???: Тебе когда-нибудь бывало так плохо, что хотелось проклясть миг, когда ты начал дышать? [Сообщение удалено]
???: Говорю, сегодня ночью отличная погода :)
На еë щеках блестели звëзды. Десятки крохотных веснушек на неестественно бледной коже собирались в созвездия и мерцали. Контрастные и неправильные, как она сама. Кто-то когда-то сказал, что веснушки — поцелуи солнца. Как иронично, что у неë с детства аллергия на солнце. Жить приходилось в бесконечной ночи, зиме и дожде. Она не жаловалась. Ей подходило. Джейк: Я успел прочитать.???: Да? Жаль.
Джейк: Ты другая в последнее время. Что-то случилось? Ей было темно. Свет близко, она тянулась к нему, хваталась за протянутые лучи, но натыкалась пальцами на преграду и всегда оставалась в своей тьме. Одинокая девочка, запертая на чердаке, стремилась в тëмный неизведанный мир, но оставалась незамеченной им. «Это совсем ненадолго», — тот человек обещал ей с улыбкой. «Ненадолго» затянулось на месяцы. Чердак как специально забили кислыми красными ягодами в банках. Какое-то время они были еë светом, но желание набить живот и продержаться ещë немного совсем скоро исчезло.???: Ты знаешь, что улыбка похожа на кинжал?
Джейк: Нет. Почему????: Маленькая, изогнутая и режет :)
Джейк: Я не понимаю, прости. Как это связано с тем, что ты чувствуешь????: Никак. Просто говорю :)
Джейк: Ты Немного беспокоишь в последнее время.???: Извини.
Джейк: Я не это... Как ты себя чувствуешь? Когда она всë-таки решила попытаться выйти, дверь поддалась. Дом был пуст. Так просто. Холод чердака остался позади, а она — одна. Просто маленькая девочка в большом неизведанном мире, покинутая и забытая, не знающая, что нужно делать. Она даже не могла оправдаться, потому что не понимала, что именно делала и в чëм еë вина. Казалось, в самом еë существовании. Время шло. Чувства разбивались осколками стекла и резали душу, но она стояла в этой тьме и продолжала надеяться найти свет. Люди появлялись, люди предавали, люди исчезали. Снова оставались только холод существования и осколки эмоций. Люди брели мимо по лесам своих жизней, не видя и не зная, что есть такая девушка, которая не знает, кто она такая.???: Мне так хорошо... Ты не представляешь.
Джейк: Я сомневаюсь. Хочешь поговорить????: Нет.
Джейк: Уверена????: Я не могу с ними связаться. Ни с одним из них. Переписки исчезли, а «номера не существуют».
Джейк: Это... Просто временные проблемы.???: Я тоже так себя успокаивала. А теперь никого нет и мне хорошо-о.
Однажды в еë жизни появился свет. Яркий и тëплый, дававший надежду, что уж в этот раз всë будет по-другому. И она поверила. В сообщения взволнованных Томаса и Клео, что им нужна еë помощь, что она единственная соломинка для поисков Ханны. В «у тебя ключевая роль в этом беспорядке», сказанное таинственным Джейком. В «ты наш друг!» от активной рыжей Джесси. А в итоге снова все исчезли. Сначала напали на Джесси. Она выплакала все глаза, думая, что это еë вина. Наконец-то, хоть раз в жизни, она понимала, что делала не так: до последнего эгоистично оставалась в расследовании, чтобы хоть немного напитаться энергией. Но они говорили, что это не еë вина, а человека без лица. Что если это цена за знакомство с ней, Джесси готова заплатить без сожалений. Потом был Ричи. Парень-механик всегда рядом, всегда весëлый и самую чуточку странный. Ей казалось — он такой же. Потерянный, разбитый и не знавший себя самого. Поэтому она пыталась узнать. Поэтому не получалось, и улыбчивый образ Ричи Роджера расплывался кругами на воде. Когда на него напали... Ей показалось, мир вывернули наизнанку, еë окунули в вязкую грязь и вернули во тьму — на своë место. Она тянулась к свету, прикладывала все силы, чтобы пробиться к нему, но каждый раз свет оказывался отражëнным в зеркале, которое разбивалось от прикосновения. Она продолжала. Тянулась, боролась с невидимым врагом в бесконечной битве, не находя — и не ища — оправданий своим поступкам и желанию быть нужной хоть кому-то. Но люди появлялись, играли с еë чувствами и исчезали. А она оставалась, надеялась. До последнего момента. Джейк: Ты пила????: Нет, я не пью.
