Чувства, которые не отпускают

Бостон приходит в себя, с трудом разлепив глаза. Мутит, как с глубочайшего похмелья. До этого они с Ником опять ругались. Ник говорил, как сильно его любит и не хочет ни с кем делить. Но раньше он обещал, что не будет ревновать, если Бостон захочет переспать с кем-то ещё. Что Нику вообще нужно? Да, Бостон спит с другими парнями, но он не подпускает их к себе. Бостон вновь и вновь повторяет это Нику. Обещает, что никому не отдаст своё сердце. В этом он искренен, он не собирается привязываться к кому-то ещё. Даже Топ, общение с которым стоило ему дружбы, не был важен. Он сумел уязвить гордость Бостона, за что и поплатился. Если Мью примет Топа назад, он идиот. Они ругаются привычными словами, параллельно Ник расстилает постель, выдавливает пасту на зубную щётку Бостона. Словом, ничего необычного. Он протягивает Бостону бутылку сока, и тот, не переставая убеждать Ника в своей правоте, выпивает напиток. Когда Бостон приходит в себя, его руки связаны за спиной. Пальцы онемели из-за слишком тугой верёвки. Бостон озирается по сторонам. Он в собственной фотолаборатории, по стенам развешаны работы с обнажёнными людьми. Все, с кем он когда-либо спал. Приглушённый красный свет в кои-то веки кажется не сексуальным, а пугающим. На всех фото выцарапаны глаза, кое-где видны прожжённые сигаретами точки. — Ты очнулся, да? — встревоженно уточняет Ник. — Пить хочешь? Губы не пересохли? Он сидит на стуле чуть поодаль, нервно заламывает пальцы. В пепельнице тлеет окурок, в стороне лежит телефон. Стоит бутылка воды, рядом — полотенце. Под ним угадываются контуры каких-то инструментов. Как будто Бостон ещё хоть раз выпьет что-то из его рук. Он мотает головой, зная, что кричать бесполезно. Его фотолаборатория — ещё и его охотничьи угодья, так что в звукоизоляцию комнаты вложено немало денег. Ник смачивает полотенце, попутно неловко цепляя что-то, что металлически звенит. Он подходит ближе и протирает губы Бостона влажной тканью. — Сейчас станет легче, — обещает он. Той же тканью обтирает лицо Бостона, после чего осторожно поправляет пряди волос. — У меня пальцы затекли. Еще немного — и никакого больше фингеринга, — Бостон произносит это достаточно игриво, как будто всё происходящее — очередная ролевая игра. — Нет-нет, всё будет хорошо, твои пальцы мне ещё пригодятся — успокаивающе бормочет Ник. Усаживается у ног Бостона, опускает голову ему на колени. Бостону они тоже ещё пригодятся. Он шевелит связанными кистями рук в надежде не потерять чувствительность. Откровенно говоря, это не самое паршивое, что с ним случалось. У него были очень разные любовники, некоторые — достаточно сумасшедшие. Но Ник... Он смотрит на Бостона с такой отчаянной любовью, с такой надеждой. Возможно, его, в отличие от остальных, стоит бояться. — Думаю, я весь тебе ещё пригожусь, — говорит Бостон всё тем же флиртующим тоном. — Если прямо сейчас сядешь ко мне на колени, мы неплохо проведём время. — Я люблю твой член, — откликается Ник. — Но ведь не только я, верно? До сих пор не уверен, стоит ли оставить его тебе. Бостона наконец-то пробирает. — Я буду любить тебя любым, знаешь? — продолжает Ник. Он ласково гладит Бостона по икрам, задевая верёвку. — Никто никогда не полюбит тебя так, как я. Пальцы останавливаются над пяткой. — Если перерезать сухожилия, ты не сможешь уйти, — он звучит почти мечтательно. — Всё, чего я хочу, Бостон, чтобы ты не оставлял меня. — Теперь, пожалуй, я и не хочу, — честно отвечает Бостон. Ник только что стал интереснее. — Ты боишься меня? Извини, что я такой. Я следил за тобой, ставил прослушку, а теперь ещё и это, — Ник корчится у его ног. — Ты разлюбишь меня и уйдёшь. Бостон осматривает свою комнату. Сколько стонов и криков слышали эти стены. Возможно, Ник — единственный, кто ему действительно нужен. — На самом деле на этих стенах не все мои работы, — задумчиво говорит Бостон. — Здесь только те, с кем я спал. Он чуть напрягает ногу, чтобы коленом приподнять подбородок Ника. Ему нужно увидеть его глаза. В них стоят слёзы. Но Ник выглядит так, будто готов пойти до конца. За слезами, за одержимой любовью есть что-то ещё. Стержень, желание остаться с ним до конца. Бостону это нравится. — Вон там, в левом шкафу, есть скрытая панель, — говорит он Нику. — Открой её. Ник выглядит растерянным, но послушно следует указаниям Бостона. — Здесь ещё фотографии, — слышно, как его голос дрожит от волнения. — Бостон, это так красиво! У тебя настоящий талант. Бостон сглатывает, впервые за вечер ощутив возбуждение. Ник точно его понимает. — Твои руки выглядят так сексуально и властно, — продолжает захлёбываться от восторга Ник. — Так уверенно обхватывают шеи. Тебе всегда нравилось держать меня за горло. Ник пролистывает фотографию за фотографией. Бостон знает, что именно тот сейчас увидит, и жадно следит за реакцией. Улавливает момент, когда Ник всё понимает, раньше него самого. — Эта коллекция называется «Бостонский душитель», — делится он. — Услышал это прозвище в одном из видео. Идеально подходит, да? Тогда-то я и понял. Он с трудом высвобождает пальцы, сжимает и разжимает кулаки, чтобы восстановить кровообращение, но продолжает сидеть на стуле. Бостон больше не испуган. Он чувствует себя хозяином ситуации. Ник смотрит на него с приоткрытым ртом, вновь переводит взгляд на фотографии, пролистывает их. Ему как будто всё равно, что Бостон почти освободился. — Ты невероятный, — выдыхает он и бросается к Бостону, вновь падает перед ним на колени. Возможно, теперь они не будут ругаться. Бостон наконец-то нашёл кого-то, с кем можно разделить себя. Он опускает руки и гладит Ника по макушке. Тот отвечает благодарным вздохом. Похоже, секс у них сегодня всё же будет.