Жан, ты такой тупой...

— Жан, смотри сюда, — шелест бумаги и второе сопрано блондинчика успокаивали, завязывали узел и клонили в сон. Кирштейн мечтательно прикрыл глаза и перед ними всплыло море. Эх, вот бы сейчас на Карибы свалить, даже на Кипр, а лучше вообще в Геленджик 2007-го года, а не вот это вот всё. Он зевнул и получил оплеуху от Армина. Его пытали, искали в нём свои мысли — ЖАН! ПРЕДСТАВЛЯТЬ МЕНЯ В ВИДЕ ТЯНКИ И ДРОЧИТЬ НА МЕНЯ В СВОИХ МЕЧТАХ, ЭТО СОВСЕМ НЕ ВЫХОД ИЗ СЛОЖИВШЕЙСЯ СИТУАЦИИ! — Арлет стукнул учебником по пустой голове Кирштайна и оттуда иронически послышался гул. Похоже, голова и правда пуста. Жан Кирштейн, чудом не оставшийся на второй год, только за два дня до итогового собеседования понял, что ему надо что-то делать, а времени оставалось, как с детородный орган первоклассника, откуда он вообще такие слова выучил? Это собеседование ему всю голову забило… Рядом сидели Конни и Саша, скорее для моральной поддержки, чем для подготовки. Им то было всё равно, они сдадут на 10 баллов, минимума им достаточно, им хватит сил дотянуть до него. Сашка слушала Армина вполуха и тихонько болтала со Спрингером, похрумкивая чипсами. Возле светловолосого сидела Микаса, молчаливая и суровая, с немного раскосыми глазами, чёрными, как крыло ворона, волосами и бледной кожей. Она сердито поглядывала на Кирштайна, он просто млел от её взгляда, ээээх, вот её бы в хентай засунуть, ну ничего, он как закончит с этим русским, так сразу же рисовать пойдёт… На удивление, класс, во время дистанционного обучения, разрешили занять, чтобы собраться на обсуждение и помощь друг другу. Но вообще, Армин позаботился о таком, только для того, чтобы не заходить в засранную комнату Жана и не пускать его в свою. Исключительно из-за дружеских побуждений и по просьбе Энни, он согласился помочь, её вымораживал тупой и слабенький друг Армина, поэтому она попросила что-то с ним сделать, иначе она прирежет его ночью и ни капли не пожалеет об этом. Впрочем, она стояла тут же и так же сурово, опираясь на парту сзади, смотрела куда-то в окно, внимательно вслушиваясь в слова блондина. — Армин… Ну бывает же… Здесь такой случай… — послышался тихий голос Марко, ещё одного умника в классе, его веснушки были не менее захватывающими. Он сидел справа от Жана и постоянно подсказывал ему, теперь же он махал рукой перед его глазами, пытаясь вывести Кирштейна из состояния транса. — О боже… — в один голос сказали девчонки, примерно представляя, на что Жан снова залип, — Жан, мы тут ради тебя собрались вообще-то! Как сплоченный дружный коллектив класса! Он вздрогнул и сразу же получил подзатыльник, — А? Я смотрел на потолок, гимнастику для глаз делал… — Это ты будешь экзаменатору рассказывать? — тираду блондинчика прервала шумная компания из пяти человек, Райнера, Бертольда, Имир, Хистории и Эрена. Жан взглядом устремился на них. У первого были бубсы не хуже, чем у любой девчонки, так и хотелось зарыться в них носом и не высовываться никуда, второй был тот, кто явно так делал каждый день. Далее следовали две подружки, тигрица и булочка с корицей. Боевая брюнетка и самая милейшая блондинка в их классе, не считая конечно же Армина. Тот уже смотрел на пятого, воплощение ума и дерзости, лицемерности и харизмы. Его самодовольная ухмылка выделялась на фоне всей этой массовки и делила мир Жана на до и после. Тут уже не выдержал Ботт и под общие аплодисменты ударил парня по скуле так, что у него на глазах выступили слёзы и сразу покраснел нос, сглатывая, он обиженно