Джейк: Но ты ведëшь себя странно.???: Мне одиноко. Всегда было вообще-то. Только я верила им, надеялась. Но вот рядом снова никого нет, а я для них — никто.
Джейк: Я здесь. Рядом.???: Но тебя не было, когда мне было хуже всего. Я месяц думала, что ты мëртв.
Джейк: Я... Прости. Похититель предложил странную, но простую сделку: ей нужно приехать к руднику в Гримроке, тогда Ханна и Ричи получат свободу и безопасность. Всë станет хорошо, если она пожертвует собой и спасëт этих двоих. Так всем лучше. Джейк почему-то был против, собирался туда сам. Она приехала тоже, но опоздала. Бросив машину и пробежав последние футов двести, остановилась на поляне. Там уже были они. Все. Агенты ФБР, парамедики, Алан Блумгейт, дрожащая Ханна, кем-то заботливо завëрнутая в тëмно-синий плед. Она не могла сдвинуться с места, стояла в чëрном лесу, держась за шершавое дерево, и наблюдая. Агенты окружили поляну, планировали захватить беглеца-хакера. Четыре года Джейк скрывался, а тогда, один раз решив защитить Ханну... Ричи позвонил ей и признался. Человек без лица он, Ханна свободна, дело закрыто. Время, когда она нужна подходило к концу. Опять. Поляну тряхнуло: пожар привëл к взрыву и обвалу. Она стояла там, наблюдала и не могла сдвинуться с места. Ричи вывели за полминуты до — обгоревшего, в копоти и ранах, но живого. А Джейка — нет. Он обещал, что выберется и не даст себя арестовать. В последнем сообщении написал откровенное: «Я люблю тебя». Она не поверила. Люди уже говорили так, а потом уходили, оставляя за собой только причиняющие боль воспоминания. Но когда Алан сказал, что из рудника достали обгоревшее до костей тело...???: Сейчас не имеет значения. Ты жив. Спасибо. Остальное — всë равно.
Джейк: Мне ещë кое-что важно. Ты не ответила.???: Признание?..
Джейк: Именно.???: Джейк. Сейчас это тоже не имеет значения.
Джейк: Почему????: Слышал про «Клуб 27»?
Джейк: Да. Приходилось.???: Я немного играю на гитаре. И мне 26.
Джейк: Хочешь сказать, остался год????: Нет :) В полночь будет 27.
Она босыми ногами стояла на крыше и смотрела вниз. Огни вывесок, машины... Большой анонимный город. И она. Снова одна, снова с механическим «номер не существует» в телефоне при попытке связаться с друзьями. Она готова сделать шаг и превратиться в птицу. Она устала быть человеком, который в конце концов остаëтся один.Тридцать минут до полуночи.
Джейк: Расскажи мне про свою музыку. Пожалуйста.???: Музыку?..
Джейк: Да. Что ты играешь? Какие песни? Каверы или сама пишешь????: Так много вопросов сразу... Музыка грустная. Лиричная. Мелодии пишу сама, слова тоже.
Джейк: Где я могу послушать????: У меня канал на ютубе. Моë имя и music. Ты легко найдëшь.
Двадцать минут до полуночи.
На крыше тоже холодно, но теперь ей всë равно. Прошлое оставалось в прошлом, смазывалось, как пятно краски после рисования вороньим пером. Джейк: Знаешь, сколько мыслей ежедневно генерирует мозг человека? Она замерла — под кончиками пальцев ног простëрлась сияющая огнями бездна.???: Нет?..
Джейк: Примерно пятьдесят тысяч, причëм около семидесяти процентов из них — отрицательные.???: Ну... Спасибо?
