девушка специально прижимается к нему сильнее, что бы избежать нежелательного зрительного контакта. —Да, я определено помечу этот день красным в своем календаре.—со вздохом усмехается Дима, поглаживая ее по спине.—Я смог заставить замолчать самого болтливого человека на планете. Как считаешь, это повод для гордости? Олеся искренне улыбается и все таки поднимает голову, смотря на довольного Журавлева. —Тебе обязательно надо было портить момент?—с улыбкой на лице мурчит Олеся, наблюдая за реакцией Димы. —Ага, тот момент, когда ты игнорировала меня?—вновь усмехается Журавль. —Тот момент, когда мы спокойно лежали в обнимку и думали о своем.—констатирует Олеся, с забавным упреком. На лице Димы красуется глупая влюбленная улыбка, которой он тихонько смотрит на профиль Иванченко. —Такая ты дурашка конечно.—сгребая ее в охапку из объятий ласково мурчит Димка, целуя в макушку. Олеся ничего не отвечает, лишь покрепче обнимает его, переплетая их пальцы, довольно вздыхая и закрывая глаза. Журавлев, максимально удивленный сегодняшним вечером, вдыхает аромат ее волос, от которого голова стоит кругом, и в который раз убеждается, что все это время, это был не просто секс, а нечто намного большее. —Дим.—неожиданно позвала его Олеся. —М? —Я люблю тебя.—резко выпалила Иванченко, ведомая неизвестным ей порывом. Дима замирает, удивляясь такому откровению с Леськиной стороны. Наверное, раньше, он бы спизданул какую нибудь тупорылую шутку, отшутился или просто перевел бы тему, (дебильная защитная реакция) но сейчас… сейчас он не то, что не хотел, он просто не мог этого сделать. Глупая влюбленная улыбка стала еще в несколько раз шире. —Я тоже безумно люблю тебя, Олеська.