уткнулся в страницы с текстом. Подумать только, один из его лучших друзей, так посмел уебать его, да как так блять! Его неосознанные всхлипы и закатывание глаз кого-то из ребят, поглаживание Рейсс по его спине, единственная, которая жалела ноющего Жана, похлопывание Конни по его плечу, прервал нахальный голос голубоглазого шатена, — Ну чё, лошадь? Тебе же говорили, готовься раньше… Так уж и быть, мне будет скучно без твоей вечно усталой конской морды, — он поставил стул напротив Жана. Армин, Марко и Микаса отодвинулись, давая место Эрену. Энни же положила руки на плечи Арлета. Йегер вытащил из-под лица парня листы с текстами и сложил их в одну тонкую стопочку. Собрав свои отросшие волосы в хвост и даже не захватив выпавшие пряди из простенькой причёски, он стал самой сексуальностью и Аккерман посмотрела на него так, как больше не смотрела ни на кого. Жан тоже не отстал от неё и утерев кулаком выступившие слёзы, посмотрел прямо в его небесно-голубые глаза, которые быстро и вдумчиво пробегали по строчкам. — Фу, блять, прям всё в слезах, когда ты стал нытиком, Кирштейн? — парень выбрал один из самых лёгких текстов, — Что вылупился? Читай, читай до опупения, чтобы интонации верно были использованы, ударения поставлены, мне спешить в отличии от остальных некуда, надо будет и до ночи просидим. Нам с тобой и пересказ, и диалог и монолог отработать за два дня надо… Жан стал негромко читать текст вслух, изредка поправляемый Эреном, под всеобщий выдох половины 104-го кабинета. Марко, Армин и Энни, ушли первыми, пожелав Эрену удачи с нерадивым учеником. За ними последовали флиртующая парочка Брауна и Гувера, через час ушли и Саша с Конни, похлопавшего, срывающегося на крик Кирштейна, по спине и пожелавшего ему удачи. Последними покинули класс Хистория и Имир, которая утащила за собой упиравшуюся из-за всех сил Микасу и захлопнула дверь, так сильно, что ребята немного вздрогнули. — Слушай… Эрен на секунду прервал свой вопрос зевком и даже не попытался прикрыть рот рукой. Жан только сверлил взглядом кроссовки и старался не подавать признаков активности. — Какой мы там текст разбираем? Третий? Пятый? — Йегер снова выразительно зевнул. — Шестой…- устало процедил Кирштейн и собрал листы в кучу, — может пойдем уже, а? — парень взглянул своими светло-карими глазами, наполненными надеждой и вселенским горем. Брюнет же никуда не торопился, ему лишь доставляло удовольствие мучить Жана. — Я вот не пойму, когда ты так часто плакать стал, вроде же нормальным был, а, Жанчик? — он пробежался взглядом по напряженному до предела, телу высокого. — Когда с тобой заговорил, мудила… — парень не отрываясь, смотрел в высокомерные глаза Йегера, в них поблескивал огонёк пошлости и уже готовящейся колкой шутки, или предложение, с понятным с первого раза, намёком. — У нас ещё всё плохо с диалогом, собирайся, поедем ко мне, разговаривать по душам, — в его взгляде мелькнуло выражение горести. Он привстал и перегнулся через стол. Его вечно пахнущее, зелёным яблоком дыхание, обожгло кожу Жана, бледные, нежные на ощупь губы, которые он столько раз ощущал на своих, обгрызенных и заветренных губах, коснулись его шеи и отдалились. Стал виден образ их хозяина, хитро ухмылявшегося. Пару минут и Кирштайн вскочил с места, бегом следуя за уходящим Йегером. Только одинокая, неплотно закрывшаяся дверь, напоминала о недавнем пребывании ребят здесь. А собеседование Жан сдаст, он точно уверен, теперь он точно сдаст. Да и 14 февраля проведёт не только в объятьях учёбы)