Запах пороха и звуки вальса.

Ночь нежна расшатанными нервами, килограммы пепла она с собой уносит очередным порывом холодного ветра. Без тебя все стало другим. Призраки прошлого ходят по комнате, я будто проклят, не знаю, чёрствое сердце насмешливо сжала тоска ледяная. Надо мною смеётся она, не стесняясь, изводит сильнее, всех струн, погрязшей в черни души, касаясь. За окном звуки войны, взывает настойчиво Сомма. Я больше не твой, она знает, к себе забрать меня хочет, рук моих не выпуская. Кладет в них винтовку, я снова стреляю, не хочу быть здесь, в водоворот воспоминаний в надежде укрыться ныряю. Меняются лица, ночи и дни. Веки тяжёлые медленно поднимаю, снова с тобою я в чертовом баре. Здесь все началось, сколько-то длилось и, кажется, что и вовсе мне это просто приснилось. В моей руке снова виски, ты снова на табурете, поешь свою песню, обещая разбить мое сердце. Поешь так чисто и красиво, что внутри меня все замирает. Ко мне словно снизошёл с небес ангел музыки, настолько ты непорочна и красива. Я будто бы снова влюбился. Пой свою песню лишь мне одному, а я помолчу и душою здесь отдохну. Твоя песня спета, опускается занавес, в воспоминаниях своих я снова теряюсь. Осторожно оглядываюсь: твой сломанный граммофон и близкая сердцу комната. Давай потанцуем, Грейс? Знаю, что нравится тебе, когда приглашают как надобно. Я готов, закружись же со мною в медленном вальсе. Слетает с плеч твоих зелёное платье, ты меня нежно целуешь. До утра я весь твой, так чего так тоскуешь? Забудь про все другие проблемы и останься в нашем маленьком мире, родившемся в твоей уютной квартире. Не хочу спать ложиться — прошлое стучится сквозь все преграды и снова гремит залпами выстрелов чертова Сомма. Твои руки на обнаженные плечи ложатся, призраков войны от меня отгоняя. Лишь с тобой я спокоен, душой вернулся домой и только ты сможешь сохранить мой покой. И я с тобой засыпаю, проваливаясь в кромешную тьму. Не грохочут за спиной больше танки, мне на них теперь все равно, я с тобой и наконец-то все хорошо. Наяву же просыпаюсь я за столом над письмом, последние строки вывожу в нем рукой: "Милая Грейс, возвращайся скорее домой, ведь только с тобой я не слышу лопат за спиной."