into you

      — Сонни, я больше так не могу, — Минхо падает в объятия Джисона на диван. — Это выше моих сил, — скулит.       — Что такое, Хо-я? — обнимает, пуская успокаивающий запах печатных страниц. — Что стряслось у моего ненаглядного?       — Я так теку с него, у меня матка шевелится только от вида, — жмется ближе. — Понимаешь? Я хочу от него щенят.       Хан понимает, гладит по спине, успокаивает. Они были друзьями с привилегиями, двое омег, что спасали друг друга холодными ночами и в тяжелые дни течек. Они знали, что может наступить день, когда одному сорвет крышу. Захочется найти именно отношения, создать семью. Познакомились они в баре после очередных расставаний, запивая горе. Разговорились, поехали к Джисону и всю ночь болтали, плакали друг другу в плечи, вытирали слезы салфетками. Заснули только под утро, крепко прижавшись друг к другу. Так и завязалась их дружба. Младший имел личную обиду на альф и не хотел переживать с ними течку, даже одноразовые связи ему не хотелось иметь с сильными представителями их общества. Так они и пришли к привилегиям.       — Хен, послушай, — омега поднимает друга с себя, чтобы взглянуть в глаза. — Ты можешь начать с ним отношения. Вы давно общаетесь, и самое время признаться. Не мучай себя.       — Но наши отношения, что с ними? — закусывает губу.       — Мы все так же будем друзьями, только привилегии кончатся. Всего лишь. В остальном ничего не поменяется, — успокаивающе гладит по голове и улыбается. — Ты все так же мне дорог, являешься родственной душой и самым близким человеком в моей жизни. Это не поменяется только из-за наличия у тебя отношений. Верно же?       — Верно, — расслабляется и снова обнимает друга.       Сердце слегка тянуло от изменений. Но так будет правильно. Двое омег решили провести выходные порознь, чтобы привыкнуть к новому этапу жизни: Джисон собирал ночевку с друзьями из онлайн игры с кучей вредной еды и сном в гостиной, а Минхо согласился посмотреть фильмы дома у Чана, согласившись остаться, если они засидятся. А они засидятся, ведь течка должна как раз начаться в эти выходные. Его природный запах не отличался особой яркостью, а держать его при себе Ли умел на отлично. Рядом с Баном хотелось, конечно, отпустить себя и промокнуть насквозь, и заполнить все пространство сладостью цитрусовых, но омега держался. Из последних сил, через стиснутые зубы и тихий гортанный вой. Ведь альфа был пределом всех влажных мечтаний. Помимо внешних плюсов, выделяющих Чана не сильно крупной комплекцией, по отношению к другим ему не было равных в глазах омеги. Понимающий, чуткий, внимательный, знающий слово «нет», соблюдающий границы и также имеющий свои, нарушать которые он не позволяет никому. От улыбки и смеха в груди Минхо разливалось тепло, а от расслабленного лица в коридоре университета матка сокращалась, требуя более тесного знакомства. Их столкнула вместе внеучебная деятельность, о чем много выслушал Джисон. А если Бан был замечен на баскетбольной площадке после пар, то помогал справиться другу с накатившими желаниями. Благодаря внеучебной деятельности Ли удалось пообщаться ближе с объектом своих влажных снов, а после некоторого времени и получить предложение глянуть вместе что-нибудь на выходных. В кино не было интересующих кинолент, поэтому Бан предложил побыть у него дома, сразу обозначив, что все будет в рамках приличия. Минхо стискивал зубы сильнее, печатая доброжелательный ответ, борясь с желанием написать короткое и емкое «трахни меня уже на любой поверхности умоляю».       В заветный день, заказав еды и посмотрев фильм, они обсуждали сюжет, опровергая некоторую достоверность картины, споря на тему поведения героев и допивая напитки от ужина. Набравшись смелости, Минхо задаёт вопрос, осторожно подобрав слова.       — Почему ты сразу написал про рамки приличия? — чуть склонил голову. — У меня нет предрассудков на тему отношений между альфами и омегами. Такая дружба существует же.       — Да, просто, в моем опыте были только те, кто видел во мне лишь одну мою сторону. Я не против общения с омегами, — чуть качнул головой. — Да и влечет меня к ним больше всего, чего таить, но весь мой опыт с ними был так себе.       — Вот оно как, — захватывает губами трубочку, продумывая следующий шаг.       Не хотелось выглядеть, как и те омеги, но частично Ли их понимал. Сложно устоять перед таким мужчиной.       — У тебя был опыт? — учтиво интересуется Чан, пока Ли потягивает напиток из трубочки.       — Да, но, — закусывает губу, — только с омегами и бетами.       — Значит, мне нужно хорошенько позаботиться о тебе, — кладет ладонь на бедро. — Если ты этого хочешь, конечно же. Я не настаиваю, просто твой запах…       — С ним что-то не так? — чуть дергано отставляет стакан на столик.       — Сводит меня с ума, — голос альфы становится ниже. — Возможно, чутье меня обманывает, но все же, ответь. У тебя скоро течка?       Минхо смущенно отводит взгляд. Он все знает, черт бы побрал эти запахи. Внутренности обдает жаром, когда ладонь скользит по бедру вверх. Он сам это планировал, он хотел предложить, но не смог набраться смелости сообщить раньше или быстрее подвести к этому. Деваться больше некуда.       — Она, ну, прямо сейчас должна, — сводит колени вместе. — Должна начаться сегодня, если еще не пошла.       Рука на бедре расслабляется и отодвигается назад к колену. Минхо готов выть от потери тепла и медленно разгорающегося желания. Он давно течет с парня, но их отношения шли так плавно и мило, что он просто не мог решиться разрушить этот темп своим желанием узла и течкой. Особенно сейчас, зная детали. Захотелось расплакаться от ощущения потери момента настроя.       — Прости, мне следовало сказать сразу, — омега начинает оправдываться. — Твои древесные ноты кружат мне голову, и я очень сильно теку. Я пойму если это не то время и место для подобного. И ты не хочешь вот так быстро переходить к постели. Я уеду на такси домой.       — Стой-стой-стой, — Чан кладет руки на плечи парня. — Ты ничего не испортил, все хорошо. Не стоит пользоваться такси в начале течки. Я могу набрать тебе ванну и одолжить сменные вещи. Просто к течке я не готов, даже еды разной не купил. И презервативы не помню, есть или нет.       — Чего? — смущение сменяет растерянность.       — Пока ты будешь в душе, я все проверю. К таким вопросам подходят очень ответственно, — старший встает с дивана. — Особенно, когда у тебя еще не было альфы. Это может быть болезненно, надо быть осторожным.       Ли не понял, как его проводили в ванную, достали самое большое имеющееся полотенце, вручили сменные вещи и оставили наедине. С такой учтивостью он раньше не сталкивался, поэтому даже растерялся. Душ не занял много времени, смущенно переминаясь с ноги на ногу, омега вышел в коридор, ища на знакомом диване альфу. Но тот вышел навстречу из спальни, протянул приглашающе руку, не настаивая и не торопя, и ждал отклика. Минхо протянул руку в ответ, и его повели вглубь комнаты.       — Если что-то будет слишком, сразу скажи. Хорошо? — Бан садится на край кровати, притягивая чуть ближе. — Отвечай словами, чтобы я точно все правильно понял.       — Хорошо.       Это не первый раз Минхо за его жизнь. У него были партнеры, разные, но от чего-то именно сейчас он мялся как девственник. Все ощущалось в новинку. Лишь течка знакомыми ощущениями подгоняла. Чан помог парню забраться на свои колени, разглядывая глаза напротив. Ли гладит воротник футболки альфы, опускает ладонь на грудь, ощущая гулкое сердцебиение.       — Снимешь? — тянет за воротник свободной рукой.       Чан соглашается, стягивая лишнюю ткань с торса. Минхо и раньше видел его в майке, но на расстоянии. А теперь это крепкое тело оказалось прямо перед ним, в ладонях, что скользили по крепким мышцам, очерчивая рельефы. Альфа выжидающе смотрел за реакцией, остро ощущая усиление запаха. Не врал — течет. Старший запускает одну руку в волосы, перебирает пряди, а затем чуть давит на затылок, приближая. Ли не сопротивляется и поддается вперед, утягивая в поцелуй. Этого он не стеснялся, мог перехватывать инициативу, но контролировать тело было тяжело. Бедра так и норовили дернуться и проехаться по крепким ногам, упереться в пах и требовательно тереться, желая большего. И Чан практически дает все это. Свободной рукой подталкивает ближе, прижимая за поясницу, чуть подкидывает таз, даря желаемое трение, но отрывается и не позволяет елозить. Не время.       — Могу я увидеть тебя? — альфа скользит ладонью от шеи к плечу.       — Можешь, — стягивает толстовку, отбрасывая назад, и чуть выпрямляет спину.       Бан с животным голодом осматривает парня перед собой. Проводит ладонями по спине, прежде чем начать целовать грудь и ключицы. Ли рвано выдыхал на прикосновения, а стоило губам старшего пленить один из набухающих сосков, попытался удержать стон.       — Прости, если буду слишком громким, — бормочет в ладонь.       — Мне нравятся твои стоны, можешь не стесняться их, — широко лижет сосок, перемещая внимание к другому.       Минхо цепляется за крепкие плечи, дрожит от чувствительности и стонет. Открыто и нуждающееся. Чан чередует посасывания с укусами, спускаясь руками к ягодицами, мягко гладит по ткани своих боксеров, что одолжил на смену. Омега тает от ласк, запах становится все сильнее. Альфа отрывается от груди, поднимаясь поцелуями к шее.       — Ляг, пока я сниму штаны, — шепчет в самое ухо.       — Хорошо, — кивает для уверенности.       Ли ложится на подушки и наблюдает, как старший стягивает одежду. Слюны становится больше от вида напряженного члена в белье. Хочется ощутить его в себе, заглотить до основания и сцепиться с крупным узлом. Чан большой, что является нормой для всех альф, но Минхо прежде вживую не видел такого. Колени сводятся вместе, а смазка предательски вытекает и пачкает белье. Бан забирается на постель и садится ближе, выпуская свой запах. Успокаивает.       — Позволишь? — рука касается резинки белья.       Омега кивает и помогает снять уже порядком мокрую ткань. Старший гладит заострившиеся колени, отбросив белье к изножью. Проводит ладонями по бедрам, выпрямляя ноги. Гладит податливое тело и любуется. Почти пожирает. Член Ли выпускает очередную порцию смазки на живот, напоминая о наступившей течке, требуя внимания. Чан наклоняется и слизывает все, что успело выплеснуться. Осторожно касается влажного члена, распределяя смазку до основания. Скользит рукой ниже, приближаясь ко входу, дразнит пальцами, не проникая.       — Чан, пожалуйста, — Минхо хватается за простыни. — Прикоснись.       — Конечно, малыш, разведи ноги, чтобы я поместился, — хрипло отвечает.       Ли послушно ставит ноги шире, снова сгибая в коленях, позволяет оказаться между ними. Альфа покрывает поцелуями бедра, спускаясь к истекающему члену. Рукой скользит по входу, который призывно сжимается и выпускает еще одну порцию смазки, дурманя разум сладостью цитруса. Чан дразнит вход одним пальцем, пока не погружает головку члена в рот. Стимуляция с двух сторон вызывает звонкий стон, омега откидывает голову на подушки, не в силах наблюдать. Бан обсасывает головку и плавно двигает одним пальцем. От влаги и жара голова идет кругом, но он держится. Ласкает уже более уверенно, добавляя второй палец, задевает простату и надавливает на нее. Минхо словно током прошибает, он цепляется за простыни, открыто стонет и дрожит всем телом.       — Чан, Чан! — задыхается. — Я сейчас кончу.       Альфа лишь усиливает давление на простату, глубже заглатывает член и держит одно бедро рукой. Ли кончает со вскриком, толкнувшись в узкое горло. Чан принимает все, отстраняется, но пальца не вытаскивает.       — Все в порядке? Могу вытащить? — чистой рукой откидывает пряди с лица.       — Можешь, — тяжело дыша, кивает.       Пустота ощущается неприятно, но и заполнения пальцами не хватало. Хочется еще. Пока омега восстанавливает дыхание, альфа подхватывает пару салфеток на тумбочке, чтобы прибрать небольшой беспорядок. Берет презервативы и кладет их поближе, чтобы не отвлекаться в процессе.       — Хочешь продолжить? — снова гладит по бедру.       — Да, только… Поцелуй меня сначала, — смущение вернулось.       