Игра убийц

— Итак. Мы начинаем раунд, — глухо звучит голос из-за маски — то ли каменной, то ли металлической. — Прежде чем ознакомиться с вопросами, вам нужно разбиться на пары и решить, в каком порядке вы будете отвечать. Вокруг — серая пустыня. Сверху с раздражающим карканьем кружат вороны. Вдали видны врата, сквозь них пробивается сияние. Игроки цепями прикованы к креслам. Ручки выглядят почти гнилыми, ржавчина царапает кожу. — Не помню, чтобы я соглашался участвовать в игре. И вообще, — новый игрок начинает барахтаться в цепях, кудрявая челка падает на глаза. — Не помню, как я здесь оказался. С неба падает алая капля. — Ты привыкнешь, — закатывает глаза мужчина в деловом костюме, сидящий в соседнем кресле. — Мы все привыкли. Игроки заливаются сумасшедшим смехом. Ровный ряд кресел кажется бесконечным. — Ты привыкнешь, и тебе понравится! — обещает еще один игрок. Его острые зубы ослепительно блестят. — Это очень веселая игра. Он дергается в сторону ведущего, но цепи удерживают его на месте. — Я буду играть с Чону! — он выворачивает голову влево и посылает воздушный поцелуй парню в клетчатой рубашке. — Мы с ним так хорошо играли раньше. Чону зеркалит его оскал. С неба падает капля. — Сколько можно кичиться своей невероятной совместимостью, — возмущается игрок в полицейской форме. Его волосы разделены на пробор. — Не всем повезло попасть сюда вдвоем. — Не обращай внимания, он у нас одиночка, — шепотом советует парень в мягком кардигане. Его слышит абсолютно каждый игрок. Мужчина в костюме снисходительно кивает. — Да, не всем повезло так, как нам с Донсиком или этим, из Эдема. Донсик кивает, отводит взгляд и прикрывает лицо руками. Кажется, его цепи длиннее, чем у всех остальных. Движется он почти свободно. — Меня зовут Со Ину, хотя ты наверняка слышал о моих преступлениях. Можешь называть меня просто Хищником. Ведущий в маске стоит неподвижно, как будто ждет, когда все вдоволь наговорятся. — Мне неинтересны чужие жертвы, — отмахивается новичок, но все же представляется. — Чан Хансок. — Советую оглядеться получше, Хансок, — игнорирует его манеру общения Со Ину. — Возможно, ты здесь кого-то узнаешь. Чем быстрее найдешь пару, тем быстрее начнется раунд. Он хищно смотрит на своего партнера по игре. Донсик продолжает прятать лицо. Хансок оглядывается. Большинство игроков либо игнорируют его, либо злобно переглядываются друг с другом. Полицейский жадно следит за его поисками. Двое из Эдема отстраненно улыбаются. Редкие алые капли продолжают падать. Наконец Хансок действительно замечает знакомое лицо. Он порывается вскочить, но цепи удерживают его на месте. Боли от них он почти не замечает, ведь перед смертью по милости врага он испытал куда худшую боль. — Винченцо! — яростно выкрикивает он. — Ты! Мразь, ты убил меня! — Убил! — Убил... — Убийца! — на все голоса подхватывают игроки. С наслаждением, завистью, восторгом. — И ты тоже здесь, — внезапно понимает Хансок. — В игре. Он смеется так долго, что горло перехватывает кашлем. Поднимает голову и ловит губами несколько капель. Винченцо ничего ему не отвечает. Он даже не удостаивает Хансока взглядом. — А, этот, — в разговор вновь вступает полицейский. — Он из элитных. Убийц во имя справедливости. Тут таких немного. Хансок вновь смеется. — Вряд ли он с тобой объединится, — полицейский смотрит на Винченцо с презрением. — Ненавижу таких как он. Социопатов, которые делают вид, что способны держать инстинкты под контролем. Не хочешь объединиться против него? Меня зовут Барым, и я из нормальных социопатов. Он дергает головой, как будто хочет сказать что-то еще, но замолкает. По его форме расползаются алые пятна. — Я и один справлюсь, — высокомерно отвечает Хансок. — Все мы так думали, — внезапно подает голос Донсик. Он убирает руки от лица и смотрит на Хансока неожиданно строго. — Поэтому и попали в игру. Его слова тонут в недовольном шуме. Каждый из присутствующих убийц стремится громче всех доказать, что он особенный. Хансок тоже особенный, поэтому он тоже возражает, срываясь на крик.

***

Льет кровавый дождь. Игроки захлебываются, перестают дышать, но тут же приходят в себя. И говорят, говорят, говорят. Они никак не могут согласиться. Они не способны довериться друг другу. Игра никак не может начаться. Ведущий сжимает губы, но из-за маски, которую невозможно снять, этого никто не видит. Игра — наказание не только для игроков. Сам он наказан за проведение смертельных игр. Ему обещано прощение, если он сможет провести хотя бы один раунд. Глядя на игроков, он понимает, что игра не закончится никогда.

***

Бонус: — Ты действительно согласен на это? — спрашивает девушка в черном. — Впервые за сотни лет тот, на чьих руках нет крови, добровольно хочет попасть в игру круга убийц. Ты мог бы отдыхать в вечности. Ее собеседник нервно сжимает края рукавов, но с уверенностью кивает. — Я хорошо в них разбираюсь. Я мог бы помочь. — Ну что ж. Нам не помешает подсадной игрок, — кивает Смерть.