Что делать с этим странным фактом, она не знала. Но раз Джейк думал, что это хорошее время поделиться случайными научными знаниями... Джейк: Пожалуйста. Звёзды, которые являются прообразами звёзд солнцеподобной системы, составляют десять процентов от всех звёзд в Млечном Пути.???: А... Ладно. Это интересно, спасибо.
Джейк: Последний факт, ладно?Пять минут до полуночи.
???: Ладно. Что такое?
Джейк: Уиллис-Тауэр считается самой высокой точкой в штате Иллинойс. Она вздрогнула. Уиллис-Тауэр — место, прямо напротив того, где она находилась. Но Джейк, лишëнный большей части своего оборудования, не мог этого знать????: Ладно. Круто.
Он не мог знать. А даже если мог — всë равно. Не до того.Полночь.
Цифры на экране телефона сменились одновременно с огромными светящимися цифрами на знаменитом циферблате на Уиллис-Тауэр. Она сделала ещë шаг, отпуская ограду. Шаги за спиной. Как невовремя кто-то вошёл... Но его проблемы. Она занесла ногу над пропастью и... Еë обхватили поперëк талии. Она запищала, попыталась отбиться, но руки этого человека оказались сильными. Он подхватил еë, перетаскивая обратно за ограждение. — Успел, — тихий голос над ухом. Не удержались. Упали. Она рядом с ним, на жëсткой крыше, под боком у этого тëплого мужчины. Он прижимал еë к себе, не давая даже отодвинуться. Не то что встать. Не то что снова... У него колотилось сердце, а от дыхания появлялись мурашки на шее. — Отпусти, — она всхлипнула, — пожалуйста. — Не пущу. День рождения твой, но сегодня я буду эгоистом. О еë дне рождения мир не знал. Не знали друзья из Дасквуда, не знали люди в социальных сетях, разве что в официальных документах о рождении значилась эта цифра.И Джейк знал.
— Джейк. — Да. Видишь, я жив. И ты тоже будешь, хорошо? — Не хочу. В этом нет смысла. — Но смысл есть. Она хотела отстраниться, и Джейк больше не держал. Встать у самой не получалось, только приподнялась на локтях. Больно. Правая рука саднила, из глаз брызнули слëзы. Пытаясь удержаться на левой руке, подвинулась и застряла. Застыла, как бабочка во льдах, пойманная в ловушку его взгляда. Синий! Самый синий на свете, даже на отфильтрованных картинках в пинтересте не такие. — И в чëм смысл? Волосы — сухие и слабые — сыпались по плечам, лезли в глаза, кончики — белые и каштановые — касались его лица, и Джейк улыбался чему-то. — В, — шершавой широкой ладонью Джейк тронул еë щëку, — любви. Его слова ранили больше падений, саднили сильнее свезëнной руки. Хорошо рассуждать о любви, если рос в сказке, а не в болоте! — Не трогай меня. Просто отстань. Она поднялась. На негнущихся ногах вернулась к ограждению. Теперь перелезть не получалось, тело не слушалось. Любви не существовало. Дружбы, в общем-то, тоже. Она не хотела верить, но жестокая жизнь доказывала раз за разом. И история с дасквудскими была последней каплей. Если жизнь могла играть грубо, то и она тоже. Иначе какая это игра? Ветер разметал еë волосы, сорвал с головы ярко-оранжевый капюшон. Она закрыла глаза, сильнее сжала ограду, пытаясь снова оказаться за гранью. И еë снова обхватили за талию. — Не отстану. — Почему? — Говорил же. Сегодня я эгоист, который не может потерять тебя. Джейк дрожал, поднимая еë на руки и прижимая к себе. Она слышала стук сердца и шумное дыхание, видела розовеющие щëки. — Почему? Просто забудь, что я есть, как все делали. — Тебя я уже никогда не забуду. Джейк прижался своим лбом к еë, несколько секунд смотрел в глаза — такие же пронзительно синие. И поцеловал, сминая холодные искусанные в кровь обветренные губы. Она не ответила. Не отвечала на поцелуй и когда он нëс еë вниз по лестнице, убираясь как можно дальше от крыши. Молчала, поджав губы, когда на еë телефон пришло сообщение от кого-то по имени Эрик. Она не верила.