Улыбнувшись уголком рта, Чан ложится рядом и притягивает ближе, нависает и невесомо целует сначала щеки, и только потом приникает к губам. Медленный поцелуй напоминает танец, но становится развязнее и горячее с каждой секундой. Языки сплетаются, оба партнера стонут, цепляясь за тела друг друга, запахи смешиваются, но древесный аромат подавляет цитрусы, заполняя больше пространства. Рукой Чан скользит по груди к шее, останавливаясь на щеке.       — Ты сводишь меня с ума, — разрывает поцелуй, заглядывает в затуманенные глаза. — Готов продолжить?       — Готов, — горячо выдыхает в губы.       — Я буду осторожен, — коротко целует в губы и поднимается на кровати, стягивая боксеры.       Когда ткань летит в сторону, а презерватив раскатан, Минхо гулко сглатывает скопившуюся слюну. Он так давно желал ощутить Чана в себе, что почти скулит от радости, когда старший вновь оказывается между ног.       — Такой мокрый и нуждающийся, — альфа двумя пальцами проводит по мошонке.       Дразнит. Собирает немного естественной смазки, размазывая ее по члену. Пристраивается ближе, целует коленку и нависает, смотря прямо в глаза. Минхо обнимает его за шею и кивает. Чан толкается в горячее нутро, а Ли дугой выгибает. Много, даже очень.       — Чан! — стонет, цепляясь за волосы, когда головка члена упирается в матку.       — Не больно? — старается уловить ответ в туманных зрачках.       — Так, так много, — тяжело дышит, бормоча как в бреду. — Тебя так много внутри. Так хорошо, — глаза чуть закатываются. — Пожалуйста, двигайся.       Альфа толкается на пробу, выбивая мелодичный стон и хриплое «да, еще». Это позволяет осмелеть, двигаться более свободно. Ли притягивает парня ближе, утягивая в мокрый, полный стонов поцелуй. Наполненности так много, что омега кончает нетронутым, но не позволяет отстраниться, умоляя продолжать движения. Чан не может отказать, поэтому продолжает движения бедрами, стиснув зубы и рыча от узости. Он тоже не продержится долго, поэтому надрачивает Минхо в такт толчков, пока оба не кончают одновременно. Омега скулит от сверхстимуляции, пока альфа покидает его тело. Презерватив отправляется в мусорку, учтиво поставленную рядом с кроватью, и Бан валится рядом, восстанавливая дыхание.       — Порядок? — интересуется, касаясь тыльной стороной ладони щеки.       — Полный, — поворачивается на бок и несмело касается плеча партнера.       Он вскидывает бровь в недоумении, также поворачиваясь на бок. Ли тянет руку вперед и прижимает Чана к своей груди, обнимая. Старший отвечает, устраиваясь совсем близко, кладет руки на спину омеги, даря тепло. Минхо требуется некоторое время и большая порция смелости, чтобы заговорить. Рассказать, что так с ним еще не обходились, и предложить чаще видеться для близости в период течек и гонов. Бан с улыбкой соглашается. Иногда их занятость не совпадает, но больше Джисон не является помощником, как и сам Ли. Это они обговорили, поэтому просто продолжали спать рядом, согревая друг друга под одеялом. Уже без всяких привилегий. Хан стал больше нежничать, описывая общение с друзьями — значит, кто-то понравился. Минхо рад, что у него все хорошо, но краснеет, когда от него требуют подробности его первой течки с альфой. Оба замирают, когда Чан присылает сообщение о приближающемся гоне. Также, он хотел провести вечер до его начала вместе, чтобы обговорить все детали, пока их циклы не совпадают.       — Я хотел обозначить границы до того, как мне сорвет крышу, — альфа берет руки Ли в свои. — Гон отличается от течки тем, что там больше доминаторских замашек. Я не смогу увидеть берегов, поэтому, если ты не готов, или тебе не нравится такое, то мы будем пока на расстоянии, пока он не пройдёт.       — Смотря какие замашки ты имеешь в виду, — омега чуть ерзает на диване. — Просто у меня есть своего рода фетиши, и может они совпадут. Я ведь тоже должен помогать тебе в этот непростой период.       — Не должен, только если хочешь. Потому что я именно хочу помогать, а не беру на себя этот долг, — мягко улыбается. — А замашки, они, кхм, — чуть выпрямляется и отворачивается. — Как бы сказать. Более грубый. Могу хватать сильнее, кусаться, делать резкие движения и даже шлепнуть, если очень разойдусь.       