Разведчик года

Начальник шестого отдела РСХА Вальтер Шелленберг был сильно не в духе. — Вы видели? — вопрошал он, выставив перед собой свежий номер Таймс, на обложке которого красовалась улыбающаяся славянская физиономия Павла Фитина, молодого начальника советской разведки и прямого соперника Шелленберга, а внизу красивым шрифтом была отпечатана торжественная надпись «Разведчик года». — Какого черта на обложке ЭТО?! Сотрудники отдела многозначительно переглянулись, изо всех сил стараясь держать лицо перед начальником. Такой внезапный наезд сбил всех с толку. Было вполне логично, что восхвалительные дифирамбы англосаксы будут возносить своим союзникам, а не прямому врагу, но для Шелленберга, — страстного поклонника всего западного, — это равнялось чуть ли не супружеской измене. Ему, Вальтеру Шелленбергу, предпочли какого-то колхозника, который лучших университетов в Европе не заканчивал, исповедовал марксизм и в глазах Шелленберга, как нацистского офицера, к тому же считающего себя элитой интеллигенции, вообще за человека по определению не считался. А теперь возлюбленный Шелленбергом светлый и просвещенный запад, который был просто обязан заметить профессиональный гений начальника немецкой разведки, взял и поставил на его законное место крестьянина с красной звездой на фуражке, от которого вся свободная Европа, по идее должна была шарахаться, как от прокаженного. — Павел Фитин — разведчик года, — принялся с выражением зачитывать журнальную статью Шелленберг, расхаживая из угла в угол. — После разгрома Красной Капеллы ГПУ продолжает успешную работу в Германии и уже получила план немецкого наступления на Курской дуге и чертеж нового танка «Пантера». Он остановился и выразительно взглянул на подчиненных. Ни у кого не дрогнул ни один мускул на лице под убийственным взглядом шефа, и тот потерял последние остатки самообладания. — Как я по вашему должен выглядеть в этой ситуации, — завопил он, подлетев к одному из своих резидентов, Хайнцу Фельфе, и принявшись хлестать его журналом по щекам, — как полный дилетант?! — Не поддавайтесь американским провокациям, шеф, — подал голос со стороны адъютант Голке. — Американцы хотят деморализовать нас и ведут информационную войну. — Меня начальство дерет во все щели без малейшей капли вазелина, потому что из-за Цеппелина мой отдел превратился в посмешище! — все сильнее выходил из себя Шелленберг. — И кто в этом виноват, скажите мне, будьте любезны! Где-то в сторонке невинно пошаркивал ножкой Грейф, планировщик операции «Цепеллин». — Поражения случаются в любом деле, шеф, — невозмутимо ответил Голке. — Обычно проблема решается заменой кадров. — Да неужели? — Шелленберга пробрал нервный смех. — И где же вы найдете еще таких дураков, которые согласятся взять на себя ответственность в столь гиблом деле? Операция провалена, все! Над нами смеется уже даже абвер. И кто мне тут рассказывал, что Цеппелином мы окончательно похороним Канариса? Грейф, вмиг ставший тише воды и ниже травы, мечтал слиться со стеной. Если бы он мог, он бы телепортировался из офиса шестого отдела туда, куда Фитин агентов не гонял. Хотя, в связи с последними событиями, возникало ощущение, что такого места на земле не существует. Шелленберг театрально прижал ладонь ко лбу и рухнул в кресло, запрокинув голову. Выдержав драматичную паузу, — ровно столько времени, сколько понадобилось секретарше чтобы развести успокоительное для начальника, — он залпом осушил рюмку и снова вперил взгляд в построившихся полукругом холуев. — Почему меня обходит даже эта тупая деревенщина Мюллер? — вновь завел прежнюю шарманку Шелленберг. — Почему он за одно лето накрыл всю Красную Капеллу, а мы до сих пор не можем добиться, чтобы швейцарцы выдали нам какого-то несчастного упертого жида? — Шульце-Бойзен и Ресслер — абсолютно разные вещи, шеф, — принялся терпеливо пояснять Голке. — Последний находится под охраной непосредственно нейтрального суверенного швейцарского государства. Наши полномочия здесь крайне ограничены. — Нейтрального! — нервно прервал его Шелленберг. — Да любому дураку ясно, в чью сторону они воюют. Нейтралитет у них лишь на бумаге! — Шеф, у вас через полтора часа назначена встреча с гауляйтером Норвегии, — дипломатично напомнила секретарша Шинкель. — Вам было бы лучше сейчас отдохнуть, вы перенервничали. — Я абсолютно спокоен, — возразил Шелленберг, понизив голос, но все еще дергаясь. — Отменяйте встречу, я сегодня не в ресурсе. Подчиненные повторно переглянулись, и, дождавшись разрешения, стали поочередно покидать помещение. Следующим вечером Павел Фитин со смехом читал разведдонесение своего агента, который подробно расписал суть и соль истерики прямого соперника своего московского начальника. Донесение невероятно льстило самолюбию Фитина, к тому же рядом лежал экземпляр того самого выпуска Таймс, с которого на начальника советской разведки с улыбкой от уха до уха глядел он сам. Фитин взглянул на обложку еще раз. Да, те четыре часа мучений с американским фотографом определённо стоили того!