Осколок разбитого зеркала

Мальчик молча лежал в кровати. Детская комната обычно была ярко освещена искусственным светом, но сейчас подсветка была приглушена и белые стены не ослепляли отблесками света. Ребенок медленно приоткрыл глаза и посмотрел в потолок, кутаясь в одеяло. Медленно перевел взгляд с потолка на окружение, медленно моргнул, пытаясь прийти в себя после сна и понять, что происходит и где он… Кто он. Острый нос малыша уткнулся в игрушку, сжимаемую в руках, а грудь в очередной раз разорвал приступ кашля. Болезнь? Да.. да, он болел, ему было очень плохо последнюю неделю, но почему сейчас память сбоила? Это… это было странно. Это пугало до слез, но плакать почему-то не хотелось. Это был первый день, когда температура наконец-то хоть немного спала и его хотя бы ненадолго оставили одного, без опеки родителей, нянь, роботов или еще хоть кого-нибудь. Попить, как минимум, наконец-то можно было самостоятельно, сил уже хватало. Лихорадка последние несколько недель была ужасна, но сейчас было плохо уже не из-за нее - а из-за огромного количества воспоминаний в его голове. Слишком много обрывков памяти, слишком мыслей в голове, несостыковок, что путали и туманили его разум, не давая разобраться. Ребенок глубоко вдохнул и зажмурился, пытаясь уложить все по полочкам, как его учили. …Ему шесть, он средний ребенок в семье, у него любящие родители и братья… наверное, они сейчас с ума сходят, он уже давно болеет. В груди так тесно и голова просто раскалывается! Старший брат точно места себе не находит, он такой милый и так любит обоих своих младших, да и сам болеющий ребенок безумно соскучился по ним... …Нет-нет, он (она?) взрослый человек, работающий на работе и проводящий вечера за компьютерными и мобильными играми… Играми. Он (или все же она?..) играли часто и много, в разные популярные игры и проводя достаточно много времени в них, отвлекаясь от тусклой жизни. Почти без друзей, почти без интересов, без семьи - та жизнь была пуста и скучна, но… Пусть будет «Игрок» - был оптимистом, считавшим, что однажды будет лучше. Да и игры радовали. Особенно когда были милые персонажи, о да - Игрок всегда привязывался к персонажам и любил собирать коллекции. Коллекционировать картинки в игре - глупость, но если эта глупость согревала и развеивала скуку серых дней, то кто осудит? А потом… потом… Нет, не вспомнить, что случилось с Игроком, голова раскалывалась на части. Ребенок медленно сел на кровати, рассматривая свои огненные синие волосы, сейчас совсем тусклые от болезни и усталости, свои тонкие бледные руки, снимающие синего кролика. …О, Игрок тоже любил игрушечных крольчат, они были милые. Зеркала вблизи него не было. Но тело… Тело явно было не то, что присутствовало в большей части его памяти, а какого-то ребенка, явно любимого и изнеженного, но все же ребенка. Мальчика. И было не удержаться от того, чтобы не уткнуть нос в игрушку с тихим жалобным стоном. Он попал! …Twisted Wonderland. В той памяти была такая игра, она нравилась персонажами, сюжетом, механики - и о да, гача, восхитительная гача, которая крутилась часто - и часто удачно. Игрок был везучим, очень везучим, и очень любил некоторых персонажей… Многих. А теперь… Теперь, похоже, он попал в тело Шрауда? Которого? В голове ослабленного мальчика была полная каша. Две памяти накладывались друг на друга, смешивались, он даже не мог точно назвать свое имя. Почему-то даже было сложно точно сказать, сколько именно детей в семье - двое или трое. Глубокий вдох в попытке успокоить панику. Стоит найти в себе силы, чтобы встать и записать все, что было в памяти и попробовать как-то разложить все по полочкам. — …Я же не Орто? - еле слышно пробормотал мальчик. Он точно Шрауд, с этим и поспорить нельзя. Пожар на голове мог быть только в двух случаях - его подожгли или он родился в столь известной в этом мире семье. Ну и в памяти не было других персонажей с огнем вместо волос, кроме динеевского же Аида - то окружающая обстановка не была похожа на Подземный мир. И слава всем богам! Попасть в сыновья Аида не хотелось, спасибо, в Hades играть было весело, но жить в похожей ситуации было бы еще более жутко. От температуры казалось, что вариант с пожаром на голове близок к правде, верным был все же второй. Огонь, вообще-то, не ранил и был еле теплым. К счастью. Ребенок устало потер лицо, пытаясь сообразить, что ему делать. Наверное, стоит все записать, да? Под кроватью точно был дневник и ручка, хотя бы это было в его голове - так что не прошло и минуты, как необходимые вещи были вытащены из тайника и все обрывки памяти начали переноситься на бумагу. Свой возраст (шесть лет, если он Орто - у него есть два года, чтобы избежать смерти, если он Идия - то четыре, чтобы спасти младшего брата), обрывки памяти обеих жизней, все, что он помнил про игру - сюжет, персонажей, их особенности, ключевые моменты перед срывами… Обвел список имен, пустым взглядом уставившись на них. Семь имен, семь мальчишек, которые сорвутся в оверблот. Семь детей. Но… но если он иссекайнулся в игру, значит - можно изменить сюжет? Маленький Шрауд закусил губу и тут же ойкнул, касаясь ранок на губе. Больно… Зубы, все же, у него были такие же острыми, как и у Идии из игры. Волосы длинные… Может, он Идия? Не хотелось бы, ребенок не чувствовал в себе ни капли гениальности - его талантом сейчас была исключительно память о той жизни. Впрочем, зря Игрок что ли любил жанр иссекаев? Память о первоисточнике - классный чит! И многие героини им отлично пользовались, чем Шрауд хуже? Ничем. А еще память - шанс поменять всю историю. Все, полностью, так как ему нужно. Маленький Шрауд хотел (наивно и по детски, но даже в прошлой жизни Игрок оставался достаточно инфантильным), чтобы все были счастливы. Правда, для этого придется перелопатить большую часть сюжета, но- — Ну, как минимум болезни главных героинь-злодеек у меня нет, - мальчик тихо шипяще захихикал, закрывая ладонями рот. - Я верю, что попав в другой мир, сюжет поменять можно. Тяжелый вздох. И только теперь до него дошло, где можно посмотреть как его вообще зовут-то. Нет, точно, гениальным в их поколении был только Идия! Почему такое банальное, как посмотреть на первой странице дневника пришло в голову только сейчас? Даже температура не была достаточным обоснованием тому, насколько запоздало пришла эта мысль. Ладно, не страшно, не страшно… Мальчик дрожащими руками перелистнул тетрадь на первую страницу. А вот и надпись, имя, дата, наивное приветствие маленького ребенка… Только вот имя… Упс? Эйас. Эсэйас Шрауд, если быть точнее. Второй ребенок в семье Шраудов, младший брат-близнец Идии Шрауда и старший брат Орто Шрауда. Приехали. Этого имени в памяти Игрока не было, вот вообще! Нет, серьезно, какой еще Эйас, он помнит только Эйса, а Эсэйаса нет. Не было такого, не было! Идия не упоминал о нем, Орто не говорил, что старших братьев у него двое, откуда внезапный еще один Шрауд?! Нет-нет-нет, не может быть - но детским почерком было написано именно это имя. Мальчик вновь почувствовал быстро нарастающую панику. Пальцы нервно сжали дневник, ручка чуть хрустнула от хватки, а на синие ресницы навернулись слезы. Стоп! Стоп-стоп-стоп, не надо паники, ему и так плохо, у него и так раскалывается голова, а температура, кажется, снова начнет расти! Нельзя впадать в панику, а в истерику - тем более! Да и родители могут вернуться уже в любом момент, запись всех обрывков памяти заняла достаточно много времени. Не надо паники, не надо, это не последний день на Титанике, это просто… просто он переродился в мобильную игру в роли персонажа, которого не было в изначальной истории! Даже не второстепенного, а просто отсутствующего! Очередной приступ кашля напомнил, что паниковать и забывать дышать опасно для здоровья, а вода и лекарства на тумбочки не просто занимают место. Мальчик резко выдохнул и медленно закрыл дневник. Это все сон? Нет, нет… слишком реально, слишком ощутимо, слишком сильно болит в груди и в голове, будь это сном, «Игрок» бы давно проснулся и съел бы таблетки. Но почему Эйаса не было в игре? Может, он умер до начала истории… Ага, и Идия был не в курсе! Идия, что винил себя в смерти Орто, явно был бы привязан к близнецу, если бы тот был. Вот он, есть. Значит, здесь была какая-то своя тайна? Ну не стерли же мама с папой память старшему сыну?! Это было бы глупо, хоть и возможно в рамках вселенной… Ладно, неважно, неважно, он выжил - и будет жить. Пусть это и читерство. — …здравствуй, мир. Сыграем?.. Золотые глаза Эйаса смотрели вперед хмуро и почти зло. Он не собирается играть по правилам. Ему было слишком жалко большую часть персонажей, а еще - оставлять Идию мучиться чувством вины было бы садизмом! Ну уж нет, раз уж он попал сюда, стоит все поменять! Пусть он и простой ребенок, без гениальности Идии или харизмы Орто, Эйас помнит сюжет игры, помнит персонажей и может - должен - все изменить. И он изменит! Изменит же?.. Эйсэйас чуть ухмыльнулся, показывая острые зубы и пряча дневник на место. Дрожащими руками налил себе воды и медленно выпил. Как только ему станет лучше надо будет сделать поддельную копию дневника, а этот перепрятать подальше и поглубже; да и зашифровать записи не мешало бы. Не хватало, чтобы братья или родители обнаружили эти странные записи. Еще нужно было бы разобраться в собственном статусе и в планах на будущее. Уложить в своей голове все обрывки памяти, заново познакомиться с братьями и родителями, а потом, потом… Планы у него были просто грандиозные! Эйас всех спасет, всех-всех. У него ведь есть бафф главного героя, да? Нет, нет-нет, он не будет отбирать у Юу их роль, но поможет бедняге на первых этапах жизни тут, а еще попробует избавить от необходимости сталкиваться с оверблотами. Ах, это было замечательно! У него столько планов, столько целей, но и времени достаточно… Он со всеми подружится, всех спасет, все-все сможет... Это было наивно, но в это хотелось верить - и именно эта вера наполняла сердце болеющего ребенка уверенностью в завтрашнем дне. Эйас знал, что просто не будет, просто быть не может, но если уж он стал главным героем своей истории, то не справиться - не попробовать хотя бы! - будет несравненной глупостью. Все карты у него на руках, надо... надо просто правильно их разыграть. Мальчик тихо хихикал, чувствуя, как медленно засыпает. Вернувшиеся в спальню родители обнаружили Эйаса уже спящим, расслабленным и улыбающимся во сне. Удержать облегченную улыбку было сложно - их второй сын наконец-то шел на поправку после долгой болезни. Двое других детей уже давно скучали по брату, а родители боялись, что или они заболеют, или Эйасу станет хуже от их присутствия. Но теперь была надежда, что скоро малыш уже поправится - и это не могло не наполнить сердца родителей радостью. Скоро, совсем скоро можно будет пустить Идию и Орто к брату, а потом и сам Эйас сможет вернуться к своей нормальной жизни. Да и их жизнь вернется в норму.