Пока Бан не видел, Минхо свел вместе колени и закусил губу. От одной мысли, что с ним могут обойтись так, скручивало живот возбуждением. Стоило многих сил удержать скулеж и запах. Ли пододвигается чуть ближе и кладет ладонь на плечо Чана.       — Я выдержу. Такое именно выдержу, может, даже чуть больше. И хочу помочь, позволишь остаться? — наклоняет голову чтобы заглянуть в глаза.       — Конечно, спасибо, — перехватывает ладонь с плеча и целует тыльную сторону. — Есть еще один момент, который стоило уточнить раньше, — продолжает целовать руку.       — Какой? — смущенно мнется от касаний.       — Меня не сильно устраивает статус друзей с привилегиями, — поднимает темнеющий взгляд. — Можем ли мы стать партнерами? Ты мне нравишься, а судя по тому, как твой запах становится все ярче рядом со мной, я тебе тоже.       От слов старшего румянец покрыл щеки. Он все-таки заметил, как бы омега не старался это скрыть.       — Нравишься, — поджал губы. — Давай станем партнерами.       Договор скрепили поцелуем, а после сели в обнимку для просмотра отложенного фильма. Но до конца они его не дойдут, ведь у Чана тяжелеет дыхание, он начинает носом водить по шее омеги, притираясь ближе.       — Хочу тебя, — шепчет альфа в шею.       Древесный аромат заполняет комнату, заставляя Минхо млеть. Он зарывается пальцами в волосы на затылке, отрывая Чана от себя, чтобы заглянуть в глаза. В них — темнота и искры. Ли поддается наваждению и притягивает ближе в поцелуй. Омегу валят на диван, нависая сверху. Поцелуй горячий, влажный, развязный. Руки цепляются за толстовку альфы, ноги обвивают талию. Бан кусает партнера в шею, заставив простонать собственное имя. Ласки напористые, властные, удерживающие на месте. Дивана становится мало. Они перемещаются в спальню легкой пробежкой. Минхо опрокидывают на кровать, сбросив всю одежду на пол. Альфа оставляет поцелуи-укусы по всем доступным участкам. Ли дрожит и стонет, не в силах удержать голос и запах. Выделившаяся смазка стекает по бедрам, что также не осталось без внимания старшего. Он оставляет на них засосы, зализывает и целует, заставляет поднять таз и упереться коленями в матрас. Широко лижет пульсирующий вход и проникает языком. Минхо хнычет, сжимая простыни. Его ведет от ощущения языка, который то вылизывает, то проникает. Даже находясь на грани контроля, Чан готовит его. Облизнувшись, он оставляет шлепок на одной ягодице, от чего омега скулит. Бан не медлит, толкается во влажное нутро, выпуская низкий, рычащий стон, и замирает.       — Какой же ты узкий, — чуть шипит сквозь зубы.       Глаза омеги закатываются, а стон застревает в горле. Ощущений так много, что легкий укол боли — сплошное удовольствие. Ли не успевает выровнять дыхание, как в него снова толкаются, выбивая остатки воздуха. Чан не шутил, когда говорил, что становится грубым. Толчки смешивались со шлепками о ягодицы, а хватка за бедра оставляла следы на коже. Потянув за локоть, альфа прижал омегу к своей груди, сжал руку на шее, второй прижимал ближе, хаотично толкаясь. От нового угла и попадания по простате Минхо кончает нетронутым, не в силах выгнуться из-за хватов на теле. Бан кончает с рыком в шею. От ощущения горячего семени внутри по телу бегут мурашки. Они падают на кровать, не в силах удержаться. Сердце стучит в ушах, а желанного кислорода недостаточно в спальне.       — Прости, я не перегнул? — шепчет Чан, разворачивая омегу к себе лицом.       Не в силах ответить, Ли притягивает альфу ближе, целуя. Старается передать все касаниями губ.       — Это, — поправляет хрипящий голос, разорвав поцелуй, — это было невероятно, — откидывает влажную челку с лица партнера.       Бан притягивает ближе, обнимая бережно. Пока есть время на нежности, нужно успеть вложить все. Минхо думает, что сорвал джекпот с таким партнером. Поэтому, когда гон подступает снова, то не боится показать свои умения, заглатывая член практически до основания, а после — седлает, скуля от чувства наполненности.       Вернувшись домой, Джисон будет шутить, что такими темпами его родственная душа понесет щенков от своего партнера. Но Ли будет смеяться вместе с ним.       Еще не время, но когда-нибудь точно. Минхо уверен